Читать книгу: «Праздники, звери и прочие несуразности»

Джеральд Даррелл

Шрифт:

Gerald Durrell

FILLETS OF PLAICE

This edition is published by arrangement with Curtis Brown UK and The Van Lear Agency

Серия «Большой роман»

Перевод с английского Сергея Таска

Оформление обложки Вадима Пожидаева

Издание подготовлено при участии издательства «Азбука».

Издательство Иностранка®

* * *

Эта книга посвящается моему брату Ларри, который всегда поощрял мое сочинительство и больше других радовался моему успеху

«Сумасшедший мальчишка, набивает улитками карманы!»
Лоренс Даррелл, ок. 1931

«Сумасшедший мальчишка, держит скорпионов в спичечных коробках!»
^{Лоренс Даррелл, ок. 1935}

«Сумасшедший мальчишка, устроился в зоомагазин!»
Лоренс Даррелл, ок. 1939

«Сумасшедший парень, хочет стать хранителем зоопарка!»
Лоренс Даррелл, ок. 1945

«Сумасшедший тип, рыскает по джунглям среди змей!»
Лоренс Даррелл, ок. 1952

«Сумасшедший тип, мечтает о собственном зоопарке!»
Лоренс Даррелл, ок. 1958

«Сумасшедший тип. Позовешь его в гости, а потом обнаружишь орла в своем винном погребе!»
Лоренс Даррелл, ок. 1967

«Сумасшедший тип».
Лоренс Даррелл, ок. 1972

1
Как рождается название

Это был один из тех безветренных ясных лазурных дней, какой может подарить только Греция. В кронах зудели цикады, а море было густо-синим колыхающимся отражением неба. Только что закончился обильный и неспешный обед под перекрученными дырчатыми оливами, подступавшими почти к воде на одном из самых красивых пляжей острова Корфу. Женщины пошли поплавать, оставив нас с Ларри наедине. Развалившись на песке, мы передавали друг другу здоровенную плетеную бутылку с рециной, по вкусу чем-то напоминавшей скипидар. Пили мы в тишине, думая каждый о своем. Кто считает, что, если два пишущих человека остались вдвоем, начинается обмен остротами и бойкими подколками, сильно заблуждается.

– Хорошая рецина, – прервал молчание Ларри, в задумчивости наполняя свой стакан. – Где ты ее раздобыл?

– У плюгавого торговца в одной из улочек, что расходятся от площади Святого Спиридона. Ничего, да?

– Очень даже. – Ларри подставил стакан солнечным лучам, и жидкость заиграла, как старое матовое золото. – Последняя рецина, которую я купил в городе, на свет и на вкус больше напоминала мочу мула. А может, это она и была.

– Завтра я буду в тех краях. Если хочешь, привезу тебе бутылек.

– Гм. Лучше два.

Утомленные этой интеллектуальной беседой, мы наполнили стаканы и снова погрузились в молчание. Среди остатков еды рыскали муравьи. Черные крохотные и крупные красные с задранными попками наподобие противовоздушных орудий. По стволу оливы, на которую я откинулся, ползала стая интересных личинок, такие ворсистые создания, похожие на миниатюрных полярных медведей, грязных и довольно уродливых.

– Над чем ты сейчас трудишься? – спросил Ларри.

Я удивленно на него посмотрел. У нас было неписаное и невысказанное правило никогда не обсуждать Наше Творчество во избежание раздоров и вульгарных взаимных оскорблений.

– Ни над чем я сейчас не тружусь, но есть у меня одна смутная идея. Между прочим, ее мне подсказал твой «Дух места».

Ларри фыркнул. Это была компиляция его писем к друзьям, методично собранная и изданная нашим общим приятелем Аланом Томасом.

– Уж не знаю, какие идеи мог этот дух тебе подсказать.

– Представь себе. Я тоже решил сделать своего рода компиляцию. У меня осталось много материалов, не вошедших ни в одну книгу. О праздниках, зверях и прочих несуразностях. Вот и решил собрать их вместе и издать.

– Отлично, – сказал Ларри, наливая себе очередной стакан рецины. – Хороший материал не должен пропадать.

Он снова поднял к свету стакан, чтобы полюбоваться цветом содержимого.

Потом он посмотрел на меня, и в его глазах мелькнул озорной огонек.

– Слушай, почему бы тебе не назвать эту книгу «Праздники, звери и прочие несуразности»?

Что я и сделал.

2
Вечеринка в честь дня рождения

Лето выдалось затяжным и жарким, даже по корфианским стандартам. Несколько месяцев подряд ни одного дождя, от восхода до заката из царства голубой мадонны солнце жарило остров. От нестерпимого зноя все выгорело и потрескалось. Для нас лето было по-своему изнуряющим. Ларри со свойственной ему широтой души наприглашал кучу друзей с артистическими способностями. Это был такой непрерывный поток, что матери пришлось дополнительно нанять двух служанок, а самой проводить большую часть времени в нашей просторной мрачноватой подвальной кухне, где она металась от плиты к плите, чтобы накормить и осчастливить целую армию драматургов, поэтов, писателей и художников. Но вот наконец все уехали, и семья отдыхала на веранде, попивая холодный чай и поглядывая на застывшее голубое море.

– Слава богу, это закончилось, – сказала мать, поправляя очки на носу. – Ларри, дорогой, ну зачем ты наприглашал всех этих людей? Я уже обессилела.

– Если бы все было правильно организовано, ты бы не обессилела, – заметил Ларри. – Между прочим, они все рвались тебе помочь.

Мать смерила его взглядом:

– Ты себе представляешь эту толпу в моей кухне? Я с трудом пережила наши застолья, только не хватало, чтобы они еще путались у меня под ногами. Хоть в конце лета немного отдохну. Ничего не хочется делать. Я совершенно измотана.

– Тебя никто и не просит что-то делать, – буркнул Ларри.

– Ты уверен, что никого больше не приглашал?

– Не помню, – ответил он беспечно.

– Если еще приедут, то они могут прекрасным образом остановиться в отеле. А с меня хватит.

– Я не понимаю этой воинственности, – обиделся Ларри. – По-моему, милейшие люди.

– Тебе не надо было для них готовить, – сказала мать. – Я уже эту кухню видеть не могу. Хочется куда-нибудь уехать и обо всем забыть.

– Отличная идея, – сказал он.

– Ты о чем?

– Куда-нибудь уехать.

– Это куда же? – насторожилась мать.

– Как насчет морского путешествия на материк?

– А что, здорово! – подхватил Лесли.

– Прекрасная мысль, – вступила Марго. – Давайте так и сделаем. О, я знаю! Мама, мы там отпразднуем твой день рождения.

– Даже не знаю, – засомневалась мать. – Это куда же на материк?

– Возьмем напрокат benzina¹ и будем останавливаться, где понравится, – беззаботно сказал Ларри. – Наберем еды на два-три дня, и вперед! Отдыхаем, развлекаемся.

– Ну что ж, замечательно, – согласилась мать. – А Спиро сможет достать катер?

– Конечно, – заверил ее Лесли. – Спиро все устроит.

– Да, это была бы неплохая передышка.

– Если ты подустала, нет ничего лучше морского воздуха, – сказал Ларри. – Сразу воскреснешь. А чтобы нам было нескучно, можно еще какой-то народ прихватить с собой.

– Вот только не надо никакого народа, – встрепенулась мать.

– Ты меня не так поняла. Я имел в виду, например, Теодора.

– Теодор не поедет, – сказала Марго. – Он страдает морской болезнью.

– Э, не говори, – не согласился Ларри. – А есть еще Дональд и Макс.

Мать пошла на попятный. К Дональду и Максу она питала нежные чувства.

– Ну, эти… пожалуй.

– И Свен к тому времени вернется, – продолжал Ларри. – Он наверняка захочет присоединиться.

– Против Свена я не возражаю, – сказала мать. – Свен мне нравится.

– А я могу позвать Мактавиша, – предложил Лесли.

– Только не этого жуткого типа, – скривился Ларри.

– Это он жуткий? – полез в бутылку Лесли. – Твоих дружков мы вынуждены терпеть, вот и ты моих потерпи.

– Ну все, дорогие, все, – умиротворяюще сказала мать. – Не спорьте. Лесли, если тебе так хочется, можем пригласить Мактавиша, хотя я не понимаю, что ты в нем нашел.

– Он отличный стрелок, – сказал Лесли, как будто это было исчерпывающее объяснение.

– А я приглашу Леонору, – обрадовалась Марго.

– Стоп! Замолчите, – сказала мать, – а то кончится тем, что мы все пойдем на дно. Мне казалось, идея заключалась в том, чтобы отдохнуть от людей.

– Но это же не просто люди, – возразил ей Ларри, – это друзья. Не чувствуешь разницу?

– Тогда давайте остановимся на этой цифре. Мне и так придется три дня готовить.

– Я поговорю со Спиро, когда он приедет, по поводу катера, – пообещал Лесли.

– Домашний ледник берем? – спросил Ларри.

Мать надела очки и внимательно на него посмотрела:

– Домашний ледник? Ты шутишь?

– Какие шутки, – сказал Ларри. – Нам нужны охлажденные напитки, масло, да много чего.

– Ларри, дорогой, но это же абсурд. – Мать попыталась его урезонить. – Мы в дом-то с трудом его внесли, а тут речь идет о лодке.

– Ничего. Что-нибудь придумаем, – успокоил ее Ларри.

– То есть ты придумаешь, а мы будем таскать, – разъяснил Лесли.

– Ерунда, не надо усложнять. В дом внесли, значит и из дома вынесем.

Домашний ледник был предметом материнской радости и гордости. В те дни ни одна отдаленная вилла не могла похвастаться электричеством, и если кто-то придумал холодильник, работающий на керосине, то до Корфу он пока не добрался. Решив, что жить без холодильника негигиенично, мать сделала весьма приблизительный набросок рефрижератора из тех, какими все пользовались в Индии, когда она была еще девочкой, и показала его Спиро. А нельзя ли здесь раздобыть нечто подобное?

Спиро похмурился, разглядывая ее рисунок, а затем сказал:

– Я разобраться, миссис Даррелл, – и с этими словами уехал в город.

Однажды утром, спустя две недели, к дому подъехала большая телега с впряженной четверкой лошадей. Впереди в телеге сидели шестеро мужчин, а на заднем сиденье стоял монструозный рефрижератор. Добрых шесть футов в длину, четыре в ширину и столько же в высоту. Обшитый доской толщиной в дюйм и футерованный цинком, а между ними проложенный опилками. У шестерых крепышей ушло целое утро на то, чтобы установить его в кладовке. Для этого даже пришлось разобрать высокое, до пола, окно в гостиной. Рядом с ним все выглядело карликовым. Спиро периодически привозил в своей машине здоровые подтаивающие глыбы льда, которые мы загружали в рефрижератор. Таким образом, у нас надолго сохранялись масло, молоко и яйца.

– Нет, – решительно возразила мать. – Переносить ледник я не позволю. Еще механизм, не дай бог, сломается.

– В нем нет никакого механизма, – заметил Ларри.

– Мы можем его повредить, – настаивала она на своем. – Ледник мы не трогаем, я так решила. Можно завернуть лед в мешки, и он прекрасно сохранится.

На это Ларри ничего не ответил, но я видел, как в его глазах мелькнул шальной огонек. Поскольку мы собирались как бы в океане отпраздновать мамин день рождения, все озаботились темой подарков. После некоторых раздумий я решил преподнести ей сачок, поскольку она проявляла неизменный интерес к моей коллекции бабочек. Марго купила ей отрез на платье, о каком сама мечтала. Ларри купил ей книгу, которую давно хотел прочесть, а Лесли – маленький дамский револьвер с инкрустированной жемчугом рукоятью. Как он мне объяснил, с ним она будет чувствовать себя в безопасности, оставаясь дома одна. Притом что его комната напоминала арсенал, заполненный всевозможным оружием, с которым мать не знала, как обращаться, я подумал, что это довольно странный подарок, но промолчал.

Между тем наши планы, связанные с большим путешествием, воплощались в жизнь. Заказывалась и готовилась еда. Оповестили Свена, Дональда и Макса, Леонору и Мактавиша. Теодор, как и ожидалось, сначала отказался, сославшись на морскую болезнь, но, узнав про необычные пруды и ручейки, которые нам предстоит увидеть, заколебался. Будучи страстным специалистом по пресноводной фауне, он подумал, что стоит рискнуть, и решил присоединиться.

Катер подгонят к пристани, чтобы мы там загрузились. Затем он направится в город, а мы поедем на машине, заберем остальных участников и стартуем уже оттуда.

В то утро, когда должен был прибыть катер, Спиро повез в город мать и Марго за последними покупками. Я у себя наверху погружал мертвую змею в спиртовой раствор, когда раздался странный шум. Я побежал вниз узнать, что происходит.

Шум доносился как будто из кладовки. Заглянув туда, я увидел шестерых крепких деревенских парней, которые под руководством Лесли и Ларри пытались вынести рефрижератор. Им удалось его передвинуть, отбив половину стенной штукатурки, при этом громадина отдавила ногу Яни, и он хромал с обвязанным вокруг пальцев окровавленным носовым платком.

– Что вы делаете? – воскликнул я. – Мать же запретила его вывозить.

– А ты заткнись и не мешай, – сказал Лесли. – У нас все под контролем.

– Проваливай и не мешай, – напустился на меня Ларри. – Лучше сходи к причалу и посмотри, не пришла ли «бензина».

Я оставил их обливаться по́том и возиться с необъятных размеров рефрижератором, а сам спустился с холма, пересек дорогу и вышел к причалу. Стоя у самого края, я с надеждой обратил взор в сторону города Корфу и обрадовался, увидев идущий вдоль берега катер. Он все приближался, но почему-то и не думал сворачивать к нашему причалу. Вот-вот пройдет мимо. Видимо, Спиро дал неправильные инструкции. Я стал подпрыгивать на месте, размахивать руками, громко кричать, и наконец мне удалось обратить на себя внимание мужчины.

Он лениво развернул катер, подплыл к причалу и бросил якорь; «бензина» мягко ткнулась носом в деревянный настил.

– Доброе утро. Вы Таки? – спросил я.

Это был смуглый приземистый толстяк с глазами цвета золотистой хризантемы. Он помотал головой:

– Я его кузен.

– Прекрасно, – говорю. – Надо немного подождать. Сейчас они притащат ледник.

– Ледник? – переспросил он.

– Ну да. Он довольно большой, но в лодку должен поместиться.

– Ладно, – безропотно согласился он.

В эту самую минуту на вершине холма показались потные, отдувающиеся, переругивающиеся парни с рефрижератором, а вокруг них суетились Ларри с Лесли. Вся эта компания напоминала пьяных навозных жуков, катящих свой огромный шар. Очень медленно, оступаясь, поскальзываясь и чуть не падая, они спустились с холма, один раз едва не выронив драгоценную ношу, сделали небольшую передышку посреди дороги и в конце концов добрались до причала.

Причал был из видавших виды досок, а стойки из кипариса. Сооружение было по-своему надежное, но старое и уж точно не рассчитанное на такой огромный рефрижератор, и, когда запыхавшиеся мокрые грузчики добрались до середины, настил с треском провалился, и эта махина полетела в воду вместе с грузчиками.

– Идиоты! – завопил Ларри. – Кретины! Вы себе под ноги смотрите?

– Они не виноваты, доски провалились, – объяснил Лесли.

Рефрижератор упал Яни на ноги, но, к счастью, дно здесь песчаное, поэтому ноги ему не расплющило, а просто вдавило в песок.

Приложив немалые усилия, с криками и руганью грузчики сумели вытащить ледник на причал. А затем, с помощью переломанных кипарисовых стоек в качестве роликовой дорожки, отдуваясь всей командой, его погрузили на катер.

– Видите, как все просто, – изрек Ларри. – Я же вам говорил. Джерри, ты побудь тут, а мы принесем остальное.

Торжествующие, смеющиеся деревенские парни отправились вместе с Ларри и Лесли на виллу за прочим скарбом. Я провожал их взглядом и, только услышав какие-то новые звуки, посмотрел вниз. Толстяк уже выбирал якорь.

– Эй! Что вы делаете? – закричал я ему.

– Выбираю якорь, – ответил он бесхитростно.

– Куда это вы?

– В Гувию. – С этими словами он запустил мотор.

– Какая Гувия?! Вы что! – взвыл я. – Вы должны везти нас на материк! И наш рефрижератор…

Но мотор уже вовсю тарахтел, и толстяк, даже если он меня расслышал, предпочел это проигнорировать. Он развернул «бензину» и направил ее прочь вдоль берега. Я с ужасом провожал его взглядом. Что теперь с нами будет?

Я перепрыгнул через дыру в причале и припустил в сторону дороги. Надо скорее все рассказать Ларри. И тут я их увидел на вершине холма, с корзинками для пикника и прочим скарбом. А буквально в следующую секунду вдали показался автомобиль Спиро – это из города возвращались мать и Марго.

Ларри и Лесли вместе с местными парнями подошли, как раз когда подъехал автомобиль.

– Дорогой, что тут у вас происходит? – спросила мать, выбираясь из машины.

– Несем вещи в «бензину», – ответил Ларри. Тут он остановил взгляд на причале. – Черт, да где ж она?

– С этим я к тебе и бежал, – сказал я. – Он уплыл.

– То есть как уплыл? – не понял Лесли. – Как он мог уплыть?

– Вот так, – говорю. – Видите, вон он?

Они проследили за моей рукой и увидели уплывающий катер.

– И куда же он плывет? – спросил Ларри.

– В Гувию.

– При чем тут Гувия? Он должен был отвезти нас на материк.

– Я ему так и сказал, но он пропустил это мимо ушей.

– Но у него наш ледник, – напомнил Лесли.

– Что у него? – переспросила мать.

– Ледник, – раздраженно повторил Ларри. – Мы погрузили его в лодку, а этот тип его увез.

– Я ведь тебе говорила, чтобы ты не трогал ледник. Оставил его в покое. Ларри, ты меня просто огорчаешь.

– Мать, не делай из мухи слона. Сейчас главное – как вернуть эту чертову махину. Спиро, что, по-вашему, на уме у этого придурка? Это ж вы его наняли.

– Это не его «бензина», – задумчиво нахмурился тот.

– Да, это был не Таки, а его кузен, – подтвердил я.

– Нам-то что теперь делать? – взволнованно спросила мать.

– Надо ехать за ним, – сказал Ларри.

– Я отводить вашу мать домой, а потом ехать в Гувия, – объявил Спиро.

– Но в ваш автомобиль эта махина не поместится, – заметил ему Ларри.

В этот момент послышалось тарахтение другого катера, все обернулись и увидели, что приближается какая-то лодка.

– А! Вот «бензина» Таки, – изрек Спиро.

– Надо отправить его в погоню, – сказал Ларри. – Как только пришвартуется, скажите ему, чтобы он отправился в погоню и вернул наш ледник. Уж не знаю, что за игру затеял этот тип.

– Слушай, – обратился ко мне Лесли. – Он не удивился, когда ему предложили взять на борт холодильник?

– Он как будто вообще ничего не понял, – ответил я.

– Ничего удивительного, – вступила мать. – В этих обстоятельствах я бы тоже ничего не поняла.

Но вот подъехал катер, и мы объяснили Таки сложившуюся ситуацию. Этот щуплый человечек дружелюбно улыбнулся, обнажив ряд золотых зубов.

– Парням лучше поехать вместе с ним. Иначе нам не перетащить ледник из одной лодки в другую, – сказал Ларри.

Деревенским парням очень понравилось предложение совершить морскую прогулку, и они, возбужденно хохоча и переговариваясь, расселись в катере.

– Лесли, тебе неплохо бы поехать с ними, – добавил Ларри.

– Пожалуй, – согласился тот.

Он сел в лодку, и она отправилась за похитителем вдогонку.

– Я ничего не понимаю, – сказала мать. – О чем думал этот человек?

– Мама, это же Корфу, – сказала Марго. – Здесь все сумасшедшие.

– Да, но не в такой же степени. Приплыть на катере, погрузить холодильник совершенно незнакомых тебе людей и уплыть, не говоря ни слова!

– Может, он из Занте, – предположил Спиро, как будто это все объясняло.

– Ни в какие ворота не лезет. Хорошее начало! Как же вы меня, дети, расстраиваете.

– Мама, ты несправедлива, – сказала Марго. – Откуда им было знать, что загрузили ледник не в ту лодку?

– Должны были спросить. А теперь мы можем никогда больше не увидеть наш ледник.

– Не волноваться, миссис Даррелл, – нахмурился Спиро. – Я его вернуть, а вы возвращаться домой.

Мы все вернулись на виллу и стали ждать. Через три с половиной часа нервы у матери совсем сдали.

– Они наверняка утопили его в море! Ларри, этого я тебе никогда не прощу. Я ведь тебе ясно сказала: «Ледник не трогать».

И в эту минуту послышалось отдаленное тарахтенье мотора. Я выбежал из дома с полевым биноклем и наставил его на морскую гладь. К причалу приближалась «бензина» Таки, в которой аккуратно стоял наш рефрижератор! Я прибежал с хорошей новостью.

– Ну слава богу, – сказала мать. – Теперь, пожалуй, можно отправляться в дорогу. У меня такое чувство, будто я на год состарилась, хотя еще даже не отпраздновала свой день рождения.

Мы снова вынесли вещи на причал и погрузили их на катер. Потом сели в машину и поехали в город.

Наши друзья попивали в тени колонн на эспланаде. Свен, почти лысый, с всклокоченными завитками седых волос, похожий на большого луноликого ребенка, прижимающий к себе драгоценный аккордеон, с которым он не расставался. Теодор в безукоризненном костюме и панаме, бородка и усы золотятся на солнце, а рядом со стулом трость с маленьким сачком на конце и дорожная сумка с бесценными пробирками и бутылочками. Бледный, аристократический Дональд. Высокий и нескладный Макс, кучерявый, с коричневыми усиками, словно бабочка, присевшая на верхнюю губу. Леонора, красивая цветущая блондинка. И наконец, Мактавиш, крепыш с загорелым морщинистым лицом и редеющими седыми волосами.

Мы извинились за опоздание, которого никто, похоже, не заметил, пропустили с ними по стаканчику, пока Спиро отнес в лодку скоропортящиеся продукты, и двинули к поджидавшей нас «бензине».

Все влезли на борт, последние продукты убрали в ледник, завелся мотор, и мы понеслись по водной глади.

– Я купил… э-э… таблетки от морской болезни, – пояснил Теодор, подозрительно поглядывая на море, казавшееся нарисованным. – Я подумал, что возможно легкое волнение, а так как моряк из меня никудышный, лучше перестраховаться.

– Если будет волнение, ваша таблетка мне пригодится, – сказала мать. – Я тоже тот еще моряк.

– У матер не будет морской болезни. – Макс успокаивающе потрепал ее по плечу. – Я не допущу.

– Интересно, как это вы не допустите, – сказала она.

– Чеснок, – пояснил он. – Верное австрийское средство. Отлично действует.

– Сырой чеснок? – вскинулась Марго. – Какая гадость.

– Нет, Марго, не гадость. Очень, очень полезно, – заверил ее Макс.

– Не выношу мужчин, от которых разит чесноком, – сказала она. – Они сбивают тебя этой волной.

– Но если сами съедите чеснок, тогда вы собьете их волной.

– Есть сырой чеснок – ну и привычки, – сказал Дональд. – Только на континенте на такое способны.

– Вообще-то, он… м-м… полезен, – заметил Теодор. – Это медицинский факт.

– Во время готовки я всегда добавляю в еду чеснок, – сказала мать. – Для аромата.

– Ох уж тот аромат, – промолвила Леонора, растянувшись на палубе, как персидская кошка. – Вчера я отправилась в Перему на автобусе и чуть не задохнулась. Там все жевали огромные зубцы чеснока и дышали на меня. Я приехала в предобморочном состоянии.

Свен расстегнул аккордеон и повесил на шею.

– Дорогая миссис Даррелл, что вам сыграть? – спросил он.

– О, Свен… даже не знаю, – замешкалась мать. – Что-нибудь веселое.

– Как насчет «Есть в городе таверна»? – предложил Теодор. Эту мелодию он был готов слушать бесконечно.

– Прекрасно, – сказал Свен и заиграл.

Лесли с Мактавишем уединились на носу. Последний периодически приседал и отжимался. Он, помимо прочего, был помешан на здоровом образе жизни. Когда-то он служил в королевской конной полиции Канады, о чем любил всем напоминать. Он всегда стремился быть в центре любой вечеринки и больше всего гордился своими отменными физическими кондициями. Похлопывая себя по животу, он говорил: «Глядите, глядите! Неплохо для сорокапятилетнего мужчины, а?» «Бензина» с пыхтением одолевала канал, отделявший остров от материка, под лихие распевы Теодора.

Морской переход показался мне на удивление коротким. Все привлекало мое внимание – летающие рыбы, чайки, – и я то и дело дергал Теодора, чтобы он дал экспертную оценку водорослям и другим предметам моего интереса за бортом.

Но вот показалась совершенно бурая и размытая полоса суши между Албанией и Корфу, уходившая в сторону Греции, и по мере приближения нас встречали торчащие скалы, похожие на сосочкообразные оплавленные свечи всевозможных оттенков. Поскольку надвигалась ночь, мы нашли бухточку в виде идеального полумесяца – ее как будто выгрызло в камне какое-то гигантское морское чудище – и решили высадиться на берег. Белый песочек, обступающие, сулящие защиту скалы. Катер тихо вкатился в бухту, и мы бросили якорь.

Тут-то ледник и напомнил о себе. Мать и Спиро достали из него невероятный ассортимент: ножки ягненка, начиненные чесноком, лобстеров, а еще чудесные штучки под названием «слойки с карри». Некоторые из них действительно соответствовали названию, в другие же мать положила самые разные деликатесы. Мы все разлеглись на палубе и набросились на еду.

В носовой части высилась пирамида из арбузов – такие хорошо накачанные зеленые футбольные мячи в белую полоску. То и дело какой-нибудь из них на время убирали в ледник, чтобы потом разрезать. Красивая розовая мякоть хрустела на зубах, как вафельный стаканчик мороженого, – мечта, да и только. Я получал удовольствие, выплевывая черные семечки за борт, где на них набрасывались рыбешки, заглатывали и тут же выплевывали. А вот рыбы побольше, удивительное дело, втягивали их в себя, как пылесосы.

После трапезы мы плавали, кроме матери, Теодора и Свена, увлеченных эзотерической беседой на тему колдовства, вампиров и домов с привидениями, а также Спиро и Таки, занятых мытьем посуды.

Это была фантастика – прыгать с бортика в темную воду, которая разлеталась фосфоресцирующим зеленоватым фейерверком. Такое впечатление, будто ты прыгнул в костер. Под водой мы тоже оставляли за собой фосфоресцирующий след из миллионов миниатюрных звезд. И когда Леонора, последней вылезавшая из воды, вскарабкалась на борт, на мгновение показалось, будто ее тело инкрустировано золотом.

– Господи, до чего ж хороша, – восхитился Ларри. – Но мои ухаживания игнорирует. Видимо, лесбиянка.

– Ларри, дорогой, ты не должен говорить о людях такие вещи, – упрекнула его мать.

– Да, хороша, – согласился с ним Свен. – Даже жаль, что я по другой части. Впрочем, в этом есть свои преимущества.

– Лучше всего быть бисексуалом, – сказал Ларри. – Тогда ты срываешь золотые плоды и в том саду, и в этом.

– Ларри, дорогой, мне, в отличие от тебя, эта тема не кажется интересной, особенно в присутствии Джерри.

В носовой части катера Мактавиш выполнял сложные физические упражнения.

– Как же он меня раздражает. – Ларри подлил себе вина. – Зачем столько тренироваться, если ты больше ничем не занимаешься?

– Дорогой, ты можешь без комментариев? – попросила его мать. – Лодка маленькая, он может тебя услышать.

– Я бы понял, если бы он не пропускал ни одной корфианки, но ведь ничего подобного.

Выполняя упражнения, Мактавиш в сотый раз рассказывал Лесли, валявшемуся рядом, про свою службу в королевской конной полиции. Истории были очень увлекательные и все заканчивались тем, что он прижимал к ногтю преступника.

– О-о-о-о-о-о! – заорала вдруг Марго, да так громко, что Ларри от неожиданности перевернул стакан с вином.

– А можно без этих внезапных криков чайки? – возмутился он.

– Я вдруг вспомнила, что завтра мамин день рождения.

– У матер день рождения? Почему же вы наз не предупредили? – спросил Макс.

– Ради этого мы все затеяли. Чтобы устроить ей праздник, – пояснила Марго.

– У матер день рождения, а у наз нет для нее подарка, – сокрушался Макс.

– На этот счет не надо волноваться, – успокоила его мать. – В моем возрасте уже нечего праздновать.

– Прийти на день рождения без подарка – это последнее дело, – заметил Дональд. – Да, последнее дело.

– Прошу вас, не надо. Вы меня ставите в неловкое положение.

– Я буду для вас играть весь день, дорогая миссис Даррелл, – пообещал Свен. – Музыка будет моим подарком.

Хотя Свен мог сыграть песню вроде «Есть в городе таверна», его коньком был Бах, и я видел, как мать содрогнулась при мысли, что ее весь день будут терзать Бахом.

– Нет, нет, – поспешила она его остановить. – Не беспокойтесь.

– Завтра мы узтроим назтоящее торжество, – сказал Макс. – Мы найдем озобое место и отпразднуем матер в континентальном стиле.

Через какое-то время мы расстелили привезенные матрасы и быстро провалились в сон, а луна, красная, как грудка малиновки, плыла над горами, постепенно делаясь лимонно-желтой, а потом серебряной.

На рассвете нас разбудил – и, соответственно, вывел из себя – Свен, заигравший на аккордеоне «Happy birthday to you». Он стоял перед матерью на коленях и восторженно следил за ее реакцией. Мать, не привыкшая к столь громким звукам над самым ухом, очнувшись, заблажила:

– Что такое? Что такое? Мы тонем?

– Свен, бога ради, пять утра! – воззвал к нему Ларри.

– У матер день рождения, – спросонья забормотал Макс. – Начинаем праздновать. Все поют. Свен, еще раз!

Он вскочил, ударился головой о мачту и принялся дирижировать своими длинными ручищами. Полусонные, мы неохотно затянули хором «Happy birthday», а мать сидела, отчаянно стараясь не уснуть.

– Я сделать чай, миссис Даррелл? – предложил Спиро.

– Прекрасная мысль, – ответила мать.

Состоялось вручение подарков, которые она принимала с благодарностью, включая инкрустированный жемчугом револьвер от Лесли, хотя и добавила, что лучше пусть он держит его у себя. Так будет спокойнее, сказала она, потому что, если она положит его под подушку, а он вдруг выстрелит посреди ночи, все может для нее плохо кончиться.

После чая и короткого купания все пришли в себя.

Взошло солнце, ночной туман клубился над водой мотками беловатой пряжи. Море казалось огромной синей овцой, которую аккуратно стрижет солнце. После завтрака из фруктов и сваренных вкрутую яиц был запущен мотор, и мы продолжили наше путешествие.

– Мы должны найти отличное мезто и устроить там обед для матер, – сказал Макс. – Это будет райский зад.

– Райский сад, – поправил его Дональд.

– Вот где я для вас поиграю, миссис Даррелл, – сказал Свен.

Мы обогнули мыс, будто сложенный из огромных кирпичей красного, белого и золотистого оттенка и украшенный, как зонтом, большой пинией, которая, прижавшись к самому краю, опасно нависла над водой. Как оказалось, пиния охраняла вход в бухточку, где на берегу раскинулась деревня в несколько десятков домов, а за ней, на склонах горы, виднелись развалины старого венецианского форта.

– Интересно. Почему бы нам не взглянуть на это поближе? – предложил Ларри.

– Я бы туда не ходить, господин Ларри, – нахмурился Спиро.

– Это почему же? Очень милая деревенька и интересный форт.

– Там практически турки.

– Что значит «практически»? – не понял Ларри. – Ты или турок, или не турок.

– Они себя вести как турки, не как греки, поэтому они турки, – объяснил Спиро.

Эта логика всех немного озадачила.

– Но даже если они турки, какая разница?

– Некоторые… м-м… отдаленные деревни испытали на себе сильное турецкое влияние, после того как турки вторглись в Грецию, – со знанием дела сказал Теодор. – Местные жители переняли турецкие обычаи, и потому, как верно указывает Спиро, они скорее турки, чем греки.

– Да не все ли нам равно? – теряя терпение, воскликнул Ларри.

– Они недолюбливают иностранцев, – пояснил Теодор.

– Не станут же они возражать против того, чтобы мы осмотрели форт. К тому же деревня крошечная. Я думаю, нас в три раза больше, чем жителей. А если они поведут себя воинственно, мы пошлем вперед мать с ее перламутровым револьвером. Это их сразу успокоит.

1.Катер (ит.).