"Тот мастер Игры или учитель, который пекся бы прежде всего о близости к "сокровенному смыслу", был бы очень плохим учителем. Я, например, признаться, за всю жизнь не сказал своим ученикам ни слова о "смысле" музыки; если он есть, то он во мне не нуждается. Зато я всегда придавал большое значение тому, чтобы мои ученики хорошенько считали восьмые и шестнадцатые. Будешь ли ты учителем, ученым или музыкантом, благоговей перед "смыслом", но не думай, что его можно преподать. Из-за своих потуг преподать "смысл" философы истории загубили половину мировой истории, положили начало фельетонной эпохе и половины в потоках пролитой крови. И если бы я должен был знакомить учеников, например, с Гомером или греческими трагиками, я не пытался бы внушать им, что поэзия - это проявление божественного начала, а постарался бы открыть им доступ к поэзии через тонкое знание ее языковых и ритмических средств. Дело учителя и ученого - изучать такие средства, беречь традиции, соблюдать чистоту методов, а не вырывать и форсировать те неописуемые ощущения, которые достаются в удел избранным, кстати сказать, страдальцам и жертвам".