Читать книгу: «Поцелуй меня [до] смерти», страница 3

Глава 3. Непонятная магия

Кэнди плеснула в лицо водой и выдохнула. Дважды, второй раз поглубже.

– Ты сможешь это сделать. Ты сможешь.

Зажмурясь, она стискивала бортики раковины так, что побелели костяшки пальцев. Ладно, Кэнди не была так уж уверена, что она действительно сможет. Но какова альтернатива?

Кэнди поморгала, чтобы стряхнуть с ресниц воду, посмотрела на себя в зеркало: какая бледная! Или нет. Она просто начала отвыкать от естественного вида своего лица, без косметики. Что ж, в лесах она краситься все равно не будет, там точно найдутся дела повеселее. Так что наступал подходящий период снова привыкнуть к себе настоящей.

Кэнди иронически хмыкнула, глядя на грязные от туши и тональника скомканные ватные диски в мусорном ведре.

Настоящая… как бы не так.

Кэнди накинула халат, и искусственный шелк прилип к мокрому телу. Но в такой жаре это ощущалось даже приятно, отметила про себя девушка, выходя в прихожую. По правую руку от нее была дверь, ведущая в общий холл, по левую – путь в скромную, как средний гостиничный номер, спальню. В полумраке ночи там тускло поблескивал угол широкого стильного телевизора, отражая свет глядящей в окно луны, и Кэнди задумалась на секунду, пойманная этим блеском, как рыба на крючок. Если бы кто-то наблюдал за нею в этот момент, смог бы заметить, как едва различимо дрожат ее зрачки и медленно размыкаются губы. Кэнди полностью погрузилась в свои думы, так что резкий стук в дверь застал ее врасплох: Кандида обернулась через плечо, глядя так недружелюбно, будто через тонкое дерево видела, кто потревожил ее.

Впрочем, она и без того догадывалась: соседка. Их с Роксаной разместили в комнатах, разделенных только стеной, и Кандида подумала, что Рокси пришла, чтобы вернуть платье.

Но руки гостьи оказались пусты. Невольно сузив глаза, Кандида требовательно выставила подбородок: зачем явилась? Рокси сделала это свое характерное движение головой, подобное незавершенному кивку: явный жест смущения, который не так-то просто побороть.

– Ты стучалась. – Пробормотала Рокси. – Я пришла узнать, что…

– Нет.

Кэнди чуть было не захлопнула дверь прямо перед лицом Рокси, но тут она тоже услышала… стук. Обе девушки разом повернули головы влево. Но в номере Кандиды с этой стороны была голая стена.

Кэнди приложила руку к гладкой прохладной поверхности, покрытой белоснежными обоями с мягкой, точно тонкое полотенце, текстурой. Надеялась она, что почувствует вибрацию, однако ее не было. Стук же продолжался. Точно кто-то катал пленку на магнитофоне. Кэнди снова сощурилась.

– Ладно, идем, взглянем. Мне тоже не улыбается всю ночь слушать эту хрень.

В комнате Рокси стук слышался отчетливей. Вот только у Роксаны подозрительную стену занимал шкаф. Стильная, вместительная, несколько безликая коробка из прессованных опилок. И прежде, чем заглянуть внутрь, Кэнди обогнула шкаф, изучая, насколько плотно он прилегает к обоям. Достаточно, как оказалось: даже лист бумаги не просунуть. Что ж, значит, оставался только один вариант – поискать внутри Нарнию. Кэнди выглядела так, будто ей до крайности не хотелось этого делать.

– Стой!

Кэнди замерла, одними зрачками косясь в открытую дверь. Рокси рядом с нею вздрогнула. Однако в коридоре стоял всего лишь Тавелл (и даже с бутылкой шампанского).

– Надеюсь, ты пришел на зов магии? – Спросила Кэнди.

Шаловливая улыбка на лице Тавелла мгновенно погасла. Он вошел в комнату Рокси, полагая, что приглашен таким образом, и отдал хозяйке номера бутылку. Девушки рассказали ему о загадочных стуках.

– Ничего, малышка Рокси, если там кто и есть, то разве что милашки Майк и Салли³. – Добродушно расхохотался гость. – Наш штаб надежно защищен от любых посторонних чар.

– Посмотрим тогда, защищен ли он от крыс.

Кандида выдохнула и одним рывком распахнула створки шкафа. Одновременно с этим ее движением раздался стук – последний – и все стихло.

– Ничего.

Действительно, внутри шкафа не было даже вещей: переворошенный чемодан виднелся в комнате, у кровати. Кандида едва снова не закрыла шкаф, как вдруг ее взгляд наткнулся на смутную тень в углу. Над поверхностью полки для обуви что-то едва заметно возвышалось. Кандида вытянула руку, подтащила предмет к себе: ну надо же, книга.

– «Сказки»? – Кэнди повертела тонкий томик в руках.

Прежде она не видела подобного издания. Однако, ей не составляло труда узнать героев на его обложке: всевозможные ночные чудища, которыми принято пугать детей. Кибунго, похожий на типичного европейского оборотня, но с дополнительной пастью на спине, в которую на иллюстрации он как раз что-то ловко кидал. Смешная в своем уродстве чешуйчатая Кука в аляповатом желтом платье. Юрупари, дьявол-кентавр: лицо улыбчивого джентльмена, даже залихватская шляпа набекрень, но хищные скрюченные руки, волосатые звериные ноги. И, наконец, нечто, более напоминающее размазанную по картинке кляксу. Какое-то бесформенное пятно, в котором, если приглядеться, можно было разглядеть мешанину искореженных рук, ног и чудовищно длинных… зубов?

– Это шутка какая-то? – Кэнди зло взглянула на Роксану. – Если вот так вы решили меня разыграть…

– Кэн… – Тавелл не договорил. Он положил руку на плечо Кандиде, но она сбросила ее, сверля взглядом Рокси.

– Плохая идея. – Книжка обложкой вмялась Рокси в грудь: Кандида была готова ударить собеседницу наотмашь, но сдержалась. Возможно, прикосновение Тавелла все-таки возымело некоторое действие. Но и этот тычок ощущался – Рокси пошатнулась, едва устояв на ногах.

– Клянусь, я не знаю, что это!

– Надеюсь на это.

Кэнди поспешила прочь. Тавелл в два шага догнал ее в коридоре, третьим заступил дорогу, мешая пройти в свой номер.

– Вот так, мисс Лоусон? Я был другого мнения о Вас.

Кандида медленно подняла на собеседника равнодушный взгляд.

– Миссис.

И тут ее губа несдержанно дернулась. Точно Кэнди все же не удержала свою маску холодного спокойствия.

– Почитаешь Рокси перед сном? Ей пойдет на пользу немного образования.

– Я действительно останусь с нею на ночь. Вдруг эти стуки повторятся? Вам лучше иметь рядом кого-то опытного. – Тавелл не без досады вздохнул. – Не смотри так, я ее пальцем не трону.

– Главное, чтобы вас не тронул кто-нибудь еще. Смотрю, ты признал, что штаб не так уж защищен. – Кэнди согнула пальцы, как когти. – Майк и Салли, ха.

– Было бы глупо не прислушиваться к девушке с таким огромным запасом магии, как Роксана. Если ее это беспокоит, стоит напрячься и всем нам. – Тавелл тряхнул головой. – Тебя правда не волнует, что я останусь у нее? Я флиртовал с тобой весь вечер.

Кэнди издала звенящий смешок.

– Мы еще повеселимся, Тавелл. Обязательно: прямо с завтра и начнем.

И скрылась за своей дверью.

– Твоя бутылка, – пробормотала Рокси, протягивая шампанское Тавеллу. Она стояла, босая, в ночной сорочке, опустив голову. Стук поднял ее с постели, понял Тавелл, и в груди у него потеплело от умиления. Еще минуту назад он был полностью поглощен иными мыслями: о странной магической активности, о Кандиде, мокрые волосы которой сделали халат чуточку прозрачнее… Но все это теперь покинуло его разум.

Робость, почти смиренность Рокси резко контрастировала с развязностью Кандиды. Однако, Тавелл все же не забыл и пламенной речи этой маленькой рыжеволосой феи пару часов назад. В хрупком бутоне могла таиться маленькая, гордая пчелка.

И Тавелл чувствовал, что не простит себе, если не проверит, так это или нет. Не то что б он собрался заниматься этим сейчас. Нет, это было бы неплохо, но Рокси… Он взял бутылку у нее из рук и поставил на столик по правую руку от себя.

– Я посплю в кресле, если ты не возражаешь. Могу отодвинуть его подальше от твоей кровати, если так тебе будет спокойнее.

Если он будет слишком напорист, она испугается. Чтобы поймать бабочку, руку нужно приближать к ней медленно, осторожно и почти незаметно.

– Мне что, опасно находиться здесь?

– Нет, конечно нет! Наш штаб действительно защищен лучше любого иного места на земле: технически и магически. Я даже не почувствовал, чтобы в твоей комнате поднимался уровень волшебства. – Тавелл соврал. Он что-то ощутил, вот только затруднялся сказать, действительно ли импульс шел из шкафа, или сама Роксана излучала магию, как солнце – свет.

– О, Боже, – пробормотала Рокси, садясь на кровать и подбирая под себя ноги. Только когда она достала из-под подушки четки с крестом, Тавелл понял, что ее возглас был не восклицанием под влиянием чувств, а началом молитвы. – Царь Небесный, Дух истины и душа души моей, поклоняюсь Тебе и молю Тебя: наставь меня, укрепи меня, будь моим руководителем и учителем, научи меня тому, что мне следует делать.

В комнате горела только настольная лампа, почти скрытая теперь сбоку бутылкой, так что свет проникал и рассеивался через стекло, тая и желтея. Белая целомудренная сорочка с рукавами-фонариками казалась в этом матовом сиянии старинным платьем. Если бы не подстриженные выше плеч волосы, Роксана была бы точной копией Лукреции Борджа, какой ее изображали на фресках. Как ее рисовали те, кто верил, что она никогда не была больше, чем игрушкой в руках жестоких отца и братьев.

Тавелл поднялся с из кресла и приложил свои ладони к ладоням Рокси, накрывая их. В этом жесте, прерывающем ее молитву, но одновременно и присоединяющемся к ней, было что-то разом невинное и откровенно сексуальное. Рокси вздрогнула, потупив взгляд, и попробовала отдернуться. Тщетно. Тавелл мягко держал ее, и все же не собираясь давать даже чуточку воли своей пленнице.

– Ты совершенно особенная, Роксана Иара Тейт.

Тавелл не мог точно сказать, покраснела девушка или нет, однако она перестала пытаться выдернуть свои руки из раковины его ладоней.

– Такие, как ты, всегда будут выгодно отличаться от таких, как Кэнди. Слишком дерзких, напоказ раскрепощенных… Это современная норма. А ты… ты словно из девятнадцатого века.

Рокси все молчала, отводя взгляд. Облизнула губы, и Тавелл счел это ответом. В одну его ладонь ощутимо вминался деревянный крест.

– Аминь, – пробормотал Тавелл, наклоняясь так, что теплое дыхание едва заметно всколыхнуло волосы на макушке Роксаны.

А затем вернулся в кресло, отвернулся к окну и сделал вид, что заснул в мгновение ока.

Кэнди открыла глаза, почувствовав, что ей трудно дышать. Тело мгновенно напряглось, адреналин вскипятил кровь. Над кроватью склонилась темная долговязая фигура. На фоне окна, сумрачного из-за поднимающегося снизу света фонарей, силуэт казался непроницаемым, почти вырезанным из ткани реальности – если бы не дымно дрожащие края. Что-то взвивалось над тем местом, которое следовало счесть головой фигуры – то ли рога, то ли волосы, колышущиеся, как в воде.

– Пора вставать, – пробормотала фигура, но так невнятно, что о смысле слов приходилось лишь догадываться. Кэнди, придавленная к матрасу, только через несколько секунд поняла, что именно бурчит тень.

И что же это на сей раз, подумала Кэнди, всего лишь сонный паралич на слишком жесткой кровати или же действительно потусторонняя сущность? Единственный способ узнать это, как подсказывал ей опыт, попытаться вдохнуть.

Темная рука еще давила на грудь Кандиды, когда воздух свободно наполнил ее легкие. Бормотание стало чуть четче, но ненамного, Кэнди напрягла слух… Фигура растаяла. Давление тяжелых пальцев исчезло.

Кэнди спустила ноги на пол.

– Не могу поверить, что тебя оставили тут досыпать.

Дэвид протестующе замычал. Голос Кандиды, мягкий и тихий, тем не менее, копьем вонзился в его мозг. Дэйв поднял голову от стола, неловко прикрывая оставшуюся после себя на клеенчатой скатерти лужицу слюны.

Кэнди нетерпеливо вздохнула, без удовольствия дожидаясь, пока Дэйв придет в себя спросонья. «Зачарованный лес» работал круглосуточно, но с четырех до шести персонал убирал помещение, ночная смена сдавала пост утренней. Сейчас в зале все стулья были заброшены на столы, музыка стихла. За барной стойкой пара официанток о чем-то переговаривались, протирая бутылки. Пожилой мужчина в синих трениках возил шваброй по танцполу.

– Меня тут просто все знают. Не сочти за хвастовство. – Дэвид похлопал себя по карманам в поисках зажигалки и сигарет. Выругался. Нашел сперва то, затем другое, кое-как закурил, несколько раз впустую щелкнув искрящим колесиком.

Кэнди равнодушно ждала. Дэвид почувствовал, что его глаза, наконец, сбросили пелену дремы, и, поморгав, посмотрел на собеседницу… невольно поразившись: какая она бледная! Точно больная… Сердце захолонуло предчувствием беды. А потом Дэвид понял, что Кэнди всего лишь не накрашена. Она просто так выглядела без косметики.

– Мы должны уехать сегодня же. Часов через пять – максимум, но лучше через три, пока солнце еще не так безжалостно печет.

– Я никуда не поеду, крошка.

Кэнди глубоко вздохнула, втягивая носом запах дыма, средства для чистки полов, разлитого в углу уборщиком, умирающую вонь алкоголя и пота. Распахнула глаза, пробуя придать лицу сладкое выражение.

– Я понимаю, что тебе в тягость. – Она закусила губу. – Но мы должны.

– Нет.

Кэнди переменилась мгновенно. От умоляющего ласкового взгляда не осталось и следа. Девочка не привыкла просить, догадался Дэйв. И к тому, чтобы ей отказывали дважды – тем более.

– Я бы не хотела уезжать без медика.

– О, так значит, ты меня подождешь? Супер. Дай мне два дня, и я как раз настроюсь.

Дэвид хлопнул руками по столешнице и поднялся, готовый идти… куда угодно, лишь бы подальше от этой настырной американки. Однако Кандида, более бодрая, чем ее собеседник, успела заступить ему путь.

– Ты мне не начальница, зайка.

– Я уже убедила Фенисию. И она подгоняет грузовик, пока Рокси и Тавелл суют в сумки свои пожитки. Я пришла не договариваться с тобой, а известить. Собиралась сделать скидку на твое похмелье, но больше что-то не хочется нежничать.

– О, неужели, милая златокудрая плагиаторша? – Дэвид снова принялся рыться по карманам. Он едва не уронил телефон, а вместе с ним и свое достоинство, но все же удержал некогда стильный, ныне изрядно поживший прямоугольничек в руке, с вызовом воздевая его над головой Кандиды. – Не сказать, чтобы у тебя много статей.

– Ну, знаешь, я была занята довольно долго. – Она недружелюбно прищурилась. – Типа, убивала людей, которые меня бесят и все такое.

– У тебя есть всего одна публикация, на, – Дэйву пришлось глотнуть воздуха, чтобы отчеканить по-настоящему возмущенно, – девяносто пять процентов состоящая из моих собственных исследований! Никаким цитированием этого не оправдать!

Кандида нервно выдохнула, глядя в экран телефона, точно собиралась отвечать ему, а не Дэвиду. Не без труда ее взгляд перетек на лицо Дэйва, точно прикипевший к слепяще ярким пикселям.

– Если тебя утешит, я извинюсь.

– Э-э, – Дэвид состроил гримасу, будто бы действительно размышлял над словами Кандиды. – Нет, это не поможет! И уж будь уверена, я подам на тебя в суд за плагиат.

Забыв, что у него в руке тлеет сигарета, Дэвид ткнул сам себя в ногу, подпрыгнул и выругался. Телефон загремел по полу, разлетаясь на составляющие. Симка скользнула куда-то под стол, батарея – в другую сторону. Должно быть, со стороны это могло выглядеть чертовски комично, однако Кэнди не воспользовалась шансом посмеяться. Она терпеливо ждала, пока собеседник закончит осматривать ущерб, нанесенный брюкам. Но, к счастью, не коже. Однако стоило ему распрямиться, как девушка снова накинулась на него с напором орлицы.

– Слушай, ты, – Кэнди ткнула пальцем Дэвида под ключицу. И довольно ощутимо. Ух, девочка в гневе, поразился он. – Мне плевать, как ты ко мне относишься. Мы делаем работу. Мы должны ее сделать. На этом все. Закончим и разбежимся, захочешь подать на меня в суд – пожалуйста, как только окажешься в Лондоне.

Куда ты так рвешься, мысленно закончил мысль Дэвид. Видит Бог, он хотел домой. В точности так, как двадцать лет назад, в чертовом детском лагере. И даже если Кэнди знала о какой-то правовой закавыке, позволяющей ей выйти таким образом сухой из воды, Дэйв чувствовал, что окажись он в Англии, любые дурацкие статьи показались бы ему сущей ерундой.

– Неприятно признавать, но ты права. По крайней мере, возможно, нам хватит одного святилища, чтобы понять, что группа не сработалась в таком составе.

Кэнди прищурилась. Уже много позднее, вспоминая эту секунду, Дэвид догадался, что она подавила в себе желание схватить его за воротник и, слегка придушив, дернуть на себя.

– Заткнись, или я съем тебя ночью.

– Ты сейчас флиртуешь?

– Я сейчас угрожаю. – Палец все еще вминался в кожу, так что Дэвиду хотелось сделать шаг назад. – Мы доведем это исследование до конца. Чего бы мне это ни стоило.

– Только через мой труп.

– Ты сам это сказал.

Кэнди отстранилась. Наконец-то.

– Семь святилищ. Не важно, как мы сработаемся, но единственный для тебя путь из кампании – туда же, куда ваша первая следопытка.

Это был удар ниже пояса.

– Сука. – Прошипел Дэвид, когда Кэнди прошла мимо него к двери.

Скорее всего, последнюю реплику девушка уже не слышала.

Глава 4. Злая женщина

Дэйв вышел из бокового хода, не замеченный никем. Ни Тавеллом, возившимся у грузовика, ни замершей возле груды снаряжения Кэнди. Вещи, предназначенные для экспедиции, свалили у парадного выхода, и Кандида сторожила их. Или, возможно, просто ждала Роксану. Дэйв рассматривал ее, эту миз – миссис она или мисс, после развода? – Лоусон, размышляя над тем, что успел узнать о ней. Лживая, наглая ломака, которая струхнула, стоило ему пригрозить ей… И в то же время, Дэйв понял главное о ней. Ничего еще не зная о Кэнди, он заметил, что она только играет в пустышку-Барби. Может, она действительно была дурой и стервой, неспособной самостоятельно написать ни одной внятной статьи, но и оклахомской дочкой реднека, чудом получившей волшебный дар, она тоже не являлась. Вот уж в чем Дэйв готов был поклясться: ни дня в своей жизни.

Сейчас она, сложив руки на груди, напряженно смотрела вдаль, туда, где, теряясь на расстоянии, должен был начинаться лес. Издали Дэйв не мог видеть ее глаз, да и лица в подробностях, но Кэнди казалась напряженной. Ни следа вчерашней гордой осанки, вздернутого подбородка, когда она осаживала поклонника в баре.

Кэнди подняла руку, прижимая к губам костяшки пальцев, перевела на Дэйва взгляд, заслышав его шаги. Рассвет отражался в ее зрачках красноватым отблеском.

– Удивлен, что ты не в розовом мини.

На Кэнди были зеленые шорты с лейблом «Лакост» над карманом и белая майка с обрезанным низом. Косметикой она так и не воспользовалась, волосы заплела в косу.

– Не боишься, что тебя закусают москиты? – Дэвид указал на неосмотрительно голые ноги Кандиды.

– Они меня не любят.

– Как и все мы, Лара Крофт, как и все мы.

Будь она действительно одета непрактично, Дэйв чувствовал бы себя не так по-дурацки во вчерашней рубашке.

– Если все еще злишься из-за своих писулек, я дам тебе номер моего бывшего мужа, позвони ему, он все удалит.

В голосе Кэнди не слышалось сарказма, но он, подозревал Дэйв, должен был там быть, как соль в тесте. Однако же, лицо ее оставалось спокойно. Ее волновало, поедет Дэвид или нет, догадался он. И раз она добилась своего, его мнение о ней ее уже не заботило. Дэйву нравилось ее злить, но проблема была в том, что Кэнди не злилась. Она огрызалась на него, но без малейшего чувства. Так обмениваются остротами Панч и Джуди, когда актеры репетируют спросонья.

– Почему ты такая сука?

– Не имею привычки отвечать на риторические вопросы.

Она нервничала, но не из-за него. Её волновала поездка? Кэнди теряла самообладание, Дэйв не сомневался, что она говорила то, чего не собиралась: иначе не нахмурилась бы, поняв, что сболтнула лишнего. Ему ещё предстояло узнать, что Кэнди действительно в минуты опасности становится чудовищно словоохотлива. Ни слезы, ни дрожь, ни потеря сознания, но болтовня, не требующая слушателя – вот как чувства ее торжествовали над хладнокровием.

– Ты справишься, sweetheart⁴, – пробормотала она, и тотчас бросила на Дэйва сердитый взгляд. Он не должен был этого слышать, не должен был заметить ее дурную привычку. И Дэвид не удержался от хитрой улыбки. Что ж, если он собирался изучать её, эта черта делала все намного проще.

– Хватай свои припасы и проваливай. – Кэнди пнула ногой деревянный ящик, один из двух, рассчитанных на четырех участников экспедиции.

– Как скажешь, Шакира.

Кэнди, наконец, взглянула прямо на Дэвида. Точно только в это мгновение действительно поняла, что разговаривает не с самой собой.

– Ты ведь не такая уж и белая. – Конечно, в Оклахоме наверняка несложно загореть, но Дейв подозревал, что в Кэнди течет не только кровь белых переселенцев с его родины. Слишком золотистая кожа, слишком темные ресницы и брови… – Это многое объясняет.

То, что он полагал небрежным карамельным налетом после пары часов в солярии, оказалось естественным тоном ее кожи. Пряди цвета белого золота ввели его в заблуждение, как и манеры гламурной пустышки, но теперь он заметил тонкую полоску черных волос, уже успевших отрасти после того, как Кандида покрасилась в блондинку. Другой свет, другая одежда и полное отсутствие тонального крема делали открытие Дэйва очевидностью.

– Да уж, куда мне быть белее тебя, ирландец.

Дэвид готов был ответить, но тут за спиной Кэнди распахнулась дверь, и на двор вышла Роксана, сопровождаемая Фенисией. Леди-босс дружелюбно ворковала, склонясь к Рокси, и Дэвид предпочел не заострять внимание на том, что меж ним и Кэнди не все гладко. То, что миз Лоусон не скажет и слова об этом, он знал так твердо, как если бы судил о самом себе.

Когда Дэйв отошел, Кандида потерла лицо, чувствуя, что слишком сильно стиснула зубы. Опять. Либо так выражалось её напряжение, либо в разговорах с самой собой. Может быть, было бы лучше, если б она имела привычку рыдать, как Роксана. Говорят, для здоровья это полезнее, и бережёт зубную эмаль, не говоря уж о важной информации.

Но к начальнице и будущей соратнице она обернулась, уже нацепив дежурную улыбку Барби.

У самого грузовика Дэвид опустил ящик на землю, чтобы дать отдых рукам. Потер вспотевшую шею, вспоминая, что же за дрянь снилась ему, пока он дрых в ресторане. Ничего хорошего, не считая смутных воспоминаний об Эсди, однако в стойкий, внятный образ его видения не складывались. Может быть, и к лучшему. Иногда сны магов имеют значение, но порой даже волшебникам лучше о них забывать.

Это будет тяжело, подумал он. Не ящики и возросшее количество вещей, а то, как они очистят хотя бы одно святилище в нынешнем составе. Эсди вела их, направляла, и они доверяли ее чутью беспрекословно. Но Кэнди? Как довериться ей?

– Вчера я бы дал ей восемь из десяти, но в таком виде… не больше шести, – пробормотал Тавелл, проследив за взглядом друга.

Тавелл легко, опираясь только на одну руку, точно Кинг Конг, впрыгнул в открытый кузов. Знаком показал Дэвиду, чтобы тот подал ящик. Прежде этим занималась Эсди.

– Хотя плевать. Мы провели с Рокси чудесную ночку. Не подумай чего, ее крепость целомудрия еще не взята.

– Но это, конечно, вопрос времени для тебя. Как и всегда. – Крякнув, Дэйв взялся за ящик.

– Прости, друг. Герой получает девушку. Умник получает, э-э… всеобщую благодарность.

– Вообще-то в фильмах умник как раз получает блондинку. – Груз перекочевал из рук Дэвида в тавелловы.

– Тогда жаль, что у нас тут не кино.

– Береги меня Бог от нашей блондинки.

Тавелл поскреб подбородок. Он порой не брился в походах, исходя из мысли, что ему не перед кем красоваться, но на этот раз, в качестве исключения, его лицо оказалось гладким, точно озеро в тихую ночь. И таким же безмятежным: тревог Дэвида он не разделял.

– Чем дольше ты один, тем больше мне кажется, что ты просто не доверяешь ни одной женщине.

– Да пофиг. Я, может, как Бесстрашный Жан из сказки. «Женюсь, только когда испугаюсь.»

– Тебе нужно испугаться не девушки, болван.

Дэвид нагнулся за рюкзаком, который тоже следовало загрузить в машину. Внутри лежала свернутая палатка, спальный мешок, какая-то часть из набора вещей общего пользования. Миски, кружки. Аптечка. Пять мачете. Противогазы на каждого. Два пистолета, два ружья. Запасные патроны. Два котелка.

– Я не очень поняла, Кэнди. Зачем нам, в общем-то, противогазы?

Рокси и Кандида приближались со своей партией багажа. У Роксаны руки были пусты, а Кэнди тащила свой ящик. Содержимое его тихо погромыхивало при каждом ее шаге.

– У магии есть свои законы, на наше счастье. Если нечто может коснуться тебя, ты можешь коснуться его в ответ. Привидения неосязаемы, способны только пугать, иногда они пытаются давить на тебя психологически, но это не смертельно. Как правило.

Рокси опасливо поежилась. Последние два слова ей не понравились.

– Всегда есть опасность газовой атаки, но не все сущности на нее способны, и на этот случай всем стоит носить с собой по противогазу.

Рокси приложила руку к груди, касаясь крестика, и там, за тонкой тканью воздушного топа, в ее ладонь также легла прохладная сфера кулона-яблока. Роксана вспомнила о Мисси: жаль, что им не дали попрощаться. Рядом с резкой Кандидой с особой остротой Роксана чувствовала потребность в поддержке. В дружеском расположении.

– А как же молитва? Крест и все такое?

– А разве ты священница? Монахиня, твердая в своей вере, или жрица какой-нибудь другой религии, прошедшая ритуалы посвящения?

– Нет. Но в фильмах…

– В фильмах офисный клерк в нарезке под бодрую музыку начинает стрелять, как дитя любви Робина Гуда и Энни Оукли. Ты хоть раз видела такое в жизни?

Рокси помотала головой.

– Если ты агностик, да что там, если ты на йоту не тверда в вере, все кресты в твоих руках – просто аксессуары, все молитвы – просто стишки. Если ты не была на исповеди в прошлое воскресенье, лучше возьми пистолет. Хоть какой-то шанс отбиться от того, что бы ни напало.

– А магия?

– О, магия… – Кэнди улыбнулась. – Что ж, это как раз то, что лежит между верой и пистолетом. Ты должна знать свои силы, как гимнастка – свое тело, но еще тебе придется действительно знать, как включить их. Как заставить волшебство в тебе принести вред.

– Или пользу, – встрял Дэвид, когда девушки подошли к грузовику. – если говорить не об одном только противостоянии монстрам.

– Ну, звучит довольно несложно, – Рокси пожала плечами.

– Да, конечно. Звучит. – К разговору, наконец, присоединился Тавелл, садясь в кузове на корточки и наклоняясь. – Если так излагать. А на деле фильмы ужасов правы куда больше, чем нам бы хотелось. Там, конечно, сгущены краски, чтобы обычные люди и неопытные маги не натворили дел, но суровый стержень, как правило, вполне истинный.

– Сгущены краски? Это, например, как?

Дэвид развел руками:

– Монстры, разрывающие жертву на части – правда. Сущности сильнее, быстрее любого хищника из учебника биологии, с куда большим количеством ртов и зубов – тоже правда. Люди не беспомощны против них, в особенности такие, как мы, но это не значит, что даже волшебники в безопасности. Магия-шмагия, а все эти сверхъестественные силы заключены в жалкую плоть, которая устает, требует жрать и ранится на каждом шагу. Иначе я бы выучился на какую другую профессию. – Дэйв покачал головой. – Базовые правила, ха… Всегда есть слабое место – у тебя. Какой-то подвох в любом законе, о котором ты помнишь из учебника.

Кэнди стояла с ящиком в руках, точно не собиралась ставить его в грузовик, пока не будет покончено с разговорами.

– Что ж, просто исполняй инструкции, это несложно – и мы закончим экспедицию без потерь. – Сказала она.

– Ну да, конечно, именно так оно и работает.

– Как показывает моя жизнь – в точности так. Ты, видимо, в детстве был хорошим мальчиком, раз не знаешь, что случается с плохими.

Кэнди поставила свой ящик в кузов, и Тавелл схватил ее за запястья, готовый помочь подняться. Ее лицо еще было повернуто к Дэвиду, когда Кэнди ощутила прикосновение Тавелла. И нахмурилась. Дэйв успел это отметить, точно в замедленной съемке. А потом Тавелл дернул ее на себя, втягивая в кузов. Через секунду точно тем же манером, чуточку более деликатно и медленно, он поднял Роксану.

Дэвид кое-как вскарабкался сам. В отличие от Кэнди, он бы не отказался от протянутой ему дружественной руки.

Дэвид уж было подумал, что путь до леса пройдет в покое. Несколько напряженном, но, по крайней мере, безмолвном. Конечно, с Эсди все было куда увлекательней: они играли в карты, травили анекдоты… Вели себя, как разношерстная, но крепкая семья, где у каждого своя роль, с которой он справляется лучше всего, а самое главное, не хочет расставаться. Теперь все изменилось, и Дэвид мог уповать только на то, что с плюса на ноль, не на минус. Но в последние сутки он что-то часто ошибался.

Они с Кэнди сидели на правой стороне открытого кузова, Тавелл с Роксаной – напротив них, на левой. За рулем, как и всегда, трудился дедуля Слейтер, старый приятель Фенисии. Если можно считать приятелем наемного рабочего, несколько повернутого на теме магии, с которым ты просто расплачиваешься, как с любым другим, до или после поездки. Разве что, хорошего пути назад желаешь с чуть большей теплотой, чем другим на том же месте.

Дэвид вспомнил, что старикан пару раз подходил к нему в баре с предложением выпить за упокой Эсди. Точно Дэйв не помнил, но полагал, что наверняка согласился.

Смотреть было особенно некуда, утренний свет, просеянный сквозь туман, затирал края дороги, и Дэвид уставился между собой. Как раз находящаяся напротив него Рокси ровно в эту секунду порылась в карманах юбки и достала маленькие наушники-вкладыши. Провод от них терялся в складках искристой ткани. Когда музыка заиграла, Роксана закрыла глаза и облегченно улыбнулась. Она поразительным образом полностью переменилась, и Дэвид помнил, как с ней случилось похожее преображение в баре, когда она запела: точно назойливая, неумолчная боль прошла, а телу стало наконец-то легко. Такими, должно быть, безгрешные души отправляются в рай.

– Что слушаешь? – Спросил Тавелл, одновременно вынимая у Рокси наушник из уха и вставляя его в свое. – Ого! Electric Light Orchestra! Старье, но добротное.

Лучшая группа на свете, подумал Дэйв. После Queen, может быть. А может, и нет: он годами пытался решить для себя этот вопрос.

Рокси потупилась, закусывая губу.

– Это айпод Кэнди. – Она снова запустила руку в карман и достала из него серебряный прямоугольник iPod classic. Наклейка с блестяшкой на корпусе выстрелила короткой искрой под светом скупого солнца. – Я видела, что она выбросила его в мусорку в аэропорту, думала, он сломан, но нет… И я взяла его, раз ей он больше не нужен. Если он ей разонравился.

Дэвид бедром почувствовал движение Кэнди рядом с собой. Ее коса щелкнула его по щеке, когда новая следопытка бросилась наискосок, на Роксану. Никто, даже Тавелл, не успел помешать: секунда, и Кандида стояла, воздев над головой айпод. Лицо ее раскраснелось. Напружинившиеся ноги пытались удержать равновесие.