Отзывы на книгу «Дон Кихот», страница 3, 96 отзывов

Не могу сказать, что проникся к главному герою и его безумству, а без этого книга вряд ли имеет шанс оставить впечатление, как об одной из лучших. В целом, читается довольно легко, несмотря на объём и местами интересно

Каждый безумен по своему, но это не повод по злому издеваться, предполагая, что лучше безумца понимаешь жизнь. Думая, что его цель не достойна и не жизнеспособна.

Всё-таки неправда, что современная литература загибается под грузом бесконечных любовных вампирятников - почитав Сервантеса, понимаешь, что она загибалась уже тогда, причем так, что нам и не снилось. Хотя книга меня, надо признаться, удивила. В мою бедную голову с детства были заложены стереотипы, что Дон Кихот - это такая квинтэссенция безумного рыцаря, он весь такой из себя пафосный и страдающий, на контрасте с забавным толстеньким Санчо, за каким-то чертом уничтожает ветряные мельницы и восславляет Дульсинею. В итоге оказалось, что это просто свихнувшийся старикашка, с верным оруженосцем они - прекрасная пара, Дульсинеи не существует в природе, а с мельницами он повоевал только один раз, да и то не очень удачно. Вместо странствий по Европам, они колесят по одному небольшому пятачку родной провинции и наводят шороху на местных жителей, истребляют производственный инвентарь и веселят любопытную знать философскими беседами. Наверное, правильно, что я так и не смогла осилить это в детстве, добравшись только на волне Долгостроя - без груза филфака была бы непонятна и половина всех пародийных моментов. Хотя, сказать по правде, я и сейчас наверняка многое упустила - о жизни Испании того времени у меня нет практически никаких сведений. И, знаете, вот это потрясло меня больше всего. Это же черт знает когда было - начало 17го века, 1600е годы! Читаешь и понимаешь, что с одной стороны ничего же не изменилось, а с другой - это же почти другая планета! Просто такая колоссальная разница между тем, как пишут о средневековье и возрождении современные авторы, и тем, как естественно обо всём этом говорят те, кто там реально живет - не может не бросаться в глаза. А Сервантес с нарочитой небрежностью разбрасывается этими приземленными подробностями быта, мировоззрения и психологии, даже не замечая этого и не осознавая, что через 400 лет кого-то это может потрясти до глубины души. Сколько я в универе всего этого перечитала, но тогда это почему-то совсем не трогало, а вот сейчас осознание ударило страшным шоком. Наверное, в такие моменты и понимаешь ценность книг и литературы. Но что такое эти четыре века рядом с древнегреческим наследием, которое чудом не кануло в Лету? Прямо даже тянет восполнить пробелы в образовании, которые совсем не ограничиваются Сервантесом. А сходить с ума по литературе, конечно, неблагодарное занятие. Интересно безумные ролевики в наше время встречаются или Дон Кихоту повезло быть первым и последним?

Скажу сразу, роман я читала в школе. Тогда он мне понравился. Шли годы, смеркалось, ничто не предвещало, что я буду писать эту рецензию… Но недавно я ознакомилась с лекциями Набокова о «Дон Кихоте». В результате мне захотелось высказаться, несмотря на то, что я не помню подробностей, да и наверняка сегодня многое восприняла бы иначе. Это предисловие призвано показать, что данная рецензия нисколько не претендует на полноценный обзор многопланового романа Сервантеса. Так, заметки на полях, где переплелись мои воспоминания и некоторые поздние знания. Итак, познакомимся поближе с героем, сеньором из «некоего села Ламанчского».

В самом начале Сервантес сообщает о доброте Алонсо Кихана, сельского жителя благородных кровей (вскоре он назовётся Дон Кихотом). К этой характеристике прибавляется желание протагониста победить всех злодеев на земле. Дни его скучны и бесцветны, рыцарские романы - единственное, что скрашивает их монотонность. Проглотив множество выдуманных историй об отважных героях и прекрасных дамах, Кихана решает наконец выйти из режима рид-онли и стать актором в обожаемой им вселенной. Не теряя времени даром, он отправляется на поиски рискованных приключений. В образе Дон Кихота, прозванного рыцарем печального образа и рыцарем Львов, переплетаются противоречивые характеристики. Он резко отличается от нормы, но порой изрекает на редкость мудрые мысли. Примеры его здравомыслия: Свобода, Санчо, есть одна из самых драгоценных щедрот, которые небо изливает на людей: с нею не могут сравниться никакие сокровища — ни те, что таятся в недрах земли, ни те, что сокрыты на дне морском.

Один из признаков мудрости — не брать силой того, что можно взять добром.

Дон Кихот пребывает в мире иллюзий, в котором призван «спасать человечество», но он способен испытывать смущение и замешательство. Находясь в рамках строго иерархического общества, Дон Кихот привязывается к своему оруженосцу - простолюдину Санчо Панса. Тот, несмотря на некоторую карикатурность, прекрасно дополняет славного рыцаря и неплохо его понимает (предтеча «partner in crime»). В этой универсальности созданных образов, возможно, секрет долгоиграющего успеха романа. Помимо верного оруженосца, у настоящего рыцаря должна быть дама, которой он вручит своё сердце и будет посвящать подвиги. На эту роль Дон Кихот выбирает простую деревенскую девушку... Не буду отнимать время и подробно останавливаться на отдельных эпизодах. Лучше рассмотрим, любознательный читатель, некоторые пласты, зарытые в книге.

«Дон Кихота», безусловно, можно воспринимать на разных уровнях. Приключения самопровозглашенного рыцаря и его оруженосца в целом доставляют удовольствие. Некоторая повторяемость, длинноты и пресность одних описаний не отменяют забавности и искренности других. Недаром отражения долговязого пожилого мужчины с ввалившимися щеками на тощей кобыле и его слуги, бодрого толстячка на осле, продолжают мерцать на страницах разных произведений.

Человек, интересующийся эпохой, легко найдёт в книге её приметы, столкнётся с упованиями и предрассудками людей того времени. Помимо жестокого фона, на котором разворачиваются похождения странствующего героя, в романе есть отсылки к модным в то время неоплатонизму (стремление Дон Кихота бескорыстно служить прекрасной даме) и неостоицизму. Согласно философии стоиков, человек должен спокойно сносить все удары и уколы судьбы. Рыцарь печального образа, как прозвал Дон Кихота его оруженосец, многократно демонстрирует готовность принимать судьбу, какой бы несправедливой она ни казалась по отношению к рыцарям-кочевникам.

Другим пластом романа, очевидно, является пародирование рыцарских романов. Как мы помним, ходульные миры, полные искусственного пафоса и картонных кукол, взрастили в стареющем идальго, каких немало в Испании, необоримое желание совершать подвиги во имя справедливости и торжества добра. Многие отмечали, что Сервантес высмеял распространённое, хотя и уходящее в прошлое увлечение рыцарскими романами (особенно любим аристократией и даже королевскими особами был «Амадис Галльский»). Однако можно немного сместить ракурс. С помощью трагикомических похождений Дон Кихота и Санчо, а также других вовлечённых лиц (т.н. друзья, пытающиеся вернуть Дон Кихота к реальности; герцогская чета, организующая жестокие потехи над легковерным рыцарем и т.д.), автор создал двух «монстров» - сильного стального человека и соломенную фигуру. Первый должен отстаивать, что оторванная от реальности литературы губительна и лишает разума. На его службе и частые поражения Дон Кихота, и иррациональность его поведения и, конечно, финал, когда уставший человек сам отрекается от книжной «ереси». Второй, соломенный человек, выступает своего рода адвокатом рыцарских идеалов и куртуазного кодекса чести. Его роль воплощает сам Дон Кихот, поражающий публику своим аномальным поведением. Казалось, стальной человек должен непременно стереть своего соломенного оппонента в порошок. Убедить читателей, что от витания в облаках посредством вымышленных историй проистекает исключительно вред. Но этого не происходит, рассказанные события оставляет противоречивое послевкусие. В романе начала XVII века подобная неоднозначность выглядит новаторской. Подводящее итог всей истории возвращение героя к нормальности - глубоко трагичный эпизод. Здесь возможно увидеть метафору отречения от внутреннего «Дон Кихота», который живёт или когда-то жил в нас. Если человек полностью отказывается от мечты и не позволяет себе временами погружаться в фантазии (без фанатизма, конечно), его жизнь становится беднее…

Сервантес писал свой роман в эпоху, называемую сегодня ранним Новым временем. Начало XVII века - во многом переходный период, когда элементы средневекового мировосприятия соприкасались с вполне современными по духу практиками, мистицизм соседствовал с прагматизмом. Многие владели способностью верить в производные своего воображения. В случае Дон Кихота эта характерная двойственность сознания принимает крайние формы. Она максимально утрированна, но сохраняет связь с современной герою реальностью. Нельзя сказать, что до предсмертного отречения от своих фантазий, вера Дон Кихота в мир рыцарей и волшебников была непоколебимой. К примеру, он осознанно нарекает крестьянскую девушку своей Дульсинеей.

Должно заметить, что, сколько нам известно, в ближайшем селении жила весьма миловидная деревенская девушка, в которую он одно время был влюблен, хотя она, само собою разумеется, об этом не подозревала и не обращала на него никакого внимания. Звали ее Альдонсою Лоренсо, и вот она-то и показалась ему достойною титула владычицы его помыслов; и, выбирая для нее имя, которое не слишком резко отличалось бы от ее собственного и в то же время напоминало и приближалось бы к имени какой-нибудь принцессы или знатной сеньоры, положил он назвать ее Дульсинеей Тобосскою...

Мы точно не знаем, искренне ли наш кочующий рыцарь верит в созданную им реальность, или на глубинном уровне понимает, что это игра его воображения. Не исключено, что сеньор Кихана вполне сознательно надел на себя маску отважного рыцаря. Вскоре он настолько сросся с ролью, что стал неотличим от выбранного образа. В этом слиянии залог успеха - даже спустя более чем 400 лет веришь протагонисту. Пронизав полотно романа элементом сомнения, Сервантес талантливо выхватил специфику своего времени. Насколько искренни были инквизиторы, утверждавшие, что посылают людей на костёр, чтобы спасти их души от вечных мук? Или монархи, уверенные, что они поставлены над народами Божьей милостью?.. Полагаю, искренность не следует трактовать в абсолютных значениях. Она часто относительна, и у этого сложного понятия много оттенков.

Итоги неординарных усилий Дон Кихота также амбивалентны. Его поведение нередко деструктивно, угрожает ему самому и тем, кому довелось оказаться по соседству. Он может освободить каторжников, наброситься на цирюльника, чтобы отобрать у него таз, принимаемый им за волшебный шлем. Но странные «подвиги» не менее странного рыцаря не причиняют окружающим ощутимого ущерба. Однажды наш идальго своими выходками даже косвенно способствовал воссоединению влюблённых (в конце первой части).

Гуманизм романа проявляется и в том, как по-человечески взаимодействуют Дон Кихот и его оруженосец. Рыцарь дружески наставляет Санчо, когда тот готовится принять пост губернатора острова (одна из демонических проказ герцога и герцогини). Трудновыполнимые советы рыцаря и сегодня звучат мудро.

Если тебе когда-нибудь случится разбирать тяжбу недруга твоего, то гони от себя всякую мысль о причиненной тебе обиде и думай лишь о том, на чьей стороне правда. Да не ослепляет тебя при разборе дел личное пристрастие, иначе ты допустишь ошибки, которые в большинстве случаев невозможно бывает исправить...

Пересечения между представителями дворянства и простолюдинами, мягко выражаясь, не были тогда в чести. Посмотрим на следующий выразительный отрывок из Маргарита Наваррская - Гептамерон Маргариты Наваррской. Знатные господа лишились всех своих слуг: многие утонули, кого-то загрыз медведь. Незадача вызвала следующий комментарий: «– Но ведь не у каждой же из нас,  – смеясь, заметила Эннасюита,  – как у тебя, погиб муж, а что касается гибели слуг, то это не должно никого особенно огорчать, ибо не столь уж трудно достать себе новых. Я все же считаю, что нам следовало бы придумать какое-нибудь приятное занятие, чтобы скоротать эти дни, не то мы завтра же пропадем от скуки».

Эти выдуманные события относятся к XVI веку, но ментальность не претерпела существенных изменений и к началу XVII.

Дон Кихот принимает постоялый двор за замок, стадо баранов за вражеское войско, а ветряную мельницу за злобного великана. Над этим можно снисходительно улыбнуться, но не хуже ли поступают те, кто, по незнанию ли или в надежде на личные бенефиции, предпочитают называть бесчеловечные явления безобидными именами?

P.S. Продолжение донкихотской темы в следующей рецензии на лекции Набокова.

Вот это я понимаю — книгу почитал! Низкий поклон Сервантесу, вот это молодец!

Смысл в том, что в книге есть всё. И посмеяться, и подумать, и афоризмы выписать. Но обо всём по порядку, ибо можно выделить несколько самых важных граней, которые и хвалить, хвалить, хвалить.

Книга первая Она оказалась легче второй. Ходит сумасшедший идальго, рыцарствует, читатель смеётся себе да дальше листает. Но и тут Сервантес подложил немало подводных камней, на которые я постарался напороться изо всех сил.

Для начала, стоит отметить язык. Сказать, что он прекрасен — ничего не сказать. Я не представляю, какую титаническую работу совершил переводчик, но она была не напрасна. Как изучают русский язык, чтобы читать Достоевского, немецкий — ради Манна, итальянский — ради Данте, испанский можно учить ради Сервантеса, потому что обычно оригинал красивее любого перевода. И я боюсь представить, что же в оригинале.

Потому что в русской версии я увидел сотни пословиц, тысячи увлекательных монологов, множество подробных описаний ситуаций, одежды, людей, действий, и всё это было написано так легко, что повествование не шло, оно текло журчащим ручейком, да простят мне эту пошлость и банальность. Это не слова — это музыка, прекрасная мелодия, которая льётся и льётся, а ты и рад.

Далее, меня поразила эрудиция Сервантеса. Тогда под рукой гугла не было, много он писал в тюрьме, следовательно, практически все отсылки должны были быть сделаны по памяти. А там на каждой странице по интересной отсылке и грамотно вставленной цитате. Как?! Такое ощущение, что воевал он на Войне Слов, попадали в него пули, сделанные из цитат, а ранили книжные сабли, потому что это нечто совершенно фантастическое. У него ведь не было даже условий, какие были у того же Джойса!

В первой части сюжет же был в основном комедийный. Совершеннейшие несуразности, которые творил Дон Кихот, в любом случае вызывали скорее улыбку, Санчо Панса был простецким и глупым оруженосцем, мудрость которого была скорее в том, что он не страдал «горем от ума». Однако уже там проклёвывалось то самое Нечто, благодаря коему «Дон Кихот» стал классикой испанской и мировой литературы.

Христа я, если честно, не увидел, да и не собирался искать навязанные мне образы. Но зато я увидел Художника, а если и не художника, то уж точно человека, для которого мир прекрасен даже тогда, когда его избили, и он лежит, страдая по своей госпоже Дульсинее. И «мир прекрасен» не в классическом смысле. Представьте, что вы попали в мир, где в вашей руке прекрасное копьё, под вами — сильнейший скакун, вместо всяких там постоялых дворов стоят великолепные замки. Да, он жил в сказке. Он изменил этот мир весьма оригинальным способом, но он это сделал, реализовал свою мечту.

Книга вторая А вот тут Сервантес с определённого момента бьёт нас обухом по голове. Всё, ребята. Хиханьки закончились. Может, у меня что-то с чувством юмора, но я не улыбнулся на протяжении второй части ни разу. И это не упрёк гениальному автору, это, так сказать, моё понимание того, что там происходит. Так что бейте меня с удвоенной силой, ибо я не просто признаю вот это всё, но и считаю это не то, чтобы совсем уж правильным, но весьма имеющим право на существование.

Дон Кихот — не клоун, который делает более или менее случайные действия, это целеустремлённый сумасшедший. Санчо Панса настолько ушёл в простоту, что стал выдавать действительно умные вещи, причём каждый раз, когда его не выставляет автор на смех. Но, что поразительнее всего, эта парочка стала восприниматься ещё ближе друг к другу, но уже не как два странных человека, которые добавляют друг другу колорита, а как парочка с рыцарскими романами против всего мира.

И если поначалу всё идёт более или менее ровно, это относительно тот же Дон Кихот, то с момента встречи с герцогом и герцогиней всё полетело в тартарары. Поначалу их проказы были проказами. Но потом невозможно было закрывать глаза на то, насколько сильной становится Трагедия. Именно так, с большой буквы. Этот театр создавал для главных героев выдуманный мирок, и он улетал в полный абсурд, прихватывая с собой главных героев, совесть устроителей театра, вообще всё. Начиная с последних дней губернаторства Санчо Пансы, меня не отпускало ощущение какого-то липкого ужаса. Мир книги реально свихнулся, и только Дон Кихот с верным своим оруженосцем были нормальными.

Не будь у книги второй части, я бы не настолько сильно полюбил эту книгу. Но то, насколько высоко взлетел Мигель де Сервантес Сааведра, оттолкнувшись от сатиры и от рыцарских романов вообще, не позволят даже задуматься о каких-то недостатках этой книги. С определённого момента ты забываешь толкования, уже не имеет значения, Дон Кихот — это художник или Христос. Ты наслаждаешься тем, что он не только создал свою реальность и стал жить в сказке. Он заставил всех остальных эту сказку организовать. Так что если он и Христос, то не только в плане энтузиазма. Он ещё и иная ипостась Бога, суть Творец, создавший себе мир. Так что гениальность этой книги ставить под сомнение не надо. Вот.

Сейчас практически повсеместно распространено мнение о том, что Сервантес написал свой роман как пародию на популярные в то время рыцарские романы. Я не знаю кто первым запустил эту гипотезу и для чего это было сделано. Возможны две версии: 1. Тот, кто это придумал плохо знает историю. 2. Это было сделано умышленно, чтобы обелить имя Сервантеса. Далее эта гипотеза начала развиваться, стали искать прототипы с кого был списан Дон Кихот. И нашли в лице дяди жены автора. Появились утверждения, что тот был внешне похож на описываемого персонажа. Возникает вопрос откуда вы знаете как выглядел дядя. Если никто толком не знает, как выглядел сам Сервантес. Его первый портрет был написан чуть ли не через сто лет после его смерти, со словесных описаний. А между тем, если бы вы спросили у любого образованного европейца того времени, кого изображает Дон Кихот, любой тут же бы назвал вполне конкретного человека, но обо всем по порядку. (Я не стану приводить все факты их очень много, расскажу только кратко об основных. Примерно через месяц я планирую запустить свой Яндекс канал, там я буду более подробно разбирать, как эту книгу, так и другие). Для начала давайте разберемся с автором. Сервантес был испанец (национальность в данном случае очень важна). Все знают, что первые главы романа он написал находясь в тюрьме. А теперь представьте не богатый человек, калека, лишенный левой руки сидит в камере за растрату либо недоимку. До своего ареста он был королевским сборщиком налогов. И главное, что его волнует в данной ситуации это повальное, как говорят увлечение рыцарскими романами. И это при том, что авторы в то время не получали гонораров. (Шекспир не печатал книг, а зарабатывал на театральных постановках и гонорарах от сильных мира сего, за восхваления их предков). Любого нормального человека, оказавшегося на месте Сервантеса в первую очередь бы волновало, как исправить своё положение. И вот он задумывает это сделать с помощью книги, первые главы которой позволили ему выйти из тюрьмы. По поводу повального увлечения рыцарскими романами. Дон Кихот был издан в 1605 году, а за пять лет до этого был сожжён Джордано Бруно. Костры инквизиции тогда горели во многих странах Европы. Любое инакомыслие осуждалось. Богатые вельможи ходили в грязных сорочках с блохами, этим они доказывали свою веру. Все мысли человека должны были быть направленны в сторону Бога. Я не могу поверить, что в такое время все повально читали рыцарские романы. Теперь относительно Испании, примерно за 50 лет до выхода романа это был безоговорочный мировой лидер, тесно связанный с Римской Католической Церковью. Интересы Испании и Папы Римского были сплетены между собой. В тех же Нидерландах инквизиторы опираясь на военную мощь союзников истребили около 20 тысяч протестантов. Однако к 1605 году все было не так благополучно. Первым вызов величию Испании и Католической Церкви бросил французский король Генрих Наварский, а потом его поддержала Англия. Испания потерпела поражения на полях сражений, а её флот был разгромлен англичанами. Авторитет Испании и Папы Римского был подорван. А победитель Генрих разрешил в своей стране свободу вероисповедания. Приравняв протестантов в правах с католиками. Протестанты всей Европы славили имя Генриха, его называли последним рыцарем. Возьмите портрет Генриха и сравните его с описанием Дон Кихота. То же телосложение, характерные усы, возраст и т.д. Таким образом Сервантес решил купить свою свободу, высмеяв главного врага своей страны. Ведь трудно восхищаться тем, над кем все смеются. Правда Генриху это не сильно повредило. И в конце концов, устав от того, что этому королю благотворили больше, чем Папе, Римская Церковь подослала фанатика убийцу. Это было, через пять лет после выхода Дон Кихота.

Я уже рассказывала, что дошла до жизни такой из-за балета. И не только – я безумно люблю испанскую культуру, а что лучше всего для знакомства с историей и культурой страны? Конечно – классические книги. Ну какой образованный человек не знает Дон Кихота? Странствующий рыцарь Печального образа со своим оруженосцем Санчо Пансой, битва с мельницами, Дульсинея Тобосская (интересно – одна я долго считала, что она – Тобольская?) Так как-то русскому уху привычнее). Оказалось – не только это. Это - такая литературная мистификация и дивертисмент, когда автор нас убеждает, что рукопись написал некий Сид Ахмет, а Сервантес выступает только переводчиком (во втором томе он то убеждает, что только переводчик, ну а потом – упоминает продолжение, которое написал какой-то там…). И вообще он словно незримо присутствует рядом – очень часто вклиниваются его комментарии. А во втором томе книги первая книга уже существует, ее с удовольствием читают – и Дон Кихот становится своего рода знаменитостью. Но ничего хорошего из этого не вышло. Не буду забегать вперед. Дон Кихот – типичный миражист. Обчитавшись рыцарских романов, он крепко вообразил себя странствующим рыцарем, защитником сирых и обездоленных. И весь антураж – ржавые доспехи, старая (но полная воистину рыцарского достоинства) кляча, шлем в виде тазика для бритья, появляющийся позже – его ничуть не смущают. Санчо даже в какой-то момент ехидно спрашивает: «Не смущает ли господина, что знаменитый золотой шлем подозрительно напоминает таз?». На что Дон Кихот тут же находится: «Видимо, половину его отпилили, а остальную – заколдовали». И его не сильно смутило, что его Дульсинея оказалось не настолько «гением чистой красоты» - её тоже заколдовали. Наверно, это в книге он выглядит таким безобидным сумасшедшим, который трусит по дорогам Испании в тазике для бритья на старой кляче в сопровождении толстяка и ослика. И я очень возмущалась, когда его били – а били его часто. Окружающим он нервов попортил – потому что не мельницами едиными. Он напал и разогнал… отару овец – и пастухи хорошенько закидали его камнями, выбив много зубов. За то, что вид господина без зубов стал совсем уже грустным и затрапезным, Санчо его и прозвал Рыцарем Печального образа. Еще он освободил каторжников: как же, божьи люди – а вы их в кандалы. И его не смутило – что эти люди грабили, убивали – и у них впоследствии же увели осла… Принял за головы великанов бурдюки с вином и доблестно их порубал… История, из которой, собственно вырос балет – любовь Китерии и Басильо, в либретто ставших Китри и Базилем – конечно, не настолько романтическая. Мы въезжаем уже на свадьбу Китерии с богачом – и Санчо уже находится в предвкушении отменного пира. Но – Басильо проворачивает тот же трюк, что и Филомена в моем любимейшем фильме «Брак по-итальянски»: «Женись на мне хоть на смертном одре – мне все равно недолго осталось». А Дон Кихот (как всегда справедливый) рассуживает, что любовь первей всего – хоть бы у молодого нет и гроша за душой. И Санчо чуть не рыдает, уезжая с пира… Или как Дон Кихота заклинило совершенно, и он, как его не отговаривали, решил драться со львом. Но лев попался старый и ленивый – и просто повернулся к рыцарю задом. Но окружающие поспешили его уверить, что это – тоже считается. И гордый собой Дон Кихот повелел величать себя Рыцарем Львов. А что же Санчо в это ввязался? Да – ему часто достается за чудачества своего господина. Он часто бывает бит – и сетует на это. Но – им движет во-первых меркантильный интерес. Но не только. Санчо – такой добродушный малый, в чем-то тоже авантюрист – и он часто с интересом слушает своего господина. Хоть тот и раздражается болтовней и порой запрещает Санчо задавать вопросы. А уж дружественным отношениям Росинанта и благородного осла, у которого из прозваний только – «серый» - отводятся отдельные ремарки. А еще Дон Кихот пообещал ему исполнение давней мечты – стать губернатором собственного острова. И – Санчо таки им побыл. Но… об этом ниже. А еще Санчо обладает такой житейской мудростью – поэтому он и был вполне приличным «губернатором». Да и Дон Кихоту без него бы было очень тяжело – не только слезать с коня и доспехи снимать. Санчо изо всех сил пытался его успокаивать, говорил: «Не стоит так переживать без повода, вы себя растравите – давайте спать». Очень мудрые слова для меланхолически настроенного рыцаря. Люди относились к странствующему рыцарю по-разному. Кому-то он приносил убытки – и их с Санчо нещадно побивали. Кто-то был добр – очень хорошо и душевно гостили они в доме дона Дьего. Священник и цирюльник из его родной деревни всеми силами – не всегда оправданными – пытались вернуть странника в семью. А какой-то бакалавр приложил к этому активное участие – и большая доля его вины в столь печальном конце. А благородный разбойник, который, познакомившись с Дон Кихотом, повелел вернуть все награбленное и дал рыцарю лучшие рекомендации? Но несколько персонажей были не столь благожелательны. Барселонский дон, у которого гостила парочка – просто хотел примазаться к славе Дон Кихота и развлечься. Сам автор вставляет ремарку, что шутка – должна быть доброй и не нести вреда, особенно физического. Но эта препротивная парочка – герцог с герцогиней. Автор обтекаемо про них говорит – они хотели пошутить, позабавиться – но что это были за шутки! Они вбили Дон Кихоту в голову, что чтобы расколдовать его Дульсинею - Санчо должен... избичевать себя плеткой... Вот кому это может прийти в голову??? "Рыцарь"-то наш - конечно, сумасшедший, и его на этом подзаклинило. А эти недографья?! Еще герцогиня эта подходит такая к Санчо: "Не - что-то ты плохо себя бьешь. Плеточку принести?" Знаете, совершенно не уважаемая мной сеньора - очень похоже, что у вас уже какое-то по Фрейду отклонение. Это лечится - обертыванием холодными простынями, душем Шарко, электричеством, годом в урановых рудниках - тогда уже скучать будет некогда. Почему я так сержусь? Потому что эта праздная парочка - организовали не только "губернаторство" Санчо, но и нападение на него - ради забавы. Слали его жене какие-то фальшивые письма. Натравили на Дон Кихота кошек, да и собственноручно расцарапали ему лицо так, что он неделю отлеживался. Расцарапать своему гостю лицо и глазом не повести - это шуточки такие? Организовали фальшивый рыцарский поединок, который совсем что-то повредил в и так размягченном мозгу. И этого им было мало - Дон Кихот от них уехал, так они его подкараулили и обратно притащили. Организовали уже прилюдное бичевание Санчо (и безумно перлись от этого, просто упивались). Сводили Дон Кихота с какой-то своей служанкой - разыграли целый спектакль, пока сама служанка не воспротивилась... Мелкие, противные, жалкие, с жиру бесящиеся аристократишки. Жаль, что в книге не открылась ваша бесовская натура - вот кто заслуживал 3 тысячи плетей. Из-за вас - из-за этих праздных бездельников, заведших себе человека-обезьянку - и случился такой грустный конец. Что хочу еще сказать: книга - ужасно тяжело читается. Здесь - замечательные герои, включая лошадь и осла, море приключений и происшествий, очень веселые ремарки. Но - просто безумно тяжело. Стиль - прям тяжеловесный, да еще речь Дон Кихота стилизована под рыцарские романы. Вот он не говорит - а изъясняется. Читает длинные лекции, проповеди, толкает речи... Да еще - хотя и так много происшествий - еще кроме того много лишнего. Они - читают рассказ. Ну а чего - Дон Кихот почивает - чего рассказ не почитать. История сумасшедшего из гор - интересная, но очень длинная. История пленного мавра... Я понимаю, что, возможно, ради нее все и писалось, и это личная история - в ней даже упоминается "некий Сааведра, проведший 5 лет в алжирском плену". Это же - факт из биографии писателя. Спустили Дон Кихота в какую-то пещеру - он им напридумывал кучу дичи, и давай с ней носиться - правда/неправда... Автор решил поглумиться над глупостью и прилипчивостью рыцарских романов. А - подарил нам самого трогательного, знакового и культового героя. Просто обнять и плакать. Конечно, я рекомендую познакомиться с прекрасными героями и их приключениями. И, несмотря на сотни различных интерпретаций - лучше всего это сделать в первоисточнике. Но - это уже такая себе серьезная читательская работа, когда плотность текста и витиеватые речи просто поглощают. Принимать - с осторожностью. И - не обижайте его, пожалуйста. Кто еще будет защищать сирых и обиженных? Ну прям очень грустный конец...

Отзыв на Дон Кихота либо очень краткий, либо монументальный, как само 1111-ти страничное произведение мелким шрифтом.

Читая подобные произведения, всегда переживаешь, что можешь не понять и не разделить четырехсотлетних восторгов. Однако в этом случае мне повезло, и книга произвела должное впечатление! Саркастичная, романтичная, печальная история жизни живущего мечтами и грезами рыцарства Дон Кихота и его не менее летающего в облаках оруженосца Санчо Пансы.

Мечтательные люди крайне открыты, позитивны и глупы взглядом реалистов, которые полагают, что им дает это право глумиться, издеваться над ними. Дон Кихота в его попытках самореализации и влюбленности было очень жалко, а бессердечие окружающих просто ужасающе.

Медленное, размеренное чтение этой книги позволит понять, как идти к намеченной цели, не смотря на все окружающие препятствия. Научит истинному сочувствию и уважению чужого мнения. Расскажет о быте, чаяниях и переживаниях наших далеких предков. Лучшие рекомендации.

Я рад бы, как не раз уж говорил, С неправдою и злобою сражаться, Но эти все попытки - ерунда; Читайте "Дон-Кихота", господа! Если меня спросят, о чем эта книга, я честно отвечу: "Эта книга о двух экзистенциальных клоунах, стремящихся понять странный мир,настолько же несуразный, как и они сами" Рассуждения этих ребят, наполненные правдоподобными аргументами и логическими пробелами, которые генерируют большую часть богатого юмора книги.

Безрассудная страсть и своего рода грубое рыцарство пронизывают безумный мир романа. Пастухи и пехотинцы могут есть свои простые блюда вокруг сырого костра, но они понимают и восхищаются пастырской поэзией и благородным актом увядания любви. Каждый странствующий путник на земле Кихота, похоже, стремится рассказать о какой-то длинной истории о романтической одержимости и приключениях. Сложные шалости, создают основу для чудесных поступков. В развитии сюжета, читатель наблюдает противоречивое движение в сознании наших персонажей: они становятся одновременно более самоотражающими и более глубоко приверженными фантазиям. К концу романа эти размышления о природе Я и характере повествования заставили Санчо стать более мудрым и позволили старому Дону смотреть на его смерть с ясными глазами, без его рыцарских иллюзий.

Остроумный по своему реализму, великолепный по своему разнообразию, на удивление постмодернистский, уникальный и глубокий, этот роман останется со мной на всегда!

Уже сбиваюсь со счета, какой раз одолеваю книгу, одолеть которую следовало бы давным-давно. Но народная мудрость «лучше поздно, чем никогда» все толкает меня на новые подвиги. Таким вот значимым свершением стало прочтение достославного «Дон Кихота», хотя, казалось бы, тоже мне, свершение – история (как мне пророчили друзья-знакомые, а также многие авторы, упоминавшие в своих книгах сей роман) уморительная, легко читающаяся (это уже мое суждение).

В общем, казалось бы, пить роман на одном дыхании, но при всем при этом чтение далось мне тяжело, во всяком случае, поначалу. Приходилось регулярно подталкивать себя к возвращению к этой книге и продираться дальше. Почему такие усилия? Потому что, товарищи, шок…

Этот роман – о разнесчастном идальго, свихнувшемся на почве неуемного поглощения рыцарских романов (ах, во все времена существовала проблема литературного шлака!), прозвавшим себя Дон Кихотом, обзаведшимся простачком-оруженосцем Санчо Пансою, лишь иногда робко и потому безуспешно пытающимся спустить своего мнимого господина с небес безумия на грешную землю, и пустившемся в путь на поиски приключений. Хотя нет, упрек в сторону Санчо несправедлив – и люди понастойчивее пытались образумить Дон Кихота, иногда даже силой, но все без толку. Деревенские девки для него – прекрасные дамы, овцы, бурдюки с вином да еще бог весть что – опасные противники, каждый встречный-поперечный – рыцарь, которого надо обязательно вызвать на бой. Такое поведение, понятно, приводит к множеству комических ситуаций, да и, кстати говоря, зачастую сталкивает с реальными происшествиями, которые Дон Кихот если и обращает во благо, то только волею случая.

Так вот, о шоке. Первые главы я с трудом пропускала через себя, потому что до боли печально все это. Лично для меня безумие смешным не бывает, и Дон Кихот от начала до конца представал больным человеком, за действиями которого можно было следить только с болезненной жалостью. Если потом и стало полегче, то только за счет необычных встреч и славных друзей горе-героя, которым хотелось во что бы то ни стало вернуть его домой. Вообще, чего уж тут, в романе множество забавных моментов, но почти все они столь плотно переплетаются с трагедией, что не до смеха.

А еще – это уже не совсем всерьез, но не могу удержаться – «Дон Кихот» - это роман-предупреждение, причем не столько как напутствие в выборе качественной литературы, сколько вразумление об опасности чрезмерной погруженности во что-либо вообще. Грань, на самом деле, очень легко перейти, и если в начале мы не наблюдаем сколько-нибудь определенного образа Алонсо Кихано, то в конце, когда Дон Кихот прозревает, разница налицо. И это очень печальная разница.

Принимая все это во внимание, не могу сказать, что роман мне не понравился – напротив. Да и как может не понравиться книга, написанная таким дивным языком?

Но лично мне эта история далась тяжело и вызвала самые горькие чувства.