Читать книгу: «Желя. Добрая девочка и сплошные неприятности»
Огромное спасибо моему мужу!
Без него бы этой книги не было
Пролог
Ему снился тягостный сон. Кошмар, из которого никак не получалось выбраться. Юноша метался по постели, силясь прекратить видения, но ничего не выходило. У него никогда не возникало проблем с тем, чтобы проснуться, но сегодня что-то было не так. Словно действие чьей-то тёмной магии. Или будто накануне его опоили сонным зельем.
Он видел старуху с чёрными провалами глаз, одетую в белую сорочку, напоминавшую саван. Женщина кружилась на верхней площадке каменной башни, воздев руки к небу. Ветер рвал её длинные седые волосы, а она лишь визгливо хохотала. «Вы все умрёте! Вы все сегодня умрёте!» – нараспев кричала старуха, не переставая кружиться.
Услышав эти слова, он наконец-то смог проснуться. Рывком подскочил на кровати, тяжело дыша. Вся его кожа была покрыта бисеринками пота.
Парень потёр лицо руками и вдруг всё осознал. И почему так долго не мог проснуться, и что именно ему снилось. Страх и ужас сжали сердце. Он поспешно оделся и быстро вышел из комнаты. Бегло осмотрел дом и понял, что не ошибся.
И тогда он побежал. Побежал туда, где всё это случилось, в полной уверенности, что виденное им во сне уже произошло.
Парень знал, что опоздал и ничего уже нельзя изменить, но всё равно бежал. Бежал что есть сил, словно мог обогнать время и что-то исправить. Хотя и понимал, что это невозможно. Просто всё ещё не хотел верить.
Дыхание сбилось, а ноги подкосились, когда подошвы сапог соприкоснулись не с зелёной травой, а с пеплом. Удержался и не упал. Просто прекратил бег и вместо этого медленно побрёл по выжженной земле. Плечи опустились, шаги давались с трудом, словно юноша вмиг превратился в столетнего старца.
Здесь больше не чувствовалось магии. Ни капли. То, что некогда было Лесом, превратилось в выжженную пустыню. Деревья, кусты, трава, животные и.... люди. Даже каменная башня исчезла. Всё превратилось в чёрное ничто, и только в воздухе летали крупные хлопья, которые можно было бы принять за снежинки. Пепел.
Парень стоял неподвижно посреди чёрной, сожжённой дотла поляны. Его волосы казались седыми из-за покрывшего их пепла. Он не пытался его стряхнуть. Застыл на месте и невидящим взором уставился перед собой, всё ещё не в состоянии поверить в то, что это действительно произошло. А в голове всё так же билось одно слово. Опоздал. Так безнадёжно опоздал.
Позади него послышались шаги.
– Ты рад? – тихо спросил не оборачиваясь.
Не дождавшись ответа, он резко развернулся и, схватив стоявшего позади него мужчину за грудки, заорал тому прямо в лицо:
– Теперь ты рад?! Ты ведь именно этого хотел?!
Глава 1
Долг платежом красен
Вас когда-нибудь использовали как разменную монету? А в сундук запихивали? Что, и долги семьи вами не покрывали? Ну что ж, возможно у вас всё ещё впереди. У меня тоже такое впервые. А между прочим, тут в сундуке темно. И ещё, пока меня везли к дому господина Драгоша, я пару раз хорошенько приложилась головой. И так ума не было, а теперь небось совсем дурой стану.
Нет, вот никак в толк не возьму, зачем было меня в сундук пихать? Тем более так заранее! Я же вроде не отказывалась ехать. Вроде всё понимаю: судьба моя такая, доля моя женская, мужские грешки замаливать да пользу семье своим существованьем приносить. Но зачем же так замудрёно, да неудобно? Голова теперь болит, бока болят, ноги затекли. Но самое главное, выгрузили меня уже давненько, а дальше ничего не происходит. Тут, кстати сказать, темно! Или я это уже говорила? А ещё у меня воздух кончается. Если господин заклинатель или кто-то из его прислуги в ближайшее время не обратит внимание на этот сундук, то я тут и помру.
А что, если меня вместе с сундуком в выгребную яму выкинут? Сундук-то происхождения неизвестного, выглядит мусор мусором, а то, что я внутри, знают только дядька мой, да братья. А они, как выгрузили меня, так и домой поехали. Всё же жутковато во владениях колдуна быть. Им жутковато, а мне, значит, нет? Мне-то что! Я всего лишь в старом вонючем сундуке, как в погребальном ящике, посреди двора валяюсь, вся в синяках да ссадинах.
– Эй! Эй, кто-нибудь!! – не выдержала и начала толкать крышку руками. – Эй, вы там! Выпустите меня!
На время замолчала и прислушалась. А что, если меня бросили не во дворе у господина Драгоша, а где-нибудь в лесу, как ненужную зверушку? Нет, быть того не может.
– Лю-ю-юди-и-и! А-а-а-и-а-ай!
Я начала стучать каблуками по стенке сундука. Может, услышат, а может, получится разломать эту старую рухлядь.
Кто-то откинул крышку. Пришлось зажмуриться от яркого света. Всё-таки не так долго я пробыла в сундуке, раз светило ещё не село и горит так ярко.
– Что за чёрт? – услышала грубое ворчание.
Пришлось снова открыть глаза и посмотреть на того, кто поминает чёрта.
– Здрасьте! – прохрипела я.
Эх, сорвала голос, пока орала.
Оказалось, что светило всё-таки село, а ослепил меня свет от лампы, которую держал мужчина. Интересно, а он кто такой-то? Конюх? Дворник? Ключник? Привратник? Хотя, не знаю, есть ли тут ворота, через сундук не видно было.
– Ты что тут делаешь? – опять подал голос ламподержатель. Да, пока не узнаю, кто он такой, как звать и какую должность занимает, буду про себя называть его «ламподержатель». Хотя длинно как-то получается. Сундукооткрыватель. Нет, это ещё длиннее. Ламподержец…
– Глухая, что ли?
– А? – ой, кажется, я что-то упустила, пока думала, как звать своего спасителя.
– Делаешь ты тут что?
– Лежу.
Вот уж точно, пока меня везли, весь мозг вытрясли.
– Ну, лежи, лежи. Не ори только, спать мешаешь, – проворчал мужик и двинулся куда-то в темноту.
– Эй, эй! Стой!
Я начала выкарабкиваться из сундука. Как ни странно, но ламподержец остался на месте и в полной тишине, нарушаемой только моим кряхтением, наблюдал за моими мучениями.
Наконец я стояла на твёрдой земле. Поправив платье и с хрустом потянувшись, вновь обратила внимание на фигуру с лампой.
– Кхм, здрасьте.
– Говорила уже.
– А, ну да, – быстро вспомнив, что мне втолковывал дядька, я начала: – Я к господину Драгошу. То есть не «к», то есть «для»… В общем, я – господину Драгошу.
Мужик почему-то дёрнулся, потом недоверчиво на меня посмотрел и протянул:
– На кой ты ему?
– В уплату долга. Дядька прислал, за спасение брата. То есть сына. Ну, то есть его сына, а моего брата. Господин Драгош брата моего у водяника отнял да часть своей жизни в тело его вдохнул. А я как бы плата за это. Ну, не «как бы», а плата.
– Не нужна ты, иди домой, – и он начал опять уходить в темноту.
– Эй-эй-эй! Как это не нужна? Стоять!
Но мужик продолжал удаляться, оставляя меня в темноте.
– Стой! Эй, ламподержец, держатель, светитель! Стой, кому говорю! Откуда знаешь, что не нужна?
Так как он и не думал останавливаться, пришлось догонять. А бежать в темноте после того, как полдня провела в скрюченном состоянии в сундуке, да ещё и кричать во время этого, ой как непросто, скажу я вам. Но мне удалось догнать негодяя у самого порога дома и вцепиться ему в рукав.
– Ты… чего это… как не нужна… совсем, фу-у-у, ополоумел, – бегать я не любила, так что после каждого слова пришлось с жадностью вдыхать и выдыхать воздух, – откуда тебе знать, лампоуноситель?
– Да потому что я и есть господин Драгош, и ты мне даром не нужна!
На этих словах я резко отпустила его рукав и отшатнулась назад. Как это он – господин Драгош? Это я сейчас с заклинателем так разговаривала? Это я ему сейчас эйкала и тыкала? Ой-ой-ой, а я ещё такая молодая! Я же ещё через костры не напрыгалась, я же ещё земляники не наелась, не наколядовалась вдоволь, не… Чего я там ещё не наделалась? Да всего не наделалась! Молода я, чтоб помирать, а чаровник на расплату скор, на язык груб, на лицо молод… Ну, как молод? Для обычного мужика так уже и стар, вёсен тридцать ему, наверное. Но для заклинателя так слишком молод! Волосы до плеч, чёрные что вороново крыло, ни следа проседи! Даже бороды и той нет! Чего это он не старец какой-нибудь, как все уважающие себя колдуны? Не иначе как чары! А то я б ни за что не спутала его с прислужниками. А значит, сам виноват! Кто просил его выглядеть моложе дядьки моего? И одет не по-заклинательски! Простая серая рубаха, штаны да сапоги. Хотя не знаю, как заклинатели должны одеваться, но явно не так. И где ж это видано, чтоб колдун сам сундуки раскрывал, да лампы таскал? Вот уж непорядок!
Пока все эти мысли проносились в моей пристукнутой головушке одна за одной, руки сами как-то упёрлись в бока и взгляд из перепуганного сделался возмущённым. А то, что всё это со мной произошло, я поняла только оттого, что заклинатель начал взирать на меня несколько удивлённо и, приподняв свои чёрные брови, спросил:
– Это что за перемена? Ты, девка, что себе удумала уже?
Руки пришлось всё ж опустить, как-никак перед колдуном стою, а не перед селянином каким.
– Нужна, не нужна. Долг уплачен. Обратно дядька меня не возьмёт.
– Скажешь ему, что не нужна плата. Иди отсюда быстрее. Ночь на дворе, а ты орёшь. Спать мешаешь.
– Не уйду! Некуда мне. Да и как я пойду? У вас же дом посреди леса стоит! До ближайшей деревни вёрст двадцать! А вы сами сказали, ночь на дворе, темно!
И тут этот колдун, неправильно одетый, всучил мне лампу и зашёл в дом, захлопнув за собой дверь.
Вот теперь надо думать, где ночевать. Головой я сегодня, конечно, билась, но не настолько, чтоб к чаровнику в дом ломиться, когда меня не звали. Идея появилась только одна. Сундук. Но не спать же в нём там, где его бросили. Придётся тащить сундук поближе к дому, чтобы ненавязчиво показать колдуну, что я никуда не делась и деваться не собираюсь.
Хоть у меня и была лампа, сундук я нашла не сразу, пришлось немного поплутать. Вот ведь интересно, как меня заклинатель услышал? Выгрузили меня не так уж близко к дому, а ведь он ещё и сказал, что я своими криками ему спать мешала. Вот ведь слух у мужика! Не иначе как чары!
А вот у сундука меня ждало разочарование. Видимо, братья забыли выкинуть свёрток с моей одеждой, потому что его здесь не было.
– Ну, и как прикажете мне теперь быть? В одном платье среди ночи?
Вы когда-нибудь толкали старый деревянный сундук ночью по двору заклинателя? Нет? Ну, возможно у вас ещё всё впереди.
Сначала я пыталась его тащить, но он даже не сдвинулся с места. Потом я решила его толкать. Стало попроще. Ну, то есть как проще? Он чуть-чуть сдвинулся с места. В конце концов я опёрлась спиной на стенку сундука и, упираясь каблуками в землю, начала толкать свою будущую кровать поближе к дому. По крайней мере, я очень надеялась, что к дому.
К моменту, когда дотолкала это деревянное орудие пыток до крыльца, стало светлеть. И тут я разглядела, что на веранде есть лавка и столик.
– Это ж я что, зазря тащила тебя, древность ты деревянная?
Пнула сундук от злости и пошла укладываться на лавку.
– По крайней мере согрелась, – пробормотала и погрузилась в сон.
Мне снилось, что кто-то пристально на меня смотрит и шёпотом приговаривает:
– Охохонюшки-охохошеньки, жалко девку, ой жалко. Может, и Дражек пожалеет?
Потом этот кто-то дотронулся до моих волос, и пришлось раскрыть глаза. Рядом никого не было, а светило только-только начало показываться из-за верхушек деревьев. Решила, что можно ещё подремать, и крепко заснула. В этот раз мне никто не снился.
Глава 2
Утро вечера мудренее
Где-то рядом выл раненый зверь. А потом кто-то схватил меня за грудки и хорошенько тряхнул над лавкой, так что волей-неволей пришлось просыпаться и открывать глаза.
– Ты-ы-ы! ТЫ!
На меня смотрели огромные чёрные глаза с расширенными зрачками. И принадлежали они заклинателю. Один из его глаз заметно подёргивался. Кажется, мужик был не в себе.
– Я. Я! Что я?
Попыталась вырваться из его железной хватки.
– Ты-ы-ы!
Дальше последовал какой-то нечленораздельный то ли стон, то ли вопль. И сразу стало понятно, что это за зверь выл, пока я спала.
Наконец заклинатель перестал меня трясти и отпустил. Он зарылся пальцами в свои длинные волосы, закрыл глаза и задрал голову кверху. Снова последовал яростный вопль.
– За что? За что? За что?! Мой эксперимент… Мой эксперимент!
Пока этот неадекватный мужик стоял передо мной и что-то бормотал, мне представился шанс рассмотреть его получше. Впрочем, ничего нового не разглядела. Обратила внимание только на то, что у господина Драгоша волосы мокрые. Видимо, он сам недавно проснулся и только умылся. Кстати, умыться не помешало бы, только куда тут идти мыться, когда перед тобой истеричный заклинатель волосы на голове рвёт? Неужели так не рад тому, что я осталась?
– Э-э-эй, эй, вы чего? – решила отвлечь мужика от столь бесполезного дела, как покачивание из стороны в сторону.
– Ты!
Кажется, к заклинателю вернулось его убийственное настроение, точнее, потрясающее, потому что он опять схватил меня и начал потряхивать на каждом слове:
– Ты…
Трях!
– зачем…
Клац! Ой, это были мои зубы.
– притащила…
Дёрг!
– СУНДУК?!
Ох ты ж, а сундук-то чем ему помешал? Ну да, можно было не тащить, но ему-то какая разница?
– А-а-э-эм, мой сундук, захотела, принесла!
– Принесла она! Принесла! Ух!
Заклинатель отвёл руку, словно собирался меня ударить, но перевёл взгляд куда-то на мою голову и отпустил меня. Вновь впился руками в свою многострадальные волосы и завопил:
– Степа-а-ан!
После чего быстро исчез за дверью дома.
Мне ничего не оставалось, как усесться обратно на лавку и с облегчением вздохнуть.
– Повезло же тебе, что дядь Степану ты понравилась.
На перилах веранды, прислонившись к деревянному столбику, сидел рыжий мальчишка. Выглядел он лет на десять, но при этом был какой-то уж очень маленький, порой младенцы и те больше него бывают.
– К-кто такой дядя С-степан? – почему-то неправильные размеры этого рыжего заставили меня заикаться и говорить шёпотом.
– Да домовик же местный! А я у него в подмастерьях. Дядь Степан добрый, и ты ему понравилась. Вот хозяин тебя и не тронул. Он хоть и заклинатель сильный, но знает, что с домовиком лучше не ссориться. Хотя видно, как зол. Никогда ещё не слышал, чтоб хозяин дядю просто по имени звал.
Вспомнив о домовиках всё, что знала, я начала ощупывать свою голову. И нашла мелко-мелко заплетённую косичку. Значит, и вправду понравилась домовику, ведь они заплетают косички только тем, кто им понравился. Хотя нет. Теперь я вспомнила, что слышала перед тем, как окончательно заснуть. Домовик меня пожалел.
– Спасибо ему. Но за что господин Драгош так на меня осерчал? И при чём тут сундук? И о каком таком эске… эспек… экскременте он бормотал?
Рыжий малец почему-то залился смехом, да так, что чуть не свалился с перил.
– Ну, во-первых, я вчера не видел, как ты появилась, но могу с точностью до ладони сказать, где это было и каким путём сюда прибыл сундук.
Он махнул рукой и, повернув голову в ту сторону, в которую он указал, я заметила глубокую борозду, ведущую к дому. Трава была выдернута, затоптана и вообще больше напоминала поле боя, чем идеальную лужайку. Я почему-то была уверена, что раньше эта лужайка была именно идеальной.
– Ой-ёй…
– А, во-вторых, бросила ты свой сундук на грядке. Да не на простой грядке, а на грядке с тирлич-травой. Хозяин проводил эксперимент. Все знают, что истинная тирлич-трава растёт только на Лысой Горе. Он же пытался вырастить траву здесь, чтобы она обладала теми же свойствами. Всего седмицы не дожила травушка, чтобы проверить, удалось ли заклинателю вырастить истинную тирлич-траву вдали от Горы. А ведь это первый раз за несколько лет, когда у хозяина трава взошла. И по всем признакам именно такая, как должна быть. Ох, ну и повезло тебе с дядь Степаном.
– Охти ж мне… А где он сам? Дядя Степан? Надобно отблагодарить дяденьку.
– Э-э-э, не, дядь Степан людям не показывается. У домовиков не принято. Это ж к беде!
Рыжий начал весело болтать ногой. Всё-таки он так когда-нибудь сверзится с перил.
– А ты же как же?
– А я только подмастерье, я пока не полноправный домовик, это ж не мой дом, да и мал я пока что.
– Никогда бы не подумала, что у домовиков тоже бывают подмастерья, – медленно пробормотала я.
– А то как же! А ты думаешь, мы сразу всё можем, всё умеем? Родились и сразу старые да умные? Сразу от одного нашего присутствия уют и тепло, да? Ну ты даёшь! Вроде такая большая, а о жизни не знаешь ничего! – и он снова залился смехом.
Тут его будто бы кто-то легонько толкнул в плечо, я это заметила, потому что внимательно наблюдала за этим мелким. Да и смеяться он перестал, потёр плечо и, внезапно посерьёзнев, сказал:
– Ты ж, наверное, умыться хочешь? Пойдём, провожу.
***
Подмастерье домовика сидел на ветке яблони и мотылял ногой из стороны в сторону, пока я умывалась. Надо бы ему сказать, что примета плохая, ногами качать. Хотя распространяются ли приметы на домовиков? И что у этого рыжего за привычка залезать куда повыше? Это оттого, что он росточком чуть выше моих коленок? Боится, что его затопчет кто? Интересно, а можно домовика затоптать? Чур меня чур, чушь какая в голову лезет, видать, пока заклинатель меня тряс, остатки разума, что сохранились после поездки в сундуке, окончательно повылетали.
– Я тебе гребешок захватил, только ты косичку-то не расплетай, не стоит пока. Пусть оберегом твоим побудет, а то хозяин может и… – он стукнул кулачком по ветке, – в общем, не расплетай пока.
Вот уж непосильная задача – расчесать волосы так, чтоб косицу, заплетённую домовиком, не потревожить!
– Что ж мне теперь до конца дней своих с ней ходить?
– Да не, хозяин отходчивый.
– А он бы и вправду меня ударил, если б не косица? – вопросительно пробормотала я, – Меня никогда не били, я даже и испугаться толком не успела.
Мальчишка как-то неубедительно покачал головой:
– Да не думаю, хозяин-то вообще не злой. Но ты ему здорово подкузьмила со своим сундуком. Он над этой травой так трясся. Э-э-эх!
– Ничего не пойму, чтоб взрослый мужик так из-за травы убивался. Я утром думала, он скотину какую-то в жертву приносит или ещё что. Вой такой стоял! А это заклинатель оказался. Ох ты ж, бесенёнок путаный!
Волосы на затылке никак не хотели распутываться, и как им вообще удалось там запутаться? Я всегда злюсь, когда волосы отказываются расчёсываться, а тут ещё эта обережная косица. От злости топнула ногой.
– Да и вообще! Он же колдун, пусть наколдует себе травы вместо того, чтобы причитать, как девица, и меня как грушу трясти! Ой!
Кто-то сзади схватил меня за ворот.
– Я заклинатель, а не колдун, пустая твоя башка! – опять он меня трясти пытается, я ему яблоня, что ли? – Малюта, чего опять по деревьям лазишь, как белка, слезай и бегом Степану Игнатьичу помогать! А ты, – он опять меня тряхнул, – айда в дом, завтракать. А то ещё чего учудишь, или яблок молодильных наешься до состояния младенца, или огород мой вытопчешь, или кур всех распугаешь.
С этими словами не-колдун начал толкать меня в сторону дома. И чего это он не колдун? Запросто с нечистью общается, травы волшебные выращивает, яблоки молодильные в саду у него растут – и это он неколдунством зовёт?
– Ага, как же, – пробормотала я.
– Что ты там под нос себе бормочешь, бедоносица?
– Как же, как же, говорю, – я остановилась и развернулась к заклинателю лицом. – И перестаньте меня уже толкать, сама дойду. И вообще, вы ж колдун! Все признаки на лицо.
Для убедительности ткнула пальцем в сторону этого самого лица.
– Ох, язви тебя в душу! Иди уже!
Он толкнул меня вперёд, а сам медленно пошёл позади, тихо что-то приговаривая.
Я старалась идти и дышать как можно тише, чтобы расслышать, что он там так озлобленно шепчет себе под нос.
– Вы ж колдун! Пф, нет, ну ты ж колдун! Домовой разбушевался, успокой, ты ж колдун. У меня куры не несутся, сделай что-нибудь, ты ж колдун. У меня колесо на телеге отвалилось, прикрути, ты ж колдун. Жена к кузнецу ушла, крыша протекает, удой уменьшился, банник сестру по мягкому месту шлёпает, кот мышей не ловит, молоко киснет, светило ярко горит, дождя нет… Верни, залатай, увеличь, отвадь, воспитай, восстанови, приглуши, вызови… ТЫ Ж КОЛДУН!
Последние слова этот ненормальный тыжколдун выкрикнул так громко, что я подпрыгнула.
– Слушайте, дядечка не-колдун, вам бы отвар ромашковый попить с мятой, а то вы нервенный какой-то.
– Молчи, пока я не передумал, не упаковал тебя обратно в сундук и не отправил в увлекательное путешествие к водянику и русалкам, – сурово отрезал истеричный неколдунский заклинатель и зашёл в дом.
***
– Вижу, уходить ты не собираешься. И что прикажешь с тобой делать? – господин Драгош внимательно изучал меня, пока пил травяной взвар, – толку от тебя чуть. На опыты разве что.
– Как это чуть? Какие опыты? Господин заклинатель, да я ж у вас всего один вечер, может, я пригожусь в хозяйстве!
– Один вечер, а уже успела убить мой многолетний эксперимент!
Ой, кажется, он сейчас опять будет кричать и меня трясти! Нужно срочно его отвлечь.
– А может, вы меня в подмастерья возьмёте? Вон как Малюта у Степана Игнатьича, так и я у вас?
Заклинатель прыснул от смеха.
– Забавная ты, может, и вправду позволю остаться.
Ну, и чего это ему забавно? Обидно, между прочим, может, из меня и вправду вышла бы заклинательница. Я мечтательно прикрыла глаза.
– Ладно, раз уж в ближайшее время ты всё равно собираешься мозолить мне глаза и оставаться поблизости, то хоть имя своё скажи.
– А, ой. Это я что, не представилась до сих пор? Я – Желя.
Заклинатель резко поставил кружку на стол и вскочил.
– Ну да, конечно, стоило ожидать. Сначала домовик мне показался, теперь ты нарисовалась. Ну уж нет, я пока помирать не собираюсь! – с каждым предложением он говорил всё громче, а последние и вовсе прокричал: – Малюта, пригляди за ней, пока меня не будет. В сад не пускать!
Быстрым шагом заклинатель покинул дом.
– Чего это с ним? Странный какой-то, – пробормотала я, допивая свой взвар.
