Читать книгу: «Имела рыба озеро», страница 6
– Здорова Эд! – радостно воскликнул Миша.
– Кто это сделал? – пыхтя как бык, сходу спросил Эд.
Миша оглянулся по сторонам, делая вид, что не понимает в чем дело.
– Присядь. Расскажи, что случилось. – улыбнулся он, но его улыбка еще больше разозлила Эдуарда.
Эд перевернул журнальный столик, на котором стояли пустые и полные бутылки с пивом, и пустился в драку. Прыгнул он на Мишу, но его перехватили крепкие и длинные руки Гендоса, сковав ему движение. Теперь Эд стал беззащитным, и Миша начал пинать его как боксерскую грушу, приговаривая с каждым ударом:
– Какого… Хера… Ты… Сюда… Приперся… Мудила… Гребаный…
Миша нанес семь ударов кулаком по лицу, после седьмого удара ему натянули его майку на голову, чтобы тот не испачкал все кровью и вывели на улицу, кинув возле машины.
– Если ты пришел узнать кто пек твою бабу, то не гадай, ее пустили по кругу. – Миша вызывающе улыбался вместе со своими дружками. – Она кстати была не против. Извини, что забыли спросить тебя, в следующий раз предупредим.
Эд готов был подняться и вцепиться зубами в обидчика, но тот пнул его ногой и истекающий кровью парень вновь оказался на земле.
– Зато теперь она распакована, подготовили к твоему приезду, так сказать. Ха-ха-ха.
Эд вновь попытался встать, но снова оказался на земле.
– Ладно, бывай. Чтоб я тебя больше здесь не видел. – произнес Миша и ушел вместе с остальными, закрыв на засов ворота.
Эд сел и стал вытирать кровь майкой. Слезы покатились из его глаз. Он уже не чувствовал боли, но разрывался от боли душевной, ему еще никогда не было так плохо. Эд был обманут и предан, и понимал, что теперь не может быть с Настей, ведь слухи разнесут эту новость по всему городу и он станет посмешищем. Как бы он хотел вернуть все назад и послушаться мать, которая отговаривала его дружить с Настей. Эд жалел потраченного времени и денег на эту девушку и теперь хотел поскорее ее забыть. Парень сидел минут пять, потом отряхнулся и уехал домой.
По дороге домой, ему навстречу проехала машина дорожной инспекции и увидев его окровавленное лицо, развернулась и включила мигалки. Эд не представлял, что могло быть хуже, он не верил, что все происходит с ним. Парень остановился и закрыв глаза, представил выражение лиц его родителей, которые будут явно не в восторге. К машине подошел инспектор и попросил предъявить права и выйти из машины. Эд уже понимал, что ситуация безнадежная и сразу предложил взятку, но попал на того, кто честно исполняет свой долг и через двадцать минут шел домой пешком.
Родителям он конечно ничего не сказал про то, что у него забрали права и машину, объяснив, что оставил ее у друзей на время отлучки. Толик и Ольга были озабочены изувеченным лицом сына, и даже предложили поехать в больницу, но Эд отказался и после некоторых процедур привел себя в порядок. Этой ночью он не мог уснуть, мысли стаей птиц кружили над его головой, он не понимал, как будет работать без водительских прав, но, если ничего не говорить, можно протянуть эти несколько месяцев. Уже через минуту он отлаживал поездку, но не мог смириться, с предательством своей возлюбленной и хотел уехать подальше, чтобы расстояние смягчило боль разлуки. Под утро он решил окончательно, что поедет в последний раз, надеясь, что за эти месяцы его никто не остановит и не проверит. Единственная мысль, которая его все еще тревожила, было то, что он целенаправленно подарил свое семя Насте, надеясь таким образом сохранить их отношения, но теперь он надеялся лишь на то, что этот план ему не удался.
10.
Два месяца спустя.
Настя стояла на рынке, держа в коробке двух красивых щенят, рядом на столике лежала сушенная рыба, травы, одежда, обувь, банные веники и другие принадлежности. За весь день она смогла продать только несколько сушенных подлещиков и один банный веник, но к закрытию, когда она уже стала все потихоньку убирать, к ней подошел солидный мужчина, наблюдавший за ней из своего магазина, что находился напротив.
– Какие у вас красивые щенки. Что за порода? – он говорил с явным сарказмом.
– Они без породы, но их мать настоящая охотница.
Мужчина взял одного на руки. Этот был темно серого раскраса. Первый был кабель. Он положил его обратно и потянулся за сучкой, она была с белым галстуком и белыми лапками, но как только он взял ее на руки, первый запищал.
– Что это с ним? – обратился он к Насте.
– Переживает за сестру, наверное.
Мужчина положил щенка в коробку, взял веник и слегка потряс его, потом взял мешочки с травами.
– А это что?
– Лекарственные растения. – ответила Настя и стала перечислять их названия и в каких случаях их нужно употреблять. Показала травяные чаи и несколько грибных порошков, которые тоже можно было заваривать и принимать внутрь.
Мужчина вдруг посмотрел на девушку и сказал:
– Вижу тебе нужны деньги. Могу предложить работу у себя в магазине. Что скажешь?
– Мне очень нужны деньги, но я не могу пойти работать к вам, вернее, я могу у вас работать, ни лишь временно.
– Почему же? – заинтриговано повел бровью тот.
Настя на миг задумалась, но решила соврать.
– Потому что я собираю деньги, чтобы уехать домой.
Мужчина удивленно раскрыл глаза и спросил куда ей нужно ехать. Настя рассказала и выдала примерную сумму, которой ей должно было бы хватить, если бы она действительно решила уехать.
– Знаешь. – немного подумав, сказал мужчина. – Это не так уж и много. Я, пожалуй, тебе помогу. – он вынул кошелек и отлистал несколько крупных купюр. – Я покупаю у тебя этих щенят. У меня мать осталась одна, думаю ей так будет веселее… И безопаснее. – мужчина усмехнулся.
– Это слишком большие деньги, я не могу их взять.
– Не переживай. Я от этих денег сильно не обеднею, к тому же это плата за прекрасных дворняг.
– Они столько не стоят. – продолжала сопротивляться девушка, чувствуя себя неудобно.
– Послушай, дочка. Жизнь этих милых существ – безценна. Представь сколько они радости и счастья принесут пожилому человеку, а внуки, которые будут приезжать к бабушке. Эти эмоции и чувства нельзя купить, поэтому бери деньги и возвращайся домой.
– Тогда это тоже вам. – она стала собирать травяные чаи. – Порадуйте свою маму, они вкусные и очень полезные, особенно для пожилых.
Мужчина собрал все в большой пакет и взял коробку со щенками, потом радостно поглядел на девушку и сказал:
– Удачи тебе!
– Спасибо вам огромное! Храни Бог, вас и ваших близких!
Настя проводила взглядом скрывшегося в здании магазина мужчину и посмотрела на деньги. Внутри у нее сверлило, она обманула мужчину, но вдруг ее осенило. Она не могла поверить, что все произошло именно так, и подняв голову к небу, вдруг почувствовала, что судьба ей дает шанс, который теперь ни в коем случае нельзя упускать.
Вернувшись домой она застала грустного Шарика, посаженного на цепь. Мать чувствовала, что потеряла своих детей, и Настя присела рядом, чтобы ее утешить. Нежно поглаживая, девушка рассказывала собаке, что ее детки в хороших руках, к тому же они будут жить вместе. По крайней мере, Насте в это хотелось верить. Ей было тяжело смотреть на пса, она прониклась этой тоской и болью. Слезы большими градинами покатились из глаз девушки, а лохматый теперь смотрел и не понимал, ведь теперь нужно было утешать хозяйку. Они просидели так несколько минут, а потом Настя отцепила собаку с привязи и хорошенько накормила.
Пригревшись под вечерними лучами, она расположилась на лавке у дома, собака легла у ее ног. В соседнем дворе появилась тетя Оля, которая уже несколько месяцев не здоровалась с Настей. Девушка догадывалась по какой причине, но из вежливости все равно подавала знаки приветствия. Дядя Толик, в отличии от супруги, здоровался, но разговоров старался обходить. Про Эдика она тоже, естественно, ничего не могла знать, но сегодня, увидев Ольгу, поздоровалась и спросила о ее сыне. Никогда еще девушка не видела столько гнева в глазах соседки. Та злобно оглянулась и спряталась за домом, будто Настя была злобная ведьма, которая так и ждет, чтобы навести на кого-нибудь порчу. Странно, но сегодня это почему-то не задело чувств девушки. Она смотрела на пролетающие, покрытые алой пылью заката, облака и мысленно улетала вместе с ними. Девушка вдруг задумалась о том, правильно ли она все делает, и вспомнив про сегодняшний знак судьбы, убедилась, что правильно. Ее рука скользнула под майку и стала гладить живот.
– Все будет хорошо. – тихонько произнесла она сама себе и пошла в дом.
Через несколько минут послышался скрип калитки. Это был Иван, и Настя услышала, что с ним кто-то еще. Девушка бросилась во двор, возле порога стоял дядя Толик, а на плече у него висел ее отец, как раненый воин, изнеможенный и мрачный. Вместе с Анатолием они занесли его в дом и положили на кровать. Сосед было стал уходить, но девушка его остановила.
– Возьмите вот это. – она протянула какой-то бархатный чехольчик. – Это телефон Эдика, он давал мне попользоваться.
Толик взял телефон и вынул его из чехла. На нем даже была заводская пленка, а сам аппарат был как новый.
– Я им почти не пользовалась. – она немного помолчала и вдруг спросила. – Как там Эд?
Взгляд Толика был поникшим, и немного подняв усталые глаза, он сказал:
– У Эдика большие проблемы. – томно выдавил он, и развернувшись ушел.
Настя не стала гадать, что с ним могло случиться, она хотела забыть его скорее, но понимала, что сделать это будет уже невозможно. Вспомнив маленьких щенят, она еще раз убедилась, что все делает правильно, и оставив на столе записку, вышла из дома. Больше не хотелось никому ничего объяснять, хотелось просто побыстрее исчезнуть с этого города, навсегда. Подняв голову к небу, Настя увидела, как загорелась первая звезда, и без всяких сомнений, уверено и твердо зашагала в сторону вокзала, в компании единственного провожающего, печально плетущегося за ней на своих четырех лапах. Ей почему-то стало так легко и свободно, что она готова была взлететь от переполняющих ее чувств. Она возвращалась домой.
Прошло полгода, с тех пор, как Эд вернулся домой. Все это время, он безбожно пил, пытаясь заглушить неприятные воспоминания и мысли, язвительно точащих его голову. Он не мог понять, как в один миг смог потерять все, что имел: дом, машину, любимую девушку, и доброе отношение родителей. Лучшим его другом стала бутылка, он боялся возвращаться в ту реальность, где его гнобила совесть, предпочитая поддерживать состояние безпечности. Анатолий жалел, что помог сыну выбраться из Германской тюрьмы, жалел, что помог продать его дом и машину. Два года в европейской тюрьме могли пойти ему только на пользу, чтобы думал как следует, прежде, чем что-то делать. Но Эд молил отца, чтобы тот его вытащил, согласившись даже на продажу дома, ради своего спасения. Только к чему все это привело, к тому, что парень напивался и терроризировал своих родителей. Он уже не представлял, как начинать новую жизнь, хотя был еще довольно молодой. Потерять все, что имело для него ценность, было для него подобно смерти, Эд не мог подняться после такого жестокого удара.
Одним холодным вечером он увидел на пороге соседского дома Ивана.
– Шарик. Шарик. Ш ш ш… – пытался свистеть он, но из-за отсутствия зубов получалось лишь шипение.
Эд зашел к нему во двор и сел рядом на скамейку. Парень был тоже немного выпившим и поздоровавшись начал разговор.
– Я никогда не понимал вас дядя Ваня. Никогда не понимал, почему вы пьете, почему не хотите устроиться на работу, создать семью. А теперь мне вдруг стало ясно, вы просто свободный человек.
Иван долго молчал, опустив тяжелую голову, и Эд даже подумал, что мужчина уснул, но тот тихо плакал, а потом поднял голову и сказал.
– Это, не свобода. – его слова были твердыми, он проговаривал каждое слово сквозь зубы. – Когда-то я думал об этом так же как ты. Думал, как прожить и не работать, при этом оставаться счастливым, и нашел себя в этом. – он позвенел пальцами по пустой бутылке, которая стояла рядом. – Но это не так. Теперь я знаю, что это тюрьма. Тюрьма, из которой я уже не выберусь никогда, хотя и совершил побег, благодаря своей дочери. Я был схвачен снова, патруль этой тюрьмы ожидает тебя на каждом шагу, и если у тебя нет сил, чтобы противостоять этому, то будь уверен, твоя жизнь превратиться в кошмар. Расплата наступает позже, я имею ввиду настоящую расплату, за похеренную жизнь, когда начинает болеть все, от зубов, до души. Это адская боль, заглушить которую не в силах даже алкоголь. Я не счастлив, я потерял даже дочь, которая стала для меня лучиком надежды, она показала мне фрагмент настоящей жизни, но я осел и дурак, я позволил ей уйти.
Эд внимательно выслушал Ивана, потом сочувствующим взглядом посмотрел на него и спросил:
– Вы знаете куда она уехала?
– Она уехала к себе домой, в тайгу. Там ее место, а не среди мудаков и пьяниц. Эх. Имела рыба озеро. – Иван стукнул своим огромным кулаком по скамейке, безнадежно фыркнуф.
– Вы знаете ее адрес? – с надеждой в глазах произнес Эд.
– К сожалению, нет.
Эд опустил глаза, понимая, что уже больше никогда не увидит Настю. Он осознал, что упустил свою любовь. Теперь ему уже было все равно, что подумают о нем другие, он хотел ее вернуть, любой ценой. Но это было только отчаяние, которое стало ему поперек горла. Парень встал и молча ушел домой, оставив Ивана на скамейке и зовущего своего старого друга, который уже несколько месяцев не появлялся. Иван еще никогда не чувствовал себя таким одиноким. Мужчина попытался встать, но что-то кольнуло у него в боку, и он с грохотом приземлился снова на скамейку. Скривившись от боли, он сделал еще одну попытку подняться и удержаться на ногах. Ноги совсем не слушались, хотя сегодняшним вечером он был не настолько пьян, и голова все еще соображала. Посунувшись вдоль стены, он кое как добрался до двери, корчась и постанывая. Боль становилась все более контрастной, то начинало сильно резать, то вдруг становилась тупой, отнимая конечности. Иван кое-как добрался до кровати и скрутившись пролежал так до самого утра. Уснуть он так и не смог, кряхтя и взвывая от боли. Как же ему хотелось снова обнять Настю, чтобы попросить у нее прощения за все, что сделал и сказал. Он был не прав, во многих вещах и лишь теперь понимал это. Он понимал, что был в тюрьме, которую построил себе сам, и сегодня, ее страж, пришел чтобы отпустить его на свободу. Иван почувствовал холод, к нему стали возвращаться разные воспоминания, кинолентой пробегающие у него перед глазами. Тело стало неметь, он хотел было подняться и растопить печь, но не смог и пошевелиться. Мужчина был благодарен судьбе за Настю, и только благодаря ей он не подыхал сейчас в грязной канаве, а удобно расположившись на диване. Боль стала уходить, а тело становилось все более легким и воздушным. Он прикрыл глаза и сделал глубокий вдох. С выдохом он снова простонал, и в голове прокрутилось фирменное «имела рыба озеро», но Иван тихо прошептал хрипловатым голосом:
– Прости меня, Боже…
