Читать книгу: «Подруги», страница 17

Глава восемнадцатая

Вероника

После посещения больницы я заехала в галерею. Уже два дня там не появлялась, за что заслужила несколько упреков от Тамары, да и глава рекламной службы издательства был мной недоволен. Они собирались сохранять высокий градус интереса к моему творчеству до дня окончания выставки, а в завершающий день устроить распродажу книг с моими иллюстрациями. Я плохо способствовала их намерениям, новых репортажей обо мне в прессе не было, на телевидении я не появлялась, хотя приглашения участвовать в различных передачах были. Я чувствовала свою вину, поэтому безропотно согласилась провести экскурсию для известного книготорговца. Дядечке было в районе шестидесяти. Он оказался довольно приветливым, и мы с ним мило пообщались. Он сказал, что «мои» книги ему понравились, и он, пожалуй, сделает пробные закупки. Потом предложил мне оформить вестибюль в его фирме, якобы тот слишком просторный и пустой, что отпугивает посетителей. Я переадресовала его Тамаре, чтобы согласовать время нашей будущей встречи, так как в ближайшие пару месяцев буду в отпуске.

– Как насчет того, чтобы сегодня вместе поужинать? – игриво осведомился он.

Я была раздосадована даже не самим предложением, а тоном, которым оно было сделано. В это время позвонил Артем. Извинившись перед своим собеседником, я ответила, что сейчас в галерее и перезвоню ему, когда освобожусь. Книготорговец с ожиданием смотрел на меня.

– Увы! – Я с сожалением развела руками. – Сегодня никак не могу, занята.

Он понимающе усмехнулся.

– Конечно, такая интересная женщина не может быть одинокой, но я с вами прощаюсь ненадолго.

После его ухода я уединилась в подсобке и позвонила Артему.

– Мы сегодня обязательно должны встретиться! – сразу выпалил он. – Через полчаса могу за тобой заехать.

– Я на машине. Лучше приезжай ко мне домой.

– Когда ты там будешь?

– Минут через сорок.

– Всё! Выезжаю!

В его голосе было столько энтузиазма, что я невольно улыбнулась. Если быть честной с собой, то во мне энтузиазма было не меньше, душа и тело стремились к нему, просто я научилась в любых обстоятельствах выглядеть невозмутимой – Женькина школа. Я знала, что и Артем может выглядеть сдержанным, когда хочет, но сегодня в том не было нужды, у меня тоже не было в этом нужды, но не зря говорят, что привычка – вторая натура. К тому же, я считала, что в моем солидном возрасте слишком эмоциональное поведение выглядит глупо, а мне не хотелось выглядеть глупо даже в собственных глазах, не говоря уж об окружающих. А, может, как раз такое закомплексованное поведение и есть глупость в последней инстанции?

По дороге домой меня не покидало хорошее настроение. Переменчивая питерская погода раздражения не вызывала, мне даже нравилась эта переменчивость. Вот, выглянуло солнышко, а вот, оно скрылось за тучами, и наступили сумерки. В этих сумерках даже обычно неприглядные блочные пятиэтажки казались романтичными и немного загадочными. Кто в них живет? Что чувствуют эти люди? Когда я подъехала к дому, возле моего подъезда уже стоял знакомый автомобиль. Я только успела выйти из своего, как Артем оказался рядом и заключил меня в объятия.

– Не сейчас. Не здесь, – шептала я, чувствуя, что ноги у меня подгибаются.

Он нехотя отстранился, но в его разноцветных глазах бушевало такое жаркое пламя, что мы чуть опять не вернулись к прежнему занятию. Как-то нам удалось добраться до квартиры, а, когда дверь за нами захлопнулась, мы стали целоваться. Чувства были такими сильными, что ноги нас не держали, и мы постепенно стали опускаться на пол. Все-таки какие-то остатки разума в моей голове еще сохранились, так как я прошептала, что не пью таблетки. Артем в ответ прохрипел, что на этот раз все предусмотрел. Первый взрыв эмоций произошел в прихожей, затем мы перебрались в спальню, где одна за другой, почти без перерыва, нас сотрясли еще несколько не менее мощных вспышек. Каким-то краешком сознания я ухватила вполне связную мысль: «Теперь я смогу дополнить серию «Эмоции» картиной «Страсть». Она не будет абстрактной, там будут глаза, губы, руки и… неистовое напряжение, которое заряжает все вокруг.». Я уже видела ее мысленным взором.

Как ни странно, этот марафон не вызвал у нас сонливости. Мы лежали, повернувшись лицом друг к другу и, глядя друг другу в глаза, счастливо улыбались. В этом чувствовалась такая бесконечная близость, что у меня на глазах выступили слезы. Артем осушил их поцелуями.

– Милая…

– Милый…

Он провел рукой по моей груди, а у меня от его действий даже пальцы на ногах подогнулись.

– Вижу, ты не загораешь топлес, – заметил он.

– У меня нет склонности к эксгибиционизму.

– Пуританка.

– Есть маленько.

– Мне это даже нравится.

В эту минуту меня от ужаса едва не подбросило в кровати, и я резко села.

– Что случилось?! – обеспокоился мой нежный любовник.

– Сколько времени?!

– Почти девять, – Артем взглянул на наручные часы.

– Телефон! Мне нужно позвонить! Хороша мамаша, обо всем забыла. Обычно в это время Лиза уже ложится спать. Я обещала ей позвонить перед сном.

– Во Франции сейчас на два часа меньше, – успокаивающе произнес он, властно опрокидывая меня на подушки. – Лежи. Как я понимаю, телефон в сумочке, а сумочка, скорее всего, в прихожей. Я сейчас принесу.

Артем вскочил и отправился в прихожую, а я смотрела ему вслед и любовалась. Он тоже не был эксгибиционистом, так как на его теле четко отпечатался след от плавок. Вскоре он вернулся с моей сумочкой. Я впервые разговаривала с дочерью и свекровью в его присутствии и, как ни странно, это меня ничуть не смущало.

– Вижу, у тебя хорошие отношения со свекровью, – нейтрально произнес он, когда разговор, наполненный восторгами дочери, был завершен. – Как она отнесется к тому, что мы теперь вместе?

Значит, он рассчитывает на серьезные и продолжительные отношения, с удовлетворением отметила я, впрочем, он уже не раз давал это понять.

– Думаю, нормально отнесется, – невозмутимо ответила я, – если вообще дойдет до знакомства.

Артем с возмущением уставился на меня.

– Что значит «если дойдет до знакомства»?! Ты стала частью моей жизни, главной частью, значит, и Лиза будет частью моей жизни, вследствие чего и ее бабушка каким-то образом войдет в мою жизнь. Неужели непонятно?

Я смотрела на него и думала, какой же он замечательный парень, но именно парень, а не зрелый мужчина. В силу своей молодости и отсутствия большого жизненного опыта он рассуждает слишком прямолинейно, не видит подводных камней. Он, видимо, научился читать по моему лицу.

– Знаю я все твои возражения – разный стиль жизни, разница в возрасте, ребенок… Это все Е-РУН-ДА! – по слогам произнес он. – Ребенок не помеха, чем больше детей, тем лучше. Пять лет разницы – это вообще ни о чем. Я с первой минуты нашего знакомства воспринимаю тебя как ровесницу, а иногда мне кажется, что я старше и мудрее тебя. – Я была возмущена его высказыванием, но возразить не успела, а он продолжал. – Разный стиль жизни – это серьезное испытание. Вряд ли тебя устроит гостевой брак, но, как я недавно понял, я тоже хочу иметь нормальный традиционный брак с детишками и прочими атрибутами семейной жизни.

Я рассмеялась. «Детишки и прочие атрибуты семейной жизни».

– Артем, когда ты успел полностью переродиться? Рассуждаешь так, будто только что сбежал из семейного сериала.

Он не выдержал и тоже рассмеялся.

– Может, это и выглядит смешно, – отсмеявшись, сказал он. – Но, помнишь, когда я вернулся из Англии и нашел тебя в подсобке в галерее, тихую и печальную, я сказал, что почувствовал себя ДОМА? Вот и сейчас, я лежу на ТВОЕЙ кровати в ТВОЕЙ квартире, но чувствую себя ДОМА. Прежде в моей жизни ничего подобного не было, разве что в раннем детстве, но это как-то забылось. Так уж получилось, что мой дом там, где ты. – У меня дыхание перехватило от такого заявления. – Понимаю, в силу своей работы и наличия дочери-школьницы ты не сможешь со мной колесить по свету, а я не хочу с тобой расставаться даже на минуту. Значит, мне придется изменить свой стиль жизни. Я уже работаю в этом направлении, но пока рано говорить. Конечно, в любом случае без командировок не обойтись, но это будут разовые акции, а не стиль жизни.

Он бы еще долго распинался на эту тему, но я его прервала.

– Артем, ты рассуждаешь так, будто мы уже решили пожениться.

Он театральным жестом приложил ладонь к своему рту.

– Прости. Я собирался вести себя более сдержанно, не давить на тебя и не торопить, но ты в один миг превращаешь меня в комок эмоций, который не умеет держать язык за зубами.

После разговора с дочерью мой телефон все еще был зажат в руке. Прежде, чем отложить, я его включила и посмотрела на экран, обнаружив два непринятых вызова. Оба были от Маринки, и оба с «секретного» телефона. Что-то случилось! Я тут же ей перезвонила.

– Подожди, я выйду в коридор, – прошептала она.

– Кто это? – спросил Артем.

– Марина.

– Но ты ведь недавно была у нее.

– Видимо, что-то случилось.

Артем собирался засыпать меня вопросами, но я покачала головой, Маринка уже была готова продолжить разговор. Слушая ее новости, я все больше напрягалась, потихоньку впадая в ужас. Авария была подстроена! Это просто чудо, что она не погибла. Значит, я могла лишиться обеих подруг! Нет, я не ставила крест на Кате и буду делать все, что от меня зависит, чтобы ее найти, но ведь с каждым днем надежд остается все меньше. А что, если и я однажды исчезну? Однако эти мысли не мешали мне внимательно слушать подругу.

– Если он с ними заодно, то почему не спустил все на тормозах, а стал расследовать? – задала я резонный вопрос. – Что-то не сходится. Может, мы зря его заподозрили?

– Я уже не знаю, что думать, – простонала Маринка. – Ты рассказала обо всем своему Артему? Что он об этом думает?

– Не успела. Он только что пришел.

– Позвони мне потом.

– Завтра созвонимся, а сейчас лучше отправляйся спать. Копи силы.

Когда разговор был завершен, Артем взял меня за руки и развернул к себе.

– Опять тайны?

– Да. Как раз сегодня собиралась тебя в них посвятить, но мы немного отвлеклись. – При этих словах мы оба улыбнулись. – Но предупреждаю, это опасные тайны, в прямом смысле опасные – опасные для жизни. Только что узнала, что Маринкина авария была подстроена, Катя, как ты знаешь, пропала. Непонятно, почему до меня не добрались, мы все одинаково завязаны в этом деле. Ну как, не передумал погружаться в эти тайны?

– Рассказывай, – серьезно произнес он.

– Расскажу, но сначала приму душ и оденусь.

– Может, мы вместе примем душ? – его тон изменился на интимный.

– В другой раз, а сегодня по очереди.

Через полчаса мы сидели за столом в кухне. На мне были джинсы и футболка, волосы сколоты в пучок, Артем после душа одел свою прежнюю одежду, отказавшись от предложенного мной халата. Видимо, не хотел пользоваться личными вещами моего мужа. Я уже успела накрыть на стол по всем правилам этикета. Накануне Марта приготовила праздничный ужин по случаю отъезда Лизы с бабушкой и, как обычно, сделала это с размахом, так что нам с Артемом голодная смерть не грозила. Я разогрела рагу, выставила на стол салаты и закуски. Поставила бокалы для воды и вина. Увидев все это великолепие, Артем воскликнул:

– Какая красота! Если еда так же прекрасна на вкус, как и на вид, мне грозит смерть от заворота кишок.

– На вкус еда еще лучше, чем на вид, – улыбнулась я, – но я надеюсь, что ты сдержишь свой аппетит и будешь жить долго и счастливо.

Артем, потирая руки от предвкушения, сел за стол.

– Оказывается, ко всему прочему, ты еще и отменная хозяйка!

– Ну, я умею красиво накрыть на стол, так как в студенчестве подрабатывала официанткой, – усмехнулась я, – а в остальном твои комплименты в мой адрес не заслуженны. У меня есть помощница по хозяйству, которая обеспечивает и порядок в доме, и отменную еду. За эти годы Марта стала практически членом нашей семьи.

– Значит, твой муж прилично зарабатывал, – задумчиво произнес Артем.

– Очень прилично. Когда мы поженились, у меня сразу появилась помощница по хозяйству, а потом и няня для Лизы. Он делал все возможное, чтобы я могла без помех заниматься творчеством и получить второе высшее образование.

– Он был бизнесменом?

– Нет, программистом, гениальным программистом. Чуть позднее подробно об этом расскажу, так как его работа имеет непосредственное отношение к тому, что сейчас происходит.

Артем меня перебил.

– Извини, конечно, но я вижу на столе бокалы, а вот бутылок не вижу.

Я виновато улыбнулась.

– Вот, еще один пример того, какая я хозяйка. – Я кивнула на шкафчик в углу кухни. – Там бар. Достань пожалуйста початую бутылку белого сухого вина, вчера за ужином мы со свекровью выпили из нее по бокалу – это для меня. А для себя выбери что-нибудь по своему вкусу.

Артем выбрал коньяк, пояснив, что от сухого вина у него изжога. Ну, не совсем изжога, тут же уточнил он, просто я его не люблю. Он наполнил бокалы и произнес тост.

– За нашу встречу, за нас, за то, чтобы мы всегда были вместе!

Он опять торопился, я еще ничего для себя не решила, но не стала обсуждать эту тему, просто чокнулась с ним и отпила пару глотков.

– Значит, ты согласна с моим тостом? – Он устремил на меня сияющий взгляд.

– Сначала нужно решить насущные проблемы, – буднично произнесла я, – потом будем строить планы на будущее, а то до него можно и не дожить.

Артем посерьезнел.

– Давай, рассказывай, а то у меня уже мурашки по телу от твоих намеков.

– Сначала немного поедим, а то ноги протянем.

Он улыбнулся.

– Да, сил мы потратили немало, но у меня еще кое-какие запасы остались. А у тебя?

– Поскребем по сусекам, может, что и наберется, – усмехнулась я.

После того, как мы подкрепились, я стала рассказывать. Рассказала о Женькиных олимпиадах в подростковом возрасте, что уже тогда будущие работодатели его заприметили и наняли ему супер-учителя, о том, как он закончил ВУЗ за три года вместо шести. Сказала, что мне было известно о его работе только то, что она очень интересная, секретная и высокооплачиваемая. Я думала, что он работает в ФСБ, но, похоже, это не так. Не уверена, что и Женька знал, на кого именно он работает. Ему вполне могли запудрить мозги. Тогда он был очень юным. А потом? Возможно, и догадался, но назад уже хода не было. Подробно остановилась на визите его «сотрудников» после похорон, о тщательном обыске.

– И ты им все отдала?! – возмутился мой соратник.

– Конечно. Те диски принадлежали им, а не мне.

– Значит, мы никогда не узнаем, чем именно занимался твой муж на своей секретной работе, – с сожалением произнес Артем.

– Не торопись с выводами.

Я рассказала, как Катя обнаружила подозрительный счет, который проходил через банк, в котором она работала, и мы вместе с ней отправились на улицу Короленко, где в беседе с соседкой-старушкой выяснилось, что мой муж все эти годы работал в ничем не примечательном здании, в котором размещалась фирма «Цвета лета», торгующая лакокрасочными покрытиями. Понятно, что он не имел никакого отношения к этой торговле. Тогда, чем он занимался? Я подробно рассказала, как наши подозрения относительно Женькиной деятельности постепенно трансформировались от занятий хакерством до обслуживания нелегальной криптофермы. Узнав от Кати о внушительной сумме, выплаченной фирмой «Цвета лета» за грузоперевозки, Маринка решила, что оборудование хотят перевезти в другое место и, чтобы выяснить, куда именно, она ввязалась в слежку, в ходе которой угодила в аварию. Рассказала о таинственном и зловещем «Голосе». Затем о том, как сегодня выяснилось, что авария была неслучайной, кто-то ослабил рулевую тягу, и в самый ответственный момент руль перестал слушаться.

– Это сделали на улице Короленко, когда Марина наблюдала за главным входом, – впервые подал голос Артем. Я кивнула. – Знаешь, меня кое-что смущает. Почему именно Марина проявила такую прыть в расследовании? Ведь это она обнаружила вентиляционную шахту, и именно она устроила слежку, ничего не сказав об этом подругам. Зачем?

Мне не хотелось говорить на эту тему, но сейчас не время хранить секреты.

– Она считала Женьку идеалом мужчины и не верила, что он мог быть замешан в каком-то грязном деле. Хотела доказать это нам, а, может, и себе.

Артем не смог скрыть удивления.

– Она была влюблена в твоего мужа?

– Да.

– А он как реагировал на это?

– Никак.

Повисло молчание. За окном густые сумерки превратились в ночь. Белые ночи окончательно сдавали свои позиции. Мне стало грустно и почему-то очень жаль Маринку. Наверное, я поступила по отношению к ней не по-дружески, не рассказав об особенностях Женьки. Но я не могла, это слишком личное.

– Понимаю, – наконец, произнес Артем, – зачем ему другие женщины, когда у него была ты? Но неужели ты не ревновала?

– Нет. – Ответ вырвался непроизвольно, и я решила чуть-чуть приоткрыть завесу тайны. – Женька по своей природе был однолюбом, – сказала я, – и, так уж получилось, что его единственной любовью стала я. Марина этого не понимала. Думаю, она догадывалась, что я знаю о ее тайной страсти, хотя мы это никогда не обсуждали. Но все это сейчас не имеет значения. Нам нужно решить, что дальше делать. Как найти Катю? Как обезопасить себя и наших близких от новых неприятностей?

Некоторое время мы молчали. Артем переваривал только что полученную информацию, а я не спускала с него глаз, ожидая его выводов и предложений.

– Ситуация очень серьезная, – наконец, произнес он, – думаю, в этом деле задействованы Большие Люди. Одна табличка на доме, на время притормозившая строительство, чего стоит. Да и в остальных своих действиях они особо не стесняются. Для наших целей совершенно неважно, чем именно они занимаются, нам важно установить с ними контакт и убедить их в том, что ты с подругами никакой опасности для них не представляешь.

Я была с ним полностью согласна. Хотя Большие Люди и те, кто на них работают, наверняка занимаются какой-то преступной деятельностью, и их следовало бы разоблачить! Однако моя гражданская позиция рассыпалась в прах перед угрозой в адрес моей дочери. Артем сказал, что завтра с утра мы отправимся к Антону Сергеевичу и все ему расскажем. Тот раньше работал в правоохранительных органах, да и за годы работы в новой должности приобрел много связей, так что ему, может, и удастся хоть что-то разузнать. Мы еще долго обсуждали всякие нюансы, Артем задавал уточняющие вопросы и, надо сказать, ни один из них не был пустым или неважным. Он явно превосходил меня в умении анализировать ситуацию и делать логические выводы.

– Скажи, ты не пожалел, что ввязался в это мутное дело? Да к тому же такое затратное. Но я потом все возмещу!

Он с изумлением и даже обидой посмотрел на меня.

– Ника, на первый раз я тебя прощаю. Ты просто как следует не подумала, прежде чем задать такой дурацкий вопрос. Неужели ты не чувствуешь, что мы стали единым целым? Твои проблемы – это мои проблемы, так что все будем решать вместе. А насчет Антона Сергеевича не беспокойся. Его работа – выполнять указания моего отца. Если он хорошо со всем справится, то и премию получит.

Мы сидели рядом, и я благодарно прильнула к его плечу, чем он сразу воспользовался. Я и не заметила, как мы оказались в постели. Ночь была восхитительной, и я в полной мере ощутила, что мы действительно стали единым целым. Я уже и не надеялась еще когда-нибудь испытать такие сильные чувства. Это было просто подарком Судьбы, такое нельзя игнорировать. Мое настроение еще поднялось, когда я обнаружила что не беременна. Артем особо радостным не выглядел.

– Ладно, еще успеется, – наконец, высказался он и улыбнулся.

За завтраком Артем сказал, что нам нужно обсудить наше ближайшее будущее. Я вопросительно на него посмотрела, так как, несмотря на недавнее осознание своих чувств к нему, была не готова на решительные действия. Десять лет я держала себя в узде и не могла вот так, сразу, все пустить на волю волн.

– Думаю, мне следует сегодня перевезти к тебе хотя бы часть своих вещей, а то мне не во что переодеться, – пояснил он. – У него не было своей квартиры в Петербурге, а начинать совместную жизнь в квартире отца он не хотел. – Потом будем решать жилищный вопрос более кардинально, – сказал он, – когда ты созреешь, не хочу на тебя давить.

И это называется «не давить»? Ведь он собирается поселиться в моей квартире! В качестве кого? Но я понимала, что придется согласиться с ним. Нас тянет друг к другу, и мы все равно постараемся каждую ночь проводить вместе. Не может же он все время ходить в одной и той же одежде! И почему нужно скрывать наши отношения? Ведь мы оба свободны.

– Хорошо, – сказала я, – можешь перевозить свои вещи. Я попрошу Марту, чтобы она для них освободила место в шкафу.

Я не сказала ему, что для этого придется окончательно избавиться от Женькиных вещей. Я и сама не знала, почему до сих пор этого не сделала, уж не настолько я сентиментальна. На мои слова Артем отреагировал весьма предсказуемо – сжал меня в объятиях. «Сегодня начинается наша совместная жизнь!». Однако долго наслаждаться объятиями времени не было. Он еще с утра созвонился с Антоном Сергеевичем, и тот ожидал нас к одиннадцати. Я тоже начала свой день со звонков. Катин телефон, как обычно, молчал, а Маринка откликнулась сразу. Голос у нее был очень бодрым:

– Подожди, выйду в коридор! – Мы говорили по «секретному» телефону, и я рассказала ей о своем разговоре с Артемом. – Артем считает, что вряд ли твой Егор связан с преступниками. Если бы это было так, то он не стал бы так скрупулезно расследовать причины аварии. Это им невыгодно.

– А запах? А «Голос»?

– Это, как говорится, косвенные улики, и им может иметься и другое объяснение. А вот его отношение к твоей аварии напрямую указывает на то, что он с теми типами не связан.

Я думала, что Маринка ухватится за эту тему, но она неожиданно свернула разговор и со словами «Я тебе перезвоню» отключилась. Наверное, врач пришел.

Ровно в одиннадцать мы были в офисе сыщика. В этот раз Антон Сергеевич хорошо подготовился к нашей встрече. Стол был уже сервирован для чаепития.

– Исправляю прошлые ошибки, – прокомментировал радушный хозяин.

– Мы сегодня плотно позавтракали, – зачем-то сообщил Артем.

– Мы? – Антон Сергеевич смерил нас внимательным взглядом.

– Да, мы! – радостно согласился Артем, накрывая мою руку своей. И зачем он демонстрирует нашу близость? Впрочем, неважно. Наверное, сыщик, как адвокат или врач должен знать ВСЁ!

Антон Сергеевич не стал заострять на этом внимание, а сразу перешел к делу. Сказал, что знает, что мы пришли сегодня с новостями, но сначала хотел бы отчитаться о проделанной работе. Ему удалось наладить контакт со службой безопасности банка «Авангард», и его допустили до просмотра записей с камер наружного наблюдения. Одна из них была установлена при входе в банк. От Марины он узнал примерную дату знакомства Кати с загадочным Андреем, так что найти нужные записи не составило труда. Сейчас вы их увидите, сказал сыщик, взяв в руки пульт. На стене сбоку от нас был расположен большой экран. Вот, он засветился, и на нем показалось черно-белое изображение. Камера была установлена так, что не показывала сам вход, а лишь нижние ступени крыльца и прилегающую часть улицы.

Вот, вышли несколько человек сразу, и в то же самое время, частично скрываясь за ними, поднялся по ступенькам мужчина. Лица его видно не было. Вскоре появилась Катя в светлой юбке и темной блузке и, как всегда, на высоченных каблуках. Мужчина поддерживал ее под руку и что-то говорил. Оба были в пол-оборота к камере. Сначала мое внимание сосредоточилось на лице подруги, его выражение казалось противоречивым – смесь боли и удовольствия, наверное, этот коварный обольститель нашептывал ей что-то приятное. Только потом я присмотрелась к Катиному спутнику. Они уже стояли возле крыльца и разговаривали. Катя располагалась лицом к камере, а он почти спиной, были видны только часть щеки и ухо. Но вот, он пошел вдоль улицы, теперь даже щеки не было видно. Видимо, Катя что-то ему сказала, и он обернулся. Я замерла, а он тем временем исчез из поля зрения камеры.

– О, Боже! – вырвалось у меня. – Верните прежний кадр.

Кадр не только вернули, но и остановили. Я напряженно смотрела на лицо мужчины, крепкого, коренастого, лет сорока.

– Вы его знаете? – осторожно поинтересовался Антон Сергеевич.

– Кажется, да, – прохрипела я. Голос от волнения перестал слушаться.

– Это Андрей?

– Мне он представился как Валентин Иванович.

Артем оживился.

– Тот самый, сотрудник твоего мужа? – Я кивнула.

– Похоже, теперь пора выслушать ваши новости, – произнес сыщик.

Я стала рассказывать. Разговор шел под запись и, как и в прошлый раз, Антон Сергеевич по ходу моего рассказа задавал уточняющие вопросы и делал пометки в блокноте. Артем здорово помогал, напоминая о некоторых нюансах, которые я опускала при рассказе сыщику. Этот разговор длился долго, очень долго. За это время секретарша дважды приносила горячий чайник и тарелки, заполненные бутербродами. Когда этот марафон, наконец, завершился, Антон Сергеевич, глядя на меня, сказал:

– Вероника, вы впутались в неприятную историю. Насколько она неприятная, пока не могу сказать, но, думаю, очень неприятная. Вы задели интересы могущественных людей. Для того, чтобы продолжить расследование, я должен испросить санкцию у Валерия Александровича. Это может оказаться опасным. Нужно взвесить все риски.

Я растерянно посмотрела на Артема.

– Я поговорю с отцом, – решительно произнес он.

– Разумеется, – согласился сыщик. – Вы поговорите с ним как сын, а я как специалист, который неплохо разбирается в таких ситуациях.

Артем сжал мою руку.

– Не переживай. Прорвемся.