Литературные премии часто ставят меня в неудобное положение. С одной стороны, я редко когда считаю ситуацию выбора объективной, а с другой, академически усвоенная честность не даёт просто отмахнуться в духе «не читал, но осуждаю». Вот и приходится читать, чтобы осуждать.
Пулитцеровская премия вообще внушает мне какое-то подсознательное недоверие. Может, это связано с тем, что Джозефа Пулитцера называют родоначальником «жёлтой прессы», а может, это всё влияние нашего газетного века, но факт остаётся фактом. Эта премия мне кажется по большей части публицистической. В связи с этим я совсем не разделяю сенсационной шумихи вокруг романа Донны Тартт «Щегол», получившей художественную номинацию этой премии в 2014 году.
Сам роман выполнен в авантюрно-детективном духе с дидактической моралью в конце. Такое чувство, что текст создавался как будто по рецепту из кулинарной книги для бестселлеров: сначала возьмите дэнбрауновскую закваску в виде загадки одной картины, добавьте к этому смесь терактов, наркотиков и криминала, а также не забудьте карикатурного русско-украинского персонажа и собачку. Всё вместе даст вам то, что читатель ожидает увидеть в рейтинге хитов сезона.
Язык книги довольно ладный и динамичный, а вот объём я ужал бы раза в два. К тому же существенную часть романа занимает пригодная для американцев, но странная для русских интерпретация какого-то абстрактного восточнославянского быта, в котором основу жизни составляет беспричинное насилие, водка и роман Достоевского «Идиот». Кстати, отсылок к классическим текстам достаточно много, а самой интересной для меня частью книги был искусствоведческий комментарий к картине Фабрициуса, который, конечно, не занял много места. В целом, я вполне готов видеть эту книгу в роли качественного развлекательного детектива, но явно не как литературный шедевр. Всё же вслед за русскоязычным героем книги Тартт мы имеем возможность восхищаться той планкой, которую оставил нам Достоевский.
Отзывы на книгу «Щегол»