Читать книгу: «Мой друг – маг. Ключи от Необъяснимого в руках каждого»

Шрифт:

– Штирлиц мог бы позавидовать твоей сверхподозрительности, – укоризненно покачал головой Гриша.
– Но я ничего не могу брать на веру, пока не увидела собственными глазами или не почувствовала!
– Хорошо. Пусть будет так. И увидишь, и почувствуешь.
Из разговора с Григорием Михайловым

Корректор Людмила Рябова

Фото на обложке Денис Демков

ISBN 978-5-0051-2823-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

В тот год в апреле на город вдруг нахлынула неожиданная теплынь. Раньше срока зацвели деревья. Люди ходили по улицам слегка одурманенные ранней весной – и от того улыбчивые и склонные к непредсказуемым поступкам. Именно в этот момент я поняла, что жизнь не приносит мне радости.

Уезжала я на службу рано утром, когда ещё было темно, и возвращалась затемно. Дни и ночи чередовались, будто полоски штрих-кода на упаковке, но в её содержимом ощущался какой-то подвох. Ну, как если бы вы заказали арабику и нектар агавы, а доставка привезла вам пакетик растворимого кофе и заменитель сахара. Вот и у меня складывалось стойкое ощущение, что у меня не жизнь, а полный… эрзац!

Потом я не раз пыталась вспомнить, был ли особый знак, предвещающий перемены в моей жизни? Хотелось, чтобы был. Тогда бы я подумала, что Вселенная откликнулась на призыв добавить красок в моё существование – и сделала это не скупясь, полными горстями. К сожалению, я не могу припомнить никаких знаков. Может быть, сама ранняя весна и была Знаком?

Могу сказать одно: тот апрель стал точкой отсчёта больших перемен. Тогда случилось наше неожиданное знакомство с Григорием, за которым последовала череда странных и загадочных событий… Впрочем, не буду забегать вперёд и изложу факты в той последовательности, в какой я записала их в своём дневнике. Даты не указываю, они не имеют особого значения.

Глава 1. Ночной звонок

Я иду. Бегу. Спешу. Раннее утро, вторник, и я почти опаздываю. Мой рабочий день начинается с восьми, но по внутренним правилам нашего медиа-холдинга, а, точнее, нашего Главного, все должны быть на работе на 15 минут раньше. Тот, кто пришёл позже, считается опоздавшим. «Опоздание я расцениваю как личное оскорбление!» – принцип Шефа сотрудники знают наизусть. Для новичков существует его расширенная версия:

«Вы же не можете опоздать на самолёт и сказать, что проспали или по дороге сломался автобус. Всё! Самолёт улетел. Так что считайте, ваш самолёт уже улетел!» Все понимают: он имеет в виду премию. Или намечающийся отпуск.

Поэтому если в 7:45 Шеф позвонит по внутреннему, я должна немедленно схватить трубку и сообщить, что на месте. Готовлюсь сдать несколько новостей. Три… Хотя лучше сказать, что пять.

Вторник – это день планёрки. Весь коллектив ждёт её примерно с тем же нетерпением, как визита к стоматологу («к проктологу» – сказал бы наш главный циник Андрей Звонарёв из отдела криминальной хроники). После неё по кабинетам распространяются едкие запахи корвалола вместе с отголосками истерических рыданий неустойчивых к стрессу сотрудников. Впрочем, истерики порой накрывают и стрессоустойчивых.

«Стрессоустойчивость и пунктуальность. Ответственность и объективность», – мысленно настраиваюсь я на рабочий день с помощью утренней пятиминутки самовнушения и мчусь по лестнице на второй этаж. Главное, не поскользнуться на каблуках на мраморной плитке и не растянуться во весь рост. Тогда мой позор будет запечатлён видеокамерами – за ними наблюдают сотрудники нашей внутренней службы безопасности и Шеф время от времени. Вполне возможно, что как раз сейчас он видит на мониторе бегущую и сомневающуюся меня.

Вадим, наш дежурный сотрудник службы безопасности прерывает мой бег:

– Эля, подожди! Там какая-то женщина часа в четыре часа утра звонила. Срочно тебя добивалась. Я сказал, чтобы она подождала до утра: у журналистов с восьми рабочий день начинается. Так что беги скорей, она сейчас опять звонить будет.

– А чего хотела-то? – уже с верхних ступенек лестницы кричу я.

– Да не знаю. Плакала она.

Интересно, может быть у меня когда-нибудь спокойное безмятежное утро? Ну, хотя бы в теории? Наверно, нет. Не моя карма. Я вбегаю в кабинет – и тут же раздаётся звонок. Рыдания… Непонятная речь…

– Пожалуйста, говорите помедленнее. Что случилось?

Снова всхлипывания. Голос молодой женский.

– Привидение! Я проснулась, а оно стоит над кроваткой моего ребёнка. Приезжайте! Мне очень страшно! Дочке два года всего, мы в квартире вдвоём, а тут…

– Привидение сейчас там? Вы видите его?

– Нет. Сейчас нет. Я ночью сразу свет во всех комнатах включила, и оно исчезло. Но всё равно страшно. И дочка сильно плачет.

– Вы звонили куда-нибудь? Обращались за помощью?

– А кому звонить? Кто мне поверит? Только вы, журналисты. Срочно приезжайте! Я очень боюсь. Мы всю ночь не спим.

– Так. Валерьянка дома есть? Ребёнку дайте и себе накапайте. Мы скоро приедем, ждите.

Положив трубку, я бегу к Главному.

– Нужно срочно ехать и разбираться с ситуацией на месте.

– Ситуация нестандартная, – соглашается он. – Почему она видит призраков? Наркота? Алкоголь? Подведём итог: женщина в неадекватном состоянии находится дома одна с маленьким ребёнком. Вдруг под угрозой нападения мистического монстра она сделает что-нибудь с малышом или с собой? Этого нельзя допустить!

– Так я машину беру?

– Подожди. А если она решит, что ты явилась поработить её – и набросится на тебя? Что будешь делать? Диктофоном отбиваться? – с иронией в голосе интересуется он и продолжает:

– Но оставить ребёнка в опасной ситуации мы не можем. Вызывать «скорую» или психушку не имеем права, пока не выясним, в чём дело. Значит делаем вот что: возьми с собой фотокора – вас будет двое, а это уже команда. Стой! И захвати с собой каких-нибудь специалистов по всякой чертовщине. Иди!

Я мчусь вниз, пробегаю мимо отдела новостей и ловко уворачиваюсь от распахивающейся двери. Из неё вылетает Алина – наш репортёр. Очень кстати! Я хватаю её за руку.

– Серебрякова, стой! Совет нужен. Шеф опять меня отправил туда – не знаю куда…

– Ну-ка давайте поподробнее. Может, я знаю? Вам кто нужен?

– Специалисты по чертовщине!

– По чертовщине? То есть, по аномальным явлениям… Тогда вам нужен Григорий Михайлов, – отвечает она.

Мне нравится Серебрякова. Она отличный профи: у неё миллион контактов и знакомств в самых неожиданных сферах. Всех-то она знает, кто чем дышит, чем живёт. Всегда отзывчива, приветлива и не страдает синдромом высокомерия, которому подвержены многие «акулы пера».

– Он ведь экстрасенс? Его по телику показывали.

– Он человек загадочный. Много чем занимается, – Алина уклончива, видимо, не хочет сказать лишнего. – Вроде маг или парапсихолог. Я познакомилась с ним в Службе аномальных явлений. Да-да, есть у нас такая! А телефончик сейчас дам.

Мне везёт. На мой телефонный звонок Григорий отвечает быстро и деловито:

– Сейчас подскочу к редакции. Только аппаратуру возьму.

По дороге вниз, к машине, я сворачиваю к новостийщикам:

– Серебрякова, собирайся! Ты едешь со мной вместо фотокора. Шеф дал добро. И камеру не забу-у-удь!

Глава 2. Изгоняющие призрака

Загадочный человек Григорий вскоре подъезжает к редакции на красном джипе. Михайлова сопровождает весьма симпатичный и наверняка тоже очень загадочный друг по имени Артём. Обоим лет по тридцать с небольшим. Никаких тебе лохм или косиц – у них стильные стрижки с выбритыми висками. Одеты в майки и джинсы. Амулетов не наблюдается.

Посмотришь со стороны – обычные археологи, отправившиеся на полевые работы. Жаль! В людях, занимающихся эзотерикой, хотелось бы видеть хоть капельку мистицизма. Да и на снимках всегда больше привлекает внимание что-нибудь странновато-чудаковатое. Ладно, обойдёмся тем, что есть.

Наша команда резво мчится на красном джипе по указанному адресу. По дороге Григорий и Артём подробно расспрашивают о разговоре с женщиной.

– Скажите, пожалуйста, а как вас правильно называть? Парапсихологи? Или экстрасенсы? – решаю я уточнить.

– Мы – пара психологов, – не моргнув и глазом, отвечает Григорий.

– И ещё очень сильные экстрасексы, – поддерживает Артём.

Серебрякова хохочет, и я временно умолкаю.

Вот и древний двухэтажный дом на улочке в исторической части города. Построен лет сто назад, стены из крошащегося кирпича и выщербленные ступени лестницы. Маленький дворик загромождён остатками дряхлой мебели и полузабытыми ветхими вещами. Мне становится не по себе. В такой обстановке смело может обитать целая свора вампиров, а не только скромное заблудшее привидение.

Наши спутники достают из багажника какие-то металлические предметы, опутанные проводами.

– Это научная аппаратура, – заметив мой косой взгляд в сторону предметов непонятного предназначения, поясняет Григорий. – Мы берём её на прокат у сотрудников одного городского НИИ. Они используют её для измерения электромагнитного поля, замера радиационного фона и прочих параметров. Так что у нас всё абсолютно научно. Никакого мошенничества!

Старая лестница сделана слишком узкой, и мы поднимаемся на второй этаж друг за другом гуськом. Дверь открывается – за ней миловидная темноволосая женщина лет 35. Выглядит она вполне нормально, только лицо растерянное и глубокие тени под глазами из-за бессонной ночи. В руках у неё пластиковая бутылка с водой. Видимо, это святая вода. Стены мокрые, пожалуй, их поливали всю ночь.

– Вы приехали?! А я – Татьяна, которая вам звонила, – ведёт она нас в зал. – Смотрите, здесь у стенки детская кроватка. Я сплю вот тут, в углу на диванчике. Ночью дочь вдруг расплакалась, и я проснулась. Слышу, она кричит: «Тётя, тётя! Боюсь-боюсь!» и показывает пальчиком перед собой. Я посмотрела, луна хорошо освещала комнату, и увидела тёмный женский силуэт. Прямо у её кроватки!

Татьяну передёргивает при воспоминании.

– Я свет включила, ОНО исчезло. А уснуть мы уже не смогли, меня била дрожь, да и ребёнок всё время плакал. Понимаете, мы ведь вдвоём ВИДЕЛИ! Я включила телик, компьютер, музыкальный центр – так мы и сидели до утра. Я начала вам в редакцию звонить.

Женщина ставит бутылку со святой водой на стол. У неё дрожат руки.

– Это покойная мама приходила. Господи! За мной или за дочкой?!

– Успокойтесь, сейчас мы всё выясним, – уверен Григорий Михайлов, расставляя аппаратуру. – А что, мать умерла, рассерженная на вас?

– Да нет. У нас были нормальные отношения. Просто она потом снилась мне. Сказала, что скучно ей там, хочется комедию посмотреть. Только как я ей комедию на кладбище покажу? Может, надо было планшет на могилку отнести? А я не отнесла. Вот теперь она и хочет нас забрать.

Женщина вопросительно смотрит на нас, ожидая ответа: нести или не нести? Я не знаю, что ей ответить. С одной стороны, вся эта история кажется мне фарсом, с другой – интуиция подсказывает, что женщина реально перепугана до смерти. Да и такое дрожание рук трудно имитировать.

Мужчины медленно обходят квартиру с приборами в руках. Алина идёт за ними след в след, фиксируя события на камеру. Вдруг да на нашу удачу откуда-нибудь выскочит привидение?

Я спешу за ними с диктофоном, фиксирующем наши разговоры и прочие звуки, стараясь не попадаться героям по борьбе с аномальными явлениями под ноги. Таким забавным хороводом мы обходим все помещения.

Григорий попутно рассказывает:

– Бывает, что подобные видения случаются, когда в комнате изменён электромагнитный фон. Может, электромагнитное излучение в несколько раз превышает норму. Причины могут быть самые разные: неисправная электропроводка, соседство с высоковольтными линиями электропередач. Ага! Артём, смотри! Розетки плохие, незаземлённые.

– Электрика надо вызывать. Электромагнитный фон немного превышает норму, но это не могло повлиять на то, чтобы появились видения, – подаёт голос Артём.

Потом громко рявкает в мою строну:

– Причин физического порядка для появления видений у обитателей квартиры нет!

Я что: глухая или самая непонятливая из всех?

– Вечером магией занимались? – неожиданно обращается к хозяйке квартиры Григорий.

Женщина в растерянности утвердительно кивает головой. Григорий продолжает:

– Вот здесь вчера перед сном пентаграмму мысленно чертили. Так? А тут крест рисовали.

– Так и было…

– Зачем вы это делаете? Ведь вы в магии – дилетант…

– Пентаграмму я чертила для защиты, это разрешается. Это ведь не сатанизм, – оправдывается она. – Понимаете, я живу с ребёнком одна, одной страшно. Я много читаю об экстрасенсах и магии. Курсы в интернете по парапсихологии прошла. Там специалист из Германии обучает. Очень хороший! Научил меня «ставить» защитные пентаграммы на окна и двери, чтобы обезопасить квартиру с помощью магических сил.

– Ну и как, обезопасили? – Григорий явно иронизирует.

– Так он учил от людей ставить. А тут призрак! Я же человек с высшим образованием. В бабушкины сказки не верю. Как такое могло произойти? – женщина вновь твердит про покойную мать.

– Сейчас проведём «работу» и закроем каналы, которые вы наоткрывали. Не будут тут астральные гости шататься. Не будет никаких призраков, спите спокойно! – успокаивает Артём.

– На тот свет вам и вашему сынишке ещё рано. К вам приходила не покойная мать. Явление астрального «гостя» вы вызвали своими неумелыми занятиями магией. Грань между миром тонких материй и нашим очень тонка. Вы случайно открыли некоторые каналы, и к вам стали являться «посетители» оттуда. Магией занимаются или серьёзно, или никак. Иначе можно накликать на свою голову неприятности, – читает напоследок Татьяне мораль Григорий Михайлов.

Мы выходим из квартиры и спускаемся вниз опять-таки гуськом. Ничего себе! Оказывается, красный джип стал маленькой сенсацией для жителей этого дома. Старички и старушки, маргиналы замызганного вида выползли на свет божий и окружили его. Они с любопытством взирают на нашу живописную компанию. Судя по их взглядам, мы кажемся им странными…

На обратной дороге мы с Алиной смотрим друг на друга и думаем о том, что материала для репортажа маловато. Она «разводит» парапсихологов на разговор, невзначай бросая несколько фраз:

– А, знаете, эту женщину можно понять. Она одна, ей страшно. И что же, все ужасы произошли из-за такого безобидного занятия? Ведь Татьяна просто старалась защитить свой дом…

Григорий с Артёмом переглядываются и смеются.

– Ну что? В чём-дело-то?!

– Это она говорит, что колдовала только на безопасность дома. На самом деле она ещё мужчин приманивала.

– А это плохо?

– Очень. Приворот может иметь плохие последствия. Это ведь насилие над чужой волей. К тому же она о технике безопасности общения с тонкими мирами понятия не имеет.

– Сейчас многие, начитавшись книг по магии, пробуют себя в колдовстве. А когда кому-то начинает привидение являться, он кричит: «Как же так? Ведь я – человек с высшим образованием. В призраки не верю!» Вот пусть своим дипломом о высшем образовании и даст привидению по морде! – усмехается Григорий. – Кстати, ваша читательница ещё легко отделалась. Бывают случаи и похуже.

– Ну а мужчин-то она приманивала хоть успешно? – интересуюсь я.

– Успешно. Только, как видите, с нехорошими последствиями.

Мы прощаемся с аномальщиками, входим в редакцию, и Алина с грустью говорит:

– Я думала, эта парочка «экстрасексов» будет рассказывать, какие они необыкновенные. А они вели себя очень сдержанно… Жаль, ничего разоблачительного написать про них не удастся!

– Не удастся. Зато они женщине помогли, успокоили её.

– Ну да. Это главное! А разоблачим мы кого-нибудь другого!

Глава 3. Новости и напряги

Следующее утро в нашем отделе полно деловой суеты, телефонных звонков и мелких трагедий местного масштаба. Мой репортаж с историей о привидении выходит в сегодняшнем номере, и я с нетерпением жду момента, когда свежие газеты привезут в редакцию.

Звонит внутренний у Ларисы Юрьевны, но её напряг тут же передаётся всем. Выслушав информацию, она оповещает присутствующих:

– Шефу нужна оперативка любого рода. Срочно ищите и сдавайте в номер минимум по три новости. У вас 30 минут.

В ответ раздаются стоны со всех сторон.

– Так его же криминал интересует, в первую очередь. А у меня культура!

– А у меня образование!

– Ну и сдавайте новости по культуре и образованию. Надо дыры в полосе забивать.

Легко сказать! У меня-то есть три новости. Например, в Доме творчества новую спортивную секцию открыли, бесплатную. Только она Шефа вряд ли заинтересует. Я ворчу вполголоса:

– Мои новости Шеф наверняка зарубит.

И точно: зарубает с издёвкой:

– Эля, ты что, работаешь в газете «Красная синька»? Поэтому будешь откликаться на каждый чих в Доме творчества?

Я возвращаюсь в отдел и не могу не пожаловаться.

– Лариса Юрьевна, ну чем плоха позитивная новость о новой секции в Доме творчества?! У нас ведь так мало бесплатных кружков! Вот полезная прикладная информация для наших читателей на десять строк!

– Не расстраивайтесь. Вы же помните, что говорит Шеф на летучках?

– Если собака покусала человека – это не новость. Вот если человек покусал собаку – это новость. Знаю я. Я даже знаю, что первым эту фразу сказал редактор газеты «Нью-Йорк Сан». Определил суть действия «жёлтой прессы».

– Эля, это главный постулат любой прессы. Без него ей просто не выжить.

Я судорожно листаю свой журналистский блокнот в поисках записей о более масштабных событиях.

– Чем же его заинтересовать?

– Чтобы заинтересовать нашего Шефа, нужно разыскать изнасилованную статую Свободы или Карла Маркса, который окажется женой Фридриха Энгельса или его внебрачной дочерью. Поубивать кучу народа и пролить море крови. Что-нибудь такое у вас есть? – Лариса Юрьевна смотрит на меня ясными голубыми глазами.

– Такого у меня нет. В Доме творчества никто никого пока не покусал. Зато у меня появился знакомый экстрасенс. Можно сделать с ним материал.

– Экстрасенсы сейчас не в тренде, – морщится она. – Вы бы ещё Чумака с Кашпировским вспомнили… Бредятина. Хотя… Многие любят читать про мистику. Может, тема и пройдёт, если вы сумеете сбалансировать на грани. Написать что-нибудь мистическое, но подать со своей точки зрения журналиста. И ни в коем случае не показывайте Шефу, что вы сами хотя бы частично верите в эту чушь.

– Как можно?! Никогда! – клянусь я.

Стопку свежих газет наконец привезли, и я с нетерпением беру номер, пахнущий свежей типографской краской. На первой полосе красуется снимок Григория Михайлова, держащего в руках что-то вроде миноискателя. То есть, про «аномальщину» мы всё же пишем – но только потому, что тут посыл идёт от самой читательницы, а мы всегда стараемся отвечать на просьбы наших подписчиков. Ну, или почти всегда.

Репортаж получился динамичным, но меня терзают смутные сомнения. Каким образом Григорий узнал, что женщина делала прошлым вечером в своей квартире? Как сумел указать места в квартире, где она мысленно «чертила» магические знаки?

Может, тётка заранее договорилась с Михайловым разыграть сцену с избавлением от привидения? Но она не могла знать заранее, что мы обратимся к нему. До того наше издание не контактировало с Григорием.

Звонит мой мобильный. Лилька! Голос подруги отвлекает меня от мыслей о работе и вызывает всплеск тёплых чувств в мрачной бездне моей души. Вечная старшеклассница – такой я вижу её уже не первый год. Лилька любит мини-юбки и кофточки с глубоким декольте, длинные волосы она подкрашивает в модный цвет, соответствующий сезону. С Лилькой мы дружим лет десять. За эти годы наша дружба пережила несколько экономических кризисов, пару увольнений с работы и два развода. Сейчас затруднения подруги связаны с дочкой.

– Представь, они всё ещё молчат! А мне нужно срочно звонить в салон красоты и записывать её на причёску, мейк-ап! Если они не берут её на этот концерт, то зачем нам тратиться? – возмущается она.

Ах да! Я и забыла: шестнадцатилетняя дочь Лильки готовится стать ведущей городских мероприятий, она прошла обучение. Через неделю в городе должен состояться молодёжный концерт, и это её шанс показать себя. Сначала ей предложили роль ведущей программы, но потом выяснилось, что организаторы рассматривают несколько кандидатур. Все они нервничают, время идёт, но никто пока сценария в глаза не видел.

– Заглянуть бы на недельку вперёд! Посмотреть, кто будет на сцене, – шутит Лилька.

– Да уж, – соглашаюсь я, и мы ещё минут пять болтаем на разные темы.

Получив заряд позитива от общения с подругой, я набираю номер Григория Михайлова: надо поблагодарить его за помощь. Он отвечает на звонок сразу, будто ожидал его.

– Здравствуйте, Григорий Александрович! Наш репортаж про привидение вышел. Могу занести вам газету сегодня.

– Буду рад. Заходите ко мне после работы, – отвечает он.