Читать книгу: «Долгожданная осень», страница 2
Глава 3
Стоило ей скрыться в темноте подъезда, Максим набрал Спартаку:
– Спар, делай, что хочешь – возьми у Галины телефон Катерины, и вообще… всю возможную подноготную! Да, у меня всё нормально. Я скоро к вам подъеду, Вы всё там же?
– Да, мы всё тут же. Макс, я тебя не узнаю, – вкрадчиво промурлыкал друг, – я даже боюсь делать предложения. С тебя подробности. Номер достану.
Галина, будучи в приличном подпитии, была легкой на добычу информации. Но на вопросы о Кате она реагировала несколько странно, словно с некой горечью и нежеланием, хоть язык от алкоголя и заплетался:
– … ты зря на неё нацелился… ну, или твой друг… ты просто никогда не сталкивался с такими, как она, людьми. Это же современная Жанна д’Арк, олицетворение вечной борьбы за правду и мораль, существующие только в её голове, – она смотрела в сторону, поджав губы с отрешенным видом, – Зачем твоему другу её номер? Она ни с кем не крутит романы, предупреди, хоть уж несколько лет, как вдова. Потому что это не-по-ря-доч-но.
Спартак вышел покурить и встретил подъезжающего Максима:
– Меняю номер на… ээээ, некоторое объяснение. С каких это пор случайная незнакомая женщина «с улицы» может оторвать твой зад от общества своих друзей и завладеть тобой на несколько часов? В твоем любимом эскорте закончились устраивающие тебя спутницы? Не припомню, чтобы ранее видел у тебя подобную реакцию. Ты меня удивляешь и даже пугаешь, я жду подробностей.
– Я… себе-то не могу объяснить. Словно я увидел человека, с которым сто лет не общался, и накопилось много чего рассказать. Нет, не то… – и взгляд ушел в глубину.
– Может все же то? – игриво стал подтрунивать друг.
– Даже не начинай снова! – отрезал Макс ледяным тоном.
– Макс… Макс…
– Что? – прозвучало в ответ рявканье.
– Позволь дать совет?
– Не нуждаюсь я в твоих пикаперских советах, – Максим стал раздражительно-агрессивным, – зашёл в ресторан, там отмахнулся от желающих подойти спутниц, заказал себе кофе. Долго крутил полную чашку с рассеянным взглядом, иногда слегка расплывался в едва заметной полуулыбке, замечал это за собой и стирал эмоции с лица. Вернулся с шумным вздохом в компанию к Спартаку, закатил глаза:
– Ну, говори.
Улыбка чеширского кота сопроводила ответ:
– Женщина не должна засыпать в одиночестве.
– И что ты имеешь в виду в данном случае? – опешил Макс.
Спартак, лениво поцеживая виски, нарочито растянуто и нудновато стал учить неразумного друга:
– Вне зависимости от стадии отношений и… – выдержал паузу и сделал акцент, – вида отношений, женщина должна засыпать с мужчиной или физически, или с мыслями о нём. Это может быть сон в объятиях друг друга после секса, или смайлик перед сном в сообщении, копеечный подарок или изысканный комплимент в телефонном разговоре, но последним ощущением в этот день должен быть ТЫ в любой ипостаси. Ну, если, конечно, тебе эта женщина интересна.
Максим продолжал крутить недопитую чашку кофе, несколько раз подносил ко рту, наконец с шумным вздохом отставил назад:
– Ох, ты не представляешь, насколько это всё не моё!
Спартак встал, отодвинул несчастную чашку подальше, отправил со своего телефона контакт, бесцеремонно выдернул из кармана Максима его телефон, протянул ему в руки и буркнул: – Звони. И не облажайся.
Екатерина с удовольствием скинула обувь, одежду и забралась в ванную, аж зажмурив глаза от удовольствия. Тело ныло от долгой прогулки, как же хорошо, что впереди ещё один выходной, можно просто отдохнуть и отоспаться! Интересно, как там Галка, совсем окунулась в омут с головой или ещё сохраняет остатки разума. Мысли прыгнули на неожиданное знакомство со Спартаком и Максимом. Типаж первого ей был очень знаком, очень комфортно с такими людьми в любой компании, и дружба с ними складывается неплохо. Но любовные связи ярки, стремительны и недолговечны. А вот Максим пока для неё загадка, никакое клише на него с легкостью не клеилось.
Дозвониться до Гали удалось с третьего раза, в динамике грохотала музыка, голос подруги можно было едва расслышать. Несколько заплетающимся голосом та вещала, что у неё все просто замечательно и о ней можно не беспокоиться. И что Катька невероятно глупая особь женского пола, раз отказалась от такого замечательного продолжения вечера. Стоило дать отбой, как высветился вызов с незнакомого номера:
– Катерина, я хочу попросить у Вас прощения, – скороговоркой выпалил опять знакомый дикторский голос на фоне шума улицы.
– Э-э, Максим?
– Да. Я знаю, что Вы будете сердиться за этот звонок. Поэтому, поругайтесь, пожалуйста, сразу.
Катя набрала воздуха в грудь и рассмеялась на этих словах, расплескав воду в ванной.
– Максим, я мысленно Вас перехвалила за сдержанность и соблюдение приличий. Чем обязана столь позднему звонку?
– Вы меня мысленно нахваливали? Значит день прошел не зря! Екатерина, если серьезно, мне очень стыдно, что я, а точнее Спартак, вынужден был выуживать у Галины номер Вашего телефона. Но, я просто побоялся, что Вы на выставку не придёте, и мне придется коротать весь вечер в обществе старых зануд. И некому меня будет спасти. Приходите, пожалуйста, даже если Вы задержитесь на работе. Я Вам сейчас сброшу ссылку и… ещё раз спасибо за вечер. Всё, у меня нужные слова кончились.
– Я Вас услышала, нового ничего не скажу. И обещать не буду. Спокойной ночи, Максим. Передайте Спартаку, чтоб Галю не обижал.
– Что Вы! Несмотря на ветреность и непостоянство, более галантного человека сложно найти. Гарантирую Вам, что ничего дурного с подругой не произойдет.
Затянулась пауза, Максиму пришлось выдавить: «Спокойной ночи», и с желанием шмякнуть трубку на землю от неловкости, услышал повторное ответное прощание и дал отбой.
***
Начало недели на работе выдалась бурным и быстро выветрило весь позитив от прошедших выходных и новых впечатлений. Её шеф, Сергей Борисович, превзошёл себя по количеству поставленных задач. Катерина, забыв про обед, не отрывала головы от бумаг и монитора.
В среду к концу рабочего дня Галя взорвала размеренный ход событий как всегда бурными воплями в трубке:
– Ты же идешь? Слушь, меня осенило, а мне нечего надеть! А ты в чем пойдешь? Погода вроде хорошая на завтра, как думаешь, в открытых туфлях нормально будет или осенью это уже не очень? Кааать? Ты же идешь? – несколько угрожающе закончилась тирада.
– Галь, ты хочешь верь, хочешь нет, у меня вообще из головы вылетело приглашение, если ты про выставку. Я никуда не хочу идти, у меня неделя на работе сумасшедшая. Борисыч генерит новые задания со скоростью пулемета. Одно желание на этой неделе – дожить до пятницы. С Сашкой хочу созвониться, может с ней пересекусь в выходные.
– Оставь ты свою дочь! Она уже взрослая. Ты её обязываешь встречами почти каждые выходные, отпусти в более свободное плавание. А на выставку мы просто должны пойти! И не надо меня попрекать очередным увлечением… Да! Меня безмерно увлек этот Спартак. Но при всё этом у меня остатки мозгов есть, – с некой горечью прозвучало отступление, – и я прекрасно понимаю, что мы бурно с ним проведем пару – тройку недель в лучшем случае и… потом всё. Но, чёрт побери! Я хочу бурно провести эти грёбанные пару недель! А ты… пожалуйста, Кать, пожалуйста! Не обламывай меня! – почти плача, закончила тираду Галина.
– Галь, ты же можешь прекрасно пойти и без меня.
– Ну ты же очень любишь выставки всякие разные. Давай сходим, а? Если не понравится – уйти ж всегда можно, ты ведь сама всегда так говоришь? Ведь ты же понимаешь, что приглашают в первую очередь тебя. А меня так… в качестве довеска.
– Ну, Галь, что ты выдумываешь, – более примирительным тоном ответила Катерина.
– А что ты наденешь? – повеселевшим ожившим голосом вопрошала трубка, почувствовав слабину в голосе подруги.
Глава 4
Подруги, выбираясь из метро, пробирались сквозь толпу уличных промоутеров. Галя, запыхавшись, с торчащими в руках листовками семенила за Катериной:
– Блин! Вот как у тебя так получается?
– Что?
– Я себя чувствую плебеем рядом с императрицей! К тебе никогда никакая шушера не липнет! Идешь, не замаравшись, а меня вечно развести пытаются.
– Ну, если плебей, то уж рядом с патрицием, – поддела подругу Катерина, – И вообще, где слов-то нахваталась таких! К выставке что ли готовилась? – рассмеялась Катерина, никак не комментируя сути возмущений Гали.
Перед выставочным залом был аншлаг из автомобилей и разномастной публики. Увидев плотную толпу, Екатерина с сомнением предложила Гале пока не поздно, повернуть обратно. Но в ответ услышала возмущенное громкое шипение, и подруга под локоть потащила её вперед как паровоз.
Вход на открытие выставки был по приглашениям, но у Катерины с Галиной их не было. Первая ругала себя за неосмотрительность, что не хватило ума узнать про это заранее или списаться с Максимом, вторая собиралась названивать новоявленному избраннику, но тут при входе взгляд выцепил высокую, уже знакомую фигуру в строгом темно-синем костюме. Максим стремительно продвинулся сквозь толпу к дамам, угодливо взял обеих под локоть, при этом опять умудряясь сделать свои касания едва ощутимыми, и просто провел через контроль безо всяких объяснений.
– Как же я рад вас видеть, дамы! Вы даже не представляете!
– Максим, Вы всё это время стояли у входа и высматривали нас?
– Могу соврать, могу ответить «да». Какой вариант предпочтительнее?
Ответом был смех.
Галина вертела головой и только собралась выдать вопрос, как Макс его предвосхитил:
– Галина, мой друг сожалеет об опоздании на это мероприятие, но у него затянулась деловая встреча. Я предполагаю, что в течение получаса он должен уже будет подъехать. Давайте пройдем к экспозициям, там немного тише.
Екатерина обратила внимание на то, что почти все приглашенные подходили к Максиму с персональным приветствием, и очень часто озвучивали слова благодарности. Интересно, чем он конкретно занимается, надо будет спросить напрямую или через Галю и Спартака. Максим несколько отстал, беседуя с гостями, женщины прошли далее вглубь залов.
Фотоработы действительно были интересными. Классическими и нестандартными. Возле ряда работ со снимками детей из неблагополучных детей, детей в детских домах, стояли представители благотворительного фонда, раздавали буклеты, рассказывали о мерах поддержки. Катерина видела, что достаточно большое количество приглашенных обсуждало, как можно адресно оказать помощь. Мысленно была поставлена ещё одна положительная зеленая галочка.
Центральная в данной экспозиции была черно-белая фотография с крупным планом пронзительного взгляда чумазой девочки, глядящей через забор детского дома на мир во вне. Забор из мешанины неотесанных грязных досок, остатков мебели и сетки – рабицы. Мысленно волей-неволей дорисовывались условия, в которых содержатся дети в том детском доме. Сбоку висела статистика: сколько детей в год попадает в детские дома, сколько обретает новые семьи, сколько возвращается обратно.
Сзади раздался голос Максима:
– После презентации этой серии работ фотографа Юлии Криницыной, она, кстати, тоже сюда приедет и с ней можно будет познакомиться, невероятно, но в этом регионе процент усыновления вырос почти в два раза. Включая детишек с тяжелыми диагнозами, которые ранее были обречены доживать свой век в социальных домах. А конкретно для этого детского дома нашлись меценаты, проспонсировавшие ремонт и закупку мебели, игрушек, учебных пособий.
– С огромным удовольствием познакомлюсь с таким замечательным фотографом!
– А вот ещё интересные работы… Дамы, угощайтесь шампанским.
Екатерина только сейчас обратила внимание, на фуршетные столики и многочисленный обслуживающий персонал, разносящий напитки и легкие закуски. Автоматически стала отказываться, пока не увидела угрожающий взгляд подруги. Пришлось взять бокал для поддержки.
– О! Не верю своим очам! Вы пришли! Это услада, сглаживающая все неровности моего сегодняшнего дня! – раздался приближающийся неподражаемый голос Спартака.
Он смачно чмокнул Галину в щеку, почтительно и демонстративно взял руку Катерины и едва коснулся поцелуем её пальцев.
– Предлагаю наибанальнейший тост – за встречу! – и поднял фужер с искрящимся напитком.
Вечер пролетел, насыщенный такими же искрящимися впечатлениями. Много интересных знакомств, блестящие фотоработы, душещипательные истории, скрывающиеся за некоторыми фотокартинами. На исходе третьего часа Галина окончательно и бесповоротно пропала из поля зрения, часть приглашенных стала расходиться, вереница нескончаемых благодарящих Максима за организацию и поддержку людей наконец начала иссякать.
– Максим, а кем Вы работаете? – наконец-то в лоб задала Катерина интересующий её вопрос.
– Я работаю… хм, в Группе компаний, в которую входит и инвестиционный фонд, который поддержал эту благотворительную акцию.
«Он сказал где, а не кем», – по привычке отметила про себя Катя. Пауза, Максим внимательно посмотрел ей прямо в глаза:
– Я руководитель этой Группы компаний.
– Ого, тогда понятно, почему столько людей к Вам подошло с благодарностями.
– Вам понравилась выставка?
– О, да! Я даже не ожидала, если честно. Интересные работы, смешанные впечатления, и… вкусное шампанское! – искренне улыбнулась Катерина.
– Вы, наверняка, устали. Мне бы очень хотелось Вас пригласить на ужин, – и предвосхищая отказ, выставил вперед обезоруживающе руки, – в любое заведение, куда Вы согласитесь.
– Вы правы, я устала, но при этом и проголодалась, так что даже не буду делать вид, что отказываюсь.
Ресторан на Чистых Прудах, несмотря на многолюдность, был уютным и каким-то тихим, благодаря удачному разделению на зоны. Максим и Екатерина с большим азартом обсуждали запомнившиеся работы с выставки, выступления представителей организаторов выставки, реакцию публики на мероприятие. Разговор веселым ручьем энергично перетекал по разным темам, всплескивал радостными эмоциями, неожиданно сворачивая в разные русла. Время незаметно подкралось к «пора спать». Максим, даже не слушая никаких аргументов Катерины, отвез её домой. Пара, переполненная позитивом, тепло рассталась у дверей Катиного дома. Стоило Катерине коснуться подушки, как экран телефона, точно угадывая момент, засветился пожеланием спокойной ночи.
Глава 5
В пятницу, на удивление, на работе наступило затишье. Шеф улетел в незапланированную командировку, не успев, по традиции отсыпать новых заданий, благодушно на прощанье махнул рукой – пятница, работай в лайт—режиме! В обед Екатерина позволила себе прогуляться недалеко от офиса. Сегодня всё словно играло новыми красками. Она шла и улыбалась, слушая хорошую музыку, вспоминая последние эмоции.
Даже хмурое низкое осеннее небо казалось почему-то необычайно фактурным и по-своему красивым, оттеняя контрастным фоном позолотившиеся верхушки клёнов. Словно гигантской бороной пропахали небосклон и облака возмущенно вздыбились ровными грядами. Изо дня в день проносясь по одному и тому же маршруту, она давно перестала обращать внимание на мир вокруг.
Внезапно накатила грустная философская мысль, что и вся жизнь проносится размытым пейзажем за окошком автомобиля. Кто едет по жизни в машине премиум-класса, кто эконом, но все несутся, по сути, мимо чего-то главного и важного, не видя деталей. Хорошо, если иногда удается делать остановки. Всего два необычных вечера стали ярким контрастом к размеренной и стабильной, но серой жизни. И по их окончанию стало как-то горько и пусто. Кажется, она начинала понимать Галю, которая отказывалась следовать обыденному ритму жизни, а все время искала себе приключенческий любовный допинг.
Ближе к вечеру раздался звонок от Максима с неожиданным предложением:
– Доброго вечера! Предлагаю завтра вечером просто погулять по Москве, дождя вроде не обещают, а есть интересная задумка. Нет-нет. Это не официальное мероприятие, и вообще даже не мероприятие! Удобная одежда и обувь приветствуется! – и словно вчерашний тёплый вечер сразу перетёк в завтрашний, также легко и непринужденно, как и «Вы» превратилось в более уместное «ты».
***
Несмотря на её протесты, Максим заехал за Катей домой. Стоя у подъезда, наблюдал из автомобиля за группой бомжеватого вида товарищей, столпившихся у подъезда. Дверь открылась, Катерина вышла, Максим напрягся. Но часть неблагонадежных товарищей расступилась, а часть даже поздоровалась. Максим удивленно улыбнулся.
Не раскрывая подробностей своей таинственной задумки, довез до Бауманской, и там таинственно сказал:
– Пошли изучать Кукуй.
– Что-о?
А далее характерным дикторским голосом, словно профессиональный гид, Макс стал рассказывать про немецкую слободу в Москве, предметно указывая на места, где раньше кипела совсем другая жизнь. Ёмкие истории, интересные факты, словно дождём смывали современный облик Москвы, обнажая постройки 17 века.
– … до сих пор нет единого толкования названия этого места. Версии разнятся от иностранного заимствования до срамотных ругательств русских крестьян в адрес немцев. А подлинный расцвет Кукую подарил Петр I, который по молодости проводил там больше времени, нежели в Кремле.
– Макс, подожди-подожди!!! Откуда ты всё это знаешь? – спросила в какой-то момент непрекращающегося вещания крайне изумленная Катерина.
– Честно? Я подготовился. Благо на просторах Интернета есть практически любая информация. Ты же говорила, что хочется восполнить пробелы, но не хватает теории… вот, – и смущенно развел руками и обезоруживающе улыбнулся.
– У меня просто нет слов, – ошарашенно в восторге ответила Катя, – Спасибо, такой емкой экскурсии у меня не было даже с профессиональными гидами. А я уж подумала, что ты родом именно с этого района Москвы и посему знаешь об этом месте так много. А давай как-нибудь ты и вправду покажешь мне места, где ты рос? Ты же коренной москвич, как я поняла?
Пауза почему-то была чуть дольше положенного. Максим с отстраненным взглядом потеребил браслет часов, расстегнул, застегнул, словно он мешал:
– Когда-нибудь потом. Возможно. Пошли лучше поужинаем? – фразы странно спотыкались, и задавать больше вопросов не хотелось.
– Пошли, только в какую-нибудь забегаловку попроще. Я в джинсах и кроссовках в ресторан точно не пойду.
Максим за ужином стал расспрашивать Катерину о её жизни, и беседа вновь расправилась.
– Я выросла в небольшом военном городке в Ростовской области. Пришлось переехать в лихие девяностые в Москву, чтобы поступить в ВУЗ. Тут отучилась и осела, устроилась на работу, вышла замуж. Первые годы моталась на свою малую Родину проведать родных, близких. Так не хватало солнца, тепла и… ласточек, – Катерина мечтательно улыбнулась, вспоминая свои детские ощущения, – которые орут о лете, начиная с мая. Перестала туда ездить, когда родителей не стало. И в тот момент осознала, что за все эти годы не смогла полюбить Москву. Рассматривая её только в качестве сосредоточения финансов и возможностей, бетона и стекла. Показушно красивая, дорогая, но всё равно чужая. А вот года три назад наш офис переехал на Курскую. В обед иногда удавалось выйти, прогуляться, вглубь старых районов. Набережная, особняки, какие-то отреставрированные, какие-то обветшалые, окна, ушедшие наполовину под землю. Сколько наслоилось поверх старых дорог! И поняла, что прониклась Москвой. Для меня она перестала быть безликой, стала одушевленной, с реальной своей жизнью. Словно другими глазами теперь смотрю на этот город и не понимаю, как раньше могла не видеть всю его красоту!
Максим на мгновенье коснулся её ладони:
– Я очень рад, что именно в тот вечер вы с Галиной решили прогуляться по Москве.
И снова ставшая слишком быстрой дорога домой. Катерина поймала себя на мысли, что ей очень нравится аудиоподборка композиций, звучащая в машине. Они были очень разные по стилю, но при этом гармонично сочетались и соответствовали настроению. На одном из треков Катерина прислушалась, попросила сделать погромче:
– Что это за мелодия?
– Линдсей Стирлинг, кажется трек называется Underground.
– Феерично! А можешь включить еще раз?
– С удовольствием.
И всю оставшуюся дорогу они посвятили обсуждению музыкальных пристрастий друг друга и конечно же памятуя то и дело всуе вездесущего Спартака, с его якобы ужасным вкусом.
Сначала Галка конечно же щедрила остротами в сторону внезапного Катиного знакомства, потом обратили внимание коллеги и даже Борисыч стал подтрунивать – больно глазки горят, да полуулыбка не сходит с её лица, а тут даже Сашка за вечерним чаепитием, лукаво улыбаясь, спросила:
– Ма, ты на себя не похожа. У тебя что-то интересное намечается?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, не знаю… Просто ты стала такая загадочно-рассеянная. Боюсь даже спрашивать. Ты влюбилась что ли?
– Вот чего выдумала. Нет, даже и близко нет. Просто весьма необычное знакомство с приятным человеком.
– А, – многозначительно кивнула дочь, посмеиваясь, – ну, как бы ты это не называла, тебе максимально идет твое новое состояние. Ты прям светиться стала.
– Это прям так заметно? – в притворном ужасе спросила Катерина, прижимая руки к щекам.
Вместо ответа Саша рассмеялась, чмокнула мать в щеку и стала прощаться и собираться, столкнувшись у дверей с Галиной.
– Галь, ты б хоть предупреждала! – с укоризной буркнула Катя, заваривая во второй раз чай, – Как татарин вваливаешься!
– Ха-ха! Спасибо за радушный прием, – беззлобно сострила в ответ подруга, – между прочим я вкусняшек к чаю прикупила.
– Окей, если с вкусняшками пришла – тогда простительно, располагайся!
Обе рассмеялись. Через некоторое время Галя внезапно спросила:
– Катюх, а ты Серегу любила?
Катерина опешила:
– А к чему ты об этом сейчас спрашиваешь?
– Нет, ты просто ответь, какие чувства были у тебя к Сергею? Не на момент свадьбы, а, в последние годы?
Катерина надолго замолчала, стала вертеть чашку, пролила чай, засуетилась, убирая. Галина встала, приобняла подругу за плечи и посмотрела прямо в глаза:
– Ответь, пожалуйста!
– Наш брак умер задолго до того, как разбился Сергей. – внезапно тихо призналась Катя, вымучивая фразы, – Я и не заметила, как он утратил для меня роль мужа… Отношения между нами угасли тихо и незаметно. Все было чинно, правильно и невозможно скучно. Мы это с ним не обсуждали, но, думаю, оба думали, что мы слишком порядочны, чтобы ходить налево или инициировать развод. И продолжали просто сосуществовать рядом последние годы.
– Катюш, ты извини, что я ковыряюсь в такой интимной части твоей жизни, но… я почему тебя спросила, чтобы ты сама себе прежде всего ответила на много вопросов. Я тебя впервые за долгое-долгое время вижу с горящими глазами и с накатывающим девичьим румянцем. Я всегда думала, что у тебя был образцовый брак, а сейчас вижу, насколько ты можешь быть другой, яркой, живой! Ты влюбилась в Максима?
– Влюбилась? Вряд ли… Ножки не подкашиваются. Сердечко сильней не стучит. Но знакомство это крайне приятное, отрицать не буду.
– Я просто хорошо тебя знаю, госпожа Холодное сердце. Ты сама своим ножкам и сердечку не даешь волю. Вот они по стойке смирно у тебя и стоят. И, ты думаешь, люди вокруг тебя этого не чувствуют? Поэтому и получается двойная непробиваемая дистанция. Дай шанс вашим отношениям с Максимом. Просто немного растопи свой ледяной забор.
– И как ты мне это предлагаешь сделать? В постель что ли прыгнуть сразу? – фыркнула гневно Катерина.
– Фу на тебя! Пошлость тебе не к лицу. Просто нельзя быть слишком сильной, умной и порядочной такой. Ослабь самоконтроль.
– Даже не знаю, как реагировать Галь! Ты порой как скажешь… Я себя порой после твоих речей ущербной ощущаю, – повертела на пальце левой руки обручальное кольцо, задумчиво продолжила, – если честно, я просто объективно не понимаю, зачем этому богатому мужику такое спонтанное знакомство со мной.
– Как это зачем?
– Ну, я ж могу трезво мыслить и вижу, что какой бы я не была раскрасавицей, да разумницей – вокруг есть более молодые, красивые и прочее. Галь, мне скоро будет сорок! И им никак не тягаться с двадцать.
– Дуреха ты, Катя, хоть тебе почти и сорок. Помимо сухих биографических фактов, у людей существуют чувства. А ты все пытаешься обличить в логические взаимосвязи и цифры. Надо верить своему наитию. А оно у тебя светится!
Катя со смехом закатила глаза:
– Ладно, давай уж закругляться, психолог ты наш, посмотри на часы. Завтра понедельник, всем на работу.
А сон, как на зло, уступил место размышлениям. Богатый симпатичный ни разу не женатый мужик (если верить информации из Интернета, и от Галины со Спартаком) – уже странное сочетание. Да ещё не требующий от их странного спонтанного знакомства ровным счетом ничего. Нутро искало подвох, подсовывало и отметало самые нереальные версии, но не могло найти итоговый вариант, сдалось и заснуло.
