Корни. О сплетеньях жизни и семейных тайнах

Писательница узнаёт, что её недавно умерший отец на самом деле не является биологическим родственником, мать рассказывать правду о происхождении писательницы не торопится. Писательница начинает сама раскапывать семейную историю — в том числе буквально, в саду — и пишет об этом процессе книгу.

Кио Маклир уже известна русскоязычным читательницам книгой "Птицы, искусство, жизнь: год наблюдений". Если вы вообще не знаете кто такая Кио Маклир — начните с Птиц, не с Корней.

Итак, что делает Кио Маклир в новом своем автофикшне про семью и природу? Снова составляет списки, пересматривает фотографии, вспоминает опыт эмигрантства родителей и теперь вместо птиц у нее растения. Она снова берет рамкой один год, но рассказывает обо всей жизни всех людей вокруг этого года. Она использует повторы и ходит кругами, раз за разом возвращаясь к теме или мысли. В общем, делает все то, за что ее итак любят те, кто любят и не любят те, кто не любит)))

В конце писательница собирает "гербарий" — как и с птицами, она рассказывает об известных личностях, которые увлекались садоводством или растения особенно повлияли на их творчество.

Оригинальное название сильно короче адаптированного — Unearthing. Признаться честно, мне оно нравится намного больше. Эта книга в целом, действительно, "раскапывание". Раскапывание семейных тайн, нарушение целости покрова якобы счастливого брака родителей как взрыхление земли. Она вообще вся про нарушение конфиденциальности и обретение творчества в этом. Если в сцене Маклир просят сохранять тайну, значит через абзац она всё расскажет!))

Части про семью мне нравятся больше, чем части про растения.

Птицы мне понравились больше Корней. Возможно, потому что они были новинкой, а не узнаванием.

Но следующую книгу писательницы все равно буду читать) Даже если теперь она будет писать о морских гадах))

Дочитала «Корни» и даже как-то неловко о них писать. Мне очень близко, как Кио Маклир мыслит и чувствует — так близко, что это ощущается чем-то интимным. Как будто те, кто прочтут её книги, раскусят и меня.

«Корни» начинаются с лихой подсечки: папа, с которым Кио была так трогательно близка и чью болезнь переживала в предыдущей своей книге, оказывается не её биологическим отцом. Его уже нет, а престарелая мать-японка хранит молчание или подбрасывает горки противоречащих друг другу фактов. Кио начинает собственное расследование, параллельно разбираясь в хитросплетениях корней семейного древа, обретая новые связи и пытаясь укрепить те, которые так и не смогли сформироваться за долгие годы — в частности, всё с той же матерью.

Обе автобиографичные книги Маклир — и «Корни», и «Птицы» — собраны из схожих ингредиентов: в основе — семейная драма, над ней, как причудливая рамка и попытка всё облагородить, украсить и упорядочить — новое увлечение, связанное с природой. А дальше всего по чуть-чуть: щепотка шокирующих подробностей из частной жизни, капелька современных исследований психологии, отсылки к коллегам-писателям, любимым книгам и к жизни известных художников, немного чуть наивного и пылкого активизма, чуткое наблюдение смены сезонов, болючая самопрепарация.

«Корни» показались мне чуть менее «сделанными» и сильно более многословными, чем «Птицы» — под конец это скорее наброски, тень чувств, спираль. Я решила воспринимать это как поэзию или рисунок тушью — и с такого ракурса это очень красиво.

Ещё никак не могу отделаться от восхищения тем, как чётко Маклир попадает в инфополе: её «Корни» вышли за месяц до «Сада» Оливии Лэнг, так же, как до этого «Птицы» опередили очень созвучную по переживанию книгу Лонг Литт Вун «О грибах и скорби».