Читать книгу: «Париж меня не видит»

Шрифт:

Фотограф Тули Франк

ISBN 978-5-0059-3837-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ВНИМАНИЕ

Мнение автора, высказанное в данной книге, является совокупностью оценочных суждений и рассуждений, не направленных на возбуждение ненависти, вражды, а также на унижение достоинства человека, либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, недееспособности, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе. Содержание данной книги не преследует своей целью дискриминировать, оскорбить или запугать кого бы то ни было или призвать к употреблению чего бы то ни было. Автор книги высказывает свою точку зрения, в соответствии с принципами свободы слова, выраженными в ст. 10 Европейской конвенции по правам человека, и абсолютно ни к чему никого не призывает и не дает инструкций. Всё в данной книге сказано исключительно с целью поделиться рассуждениями о тех или иных аспектах жизни и представлено в форме художественного повествования, являющегося вымыслом автора. Любые совпадения с реальными людьми и событиями случайны. Книга содержит нецензурную лексику и предназначена для лиц исключительно старше 18 лет. Автор книги не несет какой-либо ответственности за умозаключения, к которым Вы можете прийти по результатам прочтения и (или) за действия, которые Вы можете совершить под воздействием от прочтения данной книги.

ПРОДАВЕЦ ТЁПЛЫХ МИНУТ

*** Зима взгляда ***

Этот февральский день выдался на редкость холодным. Вообще, эта нижегородская зима отличалась от своих коллег достаточно тёплыми намерениями, но сегодня, по всей видимости, решила взять реванш. С неба с утра сыпал снег и к вечеру всё окончательно запорошил.

Давно подтаявшие проталинки исчезли, дабы не предвкушать явление грядущей грязной весны. Белое небесное покрывало отдавало свежей прохладой. Падающие сверху снежные звёздочки забавно искрились на искусственном свету. Именно в такие моменты чувствуется какое-то своеобразное начало новой жизни. Нового дыхания. Нового восхищения…

Огни вечернего Нижнего Новгорода зажглись, как ему и подобает, кое-где и не вовремя. Но снежная белизна и свет из окон домов и магазинов наполовину исправили это. Силуэты людей, мелькающие у домов, на автобусных остановках, у магазинов, напоминали театр теней на открытом воздухе. Театр под названием «Вечность». Этот театр круглые сутки набирал актёров к себе в труппу. Идут репетиции. Примерки. Снова и снова. Но спектаклей и гастролей там не бывает. Как не бывает солнца ночью. А ночь, как известно, не боится зимы и холодов. А зима – не боится критики.

Зима. Зима – это неотъемлемая часть лета. Часть тепла. Зимой всегда трезво ощущается потребность в жаркой душной обстановке. Поэтому любовь горячит, а боль охлаждает…

Подул небольшой ветерок и смахнул хлопья снега, казалось, прочно засевших с утра на ветках деревьев. Если замедлить время, можно увидеть, как маленький кусочек холодной ваты, слетевший только что с дерева, разлетается на миллионы снежинок и осыпает ими ваши лица. Вы смотрите на небо. Вы ищите там кусочки счастья… Это шикарно… Это бесподобно…

Яна вышла из подъезда своего дома, остановилась на мгновение, вдохнула свежий воздух и тускло улыбнулась:

– Сегодня легче дышать.

Сделав пару шагов, наслаждаясь скрипом уминаемого снега, она остановилась.

«Если мне холодно – это хорошо. Значит, я ещё хоть что-то чувствую, – Яна посмотрела на образовавшиеся за день сугробы на месте дворовой детской площадки. – Как было бы хорошо в них нырнуть. Тогда бы точно очнулась…»

Из подъезда вышел сосед с нижнего этажа и зашагал своей дорогой, поскрипывая белым ковром. Яна проводила его взглядом, напрягая слух, дабы уловить каждую ноту зимнего скрипа.

Ей безумно нравился этот звук, поэтому она, не спеша, с долей детского азарта, стала переминаться с ноги на ногу, уминая снег вокруг себя.

Проехавший недалеко автомобиль заставил её взглянуть на проезжую часть, шумевшую недалеко от её дома.

– Нет, такси ещё нет.

Хотя она прекрасно знала, что, подъезжая к клиентам, таксисты всегда им звонят.

Щурясь от снежинок, которые ревностно тревожили её глаза, Яна посмотрела на небо и глубоко вдохнула. Холодный воздух обжёг льдом. На мгновение ей показалось, что вокруг воцарилась абсолютная тишина.

Кажется, именно такая тишина и должна спасти мир. Красота слишком опасное хобби, да и не подходит она для такой миссии. Тишина может пугать, но пугает она по-настоящему только любовь, которой люди так и не научились пользоваться. Хотя может, ещё не всё потеряно? Может, тишина только притворяется?..

Постояв ещё с минуту, Яна двинулась к своему автомобилю ВАЗ-2112 вишнёвого цвета, который она ласково называла «рыбкой», и который был припаркован недалеко от подъезда. «Рыбка» стояла почти вся запорошена. Подойдя к ней, Яна обошла её с видом слесаря автомастерской, хотя сама ни грамма не понимала в этом деле, и посмотрела на слегка загрязнённый номер – Я202НА. Этот номер ей два года назад подарил отец. Как же она тогда радовалась! Ещё бы – её имя на номере собственной машины!

Эти светлые минуты воспоминаний Яна хранила глубоко в себе и позволяла их доставать из небытия сознания только в определённые моменты. Такие моменты случались в её жизни очень редко.

– Прости, рыбка, но сегодня я не могу с тобой поехать.

Тишина. Яна напрягла слух и, кажется, услышала шум падающих на землю снежинок.

Но вот послышался гул приближающегося автомобиля. Во двор въехали «жигули» с шашечками и остановились возле её подъезда.

Яна подошла к машине и открыла пассажирскую дверь: «Вы на вызов по улице Льва Толстова?»

Водитель кивнул, и Яна села в салон.

– Вам на Нартова, шесть? Правильно? – таксист посмотрел в свой блокнот.

– Да, всё верно.

Яна кинула слегка заметную улыбку таксисту, и «жигули» тронулись с места. С чувством некой жалости она бросила взгляд на свои следы в снегу, там, где она минуту назад наслаждалась тишиной скрипом зимы. Удастся ли ей услышать его вновь? Не исчезнет ли он из памяти?..

Пролетающий мимо вечерний город казался гигантским маятником, который раскачивался из стороны в сторону у Яны перед глазами. О, как это было невыносимо! Словно идёт отсчёт минут её выносливости.

Мелькающие за окном машины и автобусы создавали эффект дискотечного света. Огни домов, магазинов, торговых центров били в глаза ярким блеском. Они напоминали ей салют: красные, зелёные, синие и жёлтые вспышки то тут, то там… Или это только так кажется? Может быть, они совсем и не яркие, а наоборот, – тусклые? Или это просто для неё сегодня такое световое шоу?

«Интересно, с каждым разом город всё ярче и ярче. Почему так? – Яна прислонила голову к дверному стеклу и стала тереть пальцами левый висок. – Мм… Как стучит. С понедельника так не болело. Видимо, опять началось…»

Чтобы хоть как-то отвлечься от этой боли, она принялась вглядываться в номера проезжающих мимо автомобилей, в надежде увидеть не 52-й регион. Это ей часто помогало забыться при ряде проблем или при ожидании чего-то волнующего. Мелькнул 02-й регион. Вот мелькнул 11-й регион. А вот и 50-й пролетел.

Скорость движения автомобиля не равняется скорости движения мыслей. Поэтому последние не попадают в ДТП. Они врезаются друг в друга резко и так же резко расходятся, позабыв о том, что только что произошло. Отсюда и радость грусти. Радость печали.

– Сегодня похолодало, – таксист отвлёк Яну от её мыслей, – видно, настоящая зима наступила! А то уже февраль, а русских морозов так и нет!

– Да, это точно, – тихо ответила Яна и только сейчас толком разглядела своего «личного водителя».

Мужчина, средних лет, с седой бородой, в старомодных очках, всматривался в светофоры и продолжал разговор.

– Весь декабрь и январь, словно апрель какой-то! Снега-то толком не было! А тут, наконец, повалил, да ещё и с морозцем! аж минус двадцать! Такого уже давно не было!

Таксист напомнил Яне её бывшего институтского преподавателя. У того точно также торчала нечёсаная борода, и практически также «висели» очки на носу. Как же его звали?.. Тихонов?.. Нет… Тихомиров… Да! Тихомиров!

– Тихомиров, – пробубнила Яна, улыбаясь от воспоминаний, и тихо сказала: – На Новый год вообще чуть ли не плюсовая температура была.

Воцарилось недолгое молчание, нарушаемое гулом двигателя и шумом городского движения.

– Вы сами на какое-то мероприятие едете? – таксисту явно не хватало общения.

– Да, на свадьбу друга… приятеля.… Нет, скорее всего, всё-таки друга… – задумчиво бросила Яна и закатила глаза, пытаясь понять, кем же всё-таки ей приходиться Денис, тот, к кому она едет на свадьбу. – Я давно его не видела, просто как-то не получалось, а тут, сами видите, хороший повод…

– Понимаю. Вообще, свадьба – это хорошо! Я сам женат пятнадцать лет.

Не удержавшись, Яна спросила:

– А вы счастливы?

– Да чёрт его разберёт! Я в молодые годы за счастье принимал любовь к своей жене. Остальное я и не знал толком. Нас ведь узкопрофильно воспитывали, не то что ваше поколение сейчас. Мы сначала влюблялись в школу, потом в работу, а потом в понравившуюся девушку. Тут уж оставалось не до размышлений, в общем, жил, как жил. Не всегда так, как хотелось бы, конечно. Но всё же, не сказать, что уж плохо.

В этот момент такси попало в небольшую ямку на дороге и слегка подпрыгнуло. Яна, не успев «сгруппироваться», слегка ударилась головой о стекло, на которое она опиралась.

– Да, это верно… и не сказать, что уж совсем плохо. – Она прикоснулась пальцами к месту ушиба.

Таксист, видимо, этого не заметил.

– А Вы, девушка, сами не замужем? Уж простите за прямоту.

– Я? Нет. – Яна улыбнулась. – Времени нет…

– Ну что Вы? Время всегда на всё есть. А уж в Вашем молодом возрасте и подавно. Возьмите хотя бы меня? Я вкалываю на двух работах, но нахожу время приносить зарплату своей жене! – таксист, словно будучи пиратом, разразился громким смехом, который сменился громким покашливанием. – Вы не будете против, если я закурю? Я приоткрою своё окно.

– Нет, не буду…

Яна тихо хмыкнула и закрыла глаза в надежде немножко вздремнуть. Сегодня она почти не спала – опять мучила бессонница. Наверное, уже третий раз за неделю. Её голова раскалывалась. «Маятник», под влиянием бессонницы и кучи болеутоляющих таблеток, продолжал отсчитывать своё. Но сейчас, не обращая ни на что внимания, ей хотелось просто погрузиться в сон. Посмотреть на мир через призму свадьбы, на которую она ехала, – это было не столь интересно и важно. Мир не изменился, он остался таким же нудным и скучным. Свадьбой его не раскрасишь.

Запах табачного дыма вперемешку со свежей прохладой, ворвавшийся через приоткрытое водительское окно, начал расслаблять Яну. Мысли, бурлящие в её голове, и стук «маятника» слились в один ритм и стали медленно погружать её в дремоту.

Водопад кружился олимпийскими кольцами вокруг красной игривой мерзлоты. Она практически доставала снег рукой, но никак не могла ухватиться за него. Он то и дело ускользал, гонимый то ли ветром, то ли мыслями о нём. Заплакать здесь, или подождать, когда об этом попросят сами слёзы? Она никак не могла решиться на это. Это слишком трудно. Как трудно сказать себе, что не умеешь летать. Но время всегда ставит последнюю точку. И она приняла решение. Она решила заплакать.

***

Ресторан «Багира» располагался в большом здании на улице Нартова, недалеко от Дворца Спорта, в верхней части города. В этом громадном восьмиэтажном строении находились офисы всевозможных компаний и известных брендов, но «Багира» была, безусловно, конфеткой этого бетонного «изваяния».

Снимая шубку в гардеробной, Яна посмотрела на часы: 16.04.

Она почти не опоздала. Встречать новобрачных должны были как раз около половины пятого.

Сейчас она остановилась перед большим зеркалом в холле и посмотрела собственному отражению в глаза в надежде увидеть что-то новое. Но новое не могло существовать, если плохо забыто прошлое.

Из зазеркалья на неё смотрела хмурая худощавая девушка невысокого роста, с ярко-рыжими вьющимися волосами, которые неуклюже ютились у неё на плечах. Карие усталые глаза отдавали тусклым светом, словно луна в момент затмения. Маленькие тоненькие реснички, будто два чёрных веера, порхали снизу вверх, создавая иллюзию полёта бабочек у глаз. Лицо с впалыми щёчками ошибочно выдавало её за «диетическую модель», коей она не являлась. Тоненький нос с маленькой горбинкой был её шармом. Именно он и придавал ей ту грациозную красоту, которой она обладала. В неё было запросто влюбиться.

Усталость от жизни красила её хмурость. И в итоге на палитре образовывались очертания небесного ангела. У неё не было крыльев, но и без них она могла пари́ть над землёй, расписывая чёрно-белую картину яркой красотой. Красотой тёплого льда. Красотой тёплых слёз. Гармония с чувствами – это всё, что можно было обнять под дождём. Остальное ей давало сердце.

Тёмно-зелёное вечернее платье, в которое она была одета, было ей как никогда к лицу. Оно плавно опускалось с плеч по её тоненькой талии до колен и подчёркивало яркость каждого уголка её тела.

«Это чёртово платье наконец-то нормально на мне сидит. Даже как-то скучно. Мне всё к лицу тогда, когда мне это уже не нужно. Уф, какая ирония».

Стряхнув с себя пылинки, Яна зашла в банкетный зал.

На входе её встретили две женщины, одна из которых держала в руках лист со списком гостей.

– Девушка, добрый вечер! Как Ваше имя?

– Вечер добрый. Яна Мурашова. Гость от жениха.

– Так… Мурашова Яна. У Вас первый столик. Пожалуйста!

– Спасибо.

Беглый взгляд на ресторан, брошенный из-под хмурых бровей, привёл её в небольшую ностальгию. Большой уютный зал сразу манил к себе и норовил пригласить на всю ночь. Яна вспомнила своё 24-летие, которое она праздновала в ресторане «Пushkин» на Нижне-Волжской набережной. Куча гостей, воздушные шары, серпантин, конфетти, открытки! Друзья… которые тогда ещё были. Андрей, вносящий её на руках в зал, точно бы молодую жену. Тосты, радость, смех, любовь, вино… И тот танец, который она танцует каждый день в мыслях… И те губы, которых она каждый день касается.

А через четыре дня она шептала: «До свиданья…»

Яна вздрогнула, не желая больше копаться в воспоминаниях. Только не сейчас. Не время.

Она усиленно сосредоточила внимание на зале ресторана, откуда и ушла в прошлое.

Недалеко от входа стоял накрытый белоснежной скатертью стол, сервированный по всем правилам блестящими ножами, ложками, вилками, тарелками, бокалами. Это был стол на четыре персоны – для молодожёнов и их свидетелей. Напротив него, в шахматном порядке, стояли столы для гостей. Размеры их были в три раза больше. Всего их было пять. На них были расставлены бутылки с вином, шампанским и с водкой. Фруктовый десерт также присутствовал. Вдалеке от всего этого находился небольшой танцпол и бар.

Запах чистой посуды заставил Яну вспомнить о её шкафчике на кухне, где находилась дюжина чистых и уже не используемых ею тарелок и розеток.

Освещение тёмных тонов ресторана ложилось на плечи спотов, превращавшихся в изумительные люстры, светивших лунно-жёлтым светом. Это было красиво. Будто это освещение приводит тебя в зефирную радость. Никакой напряжённости, всё рафинировано. Это псевдонаркотик.

«Красивый ресторан, уютный. Почему я раньше здесь не бывала? Сколько раз проезжала мимо и даже не могла себе представить, как здесь мило…» – Яна жалостливо прищурилась, пытаясь вспомнить, какой из посещаемых ею давным-давно ресторанов мог бы соперничать с «Багирой».

В зале, помимо обслуживающего персонала, из гостей было восемь человек: кто-то жался в уголке, кто-то что-то разглядывал в баре, кто-то уже пил шампанское и закусывал виноградом, который располагался на столике ожидания недалеко от входа. Пару, которая стояла у столика под номером один, Яна узнала сразу. Именно к ним она и решила подойти. Общения сегодня ей было не избежать, поэтому Яна доверилась течению событий.

– Привет!

Пара обернулась.

– Ой, Яна! Привет! Сколько лет, сколько зим! – радостно залепетала девушка.

Это были её однокашники с института Маша и Сергей Савельевы. Ныне уже супруги.

Маша обняла Яну и приветственно поцеловала в щёки. Сергей же улыбался во все свои тридцать два зуба.

В институте Яна мало общалась с этой парой. Савельевы начали встречаться со второго курса и сразу же отгородились от всех. Зайдя с утра в аудиторию, их часто можно было увидеть в укромном тёмном уголке, где они нежно обнимались и целовались. Яна никогда не относила их к категории людей, с которыми ей бы хотелось общаться дольше одного вечера. Маша, будучи несколько избалованным человеком, отличалась большой склонностью к эгоизму, а Сергей, этакий добродушный рубаха-парень, спешивший ко всем на помощь, сразу же забыл обо всех друзьях, став её мужем. Яне рассказывали, что он даже написал за Машу диплом, так как она в своей специальности ничего не понимала. Яна иногда завидовала им. Но понять, чему конкретно – так и не могла.

– Как же мы давно не виделись! – воскликнула Маша, не отпуская руки Яны.

– Да, давно… Наверное, уже год, – Яне с трудом дались эти слова.

Один год. Неужели уже прошёл год? Нет! Это было вчера! Вчера! Опять стук в голове…

– Ты так похудела. Тебя прямо не узнать!

– Да вроде бы такой же и осталась, – Яна скромно посмотрела на свои туфли.

– Как у тебя сейчас дела? Давай рассказывай. Где сейчас живёшь? Где работаешь? Как со здоровьем?.. Я слышала про то, что у тебя случилось, нам очень жаль, правда. Но ты ведь сильный человек, все это знают. Ты справишься! – Маша сделала серьёзный вид, словно ей была неведома человеческая улыбка.

– Спасибо, Маша. Всё хорошо. Дела нормально идут. Живу в Сормове, работаю всё там же – в инвестиционной компании. Полностью забила на личную, да и вообще какую-либо жизнь. Работа стала интереснее… Хм! Кто бы мог подумать, что работа станет намного популярнее моей собственной жизни. Но я не жалуюсь. Всё идёт ровно. Ничего не хочу менять. Уже привыкла. А привычка – страшная штука… На здоровье не жалуюсь. Правда, вот голова часто болит. Уже тонны анальгина выпила, – Яна кинула взгляд на вновь приходящих гостей. – А у вас как? Купили квартиру? Где работаете? Детишками обзавелись?

– Ну ты спросила! – Маша заулыбалась, как будто бы ждала команды сделать это. Она слышала полгода назад, что с Яной вообще невозможно было общаться из-за её нервного срыва. Что она больше чем полгода просидела дома, избегая любого общения. А те, кто всё-таки отважился с ней пообщаться, были обруганы в нервном порыве. И вот она смотрит на неё сегодняшнюю и ничего подобного не видит. Поэтому Маша молниеносно решила ни о чём серьёзном её не спрашивать, поскольку не желала портить себе настроение на вечер. – Мы переехали с площади Ленина на улицу Богородского. Это у Нагорного универсама. Правда, переехали из двухкомнатной квартиры в однокомнатную. И вот уже как полгода там живём. Условия хорошие, не жалуемся. Квартира, в отличие от прошлой халупы, где мы ютились, светлая, с хорошей новой мебелью, с приятным запахом несостарившихся стен и обоев. Только маленький ремонт санузлу не помешал бы. Квартира на девятом этаже – вид красивый, полгорода видно! Детей пока не планируем, денег самим-то пока не хватает. Я работаю там же – ассистентом директора в ресторане быстрого питания на Пешкова. Сергей – в банке, менеджер по работе с клиентами.

– Как у вас всё здорово! – Яна боялась, что Савельевы заметят безразличие в её словах. В голове у неё мелькнула мысль, что за сегодняшний вечер она не предпринимала ещё ни одной попытки борьбы с этой, так называемой безразличностью, в отличие от попыток утихомирить стук в голове. И нужна ли ей эта попытка сейчас?

– Да тут, собственно, и ничего особенного нет, – продолжала Маша, – правда, вот недавно сбылась наша мечта – съездили, наконец, в отпуск в Турцию.

– Ну вот! А говоришь ничего особенного! Молодцы, что ещё тут скажешь! Я сама была в Турции. Кажется, в 2005 году… с Андреем. Мы отдыхали в Анталии.

– Правда? А мы были как раз между Аланией и Анталией на прибрежной линии. Отдыхали в общей сложности около недели. Жили просто в сказочном отеле. Назывался он… Серёж, как он назывался?

– Gallery resort hotel. Кажется, так, – выпалил Сергей, словно заучил это название наизусть, и теперь козырял им при первой возможности.

– Такой красивый! – Маша съёжилась от воспоминаний. – Он был двухкорпусной, но мы жили в первом корпусе. Представляешь, выходишь из отеля и ныряешь в бассейн, потом нежишься на шезлонге. Загораешь… А если немного спуститься, то там уже море! Такая красота! А пляж весь из гальки! Кормили, правда, там как-то специфически. Ты же знаешь, я люблю домашнюю пищу. Зато вот Серёжа там оторвался. Объедал все шведские столы!

– Неправда. Я просто по чуть-чуть брал себе на тарелку разные блюда на пробу… Да и не с каждого стола! – засмущался Сергей.

– Не обижайся, Серёж! Но это чистая правда! – Маша поцеловала его в щёку.

«Турция-шмурция – скучно», – глядя на Савельевых подумала Яна и решила несколько укоротить общение с ними. – Я вами восхищаюсь! Столько лет вместе, а всё так же влюблены друг в друга как дети! Я думаю, что у вас всё получится в жизни!

Яна расплылась в улыбке, но её выдавали глаза. В них не горел огонёк как год назад.

– Спасибо, Яна!

– Да не за что. Я всегда говорю то, что думаю.

– А ты сейчас… как?.. Встречаешься с кем-то? – Маша понизила тембр голоса, словно шпион, который собирался передать секретную информацию.

– Нет, – отрезала Яна и, вздохнув, задумчиво продолжила: – Я с собой-то встретиться не могу.

Маша учтиво сжала губы. Наступила неловкая пауза.

Ресторан погряз в бликах осветительных огней и мании утянуть в свой грядущий праздник.

Незаметно из-за спины Яны к Савельевым подошёл незнакомый ей парень и встал рядом с Сергеем, уставившись приветственно-стеснительным взглядом.

– Серёг, что-то как-то скучно становится. Молодожёны опаздывают, даже занять себя нечем, – обратился он к последнему, невольно косясь на Яну.

«Надо же, тут ещё кому-то скучно. Может, я всё-таки не совсем больная на голову», – подумала та.

Сергей же, пропустив только что сказанные ему слова мимо ушей, посмотрел сначала на Яну, потом на Машу.

– Яна, познакомься, это Максим, наш друг, – Маша указала на этого незнакомого парня. – Максим, это Яна.

– Очень приятно, – ответил Максим и немного отстранился в сторону.

– Мне тоже, – Яна и здесь не смогла скрыть безразличную ухмылку и бросила в его сторону презрительный взгляд.

Незнакомец Максим был одет в чёрный костюм, голубую рубашку, ярко-красный галстук и замшевые ботинки. Собственно, скучным ей показалось то, что девяносто процентов гостей мужского пола были одеты практически так же. Единственное, что его выделяло от остальных, это его короткостриженая голова, почти под ноль, и очки в чёрной оправе, которые ютились у него на большом носу.

«Подумать только, ведь можно уже постулат писать об одежде для свадеб. Всё стало таким одинаковым, что даже клонировать уже никого не надо». – Встряхнула головой Яна и с неохотой снова взглянула на Савельевых.

Разговор продолжил Сергей:

– Ян, а ты давно Дениса не видела?

– Ой, я пока в такси ехала, никак вспомнить не могла, сколько же я его не видела… Наверное, где-то больше двух лет.

– Мы сами его год не видели, а тут он как-то неожиданно звонит и приглашает нас на свадьбу. Мы, естественно, удивились. Вроде и намёка не было, а тут на тебе! Хотя, с другой стороны, не видишь человека какое-то время, а у него уже всё с головы на ноги встаёт.

– А я и его жены-то не знаю даже, – Яна краем глаза заметила некое «шевеление» гостей у входа. – Он мне написал в понедельник, мол, что у него в субботу свадьба и что я должна прийти. Ну что мне оставалось делать? Вообще, Денис – отличный парень, я правда очень рада за него. Его девушке очень повезло с ним!.. По себе знаю.

– Его жену зовут Ольга. Он когда из фастфуда уволился, тогда с ней и познакомился. Кажется, это было в 2003 году, – продолжал чеканить Сергей.

«Ну что за дурак! Я никаким боком не хочу знать, кто его жена, откуда она и когда он с ней познакомился. М-да, Серёжа. Ты так и остался мягким пушистым дитятей», – мысли разили Яну со всех сторон.

– Видишь вон ту женщину в коричневом платье? – Сергей указал на особу, которая стояла рядом с администратором ресторана. – Это её мама.

– Понятно… Красивая.

Хочется закричать, но чтобы никто не услышал и не обратил на это внимания. Хочется разбить здесь всё вдребезги, но чтобы всё осталось в ценности и сохранности. Хочется изменить чёрное на белое так, чтобы радуга осталась цветной. Или попросту исчезнуть. Видимо, именно этого и могут не заметить…

Яна оглянула гостей ещё раз.

«Мир стал для меня чужим. Я больше никого не узнаю. Что это? Деградация моего сознания? Моей памяти? Или реальность обиделась так на меня?»

Её взор скользнул по бутылкам вина, стоящим на столе, словно острые коньки по мягкому льду.

«Сколько же мне сегодня придётся выпить, чтобы хоть что-то почувствовать?..»

– Идут! Идут! – послышались гулкие голоса у входа.

Депрессия в смеси с алкоголем всегда даёт пощёчину тому, кто её пьёт.

– Идут! – слышалось шушуканье уже от гостей, которые присутствовали в зале.

А депрессия вкупе со здравым смыслом всегда целуется с чужой мечтой.

– Уважаемые гости, идут молодые! Давайте их дружно встретим! Все встаём в две шеренги… и как только они войдут в зал, начинаем дружно хлопать! У кого на руках хлопушки – взрываем их! – произнося словно скороговорку, залепетала тамада.

Все гости быстро поделились на две шеренги и выстроились вдоль входа.

«Момент истины. Узнать, что будет крепче – статистика или человеческие чувства, – Яна сама не понимала, почему так саркастически сейчас размышляла. – Конечно, это будет не сейчас, а потом, через пару лет, но всё равно интересно».

Рядом с Яной встал Максим. Савельевы в результате хаотичного построения оказались через три человека.

– Как романтично, не правда ли? – обратилась она к Максиму.

– Не знаю. Романтика, как мне кажется, имеет место быть задолго до свадьбы, – ответил тот и посмотрел на вход в зал.

– Красиво сказал… Наверное, ты прав, – Яна заметила в руках Максима хлопушку. – Максим, послушай… не «хлопай», пожалуйста… хлопушкой. Я… Мне не приятен… В общем, боюсь я их… Загорятся ещё…

– Хорошо, как скажешь, – тот пожал плечами.

И вот в холл ресторана вошла женатая теперь уже пара – Денис и Ольга.

Глядя на изумительно красивое свадебное платье невесты, у Яны сжалось сердце и перехватило в груди. Время для неё остановилось. Появился сильный гул в ушах. Она отчётливо слышала каждый стук своего сердца.

Тук… Тук… Тук…

Она задыхается. В тот момент, когда она открыла рот, чтобы вдохнуть недостающего воздуха, Яна посмотрела на десятки улыбающихся гостей. Они аплодировали. Голова закружилась так как никогда – вокруг всё поплыло.

«Почему я ничего не слышу? Где звук? Где воздух? И почему так всё медленно?»

Перед глазами засверкали яркие маленькие вспышки. Это захлопали хлопушки. Конфетти, будто снег, рассыпалось на ковре, украшая, наряду с уже лежавшими розами, путь молодожёнам к свадебному столу.

«Мне нечем дышать! Слышите?! Дайте мне воздух!!!» – закричать у Яны не получилось. Никто не обращал на неё внимания.

Яна обхватила голову руками и закрыла глаза. Головокружение уносило её куда-то вдаль. Казалось, она сейчас вот-вот рухнет на пол без чувств.

– Яна, у тебя всё хорошо?.. Яна?..

И тут что-то выдернуло её из водоворота мыслей и безвоздушной атмосферы.

Яна вздрогнула и открыла глаза. На неё смотрел Максим.

– Яна, что с тобой?

Гости, которые стояли рядом, продолжали хлопать, чествуя молодых.

– Всё хорошо… просто голова немножко закружилась, – невнятно промямлила Яна, дотрагиваясь до лба. Холодный пот придал её лицу поблескивающий вид.

Её, будто бы привязанную резиновым канатом к небу, что-то вытянуло обратно. Что-то не дало ей утонуть и захлебнуться.

«Что это было? Как будто минутная лихорадка, которую я подцепила от взгляда на свадебное платье…»

Яна огляделась вокруг и опять растерянно посмотрела на Максима, затем перевела взгляд на его руки: тот сжимал нетронутую хлопушку.

– Спасибо… спасибо, что не хлопнул, – прошептала Яна, точно извиняясь за что-то перед ним.

Максим улыбнулся ей и кивнул. Яна так и не поняла, услышал ли он её.

***

Умывая лицо в уборной, Яна почувствовала, как дрожь стала постепенно отпускать её. Уже не хотелось убежать куда-то в темноту. Не было стремления закрыть глаза и представить, что вокруг никого и ничего нет. Сознание возвращалось на своё законное место.

Выйдя из дамской комнаты, она направилась к своему столу, где боролась шампанским с головной болью уже два часа. Но желаемое опьянение предательски не подступало.

Сев на стул, она взяла бокал с шампанским и выпила его залпом. Савельевы и Максим сидели напротив неё, что немного огорчало Яну: остаток вечера она хотела провести молча, наблюдая за чужим весельем.

К этому моменту были произнесены тосты со всех столов, вручены подарки, деньги; подошла очередь увеселительных мероприятий. Тамада скакала от стола к столу, развлекая гостей и молодых различными конкурсами.

Яна пришлось поучаствовать только в одном из них: пока звучит музыка, нужно было передавать надувной молоток друг другу, через все столы, до тех пор, пока музыку не выключат. У кого на тот момент окажется молоток – тот и проиграл.

Сама тамада, по меркам Яны, была на редкость хорошим «развлекателем». Девушка, которой не старше тридцати, с феноменальной точностью чувствовала, что именно надо этой публике и в какой момент. Яне сразу понравился её стиль проведения церемонии и конкурсов.

«Я не колеблясь позвала бы её вести мою свадьбу», – грустно подумала Яна и осеклась мыслью, не произнесла ли она это вслух.

– Ян, а почему ты ничего не ешь? – обратилась к ней Маша, видя, что та за последние два часа не притронулась к угощениям, а только пила шампанское.

– Я уже как год почти ничего не ем. Аппетита нет, знаете ли, – ответила Яна, точно произнесла победоносную речь.

– Также нельзя! Ведь можно язву желудка заработать!

– Маша, я неправильно выразилась. Я не то чтобы вообще ничего не ем… раз в день перекушу, а то и чаще.

– Нет, Ян, так всё равно нельзя.

Яна пожала плечами. Маша обиженно посмотрела на неё и показательно переключила внимание на молодожёнов.

«Да что ж такое, почему я до сих пор не опьянела?! – чуть не плача думала Яна, наливая очередной бокал. – В бутылке что – газированный лимонад?.. Что я вообще здесь делаю?..»