Принцесса Ватикана. Роман о Лукреции Борджиа

Раскаиваться могут только те, кого не предупреждали.

– Но Лукреция еще ребенок. Она не смогла бы…

– Ребенок?! – Джулия рассмеялась резким смехом. – Разве кто-то из Борджиа когда-нибудь был ребенком? Эти дьяволы выпрыгивали из чрева Ваноццы с когтями и рогами!

– Он станет моим мужем, – наконец сказала я. – Не думаю, что чувства тут имеют какое-то значение.

Некоторое время Чезаре смотрел на меня, а потом с его губ сорвался иронический смешок.

– Естественно. Как глупо с моей стороны! На самом деле он будет всего лишь твоим мужем. А мужья ничего не значат.

– Только не впадай в заблуждение, будто ты какая-то необыкновенная, – сказала вдруг она. – В молодости мы думаем, что можем обвести жизнь вокруг пальца. Но у жизни есть много способов проучить самых сильных из нас. В конечном счете ты всего лишь женщина. Если потерпишь неудачу, второго шанса у тебя не будет.

Мать схватила меня за руку:

– Что бы тут ни случилось, не думай, будто это как-то повлияет на твою судьбу. Ты обручена. Ты по-прежнему должна ехать в Испанию, там ты будешь далеко от Рима и от отца. Он никогда не будет принадлежать тебе.

Я повернулась и взглянула в ее горящие глаза:

– Он мой отец. Он и без того принадлежит мне.

«тот, кто осторожен и ждет в засаде противника, которого нет, всегда выходит победителем»

Одно дело, если ты играешь роль соблазнительницы перед восторженными поклонниками, и совсем другое – когда с тобой обходятся как со шлюхой.

Служба возобновилась, обещая быть скучной, как я и предполагала. Доминиканец бубнил, зачарованный звуком собственного голоса, отчего даже папочка начал обмякать на своем троне, не в силах противиться его занудству. Иные из кардиналов уже не выдержали, повесили головы на грудь, а те, кто помоложе, – слуги, секретари, конюхи и помощники послов, даже несколько молодых монахов – незаметно растворились в тенях под колоннами и принялись играть в кости или делиться сплетнями.

– Щедрость вашего святейшества может сравниться лишь с вашим смирением. Я всегда буду стараться служить вам и быть любящим мужем вашей дочери.

Папочка мрачно посмотрел на него:

– Ты уж постарайся. Папа римский не в силах разделить тех, кого соединил Господь, но, если ты дашь мне повод, это сделает Родриго Борджиа.

– В твоих жилах течет моя sangre: кровь Борджиа. Вот единственное, что имеет значение. Кровь – больше ничему нельзя доверять, она единственное, ради чего стоит умирать. Кровь – это семья, а la familia es sagrada.