Читать книгу: «Нулевой рубеж. Начало»

Глава 1.

Этот мир он уже не такой как раньше – полный солнечного света, тепла, теперь он серый. Серый настолько, как ночь, мрачный и унылый, как самое глубокое подземелье. Это новый мир– мир без света. Мир искусственных лампочек и звёзд, мир, где день и ночь определяются нажатием выключателя. Мир, где роль твоя изначально определена, где ты просто звено огромной большой цепочки нужной для выживания. И это наш новый мир под землей. И когда я говорю наш, то речь идет не об одном человеке и даже не о семье, а о целом человечестве.

Меня зовут Эмили и я жительница подземного мира, нового мира во всех отношениях. Я мало помню историю катастрофы, мне тогда было всего 4 года, но как пишут в учебниках и по воспоминаниям из детства говорят, что на поверхности земли случился атомный взрыв, вызвавший огромный выброс радиоактивного топлива в атмосферу, в результате чего поверхность земли стала не пригодна для существования.

Сейчас 2070 год, год 20 летней годовщины с момента катастрофы и переселения людей под землю.

Иногда, в моей голове всплывают воспоминания о старом мире на Земле, и я думаю о мягких лучах солнца, ласкающих щеки, о волнах, поднимающихся на воде, о парке с душистыми цветами и о машинах, снующих туда-сюда по огромным магистралям. Я помню нежные руки мамы, обнимающие меня, ее цветочный аромат и папину машину, которую он постоянно чинил и приходил всегда домой с чумазым лицом. Я очень часто прокручиваю эти картины в своей голове, особенно когда мне становилось грустно и мне кажется, что я теряю смысл жизни. Порой мне даже кажется, что это единственное, что есть лично у меня и чем я могу, ни с кем не делится. Но чем больше проходит лет, тем воспоминания всё больше стираются из памяти. Постепенно сначала я начала забывать лица родителей, а потом и незначительные подробности, и детали жизни на земле. Меня это отчасти пугало и мне не хотелось расставаться с самым сокровенным. Временами, просыпаясь от кошмаров я думала: а вдруг когда-то я вообще забуду, что у меня были родители, и жизнь на земле, другая не такая как тут. Многие, кому, было всего год, когда они попали под землю, совсем не помнили другой жизни, а тем, кому было лишь 2 года, помнили так мало, что иногда думали о нереальности той прошлой жизни. Наверное, если бы эти люди прожили на земле 20 лет, они бы очень страдали, вспоминая прошлую жизнь.

Ну, нам практически не с чем было сравнивать, и большинство были вполне довольны от занимаемого ими места в обществе в качестве подземных жителей. Надо сказать, что за 20 лет, человечество проделало огромную работу и сделало из маленьких подземных одноэтажных бункеров целый город небоскребов, идущий глубоко в недра земли. Если бы была возможность полюбоваться этими зданиями со стороны, с отдаления, они бы выглядели просто фантастически и ничуть не уступали земным их аналогам. А так наш город представлял собой 5 серых гигантских зданий небоскребов, уходящих на 2 сотни этажей вниз. Три из них располагались в одну ровную линию с 50 метровыми промежутками между каждым зданием.

Далее шел двухсот метровый промежуток с расположенной на нем центральной площадью города. А за ней стояли два других небоскреба, смотрящие уютно в промежутки между первыми тремя зданиями.

Во всеобщем понимание небоскреб ассоциируется с огромными панорамными окнами, но у наших небоскребов такого шика не было. Окна, конечно, были, но далеко не во всех комнатах, а только в тех, где люди или жили, или работали. И нужны они были, не для солнечного света, а просто для атмосферности. Ради справедливости надо сказать, что в них всё-таки проникал какой никакой свет, только не солнечный, а искусственный – электрический по утрам, а к вечеру постепенно, как и в условиях на земле, начинал угасать, в конце концов, переходя в кромешную темноту. Кроме того, из этого окна можно было наблюдать другой небоскреб, стараясь невольно разглядеть в чужих окнах жизнь других людей. Вероятно, наше правительство сделало это, чтобы просто не перевертывать и так перевёрнутый сверху на голову, мир еще больше, оставляя нас совсем без окон, и оставляя тем самым для нас частичку старого земного мира. Правда, материала на окна хватало не во все жилые секции и, чтобы заиметь это чудо, – людям приходилось отдавать огромные деньги и работать не менее полугода, чтобы обзавестись таким сокровищем. Причиной огромным срокам и неадекватной цены послужило то, что стекло, требовалось доставлять с помощью Nano роботов с поверхности земли из специальных огромных складов, которые располагались на поверхности планеты. И, даже, несмотря на то, что склады находились под защищающими их частично от радиации специальными металлическими конструкциями, – радиация на предметы всё равно проникала. Однако, через 10 лет после катастрофы, ученые нашли способ, как постепенно снимать радиацию с заражённых предметов. Скорость очистки зависела в первую очередь от площади предмета. На одно окно уходило около 4 месяцев, чтобы очистить его полностью от радиации и сделать пригодным для использования.

Одно большое стекло обычно делили на четыре маленьких, в виде небольших треугольников, сторона каждого из которых равнялась около 40 см. Сама форма треугольника была выбрана неслучайно и обозначала символ нового мира. У правителей он ассоциировался с алмазом, который его немного напоминал очертаниями линий. Алмаз издревле, считался чем-то драгоценным, безупречным, редким и уникальным. Так представляли и позиционировали они наш мир.

Я бы согласилась, наверное, только с понятием уникальный, ведь на самом деле я думаю, нигде больше нет такой формы жизни как у нас.

Хотя, почему-то правительство старалось сделать наш мир внешне похожим на землю.

К примеру, самая верхняя толща земли, соприкасаемая с поверхностью планеты, напоминала настоящее небо.

Там наверху был, натянут специальный материал из пластика, который менял цвет от светло-голубого утром до очень темно-серого ночью. Также на небо проецировались специальные голограммы в виде облаков, грозового неба, сгущения туч и потемневшего неба перед дождем. А ночью на небо проецировались звезды и созвездия. Полярная звезда, как и на земле, сияла ярче всех. Сотни тысяч светодиодов обеспечивали всю эту бесперебойную красоту. Не поверите – у нас был даже дождь! Для его создания была создана голограмма на небосвод с помощью, которой создавалось ощущение, что оттуда, с искусственного небосвода идет дождь, который плавно переходит на наши небоскребы и стекает по ним. Но этот дождь был очень скучный и однообразный. Надо отдать разработчикам должное, они продумали даже звук, соответствующий стуку воды. Однако, его нельзя было почувствовать: ощутить влажность воздуха, стереть с лица воду и переодеться, после того, как ты промок до нитки. Нет, это не представлялось возможным, но голограмма все равно была более чем реалистичная. Конечно, не обошлось и без наличия солнца, и это была самая интересная картина.

В начале дня, когда обычно наступал рассвет, оно поднималось с растянутого во всю стену экрана, расположенного сбоку одного из торцов зданий. В начале, оно словно появлялось из ниоткуда и, выползая, будто из под земли, выплывало медленно на экран, постепенно поднимаясь понемногу, как это бывает на земле, а потом полностью и начинало светиться в полную силу. И хотя от него была только эстетическая польза: оно не обогревало, и не освещало наш город, оно имело самую важную функцию– надежду!

А еще экран, на который проецировалось солнце, выполнял и другую функцию – служил огромным телевизором. На него проецировалась программа ежедневных телевизионных новостей и важные объявления.

Меня всегда поражали эти все технические изобретения. А главное – как из чистого листа можно создать такое чудо инженерной мысли?

Единственное, что всегда удручало – это положение обычных людей в обществе. Да и о каком положение я вообще говорю… его просто не было. Мы были в нашем городе никто, и звать нас было никак. И как же хотела это исправить, но как? 20 лет на этот вопрос не было ответа и лишь только сейчас мы получили уникальный шанс.

Дело в том, что к 20-летнему юбилею нашего мира правительство решило устроить отбор среди девушек на должность секретаря самого премьер-министра и второго человека по важности в городе. Ажиотаж эта новость вызвала небывалый и город, словно из спокойной тихой лагуны, превратился во взволнованный океан. Всем хотелось красивой, не голодной жизни. Парни, разумеется, тоже хотели для себя мужской отбор, но пока решено было ограничиться только женской версией. Они возмущались о несправедливости решения и ущемления заведомо сильного пола, но правительство это особо не волновало. Оно всегда поступало, как считало на то нужным и держало нас в «железных рукавицах».

Вообще, негласное деление людей на классы всегда существовало в нашем мире, и были их три.

Первый – это самый низший слой общества, то есть мы – население возрастом до 24 лет, служившие исключительно обслугой и выполнявшее самую грязную работу. Слой, который не имел практически прав, а только обязанности и работу с утра до поздней ночи. Отбросы, должные быть благодарными за свое спасение с земли и не имеющие права жаловаться на свою судьбу.

Вторым классом были человеческие клоны возрастом от 20 до 40 лет, созданные для выполнения более сложных интеллектуальных задач. Они занимались нашим обучением, обеспечивали военную защиту, здоровье и правильное воспитание, а так же помогали в различных делах правительству.

Третьим – была элита. К ней относились: правительство, ученые, деятели культуры, и их семьи. Возраст последней группы варьировался до 80 лет. Такие, по крайней мере, ходили слухи.

Однако, на место под солнцем хотели претендовать только мы – молодежь, так как клоны, хоть и были созданы по типу людей, но ими не являлись. Они были чрезвычайно умны как компьютеры, и, казалось бы, знали все на свете. Единственное, чем они не обладали, так это возможностью по-настоящему чувствовать и любить. У них не было привязанностей, любимчиков среди нас и даже смены настроения. А главное – у них не было никаких желаний: не карьерного роста, не личного характера.

Если говорить о создании клона в земных условиях до катастрофы, то они должны были после своего рождения развиваться, так же как и человек, с теми же законами роста от младенца до взрослого.

Но благодаря созданию специальных гормонов роста, содержащих в своем составе небольшие радиационные частицы, процесс пошел с огромной скоростью. В результате за 2 месяца можно было вырастить человека 20 летнего возраста, а за 4 месяца 40 летнего.

Глава 2.

Элита – громкое слово во всех отношениях. Оно заставляет трепетать и бояться одновременно. А еще под этим термином стоят люди и не обычные, а сильные и непобедимые и безжалостные.

Они имеют, в отличие от нас, все возможности для комфортной жизни, а мы ничего. И, самое главное, – они имеют полноценные семьи с родителями и детьми. Мы же, лишены этой привилегии.

Дело в том, что весь наш слой населения был круглыми сиротами. Как говорили наши правители: «Чем старее организм человека, тем влияние радиации на него сильнее». Поэтому, все люди, которые были старше четырехлетнего возраста, просто не смогли пережить радиацию и умерли. Некоторые, как говорят, всё же смогли дожить до бункера, но, получив до этого огромную дозу радиации, они все равно не выжили, и умерли в больничном крыле. Конечно, для психики детей видеть мучение своих родителей было недопустимо. Поэтому, было решено их изолировать, оставив у детей только приятные воспоминания.

Говорили, что когда организм подвергается воздействию радиации, люди в результате настолько становятся вялыми, изможденными и начинают думать только об одном – скорейшей смерти. Да и сами родители не горели желанием наблюдать слезы младенцев, поэтому они добровольно подписывали документы об отлучении от себя детей до их выздоровления. Но… никто не выжил!

Я иногда думаю об этом… Чтобы бы было, если бы их оставили с нами? Может быть, под воздействием вашей любви и присутствия рядом, они бы поправились? Знаете, что самое несправедливое? Это то, что наша элита имела уникальную возможность иметь полноценные семьи от маленьких детей до стариков. Они, видите ли, только когда начала распространяться радиация – сразу перешли в подземные бункеры.

А места там мало… и не для всех.

Почему так жесток мир, выбирая одних для жизни, а других, позволяя мучиться и умирать?

Отбор? Естественный отбор? Не-е-ет… это происки жестоких, властных людей– тех, кто сидит наверху! Они, как кукловоды, управляют нами и решают все за нас. И мы не способны это изменить. Даже добраться до них у нас нет возможности и сил. И пока мы будем в низах, для нас ничего не изменится.

А сейчас появился такой шанс и его нельзя упустить!

Всю жизнь, что я помню себя, я мечтала об этом – подняться на их уровень, выбраться из нищеты и занять достойное место в обществе.

В детстве я предпочитала одиночество. Меня никогда не привлекали большие шумные компании. До учебы в школе я не стремилась заводить друзей, но там я поняла – все же нужно иметь хоть парочку единомышленников. И подружилась с Хлоей и Лизой. С остальными я так же старалась поддерживать контакты, но всегда только на уровне вежливости. Кроме того, желание слоняться без дела у меня никогда не было. С детства я стремилась только к одному – к своему личностному развитию. Я была отличницей, много читала, смотрела фильмы, изучала журналы. Одноклассники надо мной даже подтрунивали и называли ботанкой, но меня это не обижало. Я знала, чего хочу в жизни.

И вот настал этот момент, когда я, обычная работница системы столовой для бедняков, иду с гордо поднятой головой и сияющим лицом, озарённым лучезарной улыбкой на взятие анкеты на участие в отборе.

Знаете, иногда так просто дать надежду человеку. Хоть даже самую малую и почти призрачную, но всё-таки надежду…

Хотя, если хорошенько подумать, то, что такое работа секретарши у богатого чина? Иллюзия вседозволенности, знание сокровенных тайн начальника, возможность допивать за ним кофе с булочкой или спать на нормальной кровати, есть вкусную еду? Разве это не должно быть нормой, неужто мы должны мечтать об этом? Наверное, нет, но наше общество именно такое, где мы вечно благодарные рабочие, почти рабы, а они те, кто сверху – элита, неприкосновенный слой населения. Да не спорю, они создали этот мир, спасли нас от мучительной смерти, предоставили нам кров, еду и дали образование. И мы им благодарны, но не расплачиваться же нам за это всю жизнь?! Неужели мы не можем сделать что-то более полезное, зачем работать в столовой или мыть горшки, или стирать за кем-то грязное белье? Почему мы не можем участвовать вместе с ними в создании этого нового мира? Нет нам этого делать нельзя, и мы даже не имеем возможности рассказать о своих мыслях, так как нас разделяет огромный кордон забаррикадированных входов на последние 15 этажей зданий каждого небоскреба. Они просто предпочли отделиться от нас и не разговаривать с нами. Передавать новости по телевизору и сообщать обо всем в газетах и журналах. Они отгородились от нас бетонной стеной – неприступной и очень надежной. Видите ли, мы должны их наблюдать только как богов, всегда знать об их присутствии, но никогда не видеть их.

Идя же, сейчас забирать анкету, я поглядывала как раз на эти верхние этажи и думала: будет ли у меня возможность оказаться там, узнать, как они живут, а может стать одной из них?! Я так этого хотела – всеми частичками своей души, каждой своей клеточкой тела. Это была моя мечта безумная, но всё же…

Захожу в зал полный народа, думаю: « Неужели все они хотят подавать заявление?» Ох, конкуренция я думаю, будет серьёзной! А сколько отберут кандидатов? Может 50, а может и 2? Никто, в общем-то, не знает, не сообщили никому. Да я и не удивляюсь. Это в духе элиты – держать всех в напряжении до последнего момента.

На подачу заявлений была отведена неделя. Я пошла, между прочим, в самый первый день и тут столько людей… Удивилась, конечно! Понятно все хотят выбраться из нищеты. Но хотеть и быть избранным – это две разные вещи. Быть избранным должен быть достойный. Тот, кто обладает целой массой разных качеств нужных для должности помощника. А многие имеют только одно – рвение к призу. А часть из них и этого желания не имеет – тусоваться вот их основная задача. Знаете, а если так подумать – это неважно, сколько будет заявок 3 или 30000, важно кто войдёт в группу кандидатов, и я знаю, что должна там быть непременно. Да и вообще, если подумать, у меня явно больше шансов, чем у половины из них. Я себя всю жизнь готовила к чему-то подобному. Мои сверстники бегали, играли по этажам, а я зубрила и изучала все, в том числе и про богатых.

А возможность работать в новейшем здании, специально созданным для элиты, давало дополнительный стимул для завоевания этого места. Дело в том, что наше правительство, специально к двадцатилетию нашего города, вело строительство стеклянного двухэтажного здания в виде огромного треугольника, символизирующего алмаз, являющийся своеобразным символом города. Но самое интересное было его расположение. А располагалось оно ровно в центре, посередине между пятью небоскребами, причём висело в воздухе на огромных цепях, которые держались за поверхность планеты.

Это сооружение строили целый год. По предварительным данным площадь внутри составляла около 1500 квадратных метров, и предполагалось, что там будет находиться штаб президента и премьер министра. К тому же, из-за его экзотического расположения добраться до него можно было только на летательном аппарате.

А кому скажите, не хотелось бы работать в таком престижном месте? Да, умеют наши правители нагнать ажиотаж! В любом случае, лично для меня не было бы разницы работать на верхних этажах обычных небоскребов или в таком ультрамодном. Но почему то, я с детства чувствовала – мне предназначено это место, даже не знаю почему…

Глава 3.

Вся следующая неделя хоть и текла в обычным рутинном графике, но тянулась, кажется ве-ечность…

Я каждый день ходила на работу с 8 утра до 10 вечера и знала только один единственный выходной, как и все в нашем городе. Обычно я проводила его или одна, или с двумя подружками, которые являлись единственными тут более-менее родными мне и близкими людьми. В основном мы собирались на двадцатом этаже, где находился импровизированный искусственный парк с искусственными деревьями, цветами и роботизированными птичками, летающими по нашему парку, чирикавшими и даже садящимися на цветочки и делающими вид, что они собирают пыльцу. Цветы, кстати хоть были полностью искусственные, но они по своей структуре очень напоминали живые. В них были встроены специальные форсунки, из которых распылялся аромат. Сам парк был достаточно обширный и занимал целый этаж. Тут протекала даже извилистая узкая речка. Правда вода имела необычные свойства, и хоть с виду была жидкая и казалась на первый взгляд обычной водой, но если опустить в неё руку или помыть лицо, оно после оставалось абсолютно сухим, потому что это было так называемая сухая вода. Вообще, с водой у нас была напряженка. Расходовать ее нужно было очень экономно, и каждый грамм воды стоил огромных денег. К слову, мыться мы могли только раз в 2 недели, и лишь лимитированное количество времени– пять минут. А для принятия душа были даже приспособлены определенные места, и на каждом этаже находилось 10 душевых кабинок, в которые, в определенный день, должны были ходить все жители. Обычно делили эти кабинки на 5 для девушек в одном конце этажа, и 5 в другом для мужчин.

Помывочная представляла собой две небольшие комнаты. В одной из которых была раздевалка, а во второй сама душевая кабинка. Войдя в раздевалку, требовалось вставить специальную электронную карточку в автомат. Он считывал с нее информацию о владельце, фиксировал посещение, а затем списывал с карточки часть электронных денег. Да уж… обдирал он знатно! Следом ты раздевался, нажимал кнопку на автомате, при входе, и двери душевой открывались. С этого момента таймер начинал отсчет времени. Через 5 минут вода прекращала литься. Но знаете самое интересное, удивительное было не это.… А то, что за такие огромные деньги, там, по сути, приходилось мыться фактически сточными водами. А именно, вторичный водой с шампунем и мылом, которая стекала к нам после мытья наших господ. Наша вода была непрозрачная, а мутная. Нам всегда доставалась только самое плохое с верхов – остатки и объедки. Конечно же, на всё была причина, а с водой причина только одна – ее малое количество. Вот поэтому нам и доставляли ее такой грязной и лишь чуть– чуть разбавленную чистой. Однако же, тот, кто придумал эту схему, совершенно не считал, что это какая-то дискриминация других людей и, в общем, неправильно. Наоборот, предполагалось, что это вода уже автоматически хорошая и с антибактериальным мылом, которое нам, кстати говоря, неблагодарным людишкам, достается абсолютно бесплатно.

Знаете, в этом случае я всё-таки соглашусь с нашим правительством и скажу, что да, шампунь и мыло нам практически не требовалось, так как моющего вещество после помывки покрывало аж все тело. Выходили мы из этого так называемого душа с ощущением пенки на теле. Да еще и распыление антибактериального спрея, будь он неладен, не добавляло удовольствия. В результате кожа стягивалась окончательно и переставала дышать.

А как же мне порой хотелось соскоблить всё это и помыться не 5 минут по лимиту, а может и 20 и 30 и не раз в 2 недели, а каждый день. Ходили слухи, что там у них наверху есть целый бассейн, где море воды, где можно не просто мыться с мочалкой, а плавать исключительно ради удовольствия. Удовольствие – это, наверное, такое слово, которое было просто непонятно нашим людям и чуждое. Мы знали только одно слово– долг. В этом и заключался смысл нашего существования: приносить пользу, выполнять свои обязанности и быть благодарным за то, что мы ещё живы. Разумеется, все были благодарны, но чувство несправедливости и не равноправия не могло не засесть в голове. Я просто порой задумывалась обо всем этом и не понимала, как так можно давать одним всё, а другим оставлять одни отбросы.

Наверное, наш парк был одним из немногих, а может даже единственным, в котором я наедине с собой или подружками могла в редкие часы отдыха просто посидеть, расслабиться, помедитировать и насладиться красотой. Хотя, иногда я думала, как же пахнут настоящие цветы, как летают живые птицы, как течет горная река? Хотелось понюхать и ощутить всю природу по-настоящему. И мне кажется, если бы я оказалась в поле ромашек, я бы сидела в нём целую вечность, вдыхая непревзойденный их аромат, наблюдая полет пчел, лицезря сменяющиеся закаты и рассветы. Но нет, это были для нас несбыточные мечты, хотя… одна мечта всё-таки могла сейчас сбыться – участие в отборе!

Ещё один день на работе, и послезавтра весь город, наконец, узнает о выбранных кандидатурах. А вдруг я о себе слишком высокого мнегия и на самом деле я никакая не талантливая и не достойная этого места? И я так и останусь, до конца жизни, продавщицей в системе общественного питания и буду жить в своей 5 метровой комнате. Неужели я ничего не достигну, и все мои усилия пройдут даром? Нет, нет, надо гнать эти мысли прочь, сейчас надо ждать и надеяться на чудо.

Вечер сменило утро, и тусклые лучи искусственного света осветили мою комнату. Моя комнатка площадью не больше 5 квадратных метров располагала односпальной раскладушкой, железными полками для вещей и палкой, зажатой между стенами, служившей подобием шкафа для одежды. А у  небольшого треугольного окна стоял железный стол и пластиковая коробка, служившая стулом. Туалет был в местах общего пользования, около 30 на каждом этаже. Половина из них располагалась в одном конце этажа, а другая в другом. Но так таковой процедуры умывания  и чистки зубов у нас просто не было. Все это заменяло обеззараживание. Для его осуществления требовалось заходить в специальную кабинку, которая располагалась перед каждым блоком туалетов. Стоило зайти внутрь, как срабатывал датчик, который давал сигнал к началу очистки, и из специальных форсунок выходил газ, в миг заполнявший всю кабинку. В результате с зубов сходил налет, уходил пот с тела, и наступало чувство бодрости. И  всё бы это было хорошо, если бы только не огромные очереди. Хорошо, что меня это не коснулось, и я проходила очистку на час раньше остальных. Обычно на работу все приходили к 9, а я к 8. По мне лучше встать на час раньше остальных, чем простоять полчаса, в бестолковой очереди сходя с ума от разрыва мочевого пузыря.

К сожалению, процедура антибактериальные очистки была обязательна. За не прохождение ее, человека ждал внушительный денежный штраф, в результате которого вы бы не смогли приобрести что-то необходимое – поесть, помыться или отказ в медицинской помощи.

Говорят на земле, раньше, самый плохой едой считался фастфуд, но по сравнению с нашей пищей… фастфуд был божественен. Мы не знали, что такое жевать еду, вдыхать ее запах и как пользоваться вилкой.

В нашем меню было лишь два блюда– таблетки и порошковые коктейли. По словам правительства, это была вынужденная мера, и мы не могли питаться иначе.

В мире больше не осталось животной и растительной пищи, и полностью химическая еда оставалась единственной надеждой на выживание.

Моя работа заключалась в смешивании химических порошков и получении из них готовых блюд. У нас были таблетки с ароматом мяса, овощные, со вкусом выпечки, шипучий суповой коктейль, молочный, кефирный коктейль и фруктовые таблетки. Выбирай любую, ни в чём себе не отказывай!

В общем, все это было омерзительно, и я с первого дня ненавидела и свою работу, и эту пищу. Хотя, многим мне очень завидовали. Считали, что я выиграла лотерейный билет и большая счастливица, ведь объедаться этими химикатами мне можно было неограниченно. Фу-ууу…больно нужно, ешьте их сами на здоровье, а меня от них тошнит!

Сами подумайте, как может таблетка со вкусом сочной говядины и шипучий молочный коктейль заменить настоящие продукты?

Придя в нашу столовую один раз в неделю, вы могли выбрать две таблетки с разными вкусами или одну таблетку и 1 коктейль. Сытость еда давала на неделю. Однако, даже если вы и проголодаетесь, добавки не последует.

Да и это порция давалось далеко не бесплатно, а стоила приличных денег.

Нас всю жизнь учили, что все меры, которые приняты, и все правила нового мира, просто необходимы для выживания и если бы не они, мы бы не выжили.

А интересно, наша элита тоже ест таблетки?

По их словам у нас полное равноправие во всем. А так ли это? О-очень сомневаюсь в этом….