Читать книгу: «Маркус и золотая чаша. Сказочная повесть»

Шрифт:

Редактор Наталья Петровна Тимченко

Иллюстратор Анна Викторовна Буравлева

ISBN 978-5-4483-5420-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1. Маркус в Санкт-Петербурге

Глава 1. В доме появляется сундук

Коробка была большой. Нет, не так! Она была такой огромной, что в ней могла бы поместиться даже моя младшая сестра Ира, которой недавно исполнилось четыре с половиной года. И, если бы она находилась сейчас рядом, пока я разглядывал эту самую коробку, то непременно постаралась бы туда залезть. Я бы начал оттаскивать Ирку за руку, она бы вырывалась, снова лезла, а потом заныла, что я вредина, и мне пришлось бы её отпустить. Но сегодня днём, когда пришла бабушка, дома были только мы с папой, поэтому подарок вручили мне.

– Не знаю, что вы с этим будете делать, – тяжело вздохнула бабушка, – но оно точно не помешает! В крайнем случае можно туда и Барбариса поселить.

Барбарисом мы зовем кота. Он старый рыжий и большой. Его купил папа, когда нас с Иркой ещё не было, и подарил маме, чтобы той было за кем ухаживать. Папа считал, что маме бывает скучно, когда все домашние дела сделаны, и она должна следить за котом: мыть, кормить и расчёсывать. А вот брюхо коту гладить могли все, ведь делать это легко и приятно.

Барбарис обычно ложился папе на колени, Ирке – на живот или – ко мне под бок, мурчал и перебирал лапками. Тёплый такой и очень уютный.

Барбариса и любили все, поэтому ему всегда доставалось самое лучшее, а теперь ещё и коробка.

– Лёша, – окликнула меня бабушка, – что же ты стоишь? Попроси у папы ножницы и давай поскорее её распечатаем.

Я обрадовался и побежал на кухню.

– Мама, – сказал отец, – на кой нам эта бандура? Куда она нам?

– Барбарису нужна, – сунул я нос во взрослый разговор. – Ему пригодится.

Папа посмотрел на меня как-то странно: вроде бы сверху вниз, но и снизу вверх тоже, потому что старался смотреть грозно и ещё из-под очков. У него это получалось плохо, и мы с бабушкой рассмеялись.

– Сынок, – сказала бабушка папе, – я её уже привезла, бандуру эту, поэтому не ворчи, а помоги достать сундук из коробки!

Такого подарка не ожидал никто из нас. Сундук? Наверное, очень старинный. А может, он с пиратского корабля? А может, он побывал в таких странах, о которых мы и не слышали? А может, там даже сокровища есть?

– Бабушка, – повернулся я к ней.

– Что, Лёшенька? – вместе с папой она распаковывала коробку. – Ты что-то спросил?

– Бабушка, – повторил я, – а можно отнести его к нам с Ирой в комнату?

Сундук, когда его вытащили, оказался ещё прекраснее, чем я его себе воображал. Тёмно-коричневый, с железными уголками, и ножками, и крышкой, закрытой на замок. Закрытой! Вы это себе представляете?

– Б-а-а-а? – я посмотрел на бабушку и папу. Они о чем-то оживлённо беседовали, папа мотал головой из стороны в сторону и складывал коробку. «Никакому Барбарису она не нужна», – услышал я краем уха и понял, что коту новая игрушка не достанется.

– Б-а-а-а?

– Господи, – крикнула бабушка папе в сердцах, – помоги ты сыну оттащить сундук в детскую и угомонись уже! Слышать ничего не желаю! И чайник поставь.

У нас было две детских комнаты. В одной жили мы с сестрой, а другая досталась Филиппу или Филу, как зову его я, и это наш старший брат. Он уже и не маленький, вроде, но ещё и не взрослый, а отдельную комнату ему выделили.

Когда бабушка говорила о «детской», она точно не имела в виду комнату Фила, потому что он строго-настрого запретил так её называть. Значит, сундук всё-таки достался нам с Иркой. А ещё точнее, мне, потому что сестре в её четыре с половиной года он был совершенно точно не нужен. Кукол ей что ли там хранить? Вот ещё!

Глава 2. Настоящий владелец сокровища

– Лёша, – окликнул меня папа, – я и один тут справлюсь. А ты беги ищи место. Хотя вот в вашем бардаке только этой бандуры и не хватало.

Он укоризненно посмотрел на бабушку, но она была занята чаем и даже ухом не повела.

Конечно, папа в чём-то прав. Наша детская очень маленькая, поэтому мы с сестрой спим на двухъярусной кровати. Ирка – внизу, а я занимаю место на втором этаже. Это почётно, но сейчас оказалось, что не очень удобно: сундук же к себе не затащишь! Хорошо, что он заперт, и я могу поставить его рядом с Ирой. Она внутрь не заглянет, пока мы не найдём ключ, а я буду приглядывать за своим сокровищем со второго этажа.

Моя кровать – наблюдательный пост! Это вам не игрушки! Это же настоящее мужское занятие: караулить секретный объект!

Сундук был не только красивым, но и ужасно тяжёлым. Папа едва донес его до комнаты.

– Как ты его дотащила? – крикнул он бабушке из детской. – Весит тонну!

– Вот и таксист так сказал, – выглянула она из кухни и улыбнулась, – и попросил два счётчика. Я бы одна не справилась.

– Отличное место выбрал, – посмотрел на меня папа и поднял вверх большой палец. – Ирочке как раз некуда было ставить ночник. Просто отлично, сын!

Однако мне такая блестящая идея сразу не понравилась. Какой ночник? Разве это тумбочка? В моей голове возникли картинки из журналов, которые покупала мама: деревянные резные столики с белыми салфеточками и вазочки на них.

«Б-р-р-р, – меня даже передёрнуло. – Ни за что! Это мой сундук, и точка! Если надо, я за него и подерусь». Только с кем драться? С Ирой? Вот обидно-то, с сестрой не получится. Придётся убеждать словом. И я начал сочинять речь, которую можно было бы произнести маме.

– Мамочка, – сказал бы я ей, – можно Ира не будет ставить на сундук светильник? Это же совсем-совсем мальчишеская вещь.

И это было всё, что я смог придумать. Вернее, всё, что я успел придумать, потому что в комнату влетела сестра и уставилась своими огромными, как чашки, глазами на бабушкин подарок.

– Ой, – положила она на него свою ладошку, – это мне?

– Ещё чего, – я стал оттаскивать сестру в сторону, – мне!

В детскую вошла мама, взглянула на Иру и погладила меня по голове.

– Кажется, нам стоит обсудить это за ужином. А ну-ка, дети, марш за стол!

За едой взрослые так увлечённо о чем-то спорили, что мы с Иркой даже заскучали. Она медленно ковыряла картофельное пюре ложкой, размазывая его по краям своей тарелки, а я делал из сосисок колодец, пока все они не развалились и не покатились на пол. Одним словом, неинтересно нам было, поэтому я пнул сестру под столом и на её «ты что?» приложил палец к губам, а потом скосил глаза к двери нашей комнаты. Ира была девочкой догадливой, поэтому сразу свалилась под ноги и сдёрнула на себя скатерть.

Всем стало так «весело», что остаток вечера мы провели в тишине. Родители рассердились и усадили нас за книжки. Мне досталась какая-то ерунда про динозавров, Ирке – раскраска с принцессами в таких странных платьях, что сестра как-то сразу увлеклась рисованием и о сундуке больше не спрашивала.

Кажется, теперь всем в этом доме стало ясно, кто настоящий владелец сокровища и самый счастливый человек. Филиппу бы только не рассказывали, пока я не разобрался с замком. А потом можно, потом уже всё равно.

Когда всё стихло, и мы с Ирой легли спать, я ещё долго ворочался и никак не мог перестать думать о сокровищах. Перед глазами в хороводе кружились золотые слитки, старинные монеты, драгоценные камни и украшения, как на картинках с принцессами из Ириных книжек. Они вращались, вращались, вращались, а потом неожиданно самый крупный камень сверкнул, и я открыл глаза.

Детская была залита зелёным светом. Мне показалось, что это всё ещё сон, и я ущипнул себя за руку. Стало больно, а свет никуда не делся. Я приподнялся на локте и свесился вниз с кровати. Ира закрутилась в одеяло, я её не видел, но зато я видел сундук. Под его крышкой что—то светилось! Я так испугался, что нырнул под подушку и замер. А когда стало тяжело дышать, медленно вылез и снова свесился вниз. Так и есть: что-то было в сундуке. Это точно сокровище! Оно светит зелёным на всю комнату! Я снова испугался, затолкал подушку в угол и спрятался. Кому рассказать – не поверят же, засмеют. И, кажется, на мысли «лучше молчать» я провалился в сон.

Глава 3. Тайна сундука

Я вернулся из школы и сразу побежал в свою комнату.

Фил уже был дома: при входе лежал его рюкзак, а на вешалке болталась куртка. Дверь в детскую приоткрылась, и я понял, что там кто-то есть.

Так оно и было! Филипп сидел на корточках у сундука и ковырялся в замочной скважине отвёрткой. Наверное, родители рассказали ему вчера, что бабушка принесла нам старинную штуку, и он ждал, пока никого не будет, чтобы забрать драгоценности. Как же он мог без меня? Эта вещь принадлежит мне!

Я ввалился в комнату и налетел Филу на спину. Брат грохнулся на пол и уставился на меня точно такими же огромными глазами, как и Ирка вчера.

– Это же моё, – тихо сказал я ему. Голос задрожал, и я понял: ещё секунда, и я расплачусь.

– Во-первых не твоё, а наше, – Фил снова сел на корточки у сундука, – а во-вторых, его надо открыть.

Брат всегда был серьёзным. Говорил мало и неохотно и часто хмурился. Зато дрался очень хорошо, поэтому с ним никто никогда не спорил, тем более я.

Я отошёл в сторону и увидел, как Филипп снова вставляет папину отвёртку в замочную скважину и надавливает на неё сверху.

Раздался треск, и крышка сундука со скрипом открылась. Фил осторожно приподнял её двумя руками, и я, улучив момент, нырнул внутрь с головой.

На дне было пусто. Совсем пусто. Никаких монет, слитков и драгоценностей. Ни-че-го. Я вылез из сундука и уставился на брата.

– Чего и следовало ожидать, – сказал он, хлопнув крышкой. – Это вам не сказочки. Это вам жизнь!

Фил ушёл, а я все сидел на полу у сундука и любовался его металлическими уголками, и ножками, и замочком, который больше не скрывал тайны. Мне стало так грустно, что я снова открыл крышку и посмотрел внутрь.

Можно сто раз заглядывать туда, где ничего нет и не было, и на сто первый обязательно кое-что найти. И когда я нащупал на дне сундука нечто очень маленькое и холодное, то слегка удивился. А когда вынул руку и увидел, что там было, удивился очень сильно.

Это была чашка! Вернее, маленькая металлическая чашечка с двумя ручками по бокам, кажется, бронзовая или даже золотая. Я не очень хорошо разбирался во всех этих премудростях с железками, но знал точно: это что-то очень ценное и оно тоже моё.

– Дай, – неожиданно сказала Ирка из-за спины.

Оказывается, всё то время, которое я держал чашечку на ладони, сестра стояла рядом и вместе со мной её разглядывала.

– Н-у-у-у, д-а-а-а-й, – и Ирка начала ныть. А ныть у нее всегда отлично получалось. Мне сразу захотелось закрыть уши руками, но в одной из них было зажато сокровище.

– Ира, – сказал я ей очень серьёзно, – я отдам тебе чашечку, если ты пообещаешь оставить сундук мне, никаких светильников на него не водружать, кукол внутрь не запихивать и карандашами не раскрашивать! Мы с тобой договорились?

Кажется, Ирка совсем немного размышляла, потому что я даже не заметил, как она разжала мой кулак и вытащила из него сокровище.

– Это моим куколкам, – сестра прищурила один глаз, – и пупсикам. Они будут пить чай.

«Да хоть компот», – подумал я и сел на крышку сундука. Я совершил отличный обмен, и теперь бабушкин подарок был полностью в моём распоряжении. Хотя я и не знал, что буду с ним делать.

– А, пригодится! – произнёс я вслух и посмотрел на Ирку. – Играй, играй, Ирочка.

За ужином мы с сестрой были паиньками. Стульев не роняли и скатерти на себя не стягивали. Уж очень не хотелось снова сидеть за книжками и раскрашивать глупых принцесс. Папа поинтересовался, как у всех дела, и, когда пришло время сна, уложил нас по кроватям: меня подсадил на верхнюю, а Иру опустил на нижнюю, подоткнул всем одеяла и пожелал спокойной ночи, прикрывая за собой дверь.

Я ещё долго лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. За окном проезжали машины, свет от их фар причудливо скользил от одной стены до другой, на мгновение превращая детскую в театр теней. Это было забавно, но так утомительно, что я очень скоро уснул.

А когда проснулся, никаких фар уже не видел, вместо них комнату опять освещал сундук. Только свет от него был намного ярче, чем прошлой ночью, и его было больше, словно кто-то поставил внутрь светильник.

Если бы я сам не ложился спать и не видел свой сундук перед сном, я бы решил, что это Ирка не сдержала обещания и превратила его в тумбочку под лампу. Но я-то всё проконтролировал! Я сам за всем проследил: бабушкин подарок сестра не трогала и светильник в него не засовывала. «Как же это так?» – подумал я и свесился с кровати.

Крышка сундука оказалась приоткрытой, и стоило мне зашевелиться, распахнулась ещё шире. Медленно-медленно она поднималась вверх, зелёный свет заливал комнату всё больше, и тут я увидел, как из сундука вылезла маленькая красная рука, нащупала край и сжала крошечные пальчики. Следом за ней появилась большая круглая голова с чёрными глазами-бусинами и таким же чёрным ртом. Голова сначала посмотрела вниз на пол комнаты, потом – вверх на меня и вдруг сказала: «Чашку отдай!»

Глава 4. Его зовут Маркус

От неожиданности я открыл рот. Брови поползли вверх, а руки скомкали край одеяла.

– Чего уставился? – спросил человечек. – Чашку, говорю, отдай! Пить охота.

Я рассматривал незнакомца. Крошечный, не больше моей ладони, он был словно сделан из верёвки. На голове – повязка белой ниткой, и такая же – под коленкой на левой ноге. Человечек был одет в чёрные шорты и маечку.

«Вот класс, – подумал я, – живая игрушка! Но никто же не поверит, если расскажу».

Тем временем верёвочный человечек забрался на край сундука, сел на него и свесил ноги.

– Д-а-а-а, – услышал я тихий вздох, – глухой какой-то попался. И вор к тому же, – посмотрел он на меня своими крошечными глазами.

– Нет у меня чашки, – ответил я ему, – сестре отдал. На сундук выменял.

Человечек склонил голову в бок, словно прижимал ухо к плечу: «А пить-то всё равно хочется!»

И тут я решил, что мог бы сходить на кухню за своей кружкой. Она совершенно точно понравится незнакомцу, я-то её любил.

– Ты не уйдёшь? – спросил я его в дверях.

И когда человечек покачал своей большой головой, осторожно вышел из детской и прокрался на кухню. Дома все спали. Даже Барбарис.

Когда я вернулся с любимой кружкой, незнакомец уже сидел на моей подушке, гладил наволочку ладошкой и смотрел по сторонам.

– Отличная койка, – сказал он мне. – Тепло и сухо. – И растянул рот в улыбке.

– Я принёс тебе воды, пей.

И тут я увидел: красный человечек даже меньше моей любимой кружки. Как он будет из неё пить? Да для него она как бочка!

– Нет, – человечек отпрянул от кружки. – Мне много. Маркусу нельзя столько воды.

Маркус? Вот интересное имя. Маркус – это он?

Мама всегда меня учила быть вежливым, поэтому я решил представиться первым и протянул руку: «Ну, будем знакомы. Меня Лёшей зовут».

Если бы кто-нибудь когда-нибудь рассказал мне, что вот так однажды ночью я буду сидеть в своей комнате и беседовать с игрушкой, я бы рассмеялся и покрутил пальцем у виска. «Нашли дурака», – подумал бы я и перестал разговаривать с этим человеком. Так почему же сейчас всё это не кажется мне таким уж странным?

«А всё ли со мной в порядке?» – подумал я и приложил руку ко лбу. Температуры вроде не было, и всё это мне абсолютно точно не снилось. Или же нет? Может, это вирус такой? Мама говорила, сейчас все дети болеют. Вдруг они тоже видят красных человечков по ночам? «Ну нет, – отмахнулся я от этой мысли. Быть такого не может. Сейчас я попробую уснуть, а утром будь что будет».

– Ты не уйдёшь? – спросил я Маркуса, укладываясь рядом с ним на подушку.

– Нет, – сказал он, – я должен забрать свою чашку.

«А как же Ирка и наш уговор? Что я завтра скажу сестре?» – подумал я и закрыл глаза.

Глава 5. Лёша совершает сделку

Ещё ни разу я не хотел стащить у сестры её игрушку. До этого утра ни разу. И если бы не Маркус, которого, вообще-то, могло и не существовать, я бы и нос не сунул в её кукольный уголок. Но моему новому знакомому нужна была его чашка, и я почему-то не мог её не вернуть.

Ира любила кукол, и их у неё было множество! Маленькие и большие, стройными рядами они стояли на полках в уголке, так как только вчера мы привели свою комнату в порядок.

Мама всегда сердилась, если мы с Ирой не убирали игрушки.

– Дети, – говорила она, – я боюсь заходить в детскую! Никогда не могу быть уверена в том, что не сломаю себе ногу о какого-нибудь робота или не наступлю на блюдце из кукольного сервиза. А если на меня из этой груды вещей вылезет монстр?

Конечно, она слегка преувеличивала или даже не слегка: порядок нам было сложно поддерживать, поэтому убирались мы с Иркой редко, но зато надолго: ничего потом найти не могли.

Вот и сейчас, пока сестры не было в комнате, я растерянно озирался по сторонам: где чашка, куда она могла её поставить? Почему именно сегодня должно быть так чисто? Что делать-то?

Как обычно, Ира появилась внезапно и опять за спиной. Она потрогала меня за руку, и я подскочил.

– Мама сказала, что чашечка бронзовая.

– Д-а-а-а? Вот так сюрприз! Дашь ещё раз посмотреть? – мне надо было как-то забрать вещицу у Ирки.

Сестра убрала руку за спину.

– А я тебе за неё шоколадку подарю и маме об этом не скажу. Честное слово!

– А какую?

– Большую! – и я развел руки в стороны. – О-о-о-чень большую! И в-к-у-у-с-н-у-ю…

Ирка мечтательно закатила глаза, но руку из-за спины не убирала.

– Давай, – сказала она хитро. – Хочу сладенького!

Когда я вернулся в детскую с шоколадкой, Ира наводила очередной порядок, пересаживая игрушки с места на место, но сундук не трогала: она старалась соблюдать уговор. Я вручил ей обещанное и забрал чашечку.

Всё! Можно выдохнуть! Осталось дотерпеть до вечера и узнать у человечка, какую тайну хранит его вещица и почему она ему так нужна. Точно не для того, чтобы просто пить воду. Неужели он думает, что я ему поверил? Ну уж нет! Не на того напал.

Глава 6. Вторая встреча с красным человечком

Я очень ждал встречи с красным человечком. Смотрел всё время на большие настенные часы в гостиной и, как сказала бы бабушка, ёрзал от нетерпения. Папа даже предложил принести градусник и измерить температуру: а не подхватил ли я случайно какой-нибудь опасной сезонной болячки? Потом пришёл Фил со своими подростковыми проблемами: куда пойти учиться и что из этого выйдет, и меня оставили в покое. Я мог бегать каждые пять минут к часам и проверять, а не пора ли укладываться.

– Странный он какой-то сегодня, – сказала мама. – Первый раз вижу, чтобы Лёша так хотел лечь спать.

А я не хотел ложиться спать! Я хотел поговорить с Маркусом о чашке и выведать у него тайну бронзовой вещицы. Страсть, как хотел!

Но этим вечером папа так долго укладывал сестру, что я уже начал бояться, а не пропущу ли я всё на свете, поэтому пообещал себе не заснуть так долго, как только смогу, а точнее, целую ночь.

Маркус появился точно так же, как и в прошлые два раза. Вернее, в первый раз, когда засветился сундук, я его не видел. Но и в эту ночь сначала появилось зелёное свечение, потом открылась крышка, и из-под неё стал выкарабкиваться красный верёвочный человечек в чёрных шортах.

– У тебя нога болит? – спросил я его, разглядывая белую повязку под коленкой.

– Не-а, – Маркус покачал головой, – это знак! Знак того, что я смелый воин и не ведаю страха! – сказал он громко, вытянулся в струнку и гордо задрал подбородок.

– На самом деле, – посмотрел он на меня, – я уже и не помню, зачем мне эта штука нужна была. Может, меня собака покусала? – и засмеялся.

– Я принес твою чашку. Расскажешь?

– Что? – Маркус сел на подушку.

– Зачем она? Ты же не пьёшь, правда?

– Не пью. Мы воды боимся.

– Мы? – кажется, мои брови опять предательски взлетели вверх.

– Ну да, мы. От воды мы становимся тяжёлыми и не можем двигаться. Много времени нужно, чтобы высохнуть.

Становилось всё интереснее и интереснее. Лишь бы Ирка не проснулась. Так не хотелось её знакомить с человечком. Ох, представляю, какой будет визг! Попробуй объясни маленькой девочке, что это за красный верёвочный коротышка. Говорящий красный коротышка. Говорящий красный коротышка с белой повязкой на лбу!

– А за голову тебя тоже собака укусила?

– Ты совсем тю-тю? – Маркус покрутил пальцем у виска. – Как?

– Не знаю я.

– Ты так много вопросов задаешь, а вещь мою при себе держишь. Возвращай давай, мне домой очень хочется.

– Ого, – удивился я. – В сундук что ли?

– Точно тю-тю, – Маркус захихикал. – Домой… К своим…

Он откинулся на спину, затем перевернулся на бок и, положив руку под щёку, начал рассказ.