Читать книгу: «Дочь от предателя», страница 2
Несколько минут я терпеливо выслушиваю о том, что просто необходимо произвести хорошее впечатление на хозяина отеля, а затем подруга приказывает:
– Насть, не вздумай опаздывать! – в динамике раздается громкий шелест постельного белья. Похоже, Маша встала с кровати и собирается на работу. – Давай, дуй, скорее, в отель. Станислав Валерьевич передал через секретаря, что в десять будет планерка.
– Планерка? – удивляюсь искренне.
Недоверчиво приоткрываю губы. Похоже, Лебедев всерьез взялся за дело! Ну, и отлично. Значит, не будет времени ковыряться в прошлом. Не знаю, что у него на уме, а моя цель – стабильное будущее. Достойная жизнь для меня и моей малышки.
– Маш, я сейчас Ксюшу соберу и в сад, потом сразу на работу, – чуть подумав, добавляю: – Держи в курсе.
Открыв верхний шкафчик кухонного гарнитура, вынимаю пачку с кашей. Кто знает, может быть, мне уже и не стоит идти на работу? А вдруг Станислав Лебедев уволил меня без предупреждения – так же просто, как избавился от наших отношений два года назад. Пока варится овсяная каша, быстро складываю разбросанные с вечера игрушки в корзинку, бужу дочку.
Малышка трет глазки и недовольно дует губки. Не выспалась моя девочка.
Умыв Ксюшу в крохотном умывальнике вместо раковины, которая просто-напросто не вошла бы в помещение. Кормлю дочку овсяной кашей и буквально через полчаса, усадив свою малютку в коляску, спешу в садик. Мне еще до отеля добираться минут двадцать, не меньше. Прибавляю шаг. Я не имею права дискредитировать себя в глазах нового начальства. Никаких поводов для увольнения не должно быть, если я хочу удержаться на своем месте.
– Где тебя носит? – шипит Маша спустя около часа, хватая меня за руку. – Я же сказала, не опаздывать!
Смущенно улыбаюсь, когда на яростный шёпот подруги оборачивается одновременно несколько коллег. Меньше всего мне хочется привлекать внимание, а получается, как всегда. Вот же проклятье!
Оглядываюсь по сторонам просторного зала. Зал ресторана с авторской кухней и панорамным видом на потрясающие заснеженные горы Лаго-Наки вмещает до шестидесяти гостей при банкетной рассадке. Огромные окна по всему периметру помещения наполняют пространство светом, что придает дополнительную неповторимую атмосферу. В вечернее время терраса освещена гирляндами вкупе с подсвечниками со свечами, что расположены на столах – это создает более романтичную обстановку. Здесь можно замечательно провести приятный ужин в непринужденной обстановке, расслабиться на удобных диванчиках и насладиться вкусными блюдами. Все по высшему разряду.
Сейчас помещение занято сотрудниками. Все внимание персонала отеля направленно лишь на одного человека – Станислава Лебедева. Рука машинально тянется поправить прическу, но я себя останавливаю. Слишком уж красноречивый жест. Окруженный со всех сторон персоналом, Стас сдержанно со снисходительной улыбкой принимает поздравления от моих коллег.
– Сильный, грубый, властный, напористый, – нашептывает рядом Машка, заметив куда именно направлен мой взгляд. – Вот это мужик! Как же я люблю таких, – подруга мечтательно прикусывает губу, и я чувствую, как огненная ядовитая стрела пронзает меня где-то под лопаткой.
Не замечая моего состояния, Маша воодушевлённо продолжает:
– Грубая внешность, грубые манеры. Мне нравятся высоченные, не дрыщавые, но умные, в костюмчиках.
Машинально ищу взглядом кавалера подруги.
– А как же Коля? – шепчу обескуражено, кивая в сторону мужчины. Меня удивляет до глубины души, как быстро Машка сменила полюса своих интересов.
Высокий, скромно одетый молодой человек держит в руке блокнот и что-то тщательно записывает в нем. Темно-русые волосы, голубые глаза – простой работящий русский парень.
Глава 7
Настя
Недоверчиво свожу брови на переносице. Неужели всего один взгляд на Лебедева и Машка уже забыла про Николая? Около нескольких месяцев подруга витала в облаках, а потом все-таки закрутила роман с Николаем Завертяевым – заведующим складом. Стыдно вспомнить, но я даже один раз нечаянно заставала их в подсобке в очень пикантный момент…
– Николашка симпатичный, – голос Маши настойчиво проникает в мои мысли. Подруга пожимает плечами, прежде чем продолжить, – но почти не знаком с душем и зубной щеткой, – взгляд серых глаз направлен на нового босса. – А вот Лебедев…
Осторожно поднимаю взгляд на Стаса. Рядом с ним уже стоит решившийся подойти Николай. Молодой человек с пристрастием расспрашивает о близстоящих планах у нового хозяина отеля. В светлых глазах горит ничем неприкрытое уважение. Как мне не трудно признать, но должна согласиться с Машей – Лебедев великолепен. Слегка щуплый Николай совсем теряется на фоне мощной фигуры хозяина «Найс Хотел».
На Стасе простой и одновременно броский прикид. Идеальный комплект – куртка-кожанка, массивные ботинки и строгая футболка без всяких дурацких принтов. Уголок рта грустно приподнимается. Лебедев начальство – ему можно хоть в пижаме прийти, никто и слова лишнего не скажет.
Широкое запястье левой руки Стаса украшают массивные часы. На правой мужской браслет из кожи. Стасу даже не надо стараться дать понять окружающим его людям, что перед ними суровый парень. Как сказала Маша: сильный, грубый, властный, напористый. Так и есть – характер у него сложный. Невозможно быть брутальным и не соответствовать этому понятию.
Помахав рукой в ответ на приветствие бухгалтера, оборачиваюсь к Машке, которая, громко щелкнув пальцами, привлекает мое внимание.
– Я поняла, кого он мне напоминает, – победно сверкает серыми глазами подруга. – Первого мужа!
«Ну, все, – обреченно вздыхаю, – если Машка начала, ее не остановить».
– Познакомилась, охмурила, женились – все как в сказке! – кивает брюнетка в подтверждение своих слов. – Но только сказки, как правило, заканчиваются там, где начинается жестокая реальность.
Невольно хмурюсь. Раньше Машка никогда не рассказывала про бывшего мужа.
– А именно: семь лет в браке, секса ноль, желания ноль, вместо брутального мощного парня у меня остался совершенно ручной, ленивый, диванный медвежонок весом в сто двадцать килограмм.
Поднимаю бровь, как бы говоря этим: правда?!
– Ага, – кивает Машка, – Одомашнился. Сцуко! Вот смотрела на него в последний год брака и думала: где тот парень, который забрасывал меня на плечо? Где тот спортивный качок, который увозил на мотоцикле и занимался сексом ночами напролет… да и днями тоже, – возмущенно фыркнув, подруга складывает руки на объёмной груди, скромно прикрытой белоснежной блузой.
– Где это все?! – недовольно поджимает губы. – Так что, Настя, ищи брутальных парней – они хороши в постели, но в семейной жизни… такое себе, – кивает головой в сторону ничего не подозревающего Лебедева. – Тем более, такие красавчики одной женщиной не ограничиваются, – почесав нос, задумчиво добавляет: – С другой стороны, тюфяк, который по дому с тряпкой ходит, тоже нафиг не сдался.
Если бы Машка знала, как права! Да, такие не ограничиваются одной. Им всегда подавай новые впечатления, новое «мясо» – как бы это ужасно и страшно не звучало. Уж мне ли этого не знать.
Вцепившись пальцами в мою талию, Машка шепчет:
– Баа-а, Настька, – смахиваю ее руку. Больно же! – Ты глянь, как он на тебя смотрит.
– Кто? – удивляюсь, оторопело глядя в выразительные глаза подруги, подведенные аккуратно по линии роста ресниц темным карандашом. – Николай?
– Да причем тут мой Николай? – возмущается Маша, но на всякий случай бросает на меня пристально-подозрительный взгляд. Предупреждает, чтобы я не раскатывала губу на ее Завертяева. – Станислав Валерьевич! Настя, клянусь, он тебя взглядом пожирает. Голодный какой… Как кот на сметану облизывается.
Не смотрю в его сторону. Еще этого не хватало. Я, скорее, со скалы прыгну!
– Глупости какие…
Мучительно вспыхиваю. Ощущая, как краснею до самых мочек ушей, хватаю стакан воды с ближайшего столика. Делаю небольшой глоток, но стоит осторожно посмотреть через край стакана на Стаса, как тону во взгляде карих глаз. Будто только этого и ждал. Глаза тигриные… хищные. Опасно! Будто засасывает в тягучую вязкую топь.
– А что это сразу глупости? – цыкает на меня Машка, заставляя разорвать контакт наших со Стасом взглядов. – Ты себя давно в зеркале видела?
– Маш, ну, перестань, – одёргиваю подругу, с намеком показывая взглядом на неподалеку стоящих коллег.
– Ну, а что! – гнет свою линию подруга, но тон все-таки понижает. – Волосы, лицо, фигура, попка-краликом…
Чуть не поперхнувшись водой, прижимаю ладонь к губам.
– Боже, Маш, ты где только выражение такое откопала?!
– Ты что, не человек, что ли? – закатывает серые глаза, игнорируя вопрос. – Да у тебя там, все, наверное, уже мхом порос…
– Маша! – пытаюсь угомонить взглядом разошедшуюся не на шутку подругу. Да, что она сегодня исполняет!
– Я тебе так скажу, Насть, – поджимает полные губы, – но для здоровья оно – самое то! – с намеком стреляет взглядом в сторону Стаса, прежде чем вновь начать меня донимать. – Слушай меня, но запоминай: с таким очень тяжко в отношениях. Если ты готова подчиняться, не перечить и ВСЕГДА с ним соглашаться, то вперед. Ещё особой ласки и проявления чувств не жди.
– Меня такие не интересуют, – нервно прикусываю губу. Я уже готова сквозь землю провалиться от болтовни Машки.
– А чего ты тогда так на него пялишься? – приподнимает бровь проницательная подруга.
Заметила все-таки наши переглядки…
– Я… я… – запинаюсь. – Я хотела сказать, что он не в моем вкусе. Вот и все.
Понимаю, что это нереально, но не покидает чувство, что Стас будто слышит, о чем мы сплетничаем с Машкой.
– Говорю же, монашка, – ставит на мне клеймо подруга. В ее голосе звучит то ли досада, то ли удивление. – Непонятно только, откуда у тебя взялась Ксюшка? – потирает задумчиво подбородок, в глазах блестят смешинки. – Может, она тебе вовсе не дочь, а сестренка младшая?
Так и хочется возле виска пальцем покрутить.
– Поменьше смотри бразильских сериалов, Соколова.
– Ой, можно подумать, я…
– Тихо, – обрываю Машу, – вдруг услышит кто, – ворчу, окончательно разозлившись на Соколову. – Нашла время…
– В венах не кровь, а водица. – морщиться Машка.
А я молчу. В памяти еще живо – как под Стасом таяла и задыхалась от счастья, как выгибалась навстречу этим сильным рукам, стараясь впитать в себя каждое прикосновение.
Поставив пустой стакан обратно на столик, удивлённо поворачиваюсь к тихо охнувшей подруге.
– Что такое?
– У него есть тату на шее, – благоговейно шепчет Машка, даже не подозревая, в какое русло потекли мои мысли. – Интересно что там?
– Лев, – ляпнув не задумываясь, тут же ругаю себя за такую глупую оплошность.
К моему облегчению, Машка не выказывает ни удивления, ни подозрения. Ее лицо остаётся невозмутимым, с лёгким налетом интереса.
– Да, – соглашается Соколова, – у таких обычно дракон, волк ну, или лев, наконец.
Кто-то может подумать, что это символ власти или силы, но все намного прозаичнее – Станислав Лебедев по знаку зодиака лев. Мысли, как стайка птиц, разлетается в разные стороны и нет им числа.
Пока мое внимание вновь не привлекает глубокий баритон Стаса:
– Верно, у меня строительный бизнес, – хозяин отеля терпеливо отвечает на вопросы миловидной блондинки. Кажется, новая горничная. – Да, и почему бы не освоить новую нишу? Отельный бизнес – очень прибыльное дело.
Всем интересно почему вдруг Лебедев решил купить отель. Опускаю глаза. Да мне, собственно, все равно, обидно только что он купил именно тот отель, в котором работаю я. Ну, почему?! Столько гостиниц в Лаго-Наки, но нет же, Лебедеву понадобилась именно эта. К своему смущению, я то и дело ловлю на себе его взгляд. Будто прирастаю ногами к полу. Дышать не могу. Почему Стас так на меня смотрит?
Заметив мой румянец на щеках, который спускается по шее аж к самому декольте, улыбается своей фирменной, слегка кривоватой улыбкой. Поспешно отвожу взгляд. Мы будто в игру играем «Догони, поймай». Только спокойствие мое длится не долго.
– О, господи, – тянет дрожащим голосом Маша у моего уха. Вцепившись довольно ощутимо мне в плечо, смотрит куда-то прямо на небольшую сцену, где стоит Лебедев.
Хочу скинуть ее руку, но замираю едва дыша, стоит подруге добавить.
– Кажется, он идет к нам…
Глава 8
Настя
Идёт к нам?! Боже! Забываю, как дышать.
В отличии от меня, чем ближе Лебедев, тем больше, Машины глаза загораются восторгом. Становятся похожими на рождественскую гирлянду на окнах нашего отеля.
И, похоже, ни одна Машка под впечатлением от нового босса. Рита – администратор отеля, следит за Стасом, словно куница за фазаном.
Неловко веду плечом, когда администратор щурит глаза, сканируя оставшееся между мной и Лебедевым расстояние. Да что же это… Смотрит на меня так, будто готова приказать: сжечь ведьму!
Поправляю инстинктивно рыжие пряди у виска, когда Рита Андреевна с пренебрежением разглядывает меня, словно насекомое. Как будто я букашка, а не человек! Впервые за всё время, что мы вместе работаем, женщина отчётливо даёт понять, что она выше по карьерной лестнице. Я чувствую, как от унижения горят не только щёки, но и всё лицо. Стараюсь не подавать вида, потому что давно усвоила очень болезненный урок: даже если очень плохо, нельзя показывать это. Иначе будет ещё больнее, когда будут добивать.
У меня никогда не было проблем с Ритой Андреевной. Под ложечкой принимается тягостно сосать от беспокойства. Конечно, ей неприятно. Босс подошёл не к ней первой, как более высокой по статусу, а ко мне…
Только вот Стасу на все эти формальности плевать. А я даже не знаю, как реагировать – совсем далека от этих рабочих интриг.
Как только Лебедев оказывается напротив меня, Машка, крякнув неразборчивое приветствие, ретируется. Серьёзно?! Вот так просто? Бросила меня в пасть льву? Щёки начинают гореть, словно опалённые огнём. С негодованием слежу за тем, как подруга спешно берёт под руку расцвётшего при её появлении Завертяева и уводит его в неизвестном направлении. А я остаюсь стоять одна, как дурочка, хлопая растерянно ресницами перед новым хозяином «Найс Хотел».
– Привет, – хриплый баритон приятно ласкает слух. – У тебя всё в порядке? – спрашивает Стас, понижая голос.
Он такой высокий и стоит так близко, что приходится запрокинуть голову.
Лебедев, в свою очередь, слегка наклоняется, разглядывая моё смущённое взволнованное лицо.
– Ты выглядишь такой грустной.
Немного опешив, растерянно смотрю на его покрытый тёмной щетиной подбородок. Ведь на него смотреть безопаснее всего, прежде чем поднять взгляд к глазам и вновь опустить. Внутри растёт удивление. Он подошёл, потому что я выгляжу… грустно?! Достаточно быстро справляюсь с секундным замешательством:
– Да-а, всё хорошо, – ответив, быстро добавляю: – Я рада, что ты… вы…
Боже, что я несу?! Просто возьми и поздравь босса, как до этого сделали все коллеги. Но я не могу, что-то будто мешает говорить. Сковывает голосовые связки.
Карие глаза скользят по локонам у моих висков, затем спускаются по беззащитно открытой шее…ниже, к единственной расстёгнутой пуговке на блузе. Там, где останавливается его взгляд, будто жжет кожу.
Я пытаюсь улыбнуться, но это оказывается слишком сложно. Его мужественное лицо, словно магнит, вновь и вновь притягивает взгляд. Карие глаза Стаса с янтарными крапинками у самого зрачка, точь-в-точь, как у камышового дикого кота.
«Смотрит, словно кот на сметану», – отдаются эхом слова Машки в голове.
Тёмные… бархатные… И кто только решил, что карие глаза – самый распространённый цвет глаз на Земле? Ведь их существует множество абсолютно разных оттенков! Уверена, нет ни одного цвета карих глаз, который бы повторялся. Таких, как у Стаса, точно больше ни у кого нет! Темно-медовые глаза и чуть более светлые ресницы, с которыми контрастируют чёрные брови, – всё это делает ЕГО взгляд необычайно выразительным.
– Насть, да не смотри так на меня, – по-своему и совершенно неверно истолковывает мой взгляд Лебедев. Осторожно берёт меня под локоть, когда один из коллег так спешит на выход, что чуть не задевает меня плечом. – Я тебе не враг.
Поспешно убираю руку. Там, где только что прикоснулся Стас, всё полыхает огнём. Рой мурашек устремляется вверх. Они ныряют прямо в декольте блузы, щекоча нежную кожу груди.
В отличии от меня, Стас, как всегда, спокоен и собран. Невольно обращаю внимание на его руки. Руки эти такие же сильные и крепкие, как их хозяин. В них чувствуется человек, привыкший к физическому труду, а в случае со Стасом – к спорту. Альпинизм. Горные лыжи.
– Тебя недавно повысили.
Встрепенувшись, замираю. Не выдерживаю его прямого взгляда и отвожу глаза первая. К чему он ведет? Неужели хочет сказать, что я недостойна этой должности? От напряжения начинает подташнивать. Мои чувства будто попали в центрифугу. Как бы мне не хотелось, отвечать придётся. Набрав побольше воздуха в лёгкие, я как можно увереннее произношу:
– Да, помощником администратора.
Каждый удар сердца отдаётся в висках. Я будто каторжник, ожидающий вердикта судьи.
– Ну, что же, я рад за тебя, – наконец, говорит Стас, но тут же добавляет, слегка понизив голос: – И за себя тоже, – уголок его чётко очерченного рта ползёт вверх.
Звучит двояко. Интимно. Опасно. Я игнорирую правила этой игры! Мне ничего не остаётся, как пожать плечами. А что тут скажешь?
Коллеги косятся на нас, и меня не покидает такое чувство, будто Стас меня перед всеми раздел. Прошёлся горячими пальцами по обнажённой душе. Улыбаюсь, только вот улыбка выходит неубедительной, будто проглотила кислый лимон. Успокаиваю себя тем, что Стас ничего не имел в виду. Он просто поздравил меня с тем, что я получила повышение. Всё. Зачем что-то придумывать и усложнять?
Внутренний голос робко подсказывает:
«А, может быть, он не хотел, чтобы ты чувствовала себя неловко, думая о том, что у вас было общее прошлое?»
Фыркаю про себя. Лебедев и думает о чужих чувствах?! Да ты наивная, как ребёнок, Анастасия Ожерельева!
Глава 9
Настя
– Ты молодец, – спрятав руки в карманы, неожиданно хвалит Стас.
Сердце дёргается от этой похвалы, а на следующих словах оно и вовсе замирает, ударившись о землю.
– Должно быть, дед тобой гордится.
Это предположение заставляет вздрогнуть, будто резко ударили все двести двадцать вольт, а мои ноги по самые колени в воде. Мне становится больно, но это не физическая боль. Это другой вид боли, который намного страшнее и коварнее – это боль души. Боль утраты. Еле нахожу в себе силы просипеть:
– Дедушка… – колючий ком изнутри дерёт горло шипами, – его больше нет.
Взгляд карих глаз, дрогнув, устремляется к моим дрожащим губам. На широких скулах Лебедева принимаются ходить ходуном желваки.
– Давно? – Его глаза становятся чёрными, как бездна. Мышцы шеи напрягаются, делая ее рельефной и жилистой.
– Ещё месяца не прошло.
Месяц… Я всегда тороплюсь, спешу, бегу. Порой, совсем не замечаю, как дни пролетают. Вся в суете, в заботах утонула. А дедушки уже почти месяц, как нет.
Что-то в глазах Стаса, заставляет меня почувствовать себя маленькой и беспомощной. Это так странно. Ведь долгое время мне приходилось быть сильной. Болезнь дедушки подкосила меня не только психологически, но и существенно ударила по финансам. Все сбережения уходили на дорогостоящие медикаменты. Я готова была отдать ВСЁ – зарплату, сбережения. Даже золото утащила в ломбард, лишь бы скорее поставить дедушку на ноги.
Всегда крепкий, он злился на своё беспомощное состояние. Корил себя за то, что стал обузой для своей любимой и единственной внучки. Злился, когда тратила деньги на лекарства. Как он считал, ему обязано государство, а у меня есть куда тратить. А мне хотелось, как лучше. Тайком, не задумываясь, покупала всё, что врач выписывал – то, чего не было в больнице и не предвиделось.
Только вот здоровье, как оказалось, за деньги не купить. Дедушке становилось всё хуже. Началось осложнение на сердце. Бессонные ночи и подготовка к операции. Пришлось затянуть последние узелки и пересмотреть и без того скромный бюджет более тщательно. Игрушки для Ксюшеньки стали непозволительной роскошью. Но, кажется, мою малышку это ни в коем разе не расстроило. Ведь сколько бы игрушек у ребёнка ни было, всё равно самыми любимыми для Ксюши остались пульт, телефон, провода и кастрюли.
Время шло. Всё накапливалось, словно снежный ком. Пришлось пропустить оплату за семестр учёбы. Для меня стало самым настоящим ударом, когда заблокировали доступ в онлайн кабинет. Моя цель – получить высшее образование – стала нереальной в один миг, так и оставшись мечтой. Всё будто полетело в пропасть! Тогда мне казалось, что хуже уже ничего не может быть. Как же я ошибалась…
Мой персональный ад начался чуть позже. Буквально через неделю случилось непоправимое – дедушка не очнулся на операционном столе. Сердце не выдержало. Вот так пневмония безжалостно унесла жизнь мудрого бесконечно сильного духом человека.
А я… я тонула, будто в болоте. Тонула, и неоткуда было ждать спасения. Я словно никак не могла очнуться от этого жуткого сна. Хотелось проснуться. Мне все казалось, что вот сейчас я пойду на кухню, а там, как всегда, сидит за столом дедушка. Заваривает облепиховый чай. По кухне витает аромат адыгейских трав и ягод. Заметив меня, он улыбнется своей доброй улыбкой…
Тяжело сглатываю. Слюна становится вязкой. На кончике языка все ощутимее проявляется горечь. Впиваюсь ногтями в ладонь. Всё равно дедушка для меня не умер! Он ушел. Ушел… в последний путь. Да, его положили в гроб и закрыли крышкой, но он жив в моих воспоминаниях.
Труднее всего смириться с тем, что больше никогда не услышишь голос родного человека. Сколько ночей подряд я провела, раскачиваясь из стороны в сторону, потрясённая горем, прижимала к лицу его любимую клетчатую рубашку. Вдыхала родной аромат шишек, мёда и облепихи… Кусала костяшки пальцев до боли, чтобы не дай Бог не разбудить маленькую Ксюшеньку своими истеричными рыданиями. Шептала искусанными в кровь губами:
– Ушёл… От меня ушёл. Так внезапно! Я осталась одна…
Я даже не заметила, как вошло в привычку беззвучно глотать слёзы, чтобы не напугать дочку. Ещё в день смерти дедушки я дала себе слово: Ксюша не увидит, сколько во мне боли и слез.
Мама для ребёнка – самый главный человек. Тот, кто всегда приласкает, успокоит, а главное, даст чувство безопасности. Несмотря на то, что Ксюша ещё совсем маленький человек, она всё понимала. Одно только ее жалобное «де», когда дочка выползала на кухню в поисках любимого дедушки, рвало сердце на кровавые лоскуты. "Де" больше нет. Мы остались одни.
Но, чего бы мне не стоило, я не позволю маленькому сердечку испытать чувство страха и неуверенности. Глядя в большие невинные глазки малышки, я дала себе слово: я буду стараться. Ради себя, ради дочки. Буду очень стараться и когда-нибудь в мой дом ворвётся весна. Я буду вновь беззаботно улыбаться и смеяться.
– Я знаю, как ты его любила, Настя, – голос Стаса пропитан глубоким сочувствием и пониманием. – Он был хорошим человеком. Очень хорошим.
– Ты прав, – киваю, нервно дотронувшись до манжеты блузы, машинально прокручиваю маленькую прозрачную пуговку. – Он был лучшим.
В груди всё сжимается, рвётся на части от этого «БЫЛ».
– Насть, тебе плохо?
Стас протягивает руку, осторожно поддерживая меня за талию, но я резким движением скидываю его ладонь прочь. Когда-то именно Стас Лебедев был для меня скалой, глыбой. Мне казалось, я могу спрятаться за широкой спиной Стаса от жестокости всего мира. Не просто опереться на него, а полностью довериться, отдаться до последней капли. Именно с ним я будто существовала в другом мире, который всё выдержит, не упадёт, не рухнет.
Так и было, пока он сам, собственными руками не вырвал меня из этих красиво сплетённых иллюзий и не выкинул вон.
Стас, что-то говорит, но я не слышу ни одного слова – лишь интонации, которые безошибочно дают понять… Но мне не нужна его жалость! Не нужна от человека, который в прошлом так жестоко предал.
– Стас, – смотрю в его глаза своими – широко раскрытыми, полными боли и уже спрятанными за пеленой слез. Резко перехожу на "вы". – Извините, я пойду.
Громко цокаю каблучками по мраморному полу, направляясь к двойным дверям. Я почти спасаюсь бегством. Мне нужно на террасу, глотнуть свежего воздуха! Несмотря на шум в крови в ушах, отчётливо слышу, как за спиной к Лебедеву обращается Рита Андреевна:
– Станислав Валерьевич, я хотела уточнить несколько моментов…
Глава 10
Настя
Четыре дня спустя
– Насть, а сложно быть администратором такого большого отеля?
– Да я же всего лишь помощница, – скромно улыбаюсь новенькой горничной. – Администратор у нас Рита Андреевна, а я так… у нее на побегушках.
Дарья смотрит на меня с таким простодушно-восхищенным лицом, что невозможно не проникнуться к девушке. Должно быть, именно так я и смотрела на Риту Андреевну около полугода назад, когда сама только пришла устраиваться в отель. Именно она первая отметила мои старания. Да, она была очень строга ко мне, но всегда справедлива. По крайней мере, до этого времени…
Стараясь не зацикливаться на неприятных мыслях, продолжаю разговор:
– В мои обязанности входит следить за графиками гостей, – открыв окна в номере, подхожу к кровати.
Даша не очень расторопно меняет простыни. Ловко помогаю ей надеть наволочку на подушку. Ничего, все приходит с опытом! И Даша научится.
– Как разместить, куда, когда, – рассказываю подробно миловидной блондинке с собранными в аккуратный низкий хвостик волосами. – Кто когда прибывает, кто уезжает, когда освобождаются номера. Бронирую номера, но всё это под надзором главного администратора.
– Как много всего! – удивляется Даша, округляя зелёные глаза. Взбивая упругую подушку, робко замечает. – Я, наверное, точно с таким бы не справилась.
– Это не трудно, – успокаиваю новенькую, понимая, что в будущем она наверняка надеется на повышение, как и я в своё время. – Но надо работать сосредоточенно, – помогая горничной подготовить номер к приезду гостя, продолжаю, делиться опытом. – Есть специальные программы. Всё вычисляет компьютер. Я лишь вношу данные. Отчёты тоже выходят электронным путём.
– Насть, а кем можно ещё в Лаго-Наки подработать? – смущённо потупившись, блондинка добавляет неохотно. – Очень деньги нужны.
Сочувственно киваю. Уж мне ли этого не понимать?
– У нас девчонки берут по две ставки: горничная посменно и официантка. В совокупности получается неплохо, – ободряюще улыбаюсь. – Сторож, кочегар, водитель тоже неплохо получают, – окидываю задумчивым взглядом хрупкую, почти как у меня фигурку, – но это точно не для тебя.
Поменяв воду в вазе Даша, аккуратно раскладывает на прикроватной тумбе стопку свежевыстиранных полотенец.
– Брать дополнительные ночные смены тоже не советую, – заметив любопытный взгляд блондинки, поясняю. – Не так давно дерзкий иркутянин докопался до местных адыгейцев и, как всегда, конечно же, в мою ночную смену, – морщусь, вспомнив сколько было крови на коврах. – Работа очень сложная в моральном плане. Много уставших и капризных гостей, к которым надо суметь найти подход, – грустная улыбка трогает губы. – Плюс всю смену на ногах. Ну, и самое неприятное, – помявшись, всё-таки озвучиваю, – напрягают залётные клиенты с «ночными бабочками». Это редко случается, но все же… Был случай, когда с такой вот «бабочкой» приехал селиться мой женатый сосед. Ты бы видела его глаза, когда он меня увидел!
На языке появляется знакомая горечь. Кажется, именно работая в отеле, я окончательно сняла розовые очки. Больше я не верю в семейные ценности.
И чего вот не хватает мужчинам? Неужели они не понимают, какую ужасную боль причиняют изменами своим вторым половинкам?! Никогда этого не пойму и не приму.
Откидываю прочь тягостные мысли.
– Но, как бы то ни было, они пришли-ушли, – сжимаю зубы, испытывая брезгливость от воспоминаний. – Администратор принимает при выселении номер. Чего я только не насмотрелась.
Вот и всё. Пожимаю плечами. Вроде бы ничего не упустила.
– В общем, морально надо быть подкованной и иметь стальные нервы, чтобы с улыбкой на улице мягко указать гостю на нарушения правил проживания и не задеть его чувства.
– Ох, неужели так много грубиянов? – пугается блондинка, в глазах появляется неуверенность.
– Да нет, – машу рукой. – Люди селятся разные, интересные. Много общительных иностранцев. Иногда и с цветами ухожу после смены, – улыбаюсь зардевшейся девушке. – Бывают очень интересные гости. Что-то спрашивают о достопримечательностях, и сами много рассказывают. Однажды женщина, член союза литераторов России, – вспоминаю необычную гостью. – У неё бессонница была, так она до утра читала свои стихи, но было очень интересно.
– Настя.
Встрепенувшись, оборачиваюсь.
– Станислав Валерьевич? – выпустив из рук край покрывала, чувствую, как щеки под темным взглядом босса мгновенно загораются алым заревом. Самое настоящее проклятие всех рыжих! Никто так не краснеет, как мы.
Сколько он так стоит, облокотившись о дверной косяк? Интересно, как много он успел слышать?
– Идём со мной, – приказывает Стас, кивком головы указывая в коридор, почти сразу скрывается за дверью и мне ничего не остается как пойти за ним.
Нервно улыбнувшись Даше, прежде чем выйти из номера, провожу дрожащими пальцами по плотной ткани юбки. Оказавшись за дверью, плотно прикрываю ее за собой. Выпаливаю первое, что пришло в голову прямо в лицо Стасу:
– Что ты тут делаешь? – спрашиваю, чувствуя, как в животе всё замирает от ожидания ответа.
– Ну… – Стас пожимает плечами. Одаривает мальчишеской улыбкой, так что обозначаются продольные обаятельные ямочки. – Я здесь босс.
Вновь вспыхиваю до корней волос. И правда – глупый вопрос. И почему рядом с ним я всё время несу какую-то чушь?! Хотя, с учётом того, что прошлый босс почти не появлялся в отеле, то вопрос вполне закономерный.
– Хотел обсудить пару моментов, – Стас прикасается к локону возле моей шеи – там, где как ненормальный бьется пульс.
Делаю шаг назад, в надежде, что он не будет продолжать. Я панически боюсь, что он услышит стук моего сердца. Увидит, как хаотично бьётся жилка на шее. Скрещиваю машинально руки на груди в защитном жесте.
– Есть кое-что, отчего я не в восторге.
– Не в восторге? – повторяю я.
Мой голос звучит как-то странно. Как будто он доносится издалека. Неужели кто-то пожаловался на меня?! Но за что? Непроизвольно вспоминаю свой недавний разговор с Ритой Андреевной.
В последнее время она постоянно придирается к мелочам. Это раздражает и безумно мешает работе. На мой вопрос: почему вы меня так сильно нагружаете? Она лишь холодно ответила: а что мне прикажешь, если ты делаешь всё медленно?
