Читать книгу: «Горшок с самшитом», страница 3

Что ни говори, архитектура – дело инженеров. Рассчитать объёмы и прочность конструкций, проложить коммуникации, подобрать стройматериалы. И слегка украсить, чтобы в природное окружение вписать человеческую неприродность. Красивости, золотое сечение – это только для фасада. А за ним, за древовидными колоннами и весёлыми цветочными капителями, всегда будет чёрный пенал, гроб, идеальный для человеческого обитания.

Свернув направо, Сергей Сергеевич продрался сквозь кусты. Там, в траве, серело толстое тулово поваленного ветром тополя, вывороченные корни которого смотрелись удобным сиденьем. Устроившись в изгибе древесного отростка, старик откинулся на спину.

Тупая боль в пояснице, кажется, отпустила. Вынул из кармана плаща пачку сигарет, закурил… Было тихо. Лишь вдалеке что-то шелестело. Что? Автомобильная дорога, свет с которой видел ночью? Или это кровь в ушах шумит?

– Бросай курить. Дольше проживёшь.

Хмыкнув, старик ответил насмешливо:

– Вашими молитвами, Корней Корнеевич.

– Я серьёзно.

– Прошлый раз ты о духовном выговаривал, теперь о здоровье печёшься. В пестуны мне напрашиваешься?

– Это извращение – сжигать растение и дышать дымом.

Старик почувствовал лёгкое прикосновение к оголённой лодыжке – похоже, корень щупал его древесным волоском.

– Тебе осталось два-три года. А если бросишь курить, то прибавишь ещё пяток.

– Думаю, меньше осталось.

– Дурной у тебя настрой. Отсюда и мой совет в церковь сходить.

– Забавно слышать это от коряги.

– «И камни возопиют». Так сказано в Библии. Вы, люди, сами-то разве не коряги закаменевшие? Была у вас совершенная духовная плоть, да согрешили в раю, и «сотвори Господь Бог Адаму и жене его ризы кожаны». А нам Господь что-то да оставил от прежней телесной свободы. Сегодня я коряга, а завтра вон та молодая липка, или мох под сосной, или подземный гриб. С грибами, правда, сложнее, но мы умеем входить в симбиозы и управлять чужеродной вегетацией.

– И за какие же заслуги вам такая преференция? – стряхнув пепел с потухшей сигареты, Сергей Сергеевич убрал её в спичечный коробок.

– Наверное, мы потомки Древа Жизни, а оно ничем не провинилось перед Богом. Да и другие растения тоже – они же только и делали, что славили Создателя своим многообразием. Святой Ефрем Сирин писал, что в раю два разных цветочка смешивали пыльцу и производили третий вид, краше прежнего.

– И где ты только этой поповщины набрался?

– Так от попов же.

– А, ну да… Слушай, а чего ты из храма ушёл? На пенсию захотелось?

– Не из храма. Я рядом рос. Сто лет было тихо. Окраина города, кладбище, церквушка. А когда вокруг кладбища стали дома строить и землю асфальтировать, я сюда перебрался.

– Про кладбище ты в прошлый раз не говорил. И что, тебе там весело было?

– Там хорошо.

– Чужим горем напитывался?

– Я радовался настоящему в людях. Когда думают о смерти и загробной участи…

– Я вот не думаю.

– Ты не готов к смерти. Ты хочешь просто выключиться. Как электроприбор. Это не достойно человека.

– Что ты, вечноживущий, знаешь о смерти?

– Кто знает о жизни, тот знает и о смерти. Она не такая, как ты думаешь.

– Ты в Бога веришь?

– Да.

– Ты Его видел?

– Когда стоишь на одном месте, то видишь больше. А вы всё время бежите.

– Уже не бегу, сняли меня с дистанции.

* * *

После обеда приехал Олег. Подниматься на 17-й этаж не стал, ждал в машине. За ветровым стеклом лицо зятя было недвижно рыбьим, словно из аквариума глядел. Но вот, заметив тестя, Олег заулыбался обрадовался, и старик это почувствовал. В пути болтали о разном, шутили. В зубную клинику они ехали в последний раз, уже на вставку, а до этого были обмер и примерка. «Зубной апгрейд» – так Олег назвал свой подарок-сюрприз к юбилею. Сергей Сергеевич поначалу отнекивался: «Я же ветеран труда, мне бесплатно вставят», – но зять настоял, расхвалив своего друга-дантиста.

– Эх, Олежка, только напрасно деньги переводишь, – вздохнул старик. – Ты этот, добрый самаритянин, как выражается мой приятель Корней. И я такой же дурак самаритянин. Представляешь, купил я нынче две палки колбасы. Одну бомжу подарил, а другую домой понёс. Иду и думаю: «Колбаса сырокопчёная. Не для моих зубов». Вернулся и отдал бомжу вторую колбасу. Он взял и стал моргать как заведённый – то ли глазам не поверил, то ли заплакать хотел. Иду я снова домой и думаю: «Надо было варёную купить. Мужик-то вообще беззубый, одни пеньки гнилые».

Олег рассмеялся:

– Зато ему надолго хватит, целый год будет эту колбасу сосать! А вы, Сергей Сергеевич, будете орехи щёлкать, друг мой даёт гарантию в семь лет.