Читать книгу: «Избранное. Время слов / 2»

Редактор Эльвира Шабаева

ISBN 978-5-4498-3581-9 (т. 2)

ISBN 978-5-4498-2114-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Светлана Кунакулова

Чужой мой

 
Безмолвие.
И в каждом вздохе точка
Спешит оставить след забытых фраз.
Волнует вопрошающая строчка:
«Чужой отныне?»
Блеск любимых глаз
Зовёт – ни отвернуться, ни слукавить.
В них жизнь берёт начало, в них покой
Уничтожает тех, кто должен править
Тревогой, непременно, и тоской.
 
 
Имею право! Не хоронят – дважды
И верят не на зло, а вопреки!
Закономерность – это не однажды,
Обрыв – не значит – только у реки.
 
 
Я знаю всё:
С кем спишь, что ешь на ужин,
В каком часу торопишься домой,
И даже то, что ты ей очень нужен.
Чужой отныне? Да, чужой… Но мой!
 

Я за тобой…

 
Ночь опрокинула чашку с рассветом,
День расплескал горький кофе,
Каплей сиропа вишневого цвета
Твой корректирую профиль.
 
 
Ты потерпи, мой родной, то – не впору:
Сжатое фактами в сферах,
Время крадется, подобное вору,
Тонет в объятий размерах.
 
 
Голос стучится твой шепотом робко,
Бьется о стену обмана.
Наши пути обособлены скобкой
Где – то в чертах океана.
 
 
На перепутье что есть и что было.
Память преследует, строго
Смотрит на то, что в сердцах я разбила.
В стёклах – к тебе та дорога.
 
 
Гордость меня провожает с укором —
Вымыслом ложь не измеришь.
Ты потерпи, мой родной, это – скоро,
Я – за тобой! Ты мне веришь?
 

Славлю материнскую любовь!

 
За окошком ночь, а мне не спится…
Мысли паутиной в голове:
Что тебе моя родная снится?
Что хотела рассказать ты мне?
 
 
Что порой тоскливо, одиноко,
Некого обнять и приласкать.
Поругать ли, похвалить немного
И за чашкой чая поболтать.
 
 
Что приходим, навещаем редко,
Что коты наглеют – спасу нет.
Что все новости твоей соседки
Не заменит даже интернет.
 
 
Что спина болит невыносимо,
Что в канаве снова всякий хлам.
Что когда собака лает – мимо
Школьники проходят по утрам.
 
 
Что намного стали дни короче —
Утекает время беспрестанно…
Только знай, тебя люблю я очень!
Как иначе?! Ты моя же, мама!
 
 
Дней в году бывает много разных,
Солнечных, бегущих чередой…
Но сегодня самый лучший праздник
Потому что этот праздник – твой!
 
 
И пока дышу я – пульс мой бьётся,
И пока течёт по жилам кровь,
Ту я славлю, мамой кто зовётся!
Славлю материнскую любовь!
…
Утро за окном, а мне не спится…
 

Из пепла…

 
А я люблю послушать тишину —
Теперь она моя любимая подруга.
Пожму ей руку, крепко обниму…
Перебинтую мысли и стяну их туго.
 
 
Я пропускаю боль через себя…
И отпускаю в небо вольной птицей.
Нет смысла мучать душу, теребя
Былую память, сожжены страницы!
 
 
Я научилась по – другому жить:
Ценить свободу и прощать обиды,
Хранить молчание и дорожить
Всем тем, на что свои имею виды…
 
 
Бунтует равнодушие в крови
И на вопрос:
Откуда я взялась такая?
«Из пепла, – просто отвечаю, —
Сгоревшей и нечаянной любви!»
 

Расставание

 
– Улетаешь? – Улетаю.
– Не вернешься? – Не вернусь!
– Я тебя обидел, знаю.
Я исправлю всё, клянусь!
 
 
– Поздно, милый, слишком поздно
Клясться, ты теперь не мой…
Всё исправить невозможно.
Проводил, иди домой!
 
 
Поднимаясь вверх по трапу,
Оглянулась – нет его…
Не прощает боль утрату —
Треплет рваное нутро,
 
 
Тяжким гнетом навалилась…
Не прогнать, не превозмочь!
Лишь под сердцем сердце билось —
Смыслом жизни стала дочь.
 

Я узнаю тебя…

 
Я узнаю тебя среди тысячи лиц,
Второпях —
Мимолетной улыбке.
Среди тысяч турниров —
Непройденный блиц,
Среди тысяч путей —
Самый зыбкий.
Я узнаю твой голос
Из тысячи фраз
По тональности, нотам, акценту.
Я узнаю твои —
Среди тысячи глаз,
Что возможно из сотни —
Проценту.
Я узнаю тебя среди тысячи снов
По приметам,
Просчитанным датам.
Среди тысячи
Мной недосказанных слов,
Тишиной
Прокричавших когда – то.
Я узнаю тебя
В грустных каплях дождя,
Стоном ветра в ночи вспоминаю
Возвращаясь всегда —
Навсегда уходя,
Я узнаю тебя! Я узнаю…
 

А сколько их еще по детдомам?..

 
Обычный день,
Ненастная погода,
Гуляют тучки,
Солнце жмурится…
С тех пор прошло
Уже четыре года,
Как я их встретила
Одних на улице.
 
 
Рука в руке, —
Похоже, брат с сестрой.
На нём костюм,
Она в зелёном платье.
Мне сразу
Приглянулись эти двое:
Восьми лет мальчик,
Ей – шесть (пять) ли?
 
 
– Вы чьи ребятки будете?
Куда? Откуда?
Мальчишка посмотрел
В глаза упрямо:
«Одни мы… Из детдома…
Вооон оттуда, —
Махнул рукой, —
А ты кто, наша мама?»
 
 
Кто знает,
Как душа от боли плачет
И сердце ноет,
Словно, в нём прореха?
«Да будет так, —
Решила я, – а не иначе:
Где есть один,
Там двое – не помеха!»
***
Обычный день
И солнце жмурится.
Всё в прошлом —
Трудности, напасти.
Бегут навстречу
По соседней улице
Мои родные!
Разве – то не счастье,
 
 
Когда встречают
Дети своих мам,
Целуют нежно
И купаются в объятиях,
А сколько их ещё таких
По детдомам —
Мальчишек лет восьми
И девочек в зелёных платьях?!
 

Не успела…

 
Сердитый месяц строит козни,
Хранит интригу старый дом,
В кармане спрятав вечер поздний.
Несуществующие розни
Скрывают ставни. За углом
На изгороди пляшет крынка,
Ворчит на ветер за бардак.
А где – то в сердце плачет льдинка,
И жалобно поёт волынка,
И спит над окнами чердак.
Уйду. Слова вольются в грохот.
Молитву (ту, что бережёт)
Опротестует горький опыт,
Услышав неба нервный шепот,
Который мне о смерти лжет:
Что о тебе лишь думать смела.
В нутро вползая, как змея,
Она забрать тебя успела,
У всех тебя отнять сумела.
 
 
ОНА успела, а не я..
 

В Склифе

 
Звонок в приёмную.
– Да. «Склиф». Везёте?
Все заняты врачи. Тревожит вид?
 
 
Роман Сергеич, женщину возьмёте?
Не знаю. Вскрыла вены. Суицид.
 
 
Доставили. В крови. Но сердце бьётся.
– Вы муж?
– Да, муж.
– Смотрели – то куда?
– Душа как тряпка, доктор, в клочья рвётся.
Сначала сын. Теперь жена. Беда…
Беда пришла, которую не ждали. —
Мужчина всхлипнул, – Сын погиб у нас.
Всего пять лет. Его Артёмкой звали.
Машина. ДТП. Год – словно, час.
Я справился, а вот жена Маришка
Утрату не смогла перенести.
Ей каждой ночью снился наш сынишка,
Звал маму и просил его спасти.
 
 
Рассвет скользнул лучами по палате,
Застыл на миг и скрылся из окна.
Мужчина наклонился у кровати:
«Мариш, не уходи! Ты мне нужна…
Уйдёшь, возьми меня с собой, дороже
Тебя с Артёмкой…»
Вдруг открылась дверь.
– У вас ребёнок будет. Шесть недель. Так всё же
Жить стОит ради этого, поверь!
 
 
Страница перевёрнута? Едва ли…
Врач произнёс: «Недельку… и домой…»
 
 
Неслышно губы женщины шептали:
«Вернулся…
Мой сыночек…
Мальчик мой!»
 

Осеннее

 
Сегодня снег поссорился с дождём —
Наверное, не поделили осень.
Мы непогоду эту переждём
Под громкий стон качающихся сосен.
 
 
Срывает ветер поцелуй костра
Игриво, и сентябрь разносит листья
По ящикам почтовым, до утра
Пакует в холст поломанные кисти…
 
 
Последний штрих наносит на панель,
Покрыв асфальт холодным ржавым цветом.
Роняет в воздух «парфюмер» «Шанель».
Ну вот и всё… Пора прощаться с летом!
 

Так нужно было…

 
Мне дорого обходятся минуты,
Которым нет ни края, ни конца,
И рисовать твой образ пресловутый,
Копаясь в прошлом. Твоего лица
Черты и голос я уже не помню.
И стоит ли всё это ворошить,
Бросая в память только грязи комья?
Я отпускаю… Нужно дальше жить.
 
 
Убийственно похожи дни и ночи,
Ошибки надоело повторять.
Наверное, так нужно было очень:
Найти тебя, чтоб снова потерять…
 

Антонина Павлова

Город

 
Город пропах грязной шерстью,
Мокрой, бродячей собаки,
Кичась поруганной честью,
Сеет порок, склоки, страхи.
 
 
Город убийства смакует,
Мажет язык грязным словом,
На остановках воркует
Голубем сизым, почтовым.
 
 
Город, порывами ветра,
Делает тёрки на лужах,
Жизни замкнув в скудных метрах,
Норм социальных на душу.
 
 
Город, напитанный местью,
Жить согласился во мраке,
Запах впитав грязной шерсти,
Мокрой, бродячей собаки.
 

Пророчество

 
Морозным ветром обдуваема,
Под небом северным увидев знак пророческий,
За шаткий стол покрытый рыбьим мехом,
Присядет робко дева—
Одиночество.
Спокойно оглядится, наблюдая,
Услыша крик больных амбиций,
Короны быстро все пересчитает,
Поступки зарисует в лицах.
Окинет взором недовольных,
С депрессией живя, сотворчеством,
И будут рады новым новобранцам,
Ряды печальной девы—
Одиночества.
 

На крыльях

 
На крыльях новых, оставаясь дерзкой,
Взлетаю выше! Чаще обороты!
Играет детство от порывов резких,
Вдыхаю запах снега и свободы.
 
 
Питаюсь жадно вкусным и красивым,
Дарю улыбку добрым, милым людям,
Усы рисую злобным и фальшивым,
Снежок закину в пасти черным жутям!
 
 
Целуя счастье нагло, без сомнений,
Бреду, смеясь, в пуховике зашитом,
Я не боюсь пурги, землетрясений,
Не страшен камнепад – я под защитой!
 

Когда бы…

 
Ты тоже хотел быть самым,
А я бы кричала: «Он лучший»,
Когда бы твои желанья,
Не плавали в рифме со случкой.
 
 
И я поселилась бы дерзко,
В твоей голове терпкой мыслью,
Актерской игрой одурманив,
Прижавшись, приохнув, привзвизгнув.
 
 
Потом бы могла слиться в паре,
Достойно, красиво и мило,
…
Когда б тридесятое чувство,
Затронуло и зацепило.
 

Алексей Шмырев

Жить вопреки

 
Мы порою не видим совсем,
Что вокруг зарождается буря.
Грянет гром и достанется всем:
Даже тем, кто живёт лоб не хмуря.
 
 
Не ломает жизнь тонкие грани—
Она рушит железные нормы,
Выбирает момент, больно ранит,
Иногда просто так для проформы.
 
 
Крушит принципы самые жёсткие.
Предлагая извлечь урок:
Или терпишь пощёчины хлёсткие,
Или голову прячь в песок.
 
 
Для меня однозначно решение,
Рядом с ней я сошествую в ад,
Претерплю горечь мук и лишение,
Но с пути не сверну назад
 
 
Не сулите коварные други,
Кущи райские и небеса.
Выбираю мучения круги—
Без неё не сладка мне роса.
 
 
Грустной музыки нот не сейте,
Не качайте во след головой.
Вы за здравие лучше пейте—
Я дышу ещё… значит живой!