Читать книгу: «Клятвы Теней»

Пролог

Альберт Норт сидел за дубовым столом, подперев рукой голову, с поседевшими волосами и медленно листал документы. Все, как всегда. Имена. Одни имена. Сколько еще жизней он должен отнять, чтобы искоренить всю ту тьму, что нависла над миром? Сколькими судьбами он будет еще жертвовать во «благо» высшей цели?

Он силой сжал карандаш, которым зачеркивал тех, кто уже пал от его рук и тот издав тихий хруст, разломился на двое. На его лице засели глубокие морщины, а некогда светящиеся энтузиазмом золотые глаза потухли, оставив лишь тень былого величия. В душе у него бурлила ненависть и злость, подпитываемая горечью предательства, но его осунувшееся лицо не выражало ни одной эмоции. Они лишь мешали. Сеяли смуту в душе, разрывали сердце, делали его мягким и слабым. А как он знал слабость – верный путь к проигрышу. А поэтому, сегодня он в последний раз пожертвует всем, чтобы прекратить череду страха и боли. Только бы у него хватило сил.

– Все готово, Мун Норт, – голос помощника вырвал старика из раздумий. Коренастый мужчина в длинной алой рясе показался из-за двери и кротко кивнул, из-за чего его огромные очки съехали на кончик носа. – Все ждут вас в главном зале.

Пора.

Альберт силой втянул спертый воздух, напитанный старыми пыльными запахами книг и свитками и встал. Его такая же алая ряса, отличающаяся лишь россыпью золотых нитей, расшитых по низу, качнулась в такт шагов, создавая ощущение пролитой на черный мрамор крови. Именно ее он снова собирался пустить.

Темные коридоры храма были холодны как никогда. Звуки тяжелых шагов отдавались по стенам гулкими ударами, проникающими вглубь души. Поворот за поворотом они углублялись все дальше, вниз к самому сердцу храма, служившему опорой и пристанищем для всех заблудших душ.

Все во благо мира.

Он повторял эти слова как мантру, стараясь поверить в искаженную им правду.

Впереди показались большие деревянные двери, украшенные нефритовым камнем в виде головы совы в середине. Двое мужчин, охранявших двери поклонились приближающимся Альберту и его помощнику и отворили их, пропуская в огромный круглый зал.

Все советники, бурно обсуждающие предстоящее “очищение” от грехов, мгновенно замолчали, обратив все свои взгляды на вошедших. Зал, выполненный из белого камня, с золотыми узорами напоминал гробницу. Вдоль стен тянулись высокие постаменты с подсвечниками и зажженными в них уже свечами. В центре стоял широкий алтарь, накрытый алой атласной тканью. С боку от него стоял низкий стол из белого дуба, на котором в особом порядке стоял высокий хрустальный кубок и ритуальный нож лезвие которого было выполнено из чистого серебра. На алтаре лежала молодая девушка. Ее длинные каштановые волосы россыпью спускались по алтарю вниз, руки и ноги прикованы железными цепями. Небесно-голубое платье свисало с исхудавшего бледного тела.

Альберт медленно прошел к алтарю, беря в одну руку нож, в другую кубок. Девушка, казалось, не замечала его. Покрасневшие от долго пролитых слез теперь были сухими и пустыми.

Он слышал, как громко бьется ее сердце, как с ее губ слетают слова единственной молитвы, что она согласилась выучить тогда, еще в далеком прошлом. Кто же знал, что ей придется вот так завершить свой земной путь. Тогда она бы пошла по пути света? Служила ли своему богу? Может тогда она бы не свернула с дороги, не ответила на зов и не носила бы в себе дитя тьмы, способное уничтожить весь мир.

Альберт тяжело вздохнул. Он не знал на эти вопросы ответов. И теперь никогда не узнает. Он быстро оглядел бедняжку и не мог понять, что же изменилось. Что-то стало другим. Мужчина нахмурился и еще раз пробежался по ее телу обеспокоенным взглядом. С каждой секундой тревога нарастала в душе, выкрикивая предупреждения. Лицо быстро меняло цвет с серого на бледный, а ладони стали липкими и скользкими, когда его взгляд зацепился за ее плоский живот.

В глазах потемнело, а в ушах зашумело, словно его огрели по голове. Ледяной ужас сковал его тело, не давая пошевелиться. Вокруг зашептались.

– Где ребенок? – Он вздрогнул от своего незнакомого хриплого голоса. Девушка подняла на него глаза и легкая улыбка тронула ее бледные потрескавшиеся губы. – Что ты наделала!

– У нее прекрасные золотые глаза, совсем как у тебя. – Она шептала. Каждое слово давалось с таким трудом, лоб покрылся испариной, но лицо выражало умиротворение. – Она там, где вы не сможете ее достать. Она с ним. Он позаботиться о ней.

– Глупая девка! Что ты натворила? Ты дала жизнь тьме.

– Нет. Я дала жизнь своей дочери.

Лицо Альберто исказилось. Она и не представляла какую ошибку совершила и что теперь будет, но он знал. Тьма пустила свои корни и теперь медленно разрасталась по всей земле, отравляя ее. Блеснуло лезвие.

– Да простят тебя предки наши. Грехом отпускаю, спи спокойно, дочь моя.

Глава 1

– Чертова келпи, – процедила сквозь зубы, когда я с болью оторвала ткань новой блузы от все еще кровоточащей раны на предплечье. – Чтоб ее рыбы загрызли!

Рукав с треском порвался и полетел под старую немытую раковину, а я с грустью наблюдала, как мои честно заработанные деньги и пытки в двухчасовой очереди медленно опускались на оплеванный кафель. Тело мгновенно завибрировало от силы, как только позволила ей течь, чтобы исцелить рану, и плечо погрузилось в блаженную прохладу. Фейское тело восстанавливалось достаточно быстро, но только если раны были не глубокими. Эта же оставит длинный тонкий шрам. Снова.

Выдох разочарования слетел с губ, и я устало оперлась о бортики раковины. Та под моим напором издала протяжный стон и грозясь рухнуть мне на ноги покачнулась. Я взвизгнув, отпрянула от нее на добрые три шага, и столкнулась спиной о холодную стену. Злость и обида захлестнули разум, подобно волне, что сбивает тебя с ног. Рана продолжала пульсировать, но боль уже отступала и я могла наконец глубоко вдохнуть. Мне хотелось кричать и бить кулаками, лишь бы выплеснуть все накопившееся напряжение за последний месяц.

Три смерти на территории людей, три бескровных тела, и ни одной зацепки. И последняя надежда, на которую я уповала с треском разбилась о треклятые острые зубы этого маленького монстра, когда я всего лишь спросила о случившемся. И какой демон ее укусил? В голове продолжали мелькать обрывки воспоминаний, а рана ныть.

Я ведь все просчитала, все разузнала, даже смогла найти этот чертов проход в их логово, чтобы что? Просто быть покусанной, да еще и с испорченной рубашкой, которую так любила. Чертова келпи!

Озлобленный рев вырвался из груди, подобно зверю и я лупанула по стене кулаком. Отдача пришла сразу. Костяшки заныли, а вибрация от удара прошлась по всей руке и болью взорвалась в предплечье.

Растирая руку, я прошла к месту, служившему подобием напольной ванны и включила холодную воду. Из душа потекла ржавая вонючая вода. Подавив рвотный позыв, я стянула с себя остатки одежды и тело мгновенно покрылось мурашками. Ступив на ледяной кафель, я подставилась под режущие струи воды и тут же расслабилась, позволив воде унести переживания и тревоги.

Вымывшись, насколько здесь позволяла вода, я завернулась в полотенце, любезно предоставившее мне горничной и вышла из душа, оставляя на кафеле темные следы. Вторая комната встретила меня полумраком, и перегаром, доносившимся из соседнего номера. Я уже множество раз пожалела, что согласилась на предложение Кая снять номер в этом богом забытом месте, где по его мнению, было меньше всего людей. Я мысленно представила роскошный номер с выходом на море, чистый воздух и нормального цвета воду, в широкой белоснежной ванне, где можно было понежиться после трудной работы. Но перед глазами был затхлый номер старого мотеля на окраине пересечения дорог, ведущий в четыре стороны света. Маленький пластиковый столик, с таким же стулом, грязными окнами, которые по всей видимости не открывали уже очень давно, старой кроватью, накрытой тканевым серым покрывалом и одним единственным комодом. Как еще существовал этот мотель, для меня осталось загадкой, как и то, что он был построен на месте, где пересекались два мира, один из которых явно не желал быть увиденным.

Откинув, нависшие на лицо мокрые пряди каштановых волос, я прошлепала к столу на котором были разбросаны бумаги, карты и фотографии всех тех жертв, которые мы смогли найти. Я достала из под завала тонкий листок, на котором от руки были нарисованы линии, соединяющиеся в улицы и тайные проходы, и разложила его поверх остальных. Красными точками были отмечены места, где нашли тела погибших людей. Между ними не было никакой связи, словно их просто убивали и все. Взяв рядом валяющийся красный маркер, я нанесла на импровизированную самодельную карту новую точку и отступила, разглядывая получившуюся картину. Но ничего так и не смогла разглядеть. Я со злостью швырнула листок обратно и он, подобно белой снежинки закружился и упал на пол. Скрипнув зубами, я крепко сжала кулаки и ногти тут же впились в кожу.

“Эмоции – твой главный враг” – прогремели у меня в голове последние слова отца. На следующий день меня вышвырнули, как ненужную вещь, оставив умирать в черном лесу. От воспоминаний по коже пробежался холодок, и я постаралась отогнать непрошеные мысли прочь. Правильно. Эмоциями я не смогу добиться результата, не того, которого хочу, по-крайней мере сейчас.

Усевшись на стул, я прикрыла глаза и стала думать. Хотя честно признаться, думать мне совсем не хотелось, особенно после этой злосчастной встречи с келпи. Все жертвы – люди, их ничего не связывало, кроме одной маленькой особенности – они все были обескровлены. Либо в городе орудует вампир, что мало вероятно, их попросту не существует, либо злобные волшебники решили воскресить своего предводителя, что тоже было не возможным, друиды давно исчезли, а других магов я не знала.

Усмехнувшись своим мыслям, я посмотрела в запотевшее окно за которым виднелся черный лес. Люди давно смирились, что они не одни в этом мире. Им просто не дали шанса поверить в свое превосходство, когда границы миров пали и в простой смертный мир хлынули бессмертные. Сейчас это выглядит так как и должно быть, что по другому быть не могло. Миры столкнулись и вышло, что имеем. А когда все встало на свои места и пришло смирение, кто-то решил нарушить хрупкое равновесие.

За окном поднялся ветер, трепля ветки деревьев, как тряпки, он наклонял их, выгибал и склонял к земле. Одна из таких веток с шумом ударилась в окно и я вздрогнула от противного скрежета об стекло. Люди слишком доверились своим новым соседям, из-за чего стали страдать. Даже пятисотлетний договор был не помехой для тех, кто хотел навредить. И это жутко бесило.

Я встала со стула и подошла к окну. Полотенце сползло чуть ниже, оголяя ключицы и все еще влажные волосы коснулись спины, отчего пробежали мурашки. Странное ощущение тревоги поселилось в груди и когтями скребло органы, пытаясь добраться до самой глубины. Бросив мимолетный взгляд в окно, я напряглась. Мое зрение было прекрасным, как и слух и ощущения, которые люди чаще всего называют шестым чувством и все они, как один твердили – здесь опасность.

Внизу перед самым входом в мотель, я заметила черную фигуру, которая явно была не человеком. Достаточно высокий, худой с очень короткими черными волосами. Он стоял, прислонившись к передней стене почти возле самых дверей. Расслабленная поза, руки скрещены на груди, а одна нога подпирала стену. Он кого-то ждал, или выжидал. Я не заметила, как придвинулась вплотную к стеклу, медленно вдыхая осевшую пыль на подоконнике. Словно почувствовав, что я смотрю на него, незнакомец поднял голову и я с тяжелым вздохом отпрянула от окна. Два черных горящих глаза и едкая ухмылка. Все внутри сжалось от нахлынувшего ужаса и воспоминаний.

Один из прихвостней отца, который не скрывая своего отвращения ко мне, желал причинить как можно больше боли. Тогда, когда мне было всего десять лет и я впервые познала вкус тьмы.

Все внутри орало, чтобы я убиралась отсюда как можно скорее. Но я не могла. Где-то там бродит Кай. Он еще не вернулся, а значит оставлять его здесь было бы так же безрассудно и опасно. Для него.

Я уже придумывала план и лихорадочно скидывала все бумаги в дорожную сумку, когда за дверью услышала какой-то шелест. Я напряглась и потянулась рукой к лежащему на краю стола под кипой бесполезных бумаг кинжалу. Холодный металл приятно лег в руку, придавая уверенности, слепой веры на возможность нанести удар первой, чтобы выиграть время и успеть сбежать.

Дверная ручка затряслась, щелкнула, а моя рука уже готова была метнуть оружие. Секунда и хлипкая дверь поддалась на попытки отворить ее и с шумом распахнулась. Клинок сверкнул в свете тусклой лампы и вошел точно в дверной косяк рядом с головой гостя…

– Какого черта ты творишь? – Громкий бас сотряс комнату, наполняя ее запахом хвои и горячей картошкой фри. Я судорожно втянула воздух, прикрыв рот ладонью и широко распахнула свои глаза. В дверях стоял Кай, тихо выругавшись себе под нос, когда приличный поднос с фастфудом из ближайшей забегаловки нервно раскачивался у него на руках, норовя рухнуть на грязный пол. Все же удержав поднос в руках, он поднял на меня свой взгляд и тихо присвистнул. – Если ты планировала так меня соблазнять, то советую в следующий раз встречать в кровати, без оружия…и желательно такого отвратительного полотенца. Откуда ты его стащила?

– Придурок, – вырвалось у меня, когда я поняла в каком положении сейчас нахожусь. Мое лицо моментально нагрелось до самых высоких температур, и когда я увидела довольную улыбку на лице этого идиота, то уже не могла понять: то ли мне прибить его сразу, то ли заставить помучиться. На мое замешательство он громко расхохотался и прошел в комнату, закрывая за собой дверь.

Не обращая внимание на свой внешний вид и на гнетущее состояние внутри, я, выпрямив плечи, прошагала к напарнику и бесцеремонно выхватила у него с подноса еще горячий гамбургер и большой стакан с колой. Плюхнувшись на кровать, я закинула одну ногу на другую и безжалостно принялась разбираться с упаковкой, которая никак не хотела мне поддаваться. Наполнившийся ароматным запахом комната заставила меня немного успокоить нервы и даже немного расслабиться. Кай уселся рядом, отчего кровать протяжно заскрипела под вашим весом. Откусив большой кусок от гамбургера я протяжно застонала от нахлынувшего блаженства. Почти сутки без еды сделали свое дело, почти лишив меня рассудка.

– Что это? – Тихо произнес Кай, дотронувшись до все еще пульсирующей раны на предплечье. Я вздрогнула и повернулась к нему. В его глазах читалась злость, отчего мне стало не по себе. Стараясь придать этому как можно меньше внимания, я лишь пожала плечами и снова откусила булку. Завтра здесь уже будет лишь бледный шрам, напоминающий мне о самой глупой и нелепой схватки с келпи в моей жизни.

– Просто неудачно сцепилась с келпи, когда пыталась выяснить, что она знает о жертвах, но та не захотела со мной разговаривать. Порвала мою новую блузку и царапнула. Но все хорошо, правда. Завтра уже все заживет.

Кроме блузки, которая пошла в мусорку после первого же выхода в свет. Обидно. Доев вредную пищу и большими глотками осушив стакан колы, я бросила обертки в импровизированное мусорное ведро и вытерла тыльной стороной ладони рот, очищая его от крошек.

– С тобой точно все в порядке? – Я редко слышала в его голосе нотки беспокойства, но сейчас он просто был весь на взводе и готовый вцепиться в глотку любому, кто встанет у него на пути, чтобы защитить меня.

Так было всегда и остается. Стоит только произойти чему-то ужасному или вопиющему, как в его глазах вспыхивает этот черный огонь. С самого первого дня, как я попала к ним в дом. К химерам. Вечным стражам порядка между фейри и людьми. Голос человечества, борцы за права смертных. Так они описывают свою многолетнюю организацию. Но кто они и как появились, никто не знает. Лишь одно известно наверняка, в них течет кровь светлых богов, и по силам химеры не уступают даже высшим фейри.

– Да, все хорошо, правда. Просто небольшое недоразумение. – Ложь. Меня все это бесило, каждый мой шаг, дающийся так тяжело и все бестолку. Люди погибают от рук монстров. Я тряхнула головой, отгоняя мысли прочь и улыбнулась. В конечном счете, каждый день кого-то убивают, и сами люди порой становятся не лучше монстров. – Что на этот счет говорит Эббот? Я знаю, ты уже наверняка созванивался с ним.

– Да, звонил, ничего путного тоже не выяснил. Ему это не нравится. Очень. – Кай опустил взгляд на свой стакан с недопитой газировкой и хриплый вздох сорвался с его пухлых губ. – Он очень боится за тебя. Все эти смерти связаны с миром фейри, а совет, как ты знаешь не одобряет его полики насчет союза между расами. Он боиться, что…

– Совет потребует отстранить меня от работы или еще хуже сослать обратно в волшебный мир? – Закончила за него самую гнетущую за последний месяц мысль. Да что там, я сама об этом стала часто думать. И чем больше эта мысль врезалась мне в сознание, тем дурнее мне становилось. Он поднял на меня медовые глаза и я готова была поспорить, что увидела в них столько боли и страдания, что сердце невольно сжалось в тугой комок. Нам не следовало становится напарниками. – Все хорошо, не переживай, мы что-нибудь придумаем.

Сколько раз уже за это время я произнесла слово “хорошо”? Десять? Сто? Ничего не было хорошо. Никто из моей старой жизни никогда не имел ни малейшего интереса ко мне. Все, чем я была для них – огромной занозой в их мягких задних точках. Во мне текли две смешанные крови от двух могущественных богов. И что-то подсказывало ни друидов, которых не видели уже больше двенадцати лет ни совет химер ни фейри не устраивало.

Лицо Кая смягчилось и он одарил меня своей фирменной лучезарной улыбкой, от которого по всему телу растеклось тепло. В такие моменты, когда я сильно уходила в самокопание, он умело вытаскивал меня со дна лишь одной улыбкой.

– Чего? – Не выдержав его пристального светящегося взгляда, я натянуто улыбнулась и скорчила ему рожицу. Кай хрипло рассмеялся и покачал головой.

– Так, просто вспомнил, как ты так же сидела в своей комнате и рассказывала, какой выдался тяжелый день своему Пуффи и как один из мальчуганов тебя поцеловал.

Это уже было слишком лично! Я тогда почти прибила Кая, не вмешайся Эббот. Зрелище было эпичное и…

– Мне было двенадцать, и он нравился мне, а ты нагло воспользовался моим положением и решил, что тебе тоже можно…

– Можно, что? – Он приблизился ко мне совсем близко и я забыла как дышать. Затем он быстро коснулся губами щеки и довольно отпрянул. – Сделать так?

– Дурак!

Грубая маленькая подушка, лежавшая на кровати полетела точно в цель, отчего комнату наполнил громкий смех. Настроение поднялось и у меня, за что я была безмерно благодарна.

Когда мы познакомились, он был робким и стеснительным, что мне пришлось подходить первой и знакомиться с ним. Но с каждым годом он становился все храбрее, пока наши милые и невинные игры не переросли во что-то большее.

– Я в порядке, – в сотый раз повторила, сама не зная кому, то ли ему, то ли убеждала себя.

Кай продолжал внимательно всматриваться в мое лицо, словно чувствовал, что я вру. Он знал меня слишком хорошо, чтобы понимать, когда я пытаюсь казаться сильной, а когда мне действительно нужна поддержка. Я попыталась улыбнуться, но это вышло слишком жалко. Лицо друга полыхнуло алым и я уже приготовилась к длинной тираде о том, насколько я беспечна и что все это могло стоить мне жизни, и что я вообще никогда не думаю о себе и других, но этого не случилось.

Вместо длинных речей, он схватил меня за руку и притянул к себе, отчего мое сердце подпрыгнуло в груди. Его дыхание обожгло мне ухо.

– За дверью кто-то прячется, не делай резких…

Но я уже не слышала его. Дернувшись к двери, я прикинула за сколько времени доберусь до торчащего из прохода кинжала и смогу застать незваного гостя врасплох.

Кай крепче схватил меня за руку и снова дернул на себя, так, что я повалилась на него. Кровать под нами протяжно скрипнула, возмущаясь весом. Он приставил указательный палец к губам и одними глазами попросил молчать.

– Я же просил тебя, не делать резких движений, – прошептал друг, обхватывая мою спину руками, тем самым прижимая сильней к своей груди. – Я заметил, что за нами следят, как только мы въехали в город. Будь аккуратнее.

Я лишь кивнула в знак согласия и одним движением слезла с него, и направилась в сторону двери. На ходу, я быстро натянула на себя штаны и запасную майку, положившую в сумку, так на всякий случай, и вытащила кинжал, плотно застрявший лезвием в дверном косяке.

За дверью снова послышался тихий шорох, словно кто-то шелестел пакетами. Кай стоял позади меня и я краем глаза видела, как он достал свой короткий кинжал, который всегда носил с собой. Я медленно потянулась к дверной ручке и дерево опалило мне кожу. Стиснув зубы, я выровняла дыхание и резко открыла дверь. За порогом было пусто. Кай дернулся в сторону выхода и скрылся за поворотом, я же осталась в комнате не понимая до конца, что происходит.

Внизу загромыхало и воздух сотряс пронизывающий женский крик. Я сорвалась с места, крепко сжимая в ладони клинок. Ненасытный страх подступал к самому горлу, сдавливая легкие и мешая дышать. Все тело налилось тяжестью силы, которая требовала высвобождения, но я старалась подавлять ее. Тьма никогда не должна вырваться на свет. Только не здесь.

Я слетела со ступенек и завернула за угол узкого обшарпанного коридора насквозь пропитанного запахом дешевого алкоголя и сигаретами и почти ввалилась в саму гущу переполоха.

В нос тут же ударил отвратительный запах горящей плоти и крови. Крики вперемешку со стонами оглушали и рвали чувствительные уши на части, хотелось закрыть их руками и спрятаться от этого ужаса. Густой черный дым, туманом обволакивал маленький холл, дверь заклинило. Толпа обезумевших от страха людей в истерике билась о стеклянные двери, которые были намертво закрыты.

Я обвела глазами помещение и в горле запершило от едкого запаха. Прикрыв нос рукой, я побежала вдоль пластиковых лунок, в которые были высажены красные розы в противоположную сторону от выхода, там где виднелись выцветшая табличка «запасный выход». Холодный металл обжег и без того уже травмированную ладонь и я с протяжным стоном дернула дверь на себя, срывая ее с петель. Еще один плюс иметь крепкое фейское тело.

Кто-то закричал. Мужчина. Я успела лишь обернуться на его голос, как толпа снесла меня на улицу. Повалившись на спину, перекатилась в сторону, чтобы не быть затоптанной. Плечо взорвалось болью, от которой хотелось выть.

Ледяной воздух сотряс новый крик. На этот раз женский. Я повернула голову в сторону звука и застыла. В столпе огня, охватившего землю лежала девушка, а над ней навис огромный зверь, похожий на гризли. По коже прошлись мурашки, поднимая волоски на руках. Глаза зверя горели зеленым, а весь он был словно соткан из тьмы. Вытянутая морда, резко уходила в гигантское тело. Зверь стоял на двух задних лапах, и рычал, выпуская на бедняжку вязкую алую слюну. Гигантские острые клыки были в крови.

Страх и ужас не давали пошевелиться, а сердце готовилось выпрыгнуть из груди в любую секунду. Эта тварь была не из этого мира, даже не из мира фейри.

Крик стих и мое оцепенение улетучилось вместе с ним. Когда я дернулась в сторону лежащей женщины, монстр поднял голову и пристально посмотрел в мою сторону, будто мы были старыми знакомыми и долгое время не виделись. Внутри что-то колыхнулось и меня поглотили безумные ощущения. Жажда крови, страх, желание убивать – все смешалось внутри, заставляя сердце бешено колотится. Эти чувства были не мои и я с ужасом поняла, что все это принадлежало монстру.

Рядом просвистела пуля, и я вышла из оцепенения. Возле меня находились двое мужчин в черной униформе. Они стреляли из ружей, но пули проходили сквозь монстра, что создавало множество проблем. Наконец тело вновь стало меня слушаться и я смогла подняться на ноги, хотя колени продолжали трястись.

Глазами я искала Кая, но его нигде не было. Двинувшись в сторону женщины, я видела, как монстр стал отступать, пятясь назад и его громкий рев, похожий на раскат грома, заглушил все посторонние звуки. Когда я добралась до женщины, она уже не дышала. Ее тело было изогнуто под неестественным углом, а на боку зияла огромная глубокая рана. Крови не было. Шум и крики мечущихся людей сбивали с толку.

Звуки шуршания доносившиеся сзади заставили вздрогнуть и крепче сжать рукоять кинжала. Одним движением я вскочила на ноги и развернулась, но было уже поздно. Грубая широкая рука толкнула меня в сторону, и я пролетев, добрых несколько метров, ударилась о рядом росшее дерево. Ледяные длинные пальцы сжали горло, а на тело налегли всем весом, так что я еле могла дышать.

Я открыла глаза и взглянула в знакомое по ночным кошмарам лицо, ровным чертам, гладкой кожи и пронизывающие голубые глаза. Он скалился в леденящей душу улыбке, выставляя на показ белые зубы.

– Птичка попала в клетку, – его грубый голос заполнил каждую мою клеточку ледяным ужасом. – Ну здравствуй, перелетная, долго же тебя искали.

– Прости, виза закончилась? Или жилье нашлось получше?

– Дерзишь? Смотрю манерам тебя не научили, да? – Он крепче стиснул пальцы, а я лишь могла барахтаться, как рыба, пойманная в сети, но все еще не признающая своего поражения. – Давно не виделись, Ава.