В романе «Ихтис» Елены Ершовой переплетаются мистика, хоррор, детектив и дарк-фолк (как зачастую определяет направление своего творчества автор) – но на самом деле это история вне жанров. И несмотря на обилие сверхъестественного и необъяснимого, несмотря на загадочное Слово, на котором сталкиваются интересы героев и закручивается сюжет, – несмотря на это, роман до дрожи, до ужаса реалистичен. Погружаясь в него и вместе с главным героем Павлом пытаясь разграничить истину и ложь, возможное и фантастическое, мы понимаем, что никакой границы нет, а есть только ничем не прикрытая жизнь.
Автор показывает её глубину и противоречивость, поднимая сложные морально-философские вопросы, на которые нельзя дать однозначных ответов. Сталкивает и перемешивает между собой крайности: добро и зло, любовь и ненависть, неверие и религиозный фанатизм, надежду и отчаяние.
Как и в других своих произведениях, Елена мастерски выписывает внутренний конфликт, борьбу света и тьмы в человеческой душе.
Отношения между Павлом и его братом-близнецом Андреем, воспоминания героев о символичной сцене в опрокинутой машине – метафора этой борьбы, повторяющейся снова и снова (недаром всю правду об аварии мы узнаём только в финале, когда она бьёт нас сильнее и как бы выходит за рамки времени). Кому жить, а кому нет? И может ли кто-то один умереть навсегда, или же он неизменно будет стучаться в душу второго, заявляя о своём праве быть?
Пугающая жизненность романа заключена и в сюжете. Говорят, хороший литературный стиль – тот, который не замечаешь; о сюжете я бы сказала то же самое. В «Ихтисе» он цельный, но в то же время строится на постоянном несоответствии действительности ожиданиям. Нашим ожиданиям. Ожиданиям персонажей. История живёт, и ей не важно, что думают о ней герои – она постоянно сбивает их с ног и ждёт, что будет дальше.
Персонажи интересны и объёмны. Старец Захарий – «лицо» деревни Доброгостово, сотканной из противоречий; необыкновенно живой и настоящий Кирюха Рудаков, Лёля, Акулина, Ульяна. И, конечно, Степан, одержимый Словом, будто обладание им станет неким свидетельством того, что и для него, колдуна-чернокнижника, есть надежда.
Вообще надежда – по-моему, один из ключевых мотивов романа.
Та самая. Надежда на спасение, на будущую жизнь, вечную жизнь, просто жизнь. У всех она разная, и очень часто – ведущая совсем не туда: кого-то – к фанатизму и гордыне, кого-то – к первобытной, почти животной жажде жизни, заставляющей идти по головам, а кого-то – к отрицанию самой надежды и возможности чуда. Но она всё-таки одна, общая, и недаром всё повествование объединено сетью новозаветных аллюзий и именем Христа, дающего надежду всем. Не всякая рыба из невода попадёт в Царство Небесное, но всякая имеет возможность туда попасть. И эта надежда и есть, наверное, главная наживка.
Спасибо автору за увлекательный роман и возможность поразмышлять над поставленными в нём проблемами.
Отзывы
38