Читать книгу: «Потентиллум. Книга первая. Четверка и белый вар»
Глава 1 День рождения
В разгар жаркого июльского дня Соборная площадь небольшого городка почти полностью заполнилась народом. На звонницу храма поднимали колокола. Зеваки окружили место работ плотным кольцом. Несколько мальчишек пробрались вперед, к самой бело-красной оградительной ленте. Тяжелый колокол медленно поднимался под ровное натужное гудение лебедки. От неимоверного усилия трос звенел как струна. Все случилось в одну секунду: треск лесов, хлесткий удар лопнувшего троса врезающегося налету в живую плоть, дикий крик. Это резко высвободившийся конец троса рассек до кости надплечье крепкому мужику. Тот упал. Толпа зевак подалась вперед, посмотреть, что произошло. Мальчишку лет пяти буквально вытолкнули к раненному. Мужчина лежал, привалившись к бревну, из раны большим пульсирующим потоком текла алая кровь.
– Прости Машенька, сплоховал я,… прости доченька… Машенька,… – его била мелкая дрожь, еще несколько мгновений и он умрет от потери крови.
Началась суматоха. Кто-то закричал про скорую, но было ясно, пока она доедет, помогать уже будет некому.
– Все будет хорошо дяденька, – мальчишка положил крохотную ладошку на рану. – Надо просто прижать, чтобы не лилось, – рана была очень большая, и он приложил вторую ручку, – Вот так.
Он держал руки, прижав рану, пока какая-то баба истошно не заорала:
– Куда грязными ручищами-то?!
Вздрогнув от крика, мальчишка отпустил рану и со всех ног кинулся прочь, сквозь толпу. Он бежал, пока выбившись из сил, не упал в высокую траву на берегу реки. Мальчик посмотрел на окровавленные руки, голова закружилась, и он потерял сознание…
Густой аромат цветов и трав щекотал нос, где-то совсем рядом застрекотал кузнечик. Мальчишка пришел в себя, но лежал, не открывая глаз. Сколько он пролежал вот так в траве? Минуту-две или час? Постепенно приближались чьи-то шаги; донеслись обрывки разговора:
– Да сам я видел, не жилец был Федор, – где-то недалеко пробасил мужчина, – Только ведь жену при родах схоронил, думал сироткой дочка останется. А после мальчонки этого, своими ногами домой ушел, даже в больницу скорая не повезла.
– Что за малец-то? Говорят, сбежал, найти не могут, – отозвался женский голос.
– Не помню, как зовут, но видел его частенько. Погоди, что там такое, – шаги и тяжелое дыхание слышны совсем рядом. – Да вот-же он,… спит, иль помер?
Мальчик чувствовал, как его трясли за плечи.
– Вставай, просыпайся!.. Да проснись же ты, наконец! – кричал мужской голос.
Страх сковал мальчишку так, что он не мог открыть глаз, но сильный крик вырвался из груди.
– Ты чего кричишь-то, проснись, проснись…
– Вася, Вась! Проснись! – кто-то сильно тряс его за плечи.
Он открыл глаза. На фоне потолка увидел испуганные лица ребят. Резко сев, он заозирался по сторонам. Футболка насквозь промокла от пота, страшно пересохло в горле:
– Пить…
– Вась, опять этот сон? – испуганный подросток налил и протянул стакан с водой.
Вася сделал несколько больших глотков, стало немного лучше.
– Опять кричал? Хорошо, что разбудили, – трясущейся рукой он вернул стакан, – Спасибо Сань.
– Ты постоянно об этом думаешь, – с сочувствием отозвался второй.
– Тоха, я сны не заказываю, – вымученно улыбнулся Вася.
– Ну, да, – Антон посмотрел на часы, – Кстати, с днем рождения нас! Уже начало первого.
– Мужики, я вас тоже поздравляю, – Вася перевернул мокрую подушку прохладной стороной, и опустил голову, – Давайте спать.
– Да, давайте, – Саша забрался в кровать и бухнулся на подушку, – Дашка же все равно утром поспать не даст. Спокойной ночи.
– Спокойной,… – Антон погасил ночник.
Утро не заставило себя ждать. Первые лучи июльского солнца, пробиваясь в щели между занавесками, медленно ползли по комнате, где ночью случилось это происшествие. Комната была не большая и не маленькая, с обычными, выкрашенными в оптимистичный салатовый цвет стенами, обычной типовой мебелью, обычными шторами. В общем, это была самая обычная комната самого обычного детского дома.
Необычны были лишь обитатели этой комнаты. Жили здесь трое парней – Вася, Антон и Саша, и им действительно, всем троим, сегодня исполнилось по девять лет. В списке сегодняшних именинников имелся еще один участник, вернее участница – Даша, сестра-двойняшка Саши. Четверка знала друг друга всю свою сознательную жизнь. Они были друзьями, причем самыми лучшими. Кроме крепкой дружбы ребят еще связывали несколько тайн. Никто из них не знал своих родителей, и обстоятельств, которые привели их в детский дом. Также для друзей являлось загадкой, откуда взялись на их левых запястьях странные красноватые ромбики, с непонятными круглыми знаками внутри.
Когда яркий луч добрался до часов на тумбочке, что показывали семь двадцать, в дверь негромко постучали:
– Вставайте сони, весь праздник проспите! – круглое, в легких веснушках, улыбчивое лицо Даши просунулось в дверь. – Я захожу! – она впорхнула в комнату, села на кровать у окна, обняла и поцеловала в щеку проснувшегося Сашу. – С днем рождения братишечка! – Даша сунула ему небольшой синий сверток. – Это тебе, надеюсь, понравится.
Саша разорвал обертку, там оказался новый ремень с большой хромовой пряжкой:
– Очень нравится! Спасибо! – и обнял сестру. Он достал из-под матраса маленькую коробочку с парфюмерной водой, – Это от меня. Я тебя тоже поздравляю!
– Вась, Тоша, ну просыпайтесь же, – Даша встала между кроватями ребят и потрепала их за уши. Это помогло соням разлепить глаза. Чмокнув обоих в щеки, она сунула им подарки, – Поздравляю, вас мальчики, желаю всего, всего, самого хорошего. – Она зачеркнула в календаре на стене число двадцать три, и пририсовала к кружочку, обводившему двадцать четыре черточки-лучики, – Да, у меня в шкафу снова конфеты нашлись, угощайтесь, – бросив маркер и копнувшись в пакете, она поставила на стол маленькую коробочку с четырьмя конфетами в форме пирамидок. – Вку-у-усные! – закатила от удовольствия глаза Даша, закинув одну в рот, – Это нам на день рождения, наверное, опять от него, – она улыбнулась и вдруг показала Саше язык.
– Опять твой чебурашка приходил? – с иронией пробурчал брат. – Навыдумываешь вечно, и сама потом веришь…
Дело в том, что примерно два года назад с Дашей произошла очень странная история. Однажды, глубокой ночью, она внезапно проснулась. Все девчонки в её комнате крепко спали. Сильно захотелось пить, и Даша поднялась налить воды. Комната была освещена тусклым светом фонаря за окном – включать электричество она не стала, чтобы никого не разбудить. Приложившись к стакану с водой, Даша услышала шорох, но подумала, что ей послышалось. Через мгновение звук повторился – как будто кто-то возился в шкафу. Девочка сначала испугалась – вдруг там мышь, но любопытство взяло верх. Вооружившись занесенным над головой шлепанцем, Даша резко распахнула дверцу, и вскрикнула: на полке сидел кто-то и копошился в её вещах. От неожиданности Даша резко захлопнула дверцу, грохот разбудил девочек, они включили свет. Стало тихо, открыв шкаф снова, Даша обнаружила, что в нем никого нет. Даше не хотелось становиться объектом насмешек со стороны обеспокоенных соседок, и она соврала про шуршащих мышей. Но она могла поклясться чем угодно, что видела кого-то на своей полке, и это точно была не мышь! Даша запомнила человеческое лицо с большими удивленными глазами. Утром вещи в её шкафу оказались аккуратно сложены в стопку, поверх которой лежала коробочка с четырьмя конфетами-пирамидками. Саша, Вася и Антон не поверили в её рассказ, хотя конфеты слопали мигом. После того случая сладости появлялись в её шкафу с завидным постоянством. Это всегда были четыре конфеты-пирамидки в очень красивой коробочке темно-зеленого цвета с изящным узором золотым тиснением. Сверху на крышечке виднелись витиеватые буквы ВШВ и больше ничего, ни ингредиентов, ни производителя. Необычного визитера Даша больше не встречала, хотя временами, когда она оставалась одна в комнате, ей начинало казаться, будто на нее кто-то пристально смотрит…
– Никакой он не чебурашка, говорю я тебе – видела. А может он мне и вправду почудился, – погрустнела Даша. – Да ладно, конфеты-то настоящие, – снова улыбнулась она.
– Конфеты – это хорошо, – Вася развернул оберточную бумагу, достал коробочку с наушниками и улыбнулся, – Классные! Спасибо! Даш, а у нас с Тохой один на двоих тебе подарок, правда, не запаковали, как следует, – он свесился с кровати, достал и подал ей пакет.
– Да, Дашуль, я тебя тоже поздравляю! – Антон при этом извлек из подарочного пакета новую энциклопедию и счастливо заулыбался, – Как ты узнала, что я ее хочу! Спасибо большущее!
– Трафареты, фигурные дыроколы, штампы, бумага, – довольная Дашка рылась в пакете, – А-а-а! Спасибочки! Давно мечтала о таком наборе!
Через несколько минут, когда все поздравления были сказаны, конфеты съедены, а подарки нашли своих адресатов, послышался крик и стук в двери – это воспитатель, проходя по коридору, будила детей. Обычно в каникулы они спали столько, сколько хотели, но сегодня воспитанников детского дома должны были куда-то везти.
– Поднимайтесь! Через полчаса завтрак, потом построение на площадке! – в дверь заглянула воспитатель, Любовь Михайловна – женщина средних лет с мелкими кудряшками на голове. – Крайнова, что ты делаешь у мальчиков с утра пораньше? Неважно брат или не брат! Марш к себе собираться. Скоро автобусы придут, а все еще по кроватям валяются, – она двинулась дальше, продолжая кричать и колотить в двери.
– Ладно, я и вправду побегу, еще прибраться надо, – сказала Даша, на ходу собирая волосы в тугой хвост. – Увидимся на завтраке.
Первым из ребят поднялся Антон Вторыгин – темноволосый, со слегка оттопыренными ушами долговязый подросток. За последние несколько месяцев он сильно прибавил в росте, и обгонял своих друзей, теперь, не меньше чем на голову. Антон нашел на тумбочке салфетку, протер свои очки – маленькие прямоугольники стекол в тонкой металлической оправе, и, снова водрузив их на нос, медленно поплелся умываться.
– Вась, ты как, отошел? – Саша приподнялся на локтях в кровати. Это был крепкий, симпатичный парень, с темно-русыми, слегка вьющимися волосами, и россыпью веснушек на носу и щеках.
– Да не бери в голову, – Вася Першенев – подтянутый, спортивный подросток среднего роста, с почти белыми, выгоревшими от солнца волосами, встал и начал заправлять кровать.
– Может, стоит Татьяне Николаевне сказать? – не унимался Саша.
– Да нет, это пройдет, у неё и так забот полно, – отмахнулся Вася.
Татьяна Николаевна Чернышова – директор детского дома, где жили ребята, стала сейчас для них самым близким и родным человеком. Она всегда старалась поддержать ребят, помогала им, чем могла. Хрупкая на вид женщина, с аккуратной стрижкой, миловидным лицом и внимательными, всегда немного улыбающимися серыми глазами, практически заменила им мать, насколько это вообще возможно.
Этим летом у директора проблем действительно было, хоть отбавляй. Отправленная колонна автобусов, с воспитанниками детского дома, вернулась, даже не доехав до летнего лагеря. Там случилась вспышка какой-то инфекции и лагерь закрыли. В результате восемьдесят три подростка остались на все лето в городе. Под большим вопросом, из-за этого, был и ежегодный косметический ремонт. В довершение всех бед, начались проблемы с подрядчиками по ремонту кровли и поставщиками продуктов питания…
Приведя себя и кровати в порядок, троица отправилась завтракать, получив по дороге несколько поздравлений с днем рождения от других воспитанников, и по паре затрещин от Крохи – не обремененного интеллектом семнадцатилетнего верзилу. Егор Крошников считал главным развлечением в жизни – намылить кому-нибудь шею. Остальные же, считали дни до его совершеннолетия, когда, наконец, он получит «путевку в жизнь» и съедет отсюда. К огромному счастью, Кроха забыл про день рождения ребят – в его голове вообще мало что задерживалось надолго. Поэтому уши друзей в этом году остались на месте и совершенно не пострадали.
Даша уже ждала за накрытым столом и весело помахала ребятам, когда они появились в столовой, где вкусно пахло запеканкой и какао.
– Шла мимо медкабинета и слышала, – Даша наклонилась к центру стола и понизила голос, – Как Светлана Дмитриевна говорила по телефону с кем-то, мол, нас должны вывезти на озеро, на ЦЕЛЫХ ДВЕ НЕДЕЛИ!
– Здорово, – просиял Саша, – Хоть накупаемся вдоволь.
Быстро расправившись с завтраком, они вышли во двор, и сели на лавку в тени большого тополя. Местный дворник – Михаил Прокопьевич – крепкий, широкоплечий дед с густыми усами и окладистой седой бородой методично и размеренно мел дорожку. Вся детдомовская шпана называла его Прокопыч потому, что зимой он чистил дорожки от снега, прокапывая настоящие траншеи. Этот добродушный человек всегда был занят делом, ребятня к нему тянулась, он никого никогда не обижал, и даже не злился на свое прозвище.
– Здорово, аманинники! – Прокопыч остановился у лавки, и ребята поздоровались в ответ. – Совсем большие стали, и чем вас кормят тут, шо вы так прёте. Антошка, вон, скоро меня догонит. Дашулька красавица – знатная невеста будет, – он, опираясь на черенок метлы, медленно опустился на освобожденную ребятами скамейку. – Вы мальцы только держитесь, друг друга, не ссорьтесь, и все у вас в жизни сложится. Я вон, с дружком своим, Тарасом, с молодых ногтей небо копчу, считай, восьмой десяток разменяли, а ни разу серьезно не повздорили. Вместе и свадьбы играли и детей крестили, и жен хоронили,… – его выцветшие стариковские глаза слегка увлажнились.
– Строимся по группам! – крикнул физрук с площадки перед главным входом. – Давайте, давайте, шевелитесь, сейчас Изольда Павловна объявление делать будет! – встретив такого гражданина на улице, вряд ли кто решит, что он физрук – высокий и сутулый, с очень длинными, худыми конечностями и нездоровым цветом лица молодой человек, больше смахивал, на какого-нибудь изможденного офисного работника.
Когда, наконец, последние воспитанники, под неодобрительное шипение физрука, встали в строй, на площадке появилась замдиректора Любашкова.
– Спасибо Анатолий Иванович, – поджав губы, кивнула она ему. – Мы собрали вас, чтобы сообщить о предстоящей поездке. Все воспитанники, на некоторое время, выезжают на оздоровительную базу Механического завода на Талом озере. С собой берете средства личной гигиены, спортивную одежду и обувь. Посадка в автобусы, в десять часов, у главных ворот. А теперь – собирайтесь, – отчеканила она и дети с радостными криками бросились в корпус.
Сообщая такие приятные для всех новости, Изольда Павловна не позволила себе даже намека на улыбку. Возможно даже, что никто из воспитанников и работников этого заведения, никогда не видели её улыбающейся. Это была очень красивая, с тонкими, правильными чертами лица и точеной фигурой женщина, слегка за сорок. Её роскошные платиновые волосы, всегда с идеальной укладкой, сияли на солнце. Эффектный образ дополнял безупречно подобранный, стильный гардероб.
– Вторыгин, Крайнов, Першенев! – услышали ребята за спинами командирский голос Изольды Павловны и замерли у самой двери, – Поможете Анатолию Ивановичу погрузить инвентарь в машину. Крайнова – свободна! – Даша тут же проворно юркнула в дверь. – Потом сходи́те в пищеблок, и отдайте эти бумаги, – поравнявшись с ребятами, она небрежно сунула Антону пухлую папку и скрылась в вестибюле.
– А «пожалуйста» говорить не учили? – возмущенно, но вполголоса пробурчал Антон.
– Такие, – Вася сложил губы бантиком и закатил глаза, передразнивая Любашкову, – «пожалуйста» не просят, такие – приказывают.
– Вот зараза… – Саша от души пнул небольшой камешек, и все трое поплелись к физруку.
Вообще ребята старались как можно реже попадаться Изольде Павловне на глаза, поскольку, почти каждый раз, эти встречи заканчивались для них плачевно. Создавалось впечатление, что у замдиректора на них какая-то неведомая науке аллергия, причем на всех четверых. Во всяком случае, Изольда Павловна никогда не упускала возможность загрузить ребят работой или сделать им какую-то пакость.
Было только девять утра, а солнце уже раскалило заасфальтированный двор как газ сковородку. Перетаскав бесчисленные сетки с мячами, сумки с ракетками, скакалками и прочими атрибутами активного отдыха в микроавтобус, ребята мечтали только об одном – разбежаться и со всего маху сигануть в освежающую озёрную прохладу.
Они шли мимо основного корпуса, в пищеблок, болтая о предстоящей поездке, наперебой представляя друг другу, как будут проводить время на озере. Саша переживал, что они до отъезда уже не успеют купить маску для ныряния, а Белов из шестнадцатой вряд ли поделится своей…
Поравнявшись с открытым окном, ребята машинально туда заглянули. Глаза их увеличились вдвое, когда они осознали увиденное – крупный толстый дядька обнимал Изольду Павловну, а та, повиснув у него на шее, что-то страстно шептала на ухо.
Увидев ребят, парочка резко отстранилась друг от друга.
– Вы говорите, Изольда Павловна, и проводку здесь менять надо,… – громко проговорил мужчина.
– Да-да, и проводку и пожарную сигнализацию, Артур Самуилович, – отозвалась она, злобно сверкнув на ребят глазами.
Все трое, не сговариваясь, кинулись наутек. Молнией донеслись до пищеблока, отдали бумаги и прибежали в свою комнату. Даша уже ждала их сидя на подоконнике, где стоял внушительного размера пакет с её вещами.
– Дашка! – с порога выдохнул запыхавшийся Саша, – Мы сейчас видели, как Изольда обнималась с Зельцем! – и в ответ на непонимающий взгляд сестры добавил, – Ну тот, толстый дядька из администрации, который мне грамоту на кроссе вручал. Помнишь? – каким-то непостижимым для себя образом, в прошлом году, Саша умудрился пробежать майскую эстафету и выиграть не только в своем возрасте, но и среди большинства старшеклассников.
– А она вас видела? – встревожилась Даша.
– Да, з-з-зыркнула так – ужас, – выдавил Антон, наливая в стакан воды, – он всегда начинал заикаться, когда сильно волновался.
– Да ну её, эту Изольду. Скоро автобусы придут, – глянув на часы, Вася стал перекидывать из шкафа на кровать свою одежду. – Собирайте барахлишко, озеро ждет!
Через несколько минут, когда кое-как скомканные вещи ребят втиснулись в пакеты, в дверь постучали. На пороге стоял медработник, и вид у неё был совсем не веселый.
– Ребятушки, простите, но вы никуда не едете. У вас медотвод, у всех четверых, – она опустила глаза в пол.
– Светлана Дмитриевна, как? Почему? – затараторила Даша. – Мы же все лето в городе на такой жаре…
– Дашенька, я ничего не могу поделать. Это не мое решение. Простите, я не могу по-другому,… – Светлана Дмитриевна с мрачным видом вышла из комнаты.
– И Татьяна Николаевна в командировке еще, что делать-то? – растеряно посмотрел на друзей Вася.
В начале одиннадцатого, когда все уже расселись в автобусах, из вестибюля вышла Любашкова. Пройдя полпути до ворот, она развернулась на каблуках и картинно помахала рукой несчастной четверке, наблюдавшей за всем из окна своей душной комнаты глазами полными слез от обиды и несправедливости.
– Это все Изольда, это она медичку заставила, – Саша сжал кулаки до белых костяшек. – Чтоб тебя,… – он с силой треснул по подоконнику. В эту секунду высоченный лакированный каблук Изольды Павловны подломился, и она, потеряв равновесие, грохнулась на асфальт.
– Так тебе! Валяйся! – закричали ребята и повалились с хохоту…
Всех, кто не поехал на озеро – а это, кроме четверых именинников, два первоклашки без прививок, и очень бледная восьмиклассница с аллергией на все на свете, закрепили за одним сменным воспитателем. Днем работница пищеблока вместо привычного обеда выдала ребятам сухой паек. Потом появились угрюмые люди в грязных спецовках, и началось… Перспектива провести две недели, в постоянном шуме от начавшегося ремонта, дыша краской и битумом, окончательно испортила день рождения.
Вечером, когда невыносимый зной, наконец, сменился прохладным ветерком, ребята тайком выбрались на плоскую крышу основного корпуса. Небо постепенно темнело, и лишь узкая полоска зари напоминала о существовании раскаленного солнца.
Они лежали на брезенте, брошенном ремонтной бригадой, и смотрели в бездонное небо, покрытое миллиардами мерцающих звёзд. Ребята рассуждали, о том, как оказались в детском доме, мечтали о своих неизвестных родителях, желая их найти, говорили о будущем, строили планы, завидовали уехавшим на озеро…
– Ладно, мои мужички, главное, что я у вас есть! – засмеялась Даша, понимаясь на ноги. – Пошли по комнатам, отбой скоро.
– Эт да! – улыбаясь, вздохнули ребята.
Вдруг у ворот остановилось такси, и из него появилась маленькая женская фигура.
– Она приехала! Я же говорила! – Даша кинулись к лестнице, ребята поспешили за ней…
Глава 2 Вор
Много раз потом вспоминали ребята тот день рождения. Тайное ночное чаепитие с вкуснейшим тортом, привезенным Татьяной Николаевной, приятные детские подарки и разговоры до самой утренней зари…
Прошло почти шесть лет с той звездной ночи. Стены их комнаты дважды поменяли цвет – сначала став бежевыми, потом фисташковыми. Изменились и жильцы этой комнаты – ребята вытянулись, окрепли, стали серьезнее.
На полке теснились бесчисленные награды Саши – он серьезно занялся борьбой, и тренер советовал ему не бросать. Портфолио Антона с трудом вмещало кипу грамот и дипломов победителя всевозможных конкурсов и олимпиад по всему на свете – у парня была феноменальная память и настоящая страсть к чтению. Васю интересовала медицина, но связать себя с этим делом мешала паническая боязнь вида крови и плоти. Даша же, как и положено барышне в этом возрасте, кардинально меняла планы на жизнь, примерно раз в две недели. Впрочем, парни без лести говорили ей – «таким красоткам ум не нужен» – Даша расцветала с каждым днем.
Четверка заканчивала девятый класс, до экзаменов оставалось две недели. Ребята часто рассуждали идти ли в десятый, или поступать по специальностям.
Однако все их разговоры о будущем заканчивались на том, что учеба по выбранным специальностям – это неминуемое расставание, а ребята просто не представляли себе этого. Их привязанность друг к другу стала настолько сильной, что они с трудом выдерживали двух-трехдневную разлуку, когда Сашка уезжал на соревнования. Ребята замечали, они всегда неосознанно чувствуют тревогу, если кто-то из четверки оказывался в опасности или заболевал. При этом, находясь в одной комнате, они могли часами не проронить ни слова, главное было понимание – у всех четверых все в порядке.
Единственное что осталось прежним это постоянная вражда ребят с ненавистной Любашковой. Хотя и она стала куда жестче. За эти годы ребята пережили несколько серьезных конфликтов с заместителем директора. Но Татьяна Николаевна всегда спасала их от козней Изольды.
Был теплый солнечный воскресный день. Ребята сидели на лавке под большим тополем и резались в карты. Даша с кулечком мармеладных мишек присела напротив. Рядом с ней лежал кем-то оставленный «Вестник Зауралья» – местное информационное издание. Даша, обычно не интересующаяся скучными новостями, взглянула на крупный заголовок: «ПЕРВЫЕ УКАЗЫ НОВОГО МЭРА», ниже красовалась фотография довольного Зельца, важно позирующего в кресле за столом, заваленном бумагами. Увидев знакомое лицо, она начала читать:
«Артур Зельц, новый градоначальник, в понедельник приступил к своим обязанностям. На прошедшем брифинге Артур Самуилович вкратце обрисовал текущую ситуацию в городе, наметил ряд первоочередных поручений, касающихся жизни каждого горожанина. В частности заявлено…»
– Вы слышали, Зельц мэром стал? – крикнула Даша ребятам, показывая газету с фото.
– Да ладно! – Саша повернулся к сестре, – Изольдин что ли?
– Теперь Изольда совсем обнаглеет, – ответил Вася, с силой кидая карту на лавку. – Бито! Я вышел! По-моему, она давно метит в директорское кресло. А если ухажер поможет – думаю, получит.
– Не получить бы и нам теперь по полной, – задумчиво поправил очки Антон.
– Да все будет нормально, – Саша скинул последнюю карту, – Тоха – ты остался!
Последняя учебная неделя подходила к концу. В четверг, после школы ребята смотрели телевизор в игровой комнате, как вдруг туда влетел Толя Смирнов – парень из их блока:
– Мужики! Там Любашкова комнаты обыскивать идет! Говорят, у неё смартфон сперли, искать будут.
Друзья непонимающе переглянулись и побежали к себе. Естественно, новость о краже разнеслась мгновенно, и у комнат уже собралась приличная толпа.
Через минуту появилась Изольда Павловна в сопровождении охранника и физрука.
– Я настаиваю на осмотре комнат старшеклассников, предлагаю начать с этой, – она толкнула дверь в комнату ребят. – Проживают Вторыгин, Крайнов, Першенев. Осмотрите кровати, я загляну в шкаф, – они вошли и начали копаться в вещах.
– Ух ты! – Анатолий Иванович поднял Сашину подушку, под ней лежал смартфон последней модели.
– Ну вот, что я говорила, – воодушевилась Изольда Павловна. – Сейчас мы вызовем полицию, они все оформят. Думаю, Крайнов, в спортшколе очень обрадуются этим новостям! – она торжествующе посмотрела на Сашу.
Через час, в кабине директора было не протолкнуться: двое полицейских, приехавших на вызов, представитель комиссии по делам несовершеннолетних, пострадавшая Любашкова, охранник и физрук в качестве свидетелей, Татьяна Николаевна с валидолом под языком, и подавленный Саша Крайнов. Его в который раз просили рассказать, при каких обстоятельствах он завладел телефоном, а он тщетно пытался объяснить, что этого не делал.
– Ну, это же очевидно, – Изольда Павловна обратилась к сержанту, – Наивно думать, что он сознается. Только это уже не первая кража, у нас периодически пропадают ценные вещи. Крайнов всегда ведет себя вызывающе, притесняет младших ребят, грубит персоналу…
– Простите, Изольда Павловна, – директор встала из-за стола, – Но вынуждена прервать вас, поскольку это не соответствует действительности. Александр не замечен, ни в каких предосудительных поступках, а откуда взялся ваш телефон под его подушкой, думаю, разберутся компетентные лица, – она посмотрела на полицейских…
В это время Даша в голос ревела, уткнувшись в свою подушку, а Вася и Антон не зная как её успокоить, топтались рядом. Вдруг Даша резко вскочила с кровати и с криком «знаю!» выбежала из комнаты, ребята бросились за ней. У кабинета директора стояла Любовь Михайловна, отгоняя желающих подслушать.
– Мне надо войти, – указала на дверь Даша и, видя решительный настрой воспитателя никого не пускать, громко, чтобы слышали в кабинете, крикнула, – Я знаю, кто украл телефон!
Полицейский открыл дверь, Даша вошла.
– А, Крайнова, пришла братца выгородить? Давай, расскажи нам, что ты знаешь, – развела руки Изольда Павловна и с деланным интересом приготовилась слушать.
– Это я,… – запнувшись, Даша растерянно посмотрела на сержанта. – Я расскажу, как все было. Пойдемте в кабинет Изольды Павловны, я вам там покажу.
– Что ты покажешь, Крайнова, телефон пропал у меня НЕ в кабинете, я это точно знаю, – закипала Любашкова.
Сержант попросил замдиректора отпереть замок и все вошли внутрь её кабинета.
– Вы включали телефон? – спросила Даша у полицейского.
– Он работает, но нет ни симки, ни карты памяти, – ответил сержант.
– Конечно, нет, он их наверняка выбросил! – закричала Изольда Павловна.
– И я даже знаю куда, – Даша, не мигая смотрела Любашковой в глаза, – В ваш сейф!
– Да как ты смеешь,… – прошипела Изольда Павловна.
– Простите, – сержант, глядя очень виновато, повернулся к Любашковой, – Но я вынужден попросить вас открыть сейф.
Изольда Павловна достала ключ из сумочки, и открыла дверцу – на папке с бумагами лежали симка и карта памяти.
– Будем считать, вопрос исчерпан! – выплюнула она. Её лицо залилось краской, скрестив руки на груди, она резко отвернулась к окну.
Сержант, помялся, решая, что делать дальше – все-таки почти супруга мэра. Видимо боязнь нажить проблемы с властью, наконец, пересилила совесть, – он объявил, что все могут быть свободны, и вышел из кабинета. Саша и Даша быстро юркнули следом. Остальные, молча, двинулись за ними.
Последней выходила Татьяна Николаевна:
– До чего ты дошла, Изольда! – повернулась она в дверях, – Почему ты их так ненавидишь? Не по-людски это.
– Тебя не спросила!
– Мне жаль тебя…
В комнате ребят, тем временем, четверка бурно обсуждала случившееся. Саша рассказывал, что понятия не имеет, как оказался смартфон у него под подушкой. Ребята пытались понять, откуда Даша узнала про симку в сейфе, но как выяснилось, она и сама не могла объяснить.
– Я думала, останусь одна, если тебя посадят! – Даша крепко обняла брата. – Я очень хотела тебе помочь, но не знала как! Вдруг, как вспышка – я увидела сейф в кабинете Изольды и руку с маникюром, бросающую симку на кипу бумаг. Когда я заходила к вам в кабинет, то не знала что буду делать. Все случилось само собой, – она снова обняла Сашу, – Как я рада, ведь все хорошо закончилось!
– Не думаю, что закончилось, – Вася покачал головой, – Ты выставила Изольду идиоткой при всех, она отомстит, вот увидите. Она этого так не оставит.
Спустя несколько дней все четверо готовились к завтрашнему экзамену по математике. Стояла невыносимая жара, и дверь их комнаты была открыта. Вдруг они услышали крики из коридора. Голоса доносились издалека, где-то от административных кабинетов.
Громче всех звучал голос Любашковой. Заинтересовавшись, ребята вышли из своей комнаты и направились к источнику шума.
– …Тебе давно пора оставить эту работу, ты пенсионерка – сиди дома! – кричала Изольда в кабинете директора.
– Как только областное министерство откажет мне в продлении контракта – я уйду, – парировала Татьяна Николаевна. – Ты не вправе указывать мне, Изольда.
– Ты вцепилась в них, как клещ! А я говорила, их надо сдать куда следует.
– Изольда, прекратим этот разговор, – Татьяна Николаевна заметила ребят в открытую дверь, но та не унималась:
–Ты ухватилась за них, чтоб только мне насолить! Их место было в психушке! Они могли вообще дебилами оказаться! Волчата! Недоношенные идиоты!
– Изольда Павловна! Наш разговор окончен!
– Не затыкай мне рот! – Изольда всё-таки направилась в коридор, но увидев ребят, остановилась, – А, полудурки, явились послушать, что про вас говорят?!
– Изольда, ПРЕКРАТИ! – ребята впервые в жизни услышали, как голос Татьяны Николаевны сорвался на крик. Она вышла следом в коридор, – Только не при детях!
– А то что?! Что ты мне сделаешь?! – не унималась Изольда.
– Ребята, идите к себе, быст-т-ро… – директор оперлась рукой о стену, и, схватившись за грудь начала медленно оседать на пол.
