Читать книгу: «Тёмные времена души. Карта смерти», страница 2
Посидели мы молча. Самовар наш давно уже остыл. А тут вдруг забарабанил дождь как из ведра. Грохот по крыше, стук, с сильным порывистым ветром. Дождь начал попадать на веранду, где мы сидели. Я начал заносить кресла в дом и самовар. Затем вышел на веранду забрать последние вещи, как вдруг что-то чёрное и мокрое шлёпнулось прямо перед моими ногами. От неожиданности я даже отпрыгнул назад и вскрикнул. Дедушка показался тут же, в дверном проёме. Подошли разглядеть, что там. Это оказался чёрный ворон со сломанной шеей. Он был огромен, размером в две курицы, может больше. Убить такой может, но не убил, а покалечить мог. Дед схватил его за лапу, головой волоча по земле. Отнёс к ближайшему дереву.
– Завтра я его похороню. Негоже живность так неупокоенной оставлять, – сказал мне дед.
А я стою молча как вкопанный, то ли в шоке, то ли птичка добавила антуражу к дедову рассказу, одним словом – под впечатлением.
– Пойдём, внучек, в дом, уже и темно, и холодно, пойдём, – обнял меня за плечо дед и увёл с улицы.
Мы зашли в дом. Я предложил разжечь камин и приготовить ужин. Вроде вернулся в реальность. Дед уселся разжигать камин, ну а я полез в холодильник, проверить содержимое.
– Сосиски! Дед, есть сосиски! Можем прям в камине их пожарить на шампурах, – вдруг осенило меня.
Да, вроде вернулся к жизни. Со мной такое бывает, где-то зависаю. Вроде это называется «в трансе».
– Давай, внучек, сосиски, – сделав паузу, дедушка продолжил. – А почему ты засомневался в подлинности истории, что я рассказал? – задал вопрос дед серьёзным тоном с долей обиды в голосе. – Разве я похож на сказочника? – ещё более обиженно спросил дед.
Я сразу растерялся от такого вопроса. А ведь и вправду, первое, что я подумал, – это было, реальная ли это история или выдумка?
– Дед, прости! Я никогда о тебе плохо не думал, ты же знаешь. Эта история произвела сильное впечатление на меня, а уже игры разума, лишь на секунду, дали мне усомниться в реальности былых событий.
Дед немного смягчился.
– Может, ты не веришь в нечистую силу? – всё не унимался он. – Может, ворон, по-твоему, это случайность? Чёрный ворон размером с кабана со сломанной шеей – это случайность? Возле твоих ног, случайность?
– А ты думаешь нет? – спросил вопросом на вопрос я.
– Внучек, в этом мире нет ничего случайного, запомни это. Если что-то произошло, то это кому-то нужно.
– И кому же понадобился этот трупак возле моих ног? – не понимая никакой связи, спросил я.
– Может, это знак? – вопросительно сказал дед.
– Знак чего? – непонимающе настаивал я.
– Знак того, что не всё так просто в этом мире. И многое скрыто от людских глаз, от глаз непосвящённых.
– Может, я чего и не знаю и не понимаю в этой жизни, но я лишь обычный человек, и в тайны мироздания меня никто не посвящал, – с обидой в голосе огрызнулся я.
Дед мой жарил на шампуре сосиску в камине в это время, оглянулся на меня и сделал ехидную улыбку. Я и вправду не знал, что он от меня хочет и чем я его так задел. Я уже говорил, мысли он считывает на раз-два. Не знаю, как это у него выходит.
Жуём сосиски, запиваем пивом. И тут я решил выяснить у деда, существует ли нечистая сила. Как он думает.
– Внучек, ничего не появляется просто так. Если люди говорят, значит есть. А вот верить в это или нет, это уже дело каждого. Но многие, кто смеялись над этим или шутили так, очень плохо закончили. Князь Тьмы насмешек над собой не прощает.
– Дед, а кто он, Князь Тьмы? – заинтересовался я.
– В Библии – это Змей-искуситель, что появился в Эдемовом саду. Библия, Книга Исаии, глава 14, стих 12 гласит: «Как упал ты с неба, о Люцифер, сын Утра! Как ты повержен на землю, что ослабил народы». Это падший ангел. Книга Матфея гласит: «Когда сын человеческий придёт в славе Своей и все ангелы с ним, он сядет на славный престол Свой. Все народы соберутся перед ним, и он будет отделять людей друг от друга, как пастырь отделяет овец от козлов».
– Ну и что это всё значит? Как это понять?
– А понять так, Дьявол иногда принимает совершенно неожиданную форму.
– Как это можно проверить? Должны же быть хоть какие-то доказательства?
– А давай так. Вот я вижу много книг на полках. Пойди да выбери любую и открой на восемнадцатой странице.
– И что же будет?
– Все твои вопросы и сомнения сразу отпадут.
И дед с полным ощущением удовлетворения продолжил допивать своё пиво. Меня тем временем очень заинтересовало, что же я увижу в книге. Я залез на стул и достал зелёную книгу с самой высокой полки. Спустился вниз и открыл нужную страницу. И, о шок, я забыл родную речь, я пытался собрать мысли в кучу и хоть что-то внятно спросить, а вместо этого невнятные звуки и странные жесты. Книга на восемнадцатой странице. На тёмно-красном фоне изображён он – Князь Тьмы. Голова козла с бородой, уши в разные стороны, огромные рога, глаза – два красных уголька, торс мужской, вместо ног – копыта, два огромных крыла за спиной. Восседает на троне и указывает, что вверху, то и внизу – Царствие моё.
Удивлению моему не было предела. Вот тебе и доказательство. Но как? Эмоции переполняли меня.
Дед мне и говорит:
– Я надеюсь, все вопросы сняты, это точнее слов. Внучек, банька ж у нас есть. Давай растопим завтра и попаримся с дубовыми веничками?
– А давай, – с улыбкой ответил я.
– Только поутру ворона захороним, а банька к вечеру. Внучек, лопата нужна.
– Баня есть, самовар есть, значит, и лопату найдём, – ответил я.
Я допил залпом банку с пивом. Пожелал доброй ночи деду и отправился спать.
Конечно же, мне не спалось. Я переворачивался с одного бока на другой, пытался найти удобное место для головы на подушке. Но нет, включил свет на прикроватной тумбочке. Кровать была на удивление удобная, постельное бельё белого цвета, с правой стороны от меня стена, тоже белая. С левой стороны от меня, лежащего в кровати, была тумбочка с маленькой лампой, шкаф у стены. Ничего лишнего. Лежал я и смотрел на входную дверь в комнату. Мысли путались, мелькали разные образы перед глазами, книга на восемнадцатой странице, горящая церковь, гроза, молнии, раскаты грома, горбунья – старая карга стояла передо мной со своей клюкой в чёрном балахоне с капюшоном, маленькая, высохшая, сдохший мокрый ворон, горящие дрова в камине… Глаза начали слипаться, потянуло в сон. Я резко провалился в глубокий сон, только слышал я слова деда нараспев, убаюкивающие меня: «Спи, внучек, засыпай. Спи и глазки закрывай. Спи… Спи… Спи…»
Проснувшись утром, я был бодр и весел. Даже включённый свет не помешал моему крепкому сну. Я отыскал лопату, и мы с дедом отправились хоронить ворона. Положили его в картонную коробку и отправились в сосновый бор по левую сторону от дома. Дед выбрал место и скомандовал мне: «Копай!»
Земля после вчерашнего дождя была сырой и тяжёлой. Когда яма нужной глубины была готова, дед положил туда коробку с птицей. И ещё раз скомандовал мне, теперь уже: «Закапывай!»
Дед нашёл камешки, положил на могилу и произнёс слова: «Покойся с миром, тварь божья! Пусть земля тебе будет пухом. Аминь. Вот и нашёл себе ты здесь последнее пристанище».
Мы постояли молча некоторое время. Выглянуло солнце, сквозь крону деревьев появились лучи света. Мы с дедом отправились в сторону дома. Организовали завтрак, плавно переходящий в обед, и решили посидеть у пруда, порыбачить, раз погода позволяет. Погода, на удивление, была ясной и солнечной, что не часто бывает в конце сентября. Закинули удочки, удобно устроились на берегу и наслаждались солнечным днём. С левой стороны от нас были заросли камыша, где-то с той стороны слышалось кваканье одинокой лягушки. Время от времени над нами пролетали косяки перелётных птиц. На озере был штиль, вода была спокойна и чиста, взглянув на водную гладь, можно было увидеть голубое небо, сосновый бор, разглядеть даже каждое дерево. Из леса доносились звуки дятла, дважды вклинивалась кукушка. Дед первым прервал молчание.
– Видишь, какая красота! Природа ещё не загажена человеком. Какой воздух чистый! Чуется запах и пресной воды, и соснового бора, хвои, сырой земли и запах тины. Дыши, внучек, дыши всей грудью, это запах силы! Вот погляди туда, – дед указал пальцем на другую сторону озера, – там лиственный виднеется лес, давай мы туда завтра сходим по грибы. В это время в лесу грибов бывает полно. А сегодня тут посидим, подышим.
– Если много рыбы сегодня наловим, что с ней делать будем? – спросил неожиданно я.
– Приготовим, а если пару штук, так угостим кошек, я тут одну видел, приходила на нас поглядеть.
– Дед, а не далеко ли ты собрался по грибы? Возраст всё-таки…
– Устану – посидим, отдохнём, стул складной мне возьми.
– Хорошо, возьму. Баню сегодня хочешь? Растопить?
– Давай, внучек! Сколько мне той жизни осталось. Кстати, про баню… Расскажу я тебе историю, случившуюся в бане. Это было в моём детстве.
Святки
Время между Рождеством и Крещением называется Святки. На Святки было принято гадать на будущее, гадать на суженого, просить лучшей доли, загадывать желаемое. Большинство из этого делалось забавы ради, когда собирались вместе девчата. Это время считалось лучшим в году для ворожбы и гаданий. Время, когда границы между мирами размыты, можно было накликать кого угодно в дом. Девчата кидали сапожок через забор; первый, кто проходил из мужчин мимо, называл своё имя, – вот и имя жениха для девицы, бросившей сапожок. Гадали и на воске. Жгли бумагу, а по теням разгадывали, что за будущее ждёт. Много чего забавного было, а самые храбрые гадали на зеркалах.
Жила у нас в деревне девица, звали её Алёна. Была она из зажиточной семьи. Красавица, белая кожа, румянец на щеках, тоненькая такая. Рукодельница была знатная, какие сарафаны вышивала. Но девица была с характером, нос высоко задирала, местные парни были слишком просты для неё, всё ей не так, не слишком умён, не слишком силён, не слишком красив… Да и с девчатами не слишком зналась. Сама себе на уме была, про принца мечтала.
В тот год после Рождества собрались в избе у Настасьи девчата погадать. Вечер был тёмный, мороз всё крепчал, небо было звёздным, и полная луна освещала дорогу к дому. Самое время было гадать. Решили гадать на воске. Первой взялась за гадание Людмила. В тазик с водой начала лить растопленный воск, и вышло у неё изображение – голубь. Будет известие у неё в этом году из дальних мест, а голубь с крыльями вверх, значит, хорошие будут новости. Следующая стала гадать Настасья, у неё вышло сердечко. Любовь будет большая в этом году. Последней решила гадать Алёна. Поставила тазик с водой, растопила воск. Держит его, а ручонки трясутся. Начала читать заклинание и медленно выливать горячий воск. Обстановка в избе стала напряженной, давящей. Алёна закончила читать заклинание и вылила последний воск. Девчата склонили головы к тазу, чтоб разглядеть изображение.
– Ты видишь крест, могила вроде? – спросила Настасья с ужасом на лице.
– Кладбище! И крест, – ответила Людмила.
Алёна побледнела, она стала ещё белее, руки затряслись снова. Она и сама видела и крест, и могилу, и кладбище. И понимала, знак плохой, предвещает смерть. Может, её, может, родных, неизвестно. Она не подала виду, что испугалась.
– Глупости это всё! Зря потраченное время. А вы верьте в эти сказки, – громко сказала Алёна, встала, оделась и вышла, хлопнув дверью. Алёна бежала по деревне куда глаза глядят, она так не хотела верить в увиденное. Слёзы хлынули у неё из глаз, шею стало душить, как ком застрял в горле. Она уже и не видела, куда бежит, глаза щипало от слёз. И вдруг она споткнулась и упала прямо лицом в сугроб. Она так мечтала о замужестве, что приедет принц, влюбится в неё и заберёт её навсегда отсюда. А тут такое. Лежит она лицом в сугробе, вся в снегу, и слышит тихий такой голос:
– А ты погадай себе сама, что ты этих кур дурных слушаешь. Возьми два зеркала, большое и маленькое, пару свечей и читай вызов. Вот и увидишь своего суженого! – сказало маленькое ушастое синее существо и исчезло из вида.
Алёна поднялась из сугроба, вытирая лицо от снега, и подумала: «А что это я и вправду этих дурёх слушаю! Сама себе нагадаю, – с оптимизмом в голосе сказала она. – Интересно, а кто это говорил?»
Что это было за существо, так и осталось загадкой. Побрела она домой вся мокрая. Всю дорогу она повторяла вызов, чтоб не забыть то, что ей сообщило неизвестное существо. Шла она с полной решимостью нагадать себе суженого.
Спустя несколько дней всё было готово. Полночь. Баня. Стоит большое зеркало. Напротив него маленькое, да так, чтоб в большом отражался большой коридор из зеркал. По бокам восковые свечи. Алёна разделась до наготы, распустила косу и начала читать вызов, предварительно зажигая свечи. Долго она читала вызов и вглядывалась в коридор, ничего. И вдруг что-то чёрное в бане промелькнуло. Резко похолодало, мурашки побежали по телу со страху. После слов «покажись мне, появись» в зеркалах начали появляться очертания чего-то или кого-то. Образ существа приближался всё ближе и ближе в зеркале. И вот уже можно было разглядеть его. Это было уродливое чёрное существо, не то с гривой, как у льва, не то что-то чудовищно лохматое. Глаза угольки, злобный оскал, что-то в этом было демоническое. Алёна всё больше вглядывалась в отражение в зеркале, она не могла поверить своим глазам, не могла поверить в увиденное.
– Кто ты? – спросила она.
– Суженый твой! – прозвучал ответ.
– А как звать тебя?
– Зови меня Господин! – раздался хохот, мерзкий хохот.
– А если я не буду тебя так называть? – спросила Алёна.
– У тебя больше нет выбора! – ответило чудище и исчезло.
Тут Алёна уронила маленькое зеркало. Зеркало разбилось вдребезги, и она сильно порезала себе руку. Обмотала руку тряпкой, оделась и вышла прочь, затушив свечи. До дома она шла в смешанных чувствах. «Вот это да. Суженый – чудовище! Чертовщина совсем разгулялась. Значит, не вышло. Да ну и ладно!» – думала она. И отправилась спать. Она решила никому не рассказывать о случившемся, родители растревожатся, а подруги засмеют, пусть будет секретом. И начиная с этого дня Алёна заметила, будто бы невидимая сила рядом с ней, кто-то смотрит на неё, а взгляд тяжёлый такой, давит. Куда ни пойди, всегда с ней. Как-то стало ей не по себе от этого. А рука долго не заживала, как проснётся поутру, опять кровь…
Однажды она сидит за вышиванием в избе одна и вдруг слышит голос, гипнотический такой, нежный.
– Скучала ли ты по мне, суженая? – прям в правое ухо говорил голос.
Она резко одёрнулась от неожиданности.
– Кто это? – спросила она.
– Это Господин твой! – ответил голос.
– Тот самый, что из бани? Что тебе надобно? – вскрикнула она.
– Теперь я твой Господин, что пожелаю, то и исполнишь! – ласково и протяжно ответил он.
У Алёны после его слов всё закружилось, поплыло, сила воли покинула её, что хочешь, то и лепи из неё.
– Чего бы ты хотел, мой Господин? – совершенно равнодушным и монотонным голосом спросила она.
– Жертвы хочу кровавой! Так, чтобы сегодня в полночь ты принесла мне петуха аль какую другую животину на перекрёсток пеших дорог. Отрубила голову твари живой, а кровь чтоб стекла в посудину. И ступай восвояси простоволосая, не оборачиваясь.
– Слушаюсь и повинуюсь, мой Господин! – ответила она.
Голос пропал. Алёна осталась в избе одна. Как заворожённая, она думала о жертве. И решила, когда все уснут, стащить петуха из курятника, прихватив топор с собой, и отправиться на перекрёсток в поле. Там были пешие дороги. Взгляд её был туманный, в никуда, все мысли только о предстоящем. Её как подменили, покорная стала, её резвость и строптивость вмиг исчезли. Ближе к полуночи она тайком вышла из дома, пробралась в курятник, схватила петуха, засунула головой его подмышку и пустилась бежать на перекрёсток. Снег под ногами скрипел, петух вырывался, топор пару раз падал в снег, а ей всё нипочём, торопится она.
Пришла на перекрёсток. Положила топор, поставила миску, держит петуха за лапы и приговаривает: «Вот видишь, я томилась, к тебе я торопилась, кровушку пролить я шла. Приходи поужинай, Господин мой суженый!»
После этих слов она быстро отсекла голову петуху и слила всю кровь в миску. А петуха держала крепко, чтоб не убежал. В этот момент в её взгляде было что-то зловещее, глаза блестели, губы расплывались в улыбке, она чувствовала прилив сил. Давно она не чувствовала себя так хорошо, может, так хорошо ещё никогда.
Кровь перестала капать в миску, она бросила петуха на снег, развернулась и пошла обратно. Тут она услышала хруст костей, чавканье, улыбнулась и с чувством выполненного долга пошла домой спать. Вскоре по деревне поползли слухи, что живность стала пропадать. Родители Алёны сразу заметили пропажу птицы. И чтоб у них всю живность не перетаскали, отец её поставил капканы и сам по ночам иногда караулил. Так Алёне пришлось скотину воровать у соседей, чтоб Господина ублажить. Она сильно исхудала и осунулась, появились синяки под глазами, румянец исчез, вид стал замученный и уставший. Все окружающие заметили такие резкие изменения в когда-то цветущей молодой девушке.
– Доченька, поела бы что. Смотри, как исхудала, лица на тебе нет. Может, нездоровится тебе? Может, случилось что? – спрашивала маменька.
– Нет, матушка, всё хорошо. Спалось мне сегодня мало да неспокойно.
Так и отвечала она на вопросы родителей, что всё хорошо, притомилась, устала, не спалось. Да и подружек своих она совсем позабыла. Вот позовут её в лес по грибы да по ягоды или на пруд, а она и отказывает, мол занята делами важными. А как заслышит голос, что зовёт её в лес пойти или ещё куда в уединённое место, сразу глаза загораются, а голос всё шепчет и шепчет ласковые и нежные слова про любовь и страсть, похоть неземную. Побежит она в указанное место в полночь, раздевается догола и предаётся блуду и разврату с тварью этой нечеловеческой, а он ей всё шепчет и шепчет на ушко, в шею целует и гадости всякие с ней сотворяет. Она и рада, совсем ум потеряла, как мотылёк на свет летит, не боится обжечься. После каждой подобной встречи силы её всё угасали, будто зверь этот жизнь из неё вытягивал.
Как-то парень деревенский увидал её посреди ночи торопящейся на кладбище одной, углядел он в этом что-то неладное. Решил за ней проследить, куда это Алёна ходит да и что она там делает. Затаился так, чтобы было всё слышно, но не видно его, чтоб не обнаружить себя. Никак он не ожидал стать свидетелем такого. Девица разделась догола и с чудищем волосатым стала совокупляться прям на могиле, возле самого креста. В игрища любовные с ним играть, молитвы страшные произносить, похабень всякую делать. Перепугался парень от всего увиденного, то ли пошевелился, то ли вскрикнул от неожиданности. Выдал он себя. Тут чудище нечеловеческое как скаканёт в траву, где притаился парень. Рёв, хруст, а затем тишина. Кровь брызнула во все стороны, залила голое тело девицы. Стоит она вся в кровище и видит бездыханное тело паренька. А ведь он ходил за ней, в любви ей признавался, сватался. Да не люб он был ей, отказала она ему.
На следующий день обнаружили тело убитого паренька. Оказалось, сердце у него было вырвано, кровь выпита и тело порвано когтями, сильно обезображено. Что тут началось. Начали собирать отряды добровольцев, крепких мужиков с оружием, топорами, вилами, у кого чего было, охранять деревни от будущих нападений. Поймать эту тварь и убить. Отомстить за убитого паренька. Его похоронили в закрытом гробу. На похоронах собрались всей деревней, рыдали все взахлёб. Только Алёна одна стояла в сторонке, не проронив ни слезинки. Она была отстранена, холодна, как никогда.
После всего случившегося потемну народ на улицу не высовывался. Детей и женщин не выпускали из дому, а мужики выходили на охоту за этой тварью, что скотину тащит по ночам и паренька задрала насмерть. А Алёне, как назло, не сидится в избе. Только она на улицу, а отец тут как тут и домой вертает её. Голос по ночам зовёт её, манит выйти в лес, на кладбище… Сладкие речи ей, нежные слова шепчет. Невмоготу ей уже стало, три дня не может из дома сбежать затемно. Три дня глаз сомкнуть не может. Как только увидела, что отец вернулся в дом и уснул, бегом понеслась в лес. На небе ни облачка, ярко светят звёзды, полная луна освещает дорогу. Заслышав чьи-то голоса, она спряталась подальше от дороги в кусты. Обождав, пока вооружённые мужики скрылись из вида и голоса их совсем стихли, она продолжила свой путь. Придя в лес на перекрёсток, она стала звать Господина: «Как луна уходит в тень, так и мне было не лень прибежать сюда, к тебе, зову тебя, Господин, приди ко мне! Ты мне очень нуженный, приходи мой суженый!»
Послышался цокот копыт, резко похолодало. Появился он и молвит: «Я к тебе явился, из ада торопился, где мой кровный ужин? Ты мне плохо служишь!»
Он ударил её по лицу и исчез. Она и сама не помнит, как добралась до дома. Чувство собственной никчёмности, ненужности давило её и душило. Будто бы она очнулась от гипноза, скинула розовые очки. Та реальность, в которой она была сейчас, была просто отвратительна, то, что с ней произошло за последние полгода, было жутко и ужасно. Это была не она. «Околдовали, всё сделанное моими руками – это не я, не я, не я!» Ком в горле, слёзы, текущие ручьями по щекам. Мысли дурные привели её в баню, что рядом с домом, ту самую баню, в которой она так неудачно погадала на суженого. «Здесь всё это началось, здесь это пусть и закончится. Сил нет больше так жить», – сказала она. В голосе слышалась фатальность всего происходящего. Она отыскала кусочек карандаша, который был ею же спрятан в бане, и листок бумаги, там был записан вызов суженого. Села и на чистой стороне листа написала:
«Дорогие мои батюшка и матушка. Я совершила страшный грех, которого себе не смогу простить никогда, не смогу и оправдать, и забыть случившегося. Всё случившееся просто какое-то страшное стечение обстоятельств. Глупое. Так будет лучше для всех. Я не смогу смотреть вам в глаза, вы меня воспитывали по-иному. А случилось со мной вот что. На Святки мы с девицами гадали, у меня выпало плохое будущее – могила с крестом на кладбище. Но я на этом не успокоилась, я провела очень страшный обряд в бане. Гадание на зеркалах на суженого. Но вызвала к себе я демона – страшную, вонючую и волосатую животину. Я стала его невестою. Выпил он всю мою кровь, вытянул все мои жилы, высосал всю жизнь мою. Я делала гадкие вещи по его указке, будто чумная, не понимала, что творю. Я видела смерть юноши. Это он. Он его убил. Сил моих больше нет жить так дальше. Простите меня за всё. Так будет лучше!»
Наутро отец и мать, не обнаружив дочери в избе, начали её искать. Войдя в баню, отец обнаружил тело дочери, висящее в петле. И предсмертную записку. Похоронили её тихо, за оградой деревенского кладбища, там, где самоубийц хоронят. Службу заупокойную не провели и не отпели.
Дед опустил взгляд под ноги и замолчал. А мы всё сидели возле озера и рыбачили. Дед прервал паузу первым.
– Знаешь, помню эту историю, как вчера. Жалко девку! Наложила на себя руки. Красивая была. У нас пол-деревни парней за ней ходили. Я тогда совсем сопляком ещё был, ещё не ходил в школу.
– Жалко, конечно… – сказал я. – Но, выходит, гадание верное было?
– Выходит, что да! – подтвердил дед.
– Дед, вот ты у меня умудрённый опытом, скажи, для чего человек живёт?
– Что значит для чего живёт? – переспросил дед.
– Ну, цель у него какая? Вернее, я спрашиваю не про конкретного человека, а про всех людей. Для чего люди рождаются на земле? Какое у них здесь предназначение?
– Вот ты спросил! – заулыбался дед. – У каждого пришедшего в это мир своя цель. Кто-то хочет себя увековечить во времени, кто-то стремится к власти, кто-то к наслаждениям, кто-то находит себя в служении людям, а кто-то в отрешении от всего мирского. У каждого свой путь.
– А как же бомжи? – удивлённо спросил я.
– А что бомжи? – переспросил дед.
– Люди теряют жильё, деградируют, оказываются на самом дне. У них какая цель?
– Внучек, в жизни нет никакой цели. Каждый её придумывает себе сам. А бомжи получают наслаждение. Многие же из пьющих. Неужели ты думаешь, алкоголики болеют?
– Алкоголизм – это болезнь, говорят врачи, – ответил я.
– Как бы не так! Алкоголики получают удовольствие от своего состояния. Так же, как и любая зависимость. Врачи… Много знают твои врачи! Таблетками людей пичкают, а надо причину устранять. А они одно лечат, а другое калечат.
– А как же эта девушка, Алёна, из твоей истории? У неё какая цель была в жизни?
– Откуда же я знаю. Только ей не суждено было долго жить. Ты знаешь, внучек, каждый сюда приходит уже со своим багажом. И не нам выбирать, когда родиться, а когда умирать, – тут дед выдержал паузу. – А почему ты спрашиваешь про цель?
– Мне иногда кажется, что живу я бесцельно или не своей жизнью. Что я должен что-то сделать. Может, что-то изменить.
– Ну, тут я тебе не советчик. В своей жизни ты должен разобраться сам.
– Дед, может, закончим на сегодня с рыбалкой? А то мы сегодня весь день тут на подножном корму. Крупные рыбёшки пожарим на ужин, а мелочью угостим кошку, а после ужина я баню растоплю.
– Как скажешь, внучек. Тогда давай удочки собирай и вещи в дом заноси. Ужин пойдём готовить.
На ужин у нас было три жареных карася, хрустящая жареная картошка и светлое пиво. Хоть я и холостяк, а готовить научился и иногда себя балую приготовленной нормальной едой. После ужина я растопил баню. Посидели немного в парилке, без фанатизма, и уставшие разошлись спать. Я даже перед сном не успел ни о чём подумать, помечтать, не вспоминал события прошедшего дня, просто лёг в кровать и уснул. Помню только, что на следующий день собирались в лес по грибы.
День выдался пасмурный, то вроде солнце появится на небе, а тут сразу и облаками затянет. Всё указывало на дождь, но дождя не было. Небо как-то необычно давило сегодня, хотелось поваляться, потянуться в кровати, полениться. А дедушка мой что-то захворал. С самого утра не суетился на кухне, как это бывает. Захожу к нему в спальню. Лежит мой дедушка в кровати, спрятался под одеяло калачиком, одни глаза и борода торчат.
– Дед, что с тобой? Загрустил или что болит? – меня серьёзно озадачило состояние деда.
– Плохо мне что-то…
– Что болит? Может, воды?
«Во дурак, – подумал я, – что, вода от боли помогает? А может, с сердцем что, а я даже первую помощь оказывать не умею». И у меня перед глазами понеслись худшие картины, которые могло выдать моё воображение, но дед вовремя перебил его.
– Болит всё, даже корни волос болят. Наверное, погода меняется. А может, уже на тот свет пора.
– Дед, прекрати эти заупокойные песни. Мы ещё с тобой в лес за грибами собирались. Значит, не сегодня. Может, ты хочешь чего? Ты скажи, я приготовлю.
– Мне сегодня Ниночка снилась, – и дед замолчал.
Ниночка – это моя покойная бабушка, дедушкина жена. Они лет пятьдесят прожили вместе или больше даже, душа в душу. Бывает, возьмутся за руки и идут гулять по парку. Дед бабушку очень любил, даже по молодости стихи ей посвящал. Наверное, так и должна выглядеть любовь, когда смотришь на такую счастливую пару.
– Мы с ней в парке жёлтые кленовые листья собирали, – после паузы продолжил дед.
– Когда? – спросил я, очнувшись от своих мыслей.
– Во сне сегодня, – ответил дед и опять замолчал.
Я присел на край кровати рядом с дедом и молча ждал. Может, захочет чего или помочь встать, а может, надо просто посидеть рядом. Так я сидел недолго. Дед прервал молчаливую паузу:
– Я бы чаю чёрного выпил с мёдом, – тихо так, равнодушно произнёс дед.
А мёда-то как раз у нас и не было, и мне пришлось сообщить об этом.
– Ну нет, так нет, – так же равнодушно произнёс дед и отвернулся к стенке. «Ну что же я за человек-то такой? Неужели родному любимому деду мёда не найду, ну не на Южном полюсе и вправду мы находимся, не отрезаны от большой земли. Возьму машину да и съезжу в местный магазин, не пешком ведь. А вдруг это одно из последних желаний деда, ведь возраст уже, а я тут сижу». После этой мысли меня как смыло. Я уже бежал по лестнице вниз и кричал деду: «Сейчас, дед, сейчас! Будет тебе мёд! У тебя внук сегодня работает волшебником!»
После этой фразы я накинул на себя куртку, хлопнул входной дверью и уже бежал к машине. Наш арендованный домик был самым крайним и самым близким к озеру. От дома в правую сторону уходила асфальтированная дорога, проходящая среди соснового леса. Я уже ехал по дороге, было темно и совершенно не видно неба из-за высоченных сосен. Когда сосны закончились, я продолжал ехать уже по полю, по насыпной щебёночной дороге. Вдали по левую сторону остался сосновый бор, по правую сторону от меня виднелась лесополоса из реденьких берёз, через жёлтую листву которых уже можно было разглядеть поселковые постройки. Именно туда я и направлялся в магазин. Небо тем временем затянуло тучами, но тучи были не дождевые. Серые, тяжёлые. И небо казалось всё ниже и ниже. «Давит… Такое небо бывает, когда идёт снег, зимнее небо, – размышлял про себя я. – Откуда бы мне знать, городскому жителю, про небо? Разве в городе мы замечаем такие вещи, как небо, тучи, звёзды и другие природные объекты и явления? Пожалуй, что нет». Тем временем я добрался до места назначения. Одноэтажное здание, покрашенное в белый цвет, с голубыми решётками на окнах и вывеской «Продукты» и было магазином. Я вошёл. Меня встретила за прилавком дама средних лет, пышных форм, в белом чепце и голубом фартуке.
– Здравствуйте, молодой человек! – очень приветливо поздоровалась она.
– Доброе утро! – ответил я.
– Вы из писательского посёлка у озера? – спросила она.
– Из посёлка у озера. А откуда вы знаете? – удивился я.
– Ну как же? Всех местных я знаю наизусть.
– Точно! – ответил я. – А почему писательский? – заинтересовало меня.
– Раньше тут дачи давали, в советские времена, самым выдающимся или отличившимся из Союза писателей.
– Ну, значит, из писательского посёлка я, милая барышня! – продолжил я.
В это время продавщица заулыбалась и даже покраснела от смущения.
– Очень нужен мёд! – перешёл к делу я.
– Ой! А мёда нет! – растерялась продавщица.
Только я открыл рот, как она уже меня опередила.
– Ну, я знаю, где есть мёд!
– В улье? – пошутил я.
– Почти. В конце посёлка, по дороге прямо, тут всего-то несколько домов, живёт Фёдор Ильич, он держит пасеку. У него есть мёд, самый лучший липовый мёд. Ты такого в магазине не купишь.
– А какой дом? Как понять, что это его? – поинтересовался я.
– Да как. Ворота у него большие синие. Точно не перепутаешь.
Я ловил каждое слово, не мог я вернуться обратно без мёда. Тут взгляд мой зацепился за слово «Вдохновение», и я подумал: «Как не хватает в моей жизни вдохновения».
