Читать книгу: «Сон о пустыне»
Пролог и Глава 1
Пролог.
Египет, октябрь 1964-ого года
Двадцативосьмилетний Анкель Вальтер хмуро стоял в ожидании своей спутницы, облокотившись о кусок развалины из известняка, из которого был построен храм. Его льняная рубашка прилегала к подтянутому телу из-за стоящей духоты, изредка нарушаемой порывами ветра. На небе светила полная луна, освещающая их небольшой лагерь рядом с местом почитания древних богов. В воздухе всё ещё витал запах сосисок, пожаренных на ужин, и уже съеденных перед проведением исследования.
Обернувшись на храм позади, Анкель мысленно сравнивал его с фотографиями из отчёта, предоставленного его руководителем с института. Храм представлял собой широко раскинувшееся сооружение, крыша которого спереди поддерживалась огромными колоннами, а перед входом внутрь располагался обширный двор.
Группа археологов пробыла здесь уже неделю, однако ничего особо интересного не обнаружила, не считая того, что было изучено ранее. Тогда и было принято решение прислать к ним пару молодых, но достаточно опытных исследователей.
В археологическом сообществе ходили слухи о некоем пророчестве, что спрятано в стенах храма, и немцы не стали ждать, пока кто-то другой их опередит. Анкель и Беатрис Вальтер успели хорошо зарекомендовать себя, поэтому их появление в этом месте давало надежду на новое открытие.
Они присоединились к основной группе после полудня, и местный руководитель, дав им время на отдых, сегодня решил продолжить исследование ночью, когда пекло сменится прохладой.
Из палатки Анкеля вышла русоволосая девушка и направилась в его сторону своей, как всегда, грациозной походкой. В её зелёных глазах отражался лунный свет, делающий их яркими, как весенние листья.
– Ну, наконец-то, Беатрис! Все уже внутри.
– Ха! Какой смысл спешить? Говорю тебе, мы зря тратим время на это… кхе-кхе, сооружение, – закатив глаза, ответила его жена.
– Работа есть работа. Не всегда это интересное приключение по лабиринтам пирамид, – сказал Анкель, подмигнув ей.
Она потрепала его по копне золотистых кудрей, из-за чего его очки слегка съехали к кончику носа. Поправив их, высокий мужчина первый направился к входу в храм. Вместе они зашли внутрь, осматриваясь, и пытаясь найти новую зацепку, о которой ещё не читали в предыдущих отчётах.
Сквозь проломы и провалы пробивались лунные лучи, падающие на тонкие руки Беатрис, из-за чего они казались белее обычного, и почти сливались со светлым укороченным комбинезоном. Встревоженные пауки разбежались по щелям и укромным местечкам от обилия людей в эту ночь. Повсюду виднелись всё те же рисунки, древние символы, и коллеги археологов, записывающие информацию в свои экспедиционные журналы.
– На нас сегодня пятая молельная комната и коридор за ней, – отстранённо произнесла Беатрис.
Дойдя до места назначения, археологи начали осматривать стены. Виднелись всё те же изображения, символы и древние иероглифы, подобные тем, что были обнаружены в других комнатах. Известняковые плиты пола давно потеряли свою ровность, провалившись во многих местах, и в наполненном сумраком пространстве приходилось постоянно смотреть под ноги, прежде чем продолжать осмотр.
– Коридор-то едва держится. Стены вот-вот рухнут, – пожаловалась Беатрис, выглянув в проход за комнатой.
Неожиданно послышался глухой детский плач. Пара археологов недоумённо посмотрела друг на друга, не понимая, откуда здесь мог взяться ребёнок. Плач был слышен из-за единственной полностью целой стены коридора, исписанной известными им символами одного из египетских богов, которая казалась тупиком. В голову Анкеля пришла странная мысль, которую он решил озвучить:
– Возможно, здесь потайная дверь? Это же очень древний храм, почему нет?
– Ладно, тогда надо найти какой-то рычаг или… даже не знаю, пощупать стену, например, – воодушевившись возможной находкой, ответила Беатрис.
Попытки прощупать стену оказались неудачными. И ничего из имеющихся выступов не действовало, как рычаг. Плач не прекращался уже около минуты. Едва Беатрис успела выругаться, как в сторону отъехала часть стены. К ним вышла заплаканная девочка, указывая рукой куда-то внутрь потайной комнаты. Беатрис вскрикнула от увиденного, сползая по стенке и зажимая рот рукой. Анкель, замерший на пару секунд, спохватился и взял девочку на руки.
– Меренуннефер, – сквозь слёзы прошептало дитя.
У мужчины не было времени на раздумья и, протянув руку жене, он сказал:
– Пойдём, Бет, позовём остальных. Нужно отнести девочку в безопасное место.
Взяв его руку своими дрожащими пальцами, Беатрис поднялась, и они кинулись к выходу из храма.
Глава 1.
12 лет спустя
Берлин, октябрь 1976 года
Она была тенью, гуляющей в ночи среди песчаных холмов под завывающий шум ветра, как вдруг сквозь него отчётливо услышала детский плач. На небе сгустились тучи, закрыв полную луну, загремел гром, но тень продолжала стремиться к звуку, который явно издавало живое существо. Казалось, плач исходит из-за большой песчаной дюны, до которой становилось всё труднее добираться. Наконец, забравшись на вершину, перед тенью возникли обрывки воспоминаний, которые разом поглотила тьма.
Резко проснувшись, Эффи почувствовала боль в руке. Кольнул её старый шрам на левой руке. Затем дрожь пробежала по всему телу, и сон начал ускользать. Слышались звуки бьющихся о стекло капель. И сколько бы девушка не старалась уснуть этой ночью, чтобы вернутся в странный сон, она не смогла сомкнуть глаз до самого рассвета.
Однако долго её второй сон не продлился.
.– Эй, Лис, выруби уже свой будильник! Сегодня же суббота! Зачем вообще было его заводить? – недовольно прокричала Эффи и уткнулась в подушку лицом.
– Доброе утро, сестричка, – ответила Лисса с ехидной улыбкой на лице. – Тебе давно пора наладить свой режим сна. И вообще, я, в отличие от некоторых, хочу сегодня заняться учёбой, а не бездельничать целый день.
Старшая сестра встала с постели и накинула халат сверху своей новенькой бежевой пижамы, которую Эффи подарила ей на шестнадцатилетие.
– Я пошла умываться, – сказала Лисса, выходя из комнаты. Через секунду её голова снова показалась из-за двери, но только чтобы скрыться сразу после крайне неприятных для Эффи слов: – Не забудь, сегодня твоя очередь убираться.
Дом семьи Вальтер был довольно большой, но не одна из сестер не хотела покидать единственную комнату с террасой, поэтому они продолжали делить её.
Лисса любила встать пораньше, чтобы выйти на свежий воздух, встретить рассвет и почитать очередной любовный роман, на который у неё не будет времени в остальную часть дня, потому что она будет занята учёбой, которая была невероятно важна для девушки.
Для Эффи же терраса была способом выбираться наружу. Рядом рос большой старый дуб, ветка которого подбиралась к основанию террасы. Посиделки девушки на дереве были привычными для остальных членов семьи, с трудом принимающих её легкомысленное поведение. Особенно, учитывая то, что она уже повзрослела, но детская привычка никуда не исчезла.
Эффи прикрыла глаза, решив попытаться снова уснуть, однако ворох мыслей не позволял. «А что, если этот сон не случайность?», – думала она про себя. – «Родители нашли меня где-то там, в пустыне. Но почему она снится именно сейчас?»
На самом деле она давно хотела узнать, что родители от неё скрывают и почему, но они всегда так настойчиво отказывались отвечать на её вопросы, что она просто сдалась. И может, она бы совсем позабыла об этом, но необычный сон словно вернул её в реальность. Эффи поняла, что непременно должна узнать правду. Сама не зная почему, она решила, что это очень важно. Поэтому, для начала, собиралась понять, где именно её нашли родители, и откуда она вообще взялась на месте раскопок в Египте.
Первым шагом в её маленьком плане являлось изучение рабочих отчётов археологов, которые, вероятно, хранились в отцовском кабинете. Родители как раз собирались навестить бабушку и дедушку Вальтер, живших в Потсдаме, находившемся в 20-ти километрах от её дома в Берлине, и она посчитала глупостью упустить такой шанс.
Пока Эффи умывалась, в ванную заглянула Беатрис и сказала:
– Помнишь, мы с твоим отцом собирались сегодня отправиться к старикам Вальтер? – Беатрис не слишком любила к ним ездить, но при муже сдерживалась, и не называла их подобным образом. – Они позвонили и попросили взять вас с собой, очень уж соскучились. Так что собирайся поскорее.
– Соскучились по нам обеим, или только по Лиссе? – закатив глаза, ответила Эффи.
Она считала, что Элеонор и Фридрих Вальтер её недолюбливают и, в какой-то степени, была права.
Семья Анкеля не очень обрадовалась известию о том, что их сын подобрал какую-то неизвестную сиротку в пустыне, при учёте того, что у него уже была маленькая дочь. На время экспедиций девочек часто увозили в Потсдам к бабушке с дедушкой. Эффи замечала, что к её старшей сестре относятся по-другому. Чаще хвалят, меньше ругают. А на прошлое день рождение Лиссы они подарили ей золотое кольцо. В то время как Эффи на пятнадцатилетие от них достался толстый том по истории Германии. И всё потому, что дедушка решил побеседовать с ней про франко-прусскую войну, вследствие которой была провозглашена Германская Империя, а девочка не особо помнила все эти факты. Лисса же, услышав их беседу, тут же влезла в разговор и начала раскидываться своими глубокими познаниями в данной сфере.
На самом деле и Элеонор, и Фридрих, занимаясь частичным воспитанием внучек, со временем полюбили девочку, однако продолжали считать, что родная кровь превыше всего.
– Что за глупые мысли, Эффи? – нахмурившись, сказала Беатрис. Но заметив поджатые губы дочери, сочувственно добавила: – Ты же знаешь, они тебя любят. Просто показывают это по-своему.
– Мам, можно я не поеду? Мне нужно убираться!
Девочка ухватилась за уборку, как за спасительную соломинку. Если она поедет, то сможет заглянуть в рабочий кабинет не раньше понедельника, и то, при условии возвращения из школы не позже сестры и родителей.
– Пыль подождёт до завтра. Поехали. Никаких возражений! – строго ответила Беатрис.
Эффи разочарованно вышла с ванной комнаты и нарочито медленно начала одеваться. Тёмные джинсы и бордовый свитер толстой вязки подходили её угрюмому настроению. Вернулась Лисса, чтобы захватить свою сумочку и переодеться.
– Я собиралась дополнительно поучиться сегодня, но раз бабушка с дедушкой просят, придется поехать. Не хочу их расстраивать. Хорошо тебе, никакие дела бросать не нужно. Какая разница, где бездельничать, – всё говорила и говорила Лисса, заправляя белую водолазку в хлопковую зелёную юбку ниже колена.
– Опять твои нравоучения, Лис. Я бы убиралась, а не бездельничала, – возмущённо ответила Эффи, скрестив руки на груди. «И узнала бы важную информацию, но выхода нет», – отстранённо подумала она.
– Ладно, прости, сестричка, не дуйся. Пойдём, мама с папой уже в машине, – сказала Лисса, и раскинула свои руки для объятий, при этом мило улыбаясь.
– Так уж и быть, прощаю. Я и сама сегодня не в духе, – ответила Эффи, обняв сестру.
***
Дедушка с бабушкой были очень рады такой большой компании. Лисса рассказывала им о своей учёбе, о том, как заняла первое место на олимпиаде по литературе, как усердно она занимается.
– Ты такая умница, Лисса. Так похожа на своего отца и умом, и своими золотистыми кудрями, – с улыбкой сказала бабушка Элеонор, сидя на зелёном бархатном диване с как всегда прямой осанкой.
Эта статная женщина с волевым подбородком в один момент могла превратиться из мягкой и чувствительной в строгую, с камнем вместо сердца.
– Да, единственное, что ей досталось от меня, это её зелёные глазки, – сказала Беатрис, усмехнувшись.
– Зелёные и яркие, как изумруды, – добавил Анкель, с любовью смотря на свою жену, сидящую по правую руку от него.
Эффи в этот момент могла думать только о том, как в понедельник попадет в кабинет родителей и узнает все тайны, что они скрывают от неё.
– Эффи, а у тебя как с учёбой? – спросил дедушка Фридрих.
Она прослушала его реплику, пристроившись в углу второго дивана с откинутой на спинку головой, погружённая в свои мысли.
– Эффи?
– А? Что? – опомнившись, спросила девушка.
– Что за рассеянность? На уроках ты себя также ведёшь? – возмутилась Элеонор.
Наигранно улыбнувшись, Эффи произнесла:
– Что ты, бабушка. Я теперь лучшая в классе по истории. Ещё раз спасибо вам за чудесный подарок.
– Так может, напомнишь мне, милая, в каком году провозгласили Германскую Империю? – хитро прищурившись, спросил дедушка.
Разговаривая с этим крупным, но всегда бодрым мужчиной, Эффи понимала в кого на самом деле Лисса такая заучка.
– В 1871-ом году. – И не дав возможности спросить что-то ещё, потому что она наверняка не будет знать ответ, девушка быстро заговорила: – Бабушка, обед готов? Мы с Лис не успели поесть с утра.
– О, конечно, совсем заболтали вас. Пойдёмте в столовую.
***
Пообедав, сёстры вышли в сад. Дом старших Вальтер был расположен на берегу озера на севере Потсдама. От сада до выхода к озеру было небольшое расстояние. Эффи остановилась около берёзки, вдыхая свежий воздух. Октябрьский день выдался прохладным. Ночью она слышала раскаты грома, и только из-за многочисленных попыток продолжить свой сон, не выбежала на улицу под дождь.
– О, я так готовилась, я знала о своей победе заранее, разве может быть кто-то умнее меня? – упорно жестикулируя, она начала поддразнивать сестру.
– Ну, хватит, сестричка, я уже поняла. Да, я ужасная хвастунья. И что ты мне сделаешь? – рассмеялась Лисса, шутя толкнув сестру и побежала прочь.
– Эй, за такое можно и в глаз получить, – ответила Эффи, побежав следом.
Гоняясь друг за другом и веселясь, они не заметили, как солнце скрылось за тучами.
– Видимо, будет дождь. Пойдём, навестим Джесс? – глядя на небо, спросила Лисса.
Джесс жила по соседству с домом старших Вальтер. Раньше они неплохо проводили время вместе, когда сёстры приезжали сюда во время экспедиций родителей или на каникулы. Но, повзрослев, Эффи поняла, что она третий лишний в их заумных разговорах.
– Давай без меня. Она скорее твоя подруга, чем моя. Иди, я поиграю с Рексом, – ответила Эффи. – До первых капель, Лис, – добавила она из-за настороженного взгляда сестры.
Дойдя до дома подруги, Лисса позвонила в дверь. Джессика тепло поприветствовала её и позвала в свою комнату. Они разговорились об учёбе, когда в окно ударили первые капли дождя.
– Уверена, что Эффи как всегда меня не послушала и продолжает носиться под дождём, как сумасшедшая.
– Ты слишком опекаешь её, Лисса. Она всего-то на год младше тебя. Привыкай, Эффи уже взрослая девочка, – сказала Джесс.
– Я давно привыкла. Взрослая или нет, она продолжает вести себя как ребёнок. Вместо спокойного разговора в тёплом доме предпочла пробежку с собакой в грозу.
– Ха! Ну, у каждого свои интересы…
Когда Лисса ушла, Эффи направилась к вольеру. Выпустив своего старого пушистого друга, она играла с ним, пока дождь не усилился настолько, что ей стало жаль вымокшего Рекса. Девушка могла бы продолжить бодрящую прогулку одна, но вспомнила настороженный взгляд Лиссы, как-бы говорящий «не смей волновать родителей». Её забота порой раздражала.
Зайдя в дом и рассказав о посещении Джессики Лиссой, девушка отправилась на кухню. «Ох, от этой беготни есть хочется. Так-так-так, что у нас тут есть», – прикинула она, осматривая полочки. Выбрав самое большое красное яблоко, она почистила его и отправилась в гостиную.
– Надеюсь, ты помыла руки, прежде чем есть, – взглянув с укором, сказала Элеонор.
– Конечно, бабушка, – соврала Эффи, пряча ухмылку за яблоком.
– Гроза почти кончилась. Сходи за сестрой и поедем домой, – попросил Анкель спустя некоторое время.
Доев яблоко и сбегав за Лиссой, Эффи поспешила собираться. Попрощавшись с бабушкой и дедушкой, девушки с родителями отправились домой. По пути в Берлин Лисса читала очередную историческую книгу, а Эффи любовалась открывающимися видами из окна и напряжённо думала о своём сне, о месте, где она родилась: «Интересно, какая погода в Египте осенью? Наверное, там до сих пор жара. Уж точно теплее, чем здесь». В голове всплывали лишь очертания песчаных холмов, пирамид с картинок книг и верблюдов, ассоциировавшихся у неё с пустыней, ведь ей только предстояло узнать о своей родине.
Глава 2
Восемь лет назад
Берлин, июнь 1968 года
Несмотря на хороший прогноз погоды на ближайшую неделю, природа словно решила взбунтоваться. Теплый июньский ветер вдруг сменился холодным потоком с севера. Надвигавшаяся гроза взбудоражила двух маленьких девочек. Их большой дом, стоявший на окраине Берлина, укрывал их от любой непогоды.
Старшая Лисса прижалась к маме, когда засверкали молнии и ударил первый раскат грома. Та потрепала её по копне золотистых волос в успокаивающем жесте.
В это время семилетняя Эффи выбежала наружу под тёплые капли дождя. Подставив тёмную макушку головы и раскинув руки в стороны, она начала кружиться на месте, пока не услышала недовольный возглас матери, вышедшей на крыльцо. Только промокнув до нитки, девочка вернулась к волновавшимся родителям, ожидавшим её на пороге, безумно счастливая.
– Эффи, что за выходки? Ты говорила, что уже взрослая, а ведёшь себя как ребёнок! – воскликнула Беатрис, выражая своё недовольство. – В тебя могла попасть молния! Что бы мы тогда делали с твоим отцом? Ты совсем не беспокоишься ни о нас, ни о себе?
– Мам, там так красиво! Бабушка говорила, что лето будет жарким. А если это был мой единственный шанс за всё лето?
На пол упали капли с её мокрых волос, приобрётших чернильный оттенок.
– Ну-ну, дорогая. Не преувеличивай, – обратился Анкель к дочери. – Бабушка живёт в другом городе. А у нас дождей всегда хоть отбавляй.
– Вот-вот. Твой отец прав, – продолжила Беатрис, скрестив руки на груди. – Чем взрослее ты становишься, тем безрассуднее!
– Я думаю, Эффи уже сожалеет о своём поступке. Не ругай её. Девочка просто хотела повеселиться, – поддержал дочь Анкель, улыбнувшись ей.
– И ничего я не сожалею! Я бы снова так поступила! – топнула ногой Эффи. Под пристальным взглядом тёмно-карих глаз отца, она, смягчившись, продолжила: – Прости меня, мама, ничего не могу с собой поделать! Тело так и рвётся наружу! Как приятно оказаться под тёплым летним дождём! – мечтательно улыбнулась она. Но быстро опустила взгляд, заглянув в недовольные глаза матери. – Только не ругай меня, я не хотела, чтобы вы волновались, – сказала она, захлопав длинными ресницами, и сделала самое невинное личико.
– Ладно, прощаю, – потеплела Беатрис и погладила Эффи по голове. И почти сразу отдёрнула руку, скривившись от влаги, и добавила: – Это вовсе не значит, что ты не получишь наказание за своё безрассудство.
Следя за ситуацией, восьмилетняя Лисса подумала, что никакого наказания не будет и сестре опять всё сойдёт с рук. Всегда сходит.
Когда родители только вернулись со своей исследовательской поездки с маленькой девочкой на руках, Лисса очень обрадовалась появлению младшей сестрички. Тогда она не задумывалась о том, что Эффи ей не родная. Став старше, она поняла, насколько они не похожи. Её золотые кудри, белая кожа и мягкость были полной противоположностью темноволосой загорелой Эффи со взрывным характером. В любом случае, к тому моменту Лисса уже очень привязалась к сестре и не воспринимала её, как чужую.
Сейчас Беатрис, смотря на дочерей, примирительно улыбнулась и сказала:
– Пора ужинать, девочки. Эффи, сбегай, переоденься и не забудь повесить мокрую одежду.
– Конечно, мама.
Девочка не помнила своего прошлого до встречи с семьёй Вальтер. Оно и понятно, когда они её удочерили, ей было всего три года. Поехав в Египет по работе, домой они вернулись с ней. И сколько бы она не спрашивала о своём появлении в их жизни, родители всегда уходили от ответа, говоря только, что она была их самой ценной находкой.
Переодевшись, Эффи спустилась в столовую. Вся семья уже сидела за круглым столом, ожидая её.
Они не молились перед трапезой, так как археологи довольно много путешествовали в своей жизни и, соответственно, изучили различные религии и культуры отдельных народов. Поэтому они не были привязаны к определённой вере, но, несмотря на это, праздновали Рождество, как истинные католики, приученные к этому с детства.
После сытного ужина, состоящего из любимых для сестёр сосисок и лёгкого салата, девочки начали играть в прятки по всему дому. Найдя Лиссу под лестницей в гостиной, Эффи отправилась на поиски надёжного укрытия. Она забрела на второй этаж и заглянула к отцу в рабочий кабинет.
– Папа, я спрячусь у тебя за столом. Не говори Лис, где я, – прошептала девочка.
– Хорошо. Только после того, как она тебя найдёт, пойдёте спать.
– Эй, пап, – недовольно протянула она, спрятавшись. – Время-то ещё детское.
Мужчина по-доброму усмехнулся.
– Не спорь, дорогая. Завтра приедут наши французы, так что придётся нам всем встать пораньше, чтобы встретить родителей твоей мамы.
– Ладно, мы пойдём спать, но только если расскажешь сказку на ночь.
Взглянув на неё, Анкель прищурился и сказал:
– А ты не слишком взрослая для сказок?
– Ох, – задумалась девочка, прикусив губу, – да, кажется, ты прав. Тогда расскажешь, как вы с мамой нашли меня.
В памяти Анкеля всплыла плачущая маленькая девочка, стоявшая на пороге тёмного помещения. Улыбка сошла с его лица.
– Дорогая, мы это обсуждали. Там нечего рассказывать. Просто забудь.
Любопытство Эффи не давало ей забыть. Но, в своём юном возрасте, она уже понимала, когда стоит уступить. Взяв себя в руки, она улыбнулась и произнесла:
– Как скажешь, папочка. Тогда давай другую историю. Может, расскажешь, как вы с мамой нашли друг друга, а? Как вы познакомились и всё такое. Мне очень интересно и Лис тоже. Так что, расскажешь?
Она пристально уставилась своими тёмно-зелёными глазами на отца, умоляюще глядя снизу вверх.
И тогда маленькая Лисса зашла в кабинет, услышав их голоса.
– Папа, Эффи здесь? – Она прищурилась. Отец пожал плечами. – Нечестно тут прятаться. Ты же запретил нам сюда заходить.
– Ой, Лис, не нуди, – сказала Эффи, выходя из своего укрытия. – Порядок, ты выиграла. Пап, ты идёшь?
– Давайте по кроватям. Я скоро приду к вам.
Спустя пять минут отец зашёл в комнату девочек. Устроившись в кресле, он начал свой рассказ:
– Итак, в конце 50-х годов я начал работать на Немецкий исследовательский институт. Меня отправили с экспедицией в Каир. Моя группа должна была начать раскопки возле пирамиды Хеопса, – он поднял указательный палец вверх, – самой величественной из них. И каково было наше удивление, когда мы обнаружили, что раскопками уже занялись французы. Мы показали им допуск, но оказалось, что у них он тоже есть. Мне пришлось договариваться с их человеком о совместной работе. И… этим человеком стала ваша мама. – Заметив интерес во взглядах дочерей, Анкель улыбнулся и продолжил, театрально подняв глаза: – Увидев её, я был поражен её грацией и умением показать себя. Волосы были взъерошены, одежда в песке, но мне она показалась самой красивой девушкой на свете. И, кстати, я до сих пор так думаю. Потом мы разговорились, и она оказалась очень рассудительной и умной, а её зелёные глаза так и манили своим весенним блеском. После чего я понял, что обязан завоевать её любовь.
Эффи закатила глаза от такого драматизма. Лисса же прикусила щёку изнутри, представляя картинку знакомства родителей в голове.
Стоявшая всё это время в проходе Беатрис, случайно скрипнула дверью. Анкель повернулся и увидел её улыбку.
– Да, Анкель, ты очень старался покорить моё сердце, пусть очень неумело. Только оно уже было покорено, после первого дня, проведённого с тобой. Ты был таким смелым и харизматичным, что сразу мне понравился. Но не могла же я так быстро сдаться! – рассмеялась Беатрис.
– Мама, а почему неумело? Что такого сделал папа? – спросила Лисса.
Она любила романтичные истории. Да и вообще любила читать, изучать новое. Несколько полок в комнате уже были завалены различными энциклопедиями и сказками.
Вспоминая тот день, Беатрис ответила:
– Ох, он пытался показать, что знает всё и обо всём. – Беатрис прошла в комнату, активно жестикулируя. – Я быстро его раскусила. Завела его в лабиринт пирамиды, и он признался, что не знает, как выбраться. Испугался и выложил мне всю правду: и о том, что не такой уж умный, и о своих чувствах ко мне. Там я его и поцеловала в первый раз. А потом вывела из пирамиды, я-то о выходе знала, но решила для начала вывести его самого на чистую воду.
Рассмеявшись, Анкель продолжил:
– Когда ваша мама вывела нас, я едва не сделал ей предложение от облегчения. Успокоившись, пришел к ней в палатку и решил для начала позвать её приехать ко мне в Берлин. Познакомиться поближе, показать ей город.
– Я удивилась, но сразу же согласилась. Он даже не успел договорить, а я уже начала кивать и улыбаться, как дурочка, – помотала головой Беатрис.
– Влюблённая дурочка, – ехидно подметил Анкель.
Эффи вновь закатила глаза.
– Эй, – снова рассмеялась Беатрис, – ты сам-то весь разговор выглядел, как влюблённый дурак.
– Ха-ха, что поделать, просто тогда я понял, что такой шанс нельзя упускать, – ответил Анкель, и вернул взгляд на девочек. – Такова история нашего знакомства. Потом вашу маму приняли на работу в мой институт, и больше мы не расставались.
Лисса успела уснуть с улыбкой на лице, положив руку под щёку. А Эффи радостно вскочила с кровати и залезла к отцу на колени, при этом разбудив сестру, и сказала:
– По вашей жизни точно можно рассказать штук сто историй! И все будут интересными!
– Может и больше, дорогая, – ответил Анкель, ставя девочку на пол, и поднимаясь с кресла. – Теперь, как договаривались, ложитесь спать. Спокойной ночи.
Как только родители ушли, закрыв за собой дверь, Эффи сказала Лиссе:
– Вот бы и мне такую интересную жизнь. Столько приключений. Заниматься любимым делом и встретить своего человека.
– Даа, – протянула Лисса, засыпая. – Конечно, мама быстро влюбилась. Папа у нас красивый. Надеюсь, и мой жених будет красавчиком…
Эффи подумала про себя, что главное, чтобы тебя понимали и поддерживали, а красота…. Она важна, конечно, но на втором месте.
