Читать книгу: «Стриптиз на дорогах»
ГЛАВА 1
Как капля ожившей ртути, летел вниз по узкой и извилистой горной дороге серебряного цвета большой спортивный автомобиль.
Огромное, красное – похожее на широко открытый глаз доисторической рептилии – солнце, которое уже начала втягивать в себя продавленная линия далекого горизонта, не видело автомобиля, скользящего под его угасающими лучами.
Большой серый автомобиль, не подчиняющийся красному закатному зареву, казался совершенно чуждым окружающей его южной природе; и был так похож на неведомого инопланетного зверя, что становилось странно при мысли о том, что внутри него, безусловно, находятся люди, им управляющие.
– Солнце садится, – проговорила Саша, не щурясь, наблюдая через тонированное стекло за темнеющим и тухнущим шаром. – Красиво, правда, Эльвира Максимовна?
Саша получила в ответ облачко табачного дыма и мелодичный звоночек:
– Конечно.
– Как в старом анекдоте, – продолжала Саша, глядя в проплывающие за окошком далекие горные хребты, похожие на спины гигантских окостеневших верблюдов, – когда в туристическое агентство приходит сотрудник крупной фирмы и заказывает для своего босса эксклюзивный особняк на берегу Средиземного моря…
Саша замолчала, завороженная пылающими верблюжьими спинами.
– И что? – звонко проговорила Эльвира Максимовна, снова затянувшись сигаретой.
– А? – встрепенулась Саша, поворачиваясь.
– Анекдот-то?
– Анекдот… А, ну да. Сотрудник фирмы в туристическом агентстве ставит условия – чтобы особняк был всего в трех метрах от пляжа, чтобы никого вокруг на двадцать километров не было, чтобы чайки над морем летали только слева направо и при этом не кричали… Ему говорят: это невозможно – существуют определенные санитарные зоны у моря и вообще… дикой природой нельзя управлять. Сотрудник снимает с плечей громадный мешок, набитый стодолларовыми купюрами. Агентство ошарашено, сотруднику пообещали все устроить…
Саша на несколько секунд замолчала, почувствовав, что Эльвира Максимовна ее не слушает – впереди был крутой поворот, и дорога резко сужалась.
– Несколько месяцев спустя, – продолжала Саша, когда опасный поворот остался позади, – на веранду шикарного особняка в трех метрах от пустынного пляжа выходит… бизнесмен. Чешет грудь под парчовым халатом, смотрит на небо, где слева направо летят чайки с завязанными клювами, и говорит: «Да, красотища… Вот чего ни за какие деньги не купишь…»
Эльвира Максимовна усмехнулась, тряхнув своей изящной, немного птичьей головкой.
– Совершенно верно, – сказала она, – нет ничего такого, что нельзя купить, – она даже повернулась к Саше, заметив, что та неопределенно пожала плечами. – Скажешь, не так?
– Не может быть, чтобы так было, – помедлив, проговорила Саша, – что-то должно быть такое, что…
– Например? – насмешливо поинтересовалась Эльвира Максимовна, раскуривая очередную сигарету. – Ты пример приведи…
Саша молчала.
– Если даже взять венец творения – человека, – продолжала Эльвира Максимовна. – Казалось бы уж – что совершеннее и ценнее… А вот – легко покупается и продается. Я же купила тебя? Ну… если говорить точнее – взяла в аренду. На время своего отпуска. Но если захочу, то могу и приобрести навсегда и со всеми потрохами. Ведь так?
Саша сказала:
– Так.
Хотя могла бы возразить насчет потрохов, под которыми Эльвира Максимовна явно подразумевала духовную, внетелесную человеческую сущность, но не стала. А спустя минуту со страхом подумала, что оттого и промолчала, что ее духовная, внетелесная сущность теперь не совсем свободна.
– Скоро совсем стемнеет, – сказала Саша, чтобы отогнать от себя эту мысль. – А мы где ночевать будем? Снова в машине?
– Часа через два будет придорожная гостиница, – сообщила Эльвира Максимовна, – кафе, автозаправка, все дела… Там и переночуем. А уже утром следующего дня будем на месте. Интересно посмотреть, какой особняк мне мои «шестерки» выбрали…
– А вы что, – спросила Саша, – настолько им доверяете, что даже не проверяете их работу? Вы этого особняка еще не видели?
– На фотографиях только, – пожала плечами Эльвира Максимовна. – Моя фирма существует уже довольно давно. И сотрудники мои вкусы знают. Я в этом уверена настолько, что могу им доверять в выборе подобного рода. Меня больше всего подкупает расположение этого особняка – он находится на таком участке Черноморского побережья, где редко встретишь кого-нибудь из других отдыхающих. Пожалуй, такой участок только один остался, – добавила она, – и отдых здесь стоит намного больше, чем в любом навороченном санатории. Конечно, – выбросив докуренную сигарету в окошко, продолжала она, – есть в этом случае и определенные сложности – добраться трудно. Только на машине. Но ведь – это не будет проблемой, если это не сделать проблемой. Так?
– Так, – кивнула Саша. – Помните, когда мы отдыхали в закрытом санатории в Ялте в прошлом году? Как на нас косились окружающие?..
– Точно, – подхватила Эльвира Максимовна и рассмеялась, – особенно когда я пригласила тебя потереть мне спинку в душевую кабинку на пляже… В том особняке, где мы с тобой будем жить в этом году, уж наверняка не будет никаких цепоносных жлобов. Вообще никого не будет. Только минимум прислуги. Знаешь… – Эльвира Максимовна снова рассмеялась, поймав внезапную мысль, – а почему бы нам с тобой не пожениться? Ну, не официально, а так… Я бы выкупила тебя из твоей блядской конторы. Тебе бы больше не пришлось обслуживать старых жирных теток, свихнувшихся от возраста… Представляю, как обалдели бы мои «шестерки», когда узнали бы…
– Мы ведь с вами давно встречаемся, – заметила Саша, – по-моему, ни для кого из вашего окружения… оформление наших отношений большой неожиданностью не стало бы. Вот девочки из моего агентства точно были бы очень удивлены. Не так уж редко бывает, что мужики женятся на проститутках, а чтобы…
– Это ты ошибаешься! – возразила вдруг Эльвира Максимовна. – Я к тому, что мои подчиненные все про наши отношения знают. Никто ничего знать не должен о наших с тобой отношениях – про свадьбу я, конечно, пошутила. Мне престиж надо свой поддерживать. А если среди моих «шестерок» и ходят какие-то слухи, то болтунам прекрасно известно – одно неосторожное слово и…
– Мне кто-то рассказывал, – проговорила Саша, – что раньше – в прошлом веке еще – богатые старики, содержащие молоденьких девочек, представляли их в свете своими племянницами… Помните, Эльвира Максимовна, как нас однажды за сестер приняли?
Эльвира Максимовна уже думала о чем-то другом, дымя очередной ментоловой сигареткой, каковых уничтожала до трех пачек в день. Саша, посмотрев на нее, замолчала и снова повернулась к окошку.
Горный спуск кончился. Извилистая и узкая дорога превратилась в гладкое, широкое шоссе – так низко свесившаяся с елки серпантиновая ленточка распрямляется на полу.
Совсем уже стемнело. Эльвира Максимовна включила дальний свет и увеличила скорость. Примерно полчаса они ехали в тишине.
– Спать хочется, – едва заметно зевнула Эльвира Максимовна, – глаза так и закрываются.
– Не нужно спать, – испугалась Саша. – Давайте разговаривать, а то уснете, и мы слетим в кювет. Сколько угодно таких случаев бывало.
– Надоело, – изящно поморщилась Эльвира Максимовна. – Обо всем уже переговорили. Уже сутки подряд только и делаем что разговариваем. Поставь диск какой-нибудь.
– Какой, например? – спросила Саша, открывая бардачок.
– «King Crimson», – подумав, проговорила Эльвира Максимовна, а когда в салоне мчащегося по шоссе автомобиля зазвучала музыка, она, не выпуская черной баранки руля из рук, откинулась назад и сладко потянулась.
Саша снова повернулась к окну, но там уже, кроме быстро пролетающих грузных силуэтов кустов и деревьев, которые почти мгновенно превратились в сплошную темную линию, ничего не было видно.
Саша закрыла глаза. Она, кажется, задремала; во всяком случае, мысли и образы, закружившиеся вдруг в ее голове, своей фантастичностью и вместе с тем– яркой правдоподобностью больше походили на обыкновенные сновидения.
Когда ее покрыло белопенное свадебное платье и она оказалась где-то на возвышении, окруженная гудящими людьми, а рядом взяла ее под руку Эльвира Максимовна, наряженная почему-то в строгий мужской костюм и оттого ставшая похожей на миниатюрного мальчика, приклеившего над верхней губой клок черной шерсти из подкладки зимней шубы, – она ощутила вдруг холодные прикосновения к своему телу и, открыв глаза, поняла, что действительно спала.
Электрические гитарные переливы, похожие на нити невидимой, сверкающей паутины, легко взлетавшие и исчезавшие, вместо того чтобы опадать, заполнили салон автомобиля – Эльвира Максимовна, очевидно, прибавила звук.
Саша пошевелилась и вдруг обнаружила, что белая рубашка на ней расстегнута до последних двух пуговиц и без того короткая юбочка взбита до самой талии.
– Проснулась? – тоненько промурлыкала Эльвира Максимовна. – А я тебя будила, будила…
Она снова протянулась к Саше, не сводя глаз с дороги, и Саша, привычно ощутив ее руку у себя на груди, откинулась назад и закрыла глаза.
– Нет, так не пойдет, – проговорила спустя полминуты Эльвира Максимовна и отняла руку, – теперь ты не спишь, так у меня глаза слипаются… А до гостиницы еще час целый ехать. Если не больше… Лучше, если ты не будешь мне давать спать.
Саша безропотно подвинулась ближе к Эльвире Максимовне. Ее руки умело заскользили по птичьему телу, освобождая его от одежды там, где это было нужно.
– Поосторожнее… – через несколько минут выдохнула тихо Эльвира Максимовна и, слегка наклонив голову, отвела мочку уха от припухающих уже губ Саши. – Я же все-таки машину веду… Мне нужно хоть как-то себя контролировать…
Сведенная лодочкой ладонь Саши под одеждой Эльвиры Максимовны соскользнула с живота чуть ниже, и, вскрикнув, Эльвира Максимовна уже сама запрокинула голову и жадно впилась губами в губы Саши.
Перед полузакрытыми глазами Саши мелькнули опущенные длинные ресницы и в ту же секунду откуда-то издалека и в то самое время очень близко раздался автомобильный рев.
Вырвавшись из тесных объятий, Эльвира Максимовна крутанула руль. Сашу отбросило к дверце. Фары спортивного автомобиля, переключенные на дальний свет, выхватили из ночного мрака пронесшийся совсем рядом яростно гудящий допотопным клаксоном грузовик.
Эльвира Максимовна, не переставая визжать, давила на педаль тормоза. Спортивный автомобиль развернуло поперек дороги, и с ужасающим скрежетом он остановился, чуть-чуть не перевернувшись.
На несколько секунд упала такая тишина, какая бывает только после очень сильного прямого удара в лицо.
Саша поглядела в зеркало заднего вида. Грузовик, едва не размозживший в лепешку их с Эльвирой Максимовной вместе с машиной, тоже остановился. Хлопнула дверца, из грузовика вывалился кто-то.
– Что это… было? – задыхаясь, выговорила Саша.
– Вот так развлеклись… – пробормотала Эльвира Максимовна, уставившись расширенными глазами на свои руки, все еще вцепившиеся в руль, – еще бы немного, и от нас мокрое место осталось бы… Кто же знал, что в этой глухомани, да еще в такое время на дороге может оказаться встречная машина…
– Он идет к нам, – вскрикнула Саша, снова заглянув в зеркало заднего вида, – этот… из грузовика.
Эльвира Максимовна молча завела машину и принялась разворачиваться. Водитель грузовика – огромного роста бородатый мужик – был уже совсем рядом. Эльвира Максимовна снова взвизгнула, когда он стукнул в стекло с ее стороны.
– Шлюхи!! – рев мужика звучал приглушенно из-за поднятых стекол. – Чуть тачку мне не угробили, суки поганые!.. Я видел, чем вы там занимаетесь!! Ментов на вас нет, извращенки!!
Эльвира Максимовна наконец выровняла машину и переключила скорость. Мужик все еще бежал рядом с ними, вопя что-то совсем нечленораздельное и сотрясая ночной воздух сжатыми кулачищами.
Саша вдруг заметила, что широкое лицо его наискось пересечено черной повязкой, закрывающей правый глаз.
– Я вас найду еще!! – проорал мужик.
Эльвира Максимовна надавила на педаль газа, и он вместе со своим грузовиком исчез.
Мгновенно набрав скорость, спортивный автомобиль понесся дальше по ночной дороге. Гитарные сверкающие нити исчезли – Эльвира Максимовна выключила проигрыватель.
Саша все еще не могла успокоиться. Дыхание ее то и дело прерывалось, и ей приходилось время от времени хватать ртом ставший вдруг очень душным воздух. Опустить стекло она не могла – ей казалось, что, если она сделает это, одноглазый бородач тотчас перевалится в салон автомобиля, соткавшись из ночной темноты, и схватит ее за руку.
– Зато теперь спать не хочется, – усмехнулась еще бледными губами Эльвира Максимовна, которая всегда не без оснований гордилась тем, что быстро приходит в себя после любого потрясения – качество, кстати говоря, очень полезное в ее бурной жизни российской бизнесвумен.
– Мне кажется, я вообще сегодня не усну, – пожаловалась Саша, – этот… одноглазый… Как будто пират из черно-белого фильма…
– Испугалась? – слегка повернулась к ней Эльвира Максимовна. – Да теперь-то чего бояться? Мы правильно сделали, что сразу уехали оттуда. Кто знает, что он мог с нами сделать на ночной дороге, где ни души на несколько километров нет… Теперь-то бояться нечего. Посмотрела бы я на это животное, когда он попробует качать права где-нибудь… Где людно. Пускай вообще докажет, что было что-то подобное. Свидетелей происшествия-то не было – он в кабине один сидел. Да и повреждений никаких ни одна машина не получила. Кажется… Ну, наша – точно.
– Посмотрите, – вдруг приподнялась на сиденье Саша, – впереди какие-то огоньки светятся!
– Да, – подтвердила Эльвира Максимовна. – Большое какое-то здание. Неужели мы уже подъехали к гостинице? Как там она называется…
Эльвира Максимовна достала из-под сиденья и развернула на коленях карту местности.
– Ага, вот эта гостиница… Знаешь, как она называется? – снова усмехнулась она.
– Как?
– «Мотель»… А что? Коротко и ясно. Самое главное – в тему. Самое главное, чтобы эта гостиница была не такая грязная, как обычно бывают гостиницы на периферии. Знаю я эти провинциальные «Мотели» – тараканы с потолка сыплются, как конфетти… – Эльвира Максимовна снова посмотрела на Сашу.
Саша, застегнув на все пуговицу рубашку, оправляла юбку.
– Тогда и мою одежду приведи в порядок, – потребовала Эльвира Максимовна, – только на этот раз без глупостей. А то я уже опасаюсь – вдруг сейчас еще один безумный грузовик вынырнет…
Она посмеялась серебряным колокольчиком. Саше было не до смеха.
Впереди замерцали большие буквы, выложенные красными электрическими лампочками. Еще через несколько минут буквы легко сложились в слово «Мотель».
– Ты смотри, – удивилась Эльвира Максимовна, приподнимаясь немного на сиденье, чтобы Саша могла застегнуть ей юбку. – И правда уже приехали. А я думала, нам еще целый час ехать… Хорошо говорили древние: приятный попутчик – и дорога вдвое короче… – снова зазвенел колокольчик. – К тому же мы на большой скорости ехали. Ну, еще совсем чуть-чуть, и у нас будет возможность выспаться на относительно чистом белье…
* * *
Когда они с Эльвирой Максимовной спали вместе, Саша всегда просыпалась первая – предполагалось, что Саша должна была варить кофе и готовить завтрак. Почти для всех постоянных клиентов Саши подобная утренняя забота означала то, что сверх обычной таксы Саше нужно накинуть еще сколько-нибудь сверху.
В случае же с Эльвирой Максимовной у Саши была возможность манкировать своими добровольными обязанностями, потому что Эльвира Максимовна не пила кофе, а вместо завтрака выкуривала две-три ментоловые сигаретки. Притом же Эльвира Максимовна взяла Сашу с собой в двухнедельный отпуск, заплатив за ее услуги предварительно; не станет же она теперь расплачиваться с Сашей добавочно каждое утро…
К тому же Эльвира Максимовна пользовалась услугами Саши довольно продолжительное время – с тех самых пор, когда несколько лет назад неожиданно открыла в себе дремавшее влечение к представительницам собственного пола и выставила за дверь нигде не работающего подкаблучника-мужа. Саша прекрасно знала, что владелица крупной столичной фирмы Эльвира Максимовна, любящая во всем точность, ни за что бы не стала платить больше условленной таксы даже ей.
Саша медленно одевалась перед зеркалом. Одежда ее – что-то вроде постоянной униформы, положенной по роду ее профессии – прозрачная рубашка и очень короткая юбка, – совсем не скрывала, а напротив – подчеркивала каждую приятную выпуклость Сашиного тела, которое сама Саша считала идеальным, а общепринятые стандарты – немного крупными.
Процедура одевания, хотя Саша выполняла ее с подчеркнутой неторопливостью, заняла всего несколько минут. Для колготок было слишком жарко, а нижнего белья Саше не полагалось – Эльвира Максимовна не любила.
Одевшись, Саша расчесала ухоженные длинные светлые волосы, которыми очень гордилась, и распустила их по плечам, немного распушив вокруг чуть широкоскулого лица.
Покончив с прической, Саша принялась за обязательный макияж. Время от времени она отворачивалась от зеркала и бросала взгляд на раскинувшуюся поперек широкой кровати спящую обнаженную Эльвиру Максимовну.
Как обычно, лишенная одежды Эльвира Максимовна напоминала хрупкую пятнадцатилетнюю девочку, утонувшую в вспученных белоснежных простынях. Лицо ее, даже со следами вчерашнего строгого макияжа нельзя было назвать лицом тридцатилетней женщины. Эльвира Максимовна следила за собой и выглядела гораздо моложе своих лет, и если бы не ее всегдашний деловой костюм, то на всяческих бизнес-встречах или конференциях ее легко было бы принять за случайно забредшую дочь кого-нибудь из бизнесменов.
Внезапно Саша подумала о том, что, несмотря на столь длительное и близкое знакомство с Эльвирой Максимовной, она никак не научится обращаться к ней на «ты» – даже в самые интимные моменты. Уже сама Эльвира Максимовна делала ей замечания по этому поводу – говорила, что смешно слышать фразы типа: «Эльвира Максимовна, поднимите юбку, пожалуйста, так удобнее…» – но Саша ничего с собой поделать не могла – так уж получилось, что с самого раннего детства всякий человек, облеченный даже минимальной толикой власти, вызывал у нее почитание, доходящее до прямого благоговения.
А так как по причине своего робкого характера Саша чуть ли не каждого человека считала важным и значительным, то на «ты» называла только девочек из своего агентства по вызову и беспризорных кошек, которых очень любила, – и все.
Саша и отца своего и мать называла, как в девятнадцатом веке было принято, – на «вы».
Вздохнув о чем-то во сне, Эльвира Максимовна перевернулась на бок, очертив в воздухе острыми розовыми девическими сосками короткую невидимую дугу.
На широченной постели Эльвира Максимовна выглядела совсем маленькой. Саша часто думала о том, что миниатюрность Эльвиры Максимовны с лихвой возмещается любовью самой Эльвиры Максимовны ко всему большому и значительному – будь то приземистый и широкий спортивный автомобиль, огромные особняки на окраине столицы, раскинувшаяся чуть ли не на пол-Москвы фирма со множеством филиалов в других городах и, наконец, – пышное тело ее, Саши.
Будто бы почувствовав на себе Сашин взгляд, Эльвира Максимовна перевернулась на спину и приподняла голову.
– Проснулась уже?
– Да, – кивнула Саша, отходя от зеркала.
– Который час?
Саша, посмотрев на часы на своей руке, ответила.
– О-ох… – Эльвира Максимовна сладко потянулась, поднеся ко рту тонкую руку. – Куда я вчера свои сигареты положила, – внезапно забеспокоилась она, – неужто затеряла? В этой дыре скорее всего таких сигарет ни за какие бабки не достанешь…
– Да вот же они, на тумбочке!
– Времени много уже, – озабоченно проговорила Эльвира Максимовна, закурив, – скоро поедем. Позавтракаем только и поедем… А ты, Саша, сходи вниз на стоянку… Попроси, чтобы машину посмотрели нашу и… заправили чтобы. Полный бак – кто его знает, где в следующий раз автозаправку встретим, пока доберемся до места.
– Хорошо, – сказала Саша.
– Я пока душ приму и оденусь, – удобно откинувшись на подушки, сообщила Эльвира Максимовна и махнула в сторону Саши дымящейся сигареткой: – Иди.
* * *
Есть Саше совсем не хотелось, возвращаться в душный номер – тоже, поэтому она, отдав необходимые указания работникам на стоянке, отошла в сторонку и присела на низкую лавочку в тени высоченного одинокого кипариса.
Слева от Саши возвышалась нелепая громадина сложенной из дешевых шлакоблоков гостиницы, неряшливо окрашенной в мутноватый зелено-коричневый цвет, отчего впечатление от всего строения получалось довольно отталкивающее – как будто гостиницу с крыши до подвалов облили дерьмом.
Саша оглянулась – запах, от которого ее слегка мутило, исходил от деревянной будки одноместного туалета, предназначенного, очевидно, для работников стоянки и автозаправки гостиницы.
Справа и слева для Сашиных наблюдений тоже ничего ценного не было – только лужи солярки, кучи мусора сельскохозяйственно-технического происхождения, источавшие смешанный аромат навоза и сгоревших автомобильных протекторов, да несколько старых, раздолбанных машин, преимущественно – грузовиков на окруженной хлипким забором из проржавевших металлических пластин собственно стоянке.
Внезапно Саша заметила, что пареньки, которые осматривали машину Эльвиры Максимовны, то и дело бросают на нее далеко не скромные взгляды, перемигиваются и перехихикиваются между собой.
На скрипучей лавочке она повернулась к ним чуть боком, чтобы отсутствие нижнего белья, привлекшее внимание молодых людей, не дай бог, не повредило машине Эльвиры Максимовны – Саша прекрасно помнила, как на одной из автозаправок усатый дяденька, засмотревшись на Сашину грудь, полуобнаженную после очередной шалости Эльвиры Максимовны, нечаянно поцарапал заправочным пистолетом переднее крыло.
Чтобы не провоцировать работников, Саша стала смотреть на верблюжьи спины далеких горных хребтов, расстояние до которых за вторые сутки ее автомобильного путешествия, кажется, нисколько не изменилось. Саша охотно поднялась бы с лавочки и переместилась куда-нибудь подальше от горячих взоров молодых людей, но других лавочек в тени во дворе гостиницы не наблюдалось.
Саша прекрасно понимала, что нравится мужчинам, но сама не испытывала к ним никаких чувств. Когда она начинала свою карьеру уличной проститутки, она использовала свою привлекательность исключительно ради наживы и искренне не понимала тех женщин, которые откровенничали о наслаждении в постели с мужчиной. И лишь когда случайно ей привелось попробовать женских ласк, она поняла, что телесные удовольствия – это не только удовольствие от вкусной еды, дорогих напитков и уютного отдыха.
Тогда она решила, как говорится, совместить приятное с полезным и прошла собеседование в одном из агентств, специализирующемся на поставке клиентам девочек и мальчиков, обученных всем тонкостям однополой любви.
После нескольких месяцев работы в этом агентстве Саша повстречалась с Эльвирой Максимовной и так полюбилась ей, что редко проходила неделя без двух-трех, а то и больше от Эльвиры Максимовны вызовов.
Позже Эльвира Максимовна стала брать Сашу вместе с собой в отпуска или деловые поездки и примерно в то же время стала начинать странные и путаные разговоры о противоестественном замужестве, которые скоро стали своеобразной идеей фикс для Эльвиры Максимовны.
Саша не понимала – серьезно говорит ее покровительница об этом или шутит. Она знала, что такие браки незаконны, но все-таки мысль о возможной вероятности того, что они с Эльвирой Максимовной будут когда-нибудь жить – как супруги – под одной крышей, заставляла Сашу изо всех сил стараться угодить Эльвире Максимовне. Сиюминутная выручка – дело хорошее, но ей хотелось добиться глубокого и длительного расположения Эльвиры Максимовны.
А Эльвира Максимовна хоть и предпочитала молоденьких девочек представителям мужского пола, не смогла навсегда изжить из своего сознания мечту о настоящем мужчине, из-за отсутствия которого, по ее словам, она и начала испытывать тягу к женщинам.
Саша мало что понимала, когда Эльвира Максимовна говорила с ней об этом, но однажды ей пришло в голову, что после множества бесплодных попыток найти свой идеал мужчины Эльвира Максимовна начала перестраивать под этот идеал самое себя…
– Здравствуй, красавица!
Саша едва не вскрикнула от неожиданности и испуга. Перед ней стоял тот самый мужик, грузовик которого вчерашней ночью едва не протаранил спортивный автомобиль Эльвиры Максимовны.
Ну да – тот самый. Черная густая борода и пиратская повязка на лице. Одет он был, как могла теперь рассмотреть Саша, в старые, до невозможности истрепанные и промасленные джинсы и неопределенного цвета драную майку, обнажавшую толстенные, дочерна загоревшие под южным солнцем ручищи. На правом плече Саша заметила татуировку – череп над двумя скрещенными костями и странную надпись – «Если хочешь горя, полюби меня».
– Здравствуй, красавица… Оглохла, что ли?
– Н-нет… – нашла в себе силы пролепетать Саша. – Здравствуйте…
«Он же нам навстречу ехал, – промелькнуло у нее в голове, – как он мог оказаться в этой гостинице? Специально – развернул машину и погнался за нами? Дождался утра и теперь…»
– Я, после того как в вашу тачку чуть не вписался, – словно отвечая на непроизнесенные Сашины вопросы, сообщил мужик, – чуть грузовик свой не перевернул. Баллон у меня на правом колесе и так на ладан дышал, а тут еще вы… Короче, спустило у меня колесо, а запаска ничем не лучше старого баллона. Пришлось сюда возвращаться – в рейс ведь не пойдешь на таком дерьме… Выбился из расписания, позвонил… Теперь тут загораю… по вашей вине, между прочим… – одноглазый закончил свою речь смачным плевком, который едва не угодил Саше на ногу.
– Ну, извините, – проговорила Саша, – мы же не специально…
– Извините… – хмыкнул одноглазый. – На хера мне твои извинения…
Саша беспомощно оглянулась. На протяжении почти всей ее жизни всегда рядом с ней находился человек, в обязанности которого вменялось защищать ее. Когда она работала на улице, это был парень, продававший ее клиентам. Если у него не получалось справиться самому, он всегда мог позвать четверых из старой машины, постоянно стоящей в глухой подворотне, – то ли охрану, то ли крышу, то ли просто своих друзей – Саша не знала, кто такие эти четверо, каждую ночь распивающие в старой машине пиво и появляющиеся только тогда, когда требовалось урезонить не по делу возмущавшихся клиентов. А после того как Саша стала работать в агентстве, каких-либо проблем с клиентами у нее не было вообще. Уже хлебнувшие лиха девчонки – ее коллеги по цеху – шептались о том, что им страшно повезло, что они под такой серьезной крышей ходят и никто из клиентов их просто так обидеть не смеет, а Саша этой их радости не понимала. Сложилось у нее так удачно, что о случаях издевательства клиентов над проститутками она знала только из устных рассказов, которым настроена была не очень-то верить: за многими девочками водился грешок приукрашивать и превращать в настоящие происшествия довольно заурядные эпизоды.
А сейчас даже Эльвиры Максимовны не было рядом, чтобы заступиться за нее.
– Чего ты молчишь? – одноглазый все смотрел на нее. – Ты что, эта… отсталая?
– Я… усталая, – вырвалось у Саши, – устала я… просто…
Одноглазый пренебрежительно хмыкнул и окинул ее с ног до головы взглядом, в котором, впрочем, читалось отнюдь не одно пренебрежение.
– А ничего у тебя… – начал говорить он и повернулся к машине, возле которой уже не было работников, – ничего, говорю, у тебя тачка. Как называется-то?
Это Саша знала. Эльвира Максимовна любила свои машины и часто повторяла их названия.
– «Ауди Кваттро Спорт», – выговорила она, – одна из последних моделей… Только она не приспособлена, мне кажется, к нашим дорогам. Здесь лучше ваш грузовик пройдет…
– Давай поменяемся, – предложил одноглазый, – махнем не глядя, а?
Саша не нашлась что ответить. Ей показалось, что одноглазый, который разговаривал поначалу с ней более или менее спокойно, теперь понемногу выходит из себя.
«Сворачивать разговор нужно, – подумала Саша, – как-то он вообще непонятно себя ведет…»
– Я пойду, – сказала она. – А то на завтрак опоздаю.
– Ничего, – непонятно сказал одноглазый и качнул головой, – ничего…
Саша поднялась с лавочки и направилась ко входу в гостиницу. Пока шла до дверей, она два раза оглянулась – одноглазый смотрел ей вслед, приложив ладонь ко лбу на манер козырька.
