Читать книгу: «45»

Шрифт:

ISBN 978-5-4498-7207-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

I. КАЖДЫМ НЕРВОМ

* * *

В краю соснового блаженства
Я надышаться не могу
И упиваюсь совершенством
Холмов на дальнем берегу.

Жара шипит прогорклым маслом
На сером противне небес.
Закатные огни угасли,
И в озеро сползает лес.

И вечер, словно оглашенный,
Из храма ускользает прочь…
А я – лелею предвкушенье
Прохлады, что приносит ночь.

п. Пески-Радьковские

* * *

Моим родителям

Люблю берёз минорно-светлый вид.
Я тихо прохожу, ветвей касаясь,
И сердце ностальгиею кровит,
А я в воспоминанья погружаюсь.

Среди берёз, меж Сожем и Вихрой
Осталось детство, светлые надежды…
Я помню шелест волн хлебов безбрежных
И балдахин лещины над тропой.

Там время протекало не спеша,
А лето не дышало южным зноем…
Земли Мстиславской светлая душа
Кружилась, словно бу́сел, надо мною.

* * *

Максиму Михалёву

Мой друг Тезей в краю далёком
Ушёл в безбрежный лабиринт.
Звезда отчаянья горит
И каплет в снег кровавым соком.

Чернеет в сердце боль нагаром
И бесполезны все мольбы.
Апокалиптика судьбы —
Локомотив стал Минотавром.

Порвалась Ариадны нить!
Душа тревогой чёрной тлеет,
На грани я мечусь Эгеем —
И страшно с этой болью жить.

* * *

Моя земля: песчаные разломы,
Распатланные кудри ковылей,
И запах трав, с младенчества знакомый.
Встал в полный рост я на родной земле!

Я каждым нервом чувствую обиды
Своей земли, а сердце бьётся в такт
Прибою волн родимой Меотиды.
И сквозь меня идёт Бахму́тский тракт.

* * *

Я дивной жаждой к истине влеком,
Пытаюсь отыскать в душе ответы.
Здесь в мягком полумраке так легко
Почувствовать себя частицей Света.

И распростившись с суетной тоской,
Трепещет сердце радостною птицей.
И хочется, забыв о дне мирском,
Молиться, плакать и опять молиться…

* * *

Начав свой новый день за здравие,
Я к вечеру свой миф разрушу,
Пустые приступы тщеславия
Смываются контрастным душем.

И дней шальные многоточия
Мне дарят новые ответы.
Растратив все запасы прочности,
Душа моя взывает к Свету.

Опять, блуждая от отчаянья,
Шепчу свои обиды ветру…
А мне до Храма расстояние —
Всего-то пара сотен метров.

ИЗАБЕЛЛА

Елене Н.

Искать в твоих глазах тебя,

Но находить тоску земную.

Осенним холодом объят,

Себя к другой тебе ревную.

И выпита луна давно,

Как листья имена отпали.

Год жизни оказался сном

И канул в сумрачные дали.

Вослед смотря тебе другой,

Не находить в душе покоя…

Ты только миг была со мной,

Но бредила, увы, не мною.

п. Пески-Радьковские

* * *

Светлым мёдом молитв я наполню свой вечер,

На душе для тоски не найдётся причин.

Мне опустится лёгким покровом на плечи

Ощущенье покоя.

Мерцаньем свечи

Отпугнёт налетевшие мерзкие тени

И растает бредовых сомнений туман.

Станет светлой звездою момент вдохновенья.

И отступит навязчиво-жгучая тьма.

* * *

За окном осенним

Холодно и ломко.

Осень носит тени

В порванной котомке.

Города удушье

Растворится ночью,

Снег, придя, разрушит

Мир ноябрьский в клочья.

В небесах продрогших

Звёзд кружится стая,

Осень дни им кро́шит,

В бытие врастая.

КОЛОС

Я колос пшеничный, нас море, но я здесь один.
Один не сгибаюсь под ветром и тяжестью зёрен.
В стремлении к солнцу я принципиально упорен,
И в верности свету, давно сам себе господин.

И пусть по-холопски собратья склоняются вниз,
Судьба – не подарок: и ветром, и градом нас било.
Но если я слышу бряцающий лязг мотовила,
Я твёрдо уверен – прогнуться, не значит спастись.

* * *

В сентябре, как всегда,
налипают беспечные мысли.
Светлый город пустеет
и рано спадает листва.
Все желания разом скукожились,
сникли и скисли,
Лишь берёзы сияют
предвестниками торжества.
И в янтарных осенних лучах
я теплом наслаждаясь,
Ароматы вдыхаю листвы,
отгоняю печаль.
Я дышу сентябрём,
позабыв про болезнь и усталость…
И трепещет под окнами тополь,
как в церкви свеча.

ОСЕНЬ

Осень растекается по улицам,
Сыпет клёны нам под ноги медь,
Ясень над скамейкою сутулится,
Сквер готов в огне грехов сгореть.

Город опускает руки. Холодно,
Хочется уюта и тепла.
Стынет осень чашею расколотой,
И горюет на ветру ветла.

Птицы поднебесные срываются,
В ирий стаи держат долгий путь…
А сентябрь-то только начинается,
Но тепла обратно не вернуть.

* * *

Свободой повеяло, что ли?
Всё дивно, куда не взгляни.
Остатки ребяческой боли
Сровняли февральские дни.

Я снова, как птица, свободно
Решаюсь на новый полёт
Над серой равниной холодной,
С одним лишь желаньем – «Вперёд!»

Забыв послевкусие страха,
И сердце своё обнажив,
Расправил с беспечным размахом
Звенящие крылья души!

II. СИНЕГОРИЯ

СИНЕГОРИЯ

Александру Голубову

Манили дали тайнами туманными,
Мы вожделели новый мир найти.
В те годы мы вдруг стали магеланами,
Ища обетованные пути.

Мы созидали новую историю,
Покинув затхло-пресный быт квартир…
И стали терриконы – Синегорией,
Где начинался наш особый мир:

Где каждый день нам приносил открытия,
Где лес кленовый был, как цитадель…
Где были мы – четыре повелителя
Новооткрытых сказочных земель.

АЛХИМИЯ ОСЕНИ

Город октябрьски багров,

Окнами щурится сонно.

В горнах осенних костров

Плавится золото клёнов.

Дым обвивает дома

Лаокооновым змеем.

Стелется горький туман,

Город в угаре немеет.

Золото тает в огне,

Воздух свинцом наполняя.

Дым, от тоски замутнев,

Грустно течёт за трамваем.

* * *

Когда остывшие надежды

Листвою скинут тополя,

Как надоевшую одежду,

И успокоится земля,

Дворы наполнятся прохладой

И нереальной пустотой,

И новым жизненным укладом

Задышит бренный город мой,

Тогда и я, собрав пожитки,

Пойду по зову в темноту,

Туда, где тихий ветер жидкий,

Качает робкую звезду.

* * *

Облаков растворилась завеса,

Стала даль бесконечно чиста.

На затёртых камнях Херсонеса

В летний полдень царит суета.

Между пышных кустов олеандра

Бродят тени прошедших эпох.

И застывший седым кинокадром,

Старый колокол сник и заглох…

Здесь души очищается накипь,

Как светло здесь дышать и легко!..

Лишь степные кровавые маки

Обагряют руины веков.

* * *

Здесь небо, солнце и вода свои читают мантры,

И новый быт, открытый мной кипит, бурлит, живёт…

Смолистых кедров аромат, как запах олеандров

Впитается в одежды мне и в лёгкие войдёт.

И я запомню этот мир по запаху и звуку,

По цветогамме, по шальным движениям минут.

Я этот город постигал, забыв тоску и скуку,

Здесь в чашке кофе я допил последнюю луну.

* * *

Вы – поколение «Икс»,
Мы – поколение «Ноль».
А. Икрин

Это не Корсунь, а Стикс —

Волны, как чёрная боль.

Мы – поколение «Икс»

Вы – поколение «Ноль».

Здесь продолжается жизнь.

Там – разлагается злость.

Мы устремляемся ввысь,

Чтобы истлеть не пришлось.

Мы от рожденья слабы —

Рвёмся из мрака на свет!

И не хотим без борьбы

Чувствовать привкус побед.

ПЕРВОЕ УТРО

Памяти Рэя Брэдбери

Рвётся, как легенда изнутри
Позабытой пожелтевшей книжки,
Колдовство обычного мальчишки,
Гасящего словом фонари.

И течёт волшба его строки,
Счастлив он и горд собой при этом,
Что являет всей планете лето
Лишь одним движением руки.

Радуйся, проснувшись, городок!
Девяносто дней тепла и солнца,
Детским волхвованием даётся.
Люди, запасайте лето впрок!

* * *

Мне за этой планкой не угнаться,
Ну какой с меня прыгун с шестом?
Мне дрожать осталось и бояться,
И в чужом трамвае ехать зайцем
Да читать пустой пузатый том.

Быть сверчком, успехи не итожить,
Не искать чинов и тёплых мест…
От чего же не сдаваясь, Боже,
Я тяну упорно эту ношу,
Не по Сеньке выбирая крест?

* * *

А.И.

Созидая стихи, не ищу алгоритмов,
Растворяясь в словах, я стараюсь прожить
Каждый слог и строку.
Как по лезвию бритвы
Я иду, оставляя частицы души.

И кружат надо мною метафоры-птицы,
Лист тетрадный огнём разноречий объят…
Созидаю стихи, отдавая страницам
Себя.

ДЕНЬ СОБОРНОСТИ

Время шло размеренно и ровно,
Но теперь страна моя в огне.
Не закончится всё мирно, полюбовно —

Быть войне!

В стольном граде бьёт народ в тамтамы,
Киев, как в аду – в плену костров,
Словно в нереальной кинодраме

Льётся кровь!

День Соборной Украины нынче
Выдался от пороха седым…
Филином над Украиной кычет

Тень беды!

* * *

Моя страна, как будто Колизей,
Где каждый день задымленей и мглистее,
Где я теряю каждый день друзей,
Меня клянущих за инакомыслие.

А я устал молчать в своей стране
И наблюдать за жребием над ризами.
Над Родиною зло кружится призраком,
И вся столица плавится в огне…

Где хрупкий мир завис над острым лезвием,
Где вместо слов летит собачий вой,
Где каждый день даётся всё болезненней —
Я разделю судьбу с моей страной!!!

МОЛИСЬ

М. С.

Молись и призывай других: «Молитесь!»
Пока она ещё не умерла.
Её терзают грязных слов избитость,
И накрывает чёрной боли тьма.

Волну тоски кто успокоить сможет?
Кто остановит злобы новый вал?
Готовы в гневе выхватить из ножен
Вражды мечи. Оголены слова,

Взрезая целомудренные души,
В предчувствии неправедной войны…
Лишь ты сумеешь этот бред разрушить,
Молящий О Спасении Страны!

* * *

Рвутся струны подсознанья
На лихом ветру тревог,
Что нас ждёт за новой гранью?
Это знает только Бог.

Что нам жизнь? – Плясать да плакать,
Да любить лазурь небес.
Даст Господь – минуем плаху,
Пронесём без страха крест.

Только б жить одним мгновеньем,
Забывая боль и страх,
Обретая в дар смиренье
И молитву на устах.

III. ПОИСК СОВПАДЕНИЙ

ПОСЛЕ АВИАУДАРА

Город стёр с лица следы нагара,
Оживают окна, этажи.
После утреннего авиаудара
Город заявляет: «Будем жить!»

Позади ракет разящих залпы
И восход в запёкшейся крови,
Но всему назло цветут катальпы,
И журчат скворцы и соловьи.

Город – пёс, зализывая раны,
Смотрит с верой в солнечный рассвет.
Словно мир прекрасен, без изъяна,
И войны, как будто вовсе нет.

В СЕГОДНЯ

В этом Сегодня тревожно и страшно,
Но убежать от него невозможно.
Купол небесный багровым окрашен,
День весь пропитан иудовой ложью.

Боже, опять восстаёт брат на брата!
Льётся кровавая речка-Эпоха,
Жуткая за легкомыслие плата.
Скверно в Сегодня – и тошно, и плохо.

Мир – это просто красивое слово
И недоступное нынче понятье.
Воют кликуши в столицах, и снова
Режут друг друга безумные братья.

* * *

Народ застыл в немыслимой фрустрации,
Не понимая, что пришла беда.
Страна войну назвала операцией,
Уничтожая наши города.

Историю кровавыми чернилами
Переписать – неблагодарный труд.
И кажется враждебной и постылою
Страна, в которой только лгут и лгут.

И мой Донбасс стал камнем преткновения,
Кровь потекла, как пущая вода…
Нас убивают! Без стыда, зазрения,
Уничтожая наши города.

НАД РОСЬЮ

Вербы тоскуют над водами в тихом укоре.

В кручах прибрежных мерещится мне Святогорье —

Как же похож этой речки поток на Донец!

Но не хватает мне ветра в беззвучном просторе,

Мне не хватает биенья донбасских сердец…

Край мой родной, я душою с тобой непрестанно

Там, где твои терриконы – наследье титанов,

Вместе с курганами тайны столетий хранят,

Там, где вся степь стала чёрною огненной раной,

Там, где твои города превращаются в ад.

Белая Церковь

У ПАМЯТНИКА ГРЕНАДЁРАМ

На солнце или в непогоду,
Объятый пышною листвой,
Солдат двенадцатого года
Стоит над старой мостовой.

А взгляд не весел у солдата,
Гнетёт его тугая грусть…
Они отсюда шли когда-то
На битву за Святую Русь.

А нынче боль в тиски зажала,
Ведь не понять кто враг, кто друг…
Здесь одурели горожане —
Здесь убивают русский дух.

И люди, превратившись в стадо,
Бесчинства по стране творят…
Вдаль смотрит обречённым взглядом
Лишённый Родины солдат.

* * *

Мы опускаемся к рассвету
По старой пыльной мостовой,
Туда, где новый месяц лета
Плывёт над ялтинской волной,

Где солнце раскалённой сливой
Над Поликуровским холмом
Уходит в сторону залива,
И рассыпается теплом,

Где утра маятник запущен,
И светом ослеплён маяк…
Клюют вороны хлеб насущный
На серой гальке бытия.

Ялта

АЛЕКСАНДРИЯ

В тенистом раю, среди жаркого лета

Укрыться от боли, от груза обид.

Здесь льётся вода изумрудного цвета,

И струны лучей дарят музыку света

И всё это тайны Вселенной хранит.

И август плывёт, ни о чём не жалея,

И кажется мир не таким уж плохим.

Здесь Пушкин когда-то бродил по аллеям,

Строку стихотворную тайно лелея.

Я верю, что здесь зарождались стихи!

И в этом эдеме, с источником звонким,

Легко стать частицей житья-бытия.

Здесь смотришь на время глазами ребёнка,

И соснам молитвы читаешь негромко,

С надеждой вернуться в родные края.

Белая Церковь

* * *

Н. Романовой

Опустели наши кельи,

Песни наши не допеты

В это огневое лето.

От Тавриды до Карелии

Разлетелись мы по свету.

И теперь – судьбы избранники,

Разнесённые ветрами,

Мы храним святое пламя.

Божьи дудки, Божьи странники —

Слово вечно будет с нами.

ВЕЧЕР В ПЕРЕДЕЛКИНО

Средь лип и елей на тропинках
Воздушен каждый лёгкий шаг,
Луна виниловой пластинкой
Играет тихо в небесах.

А воздух карамельно тает
Над мутной тоненькой рекой,
И дух поэзии витает
Над каждым клёном и ольхой.

И под ноги совсем не глядя,
Хрустишь опавшею листвой…
И только шум от автострады
Развенчивает волшебство.

Москва/Переделкино

ДОМОЙ

Мелькают рощи золотые,
Тоскуют сонные леса.
Дни сентября совсем остыли
И поседели небеса.

За мной во след – дожди косые
И одуревший листопад…
Я уезжаю из России
К себе на Родину назад.

Я еду по дороге гулкой
Туда, где пахнет мир золой,
Где сиротливы переулки,
И где гуляет ветер злой.

Там тоже дождь, там тоже осень,
И небо затянула мгла.
А ветер души листьев носит
Над тротуаром из стекла.

Поезд Москва-Жмеринка

* * *

День ноябрьский светел,
словно белый лебедь,
Солнце дарит скверам
позднее тепло.
Осень золотая
отразилась в небе…
А мечты о мире,
вновь пошли на слом.

И гремят, и рвутся
вдалеке разрывы
Город утомлённо
переносит боль…
Но как прежде ивы
распустили гривы
И играет осень
заданную роль.

* * *

Я вдыхаю эту осень,
Это пряное амбре —
Запах тополей и сосен
В задымлённом октябре.

В небе кое-где зарницы
И разрывов дальних гул.
Ветер под ноги ложится
Подвывая на бегу.

А пути мои не гладки,
Звёзды канули во мрак,
И шагаю по брусчатке
Под истошный лай собак.

Хмурый небосвод нелётный
Накрывает город тьмой.
И под грохот миномётный
Я в ночи спешу домой.

* * *

Люди мелькают, как будто страницы,
Дни чередуясь бегут и бегут.
Не успеваю рассматривать лица
Местных калигул, карманных иуд.

Перемещаюсь в пространстве, как странник,
Не успевая обиды копить.
Только взрастает побегом желанье:
Жить не сдаваясь, творить, и любить.