Читать книгу: «Смерть души»

Шрифт:

Редактор Дмитрий Михайлович Давыдов

ISBN 978-5-0050-4009-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Цикл «И Песнь Осенняя Дождей…»

В данный цикл вошли терцины в стиле Данте, а также элегии, раскрывающие первоначальный смысл данного слова. От древнегреческого ἐλεγεία «элегия», от ἔλεγος «элег, жалобная песнь», которое в свою очередь, вероятно, происходит из фригийского. Поэтому в большинстве своём находящиеся здесь элегии, именно жалобные песни, содержащие размышления о жизни и смерти. Кроме того, эти два понятия зачастую переплетаются настолько сильно, что их невозможно отделить друг от друга…

Терцина I

Что жизнь? Мученья и страданья!
Лишь путь унылый посредь тьмы,
Сердец безмолвное роптанье…

Увы, всегда чужие – мы!
Но всё ж, сей истины не зная,
Свои терзаем мы умы…

А путь летит, летит петляя,
Так одиноко сквозь туман,
И луч надежды догорает…

В сердцах дурман! Да, лишь дурман!
Искать ли стоит в чём отраду,
Когда вся жизнь сплошной обман?!

И не найти уже усладу…

(31 января 2010)

Терцина II

Молю тебя: прости, прости…
За боль, за горечь, за страданья!
Иль вырвать сердце из груди!?

Отдать ль судьбе на растерзанье?!
Как хорошо сиять луне
И не видáть чужих рыданий!

Мы были ль счастливы?! – Во сне!
Кто ж не бывает там счастлúв!
В глухой, в манящей тишине!

Там есть простор бескрайних нив,
И очищение душе,
В ручье, что сладко говорлив,

Мерцаньем в нежном мираже…

(31 января 2010)

Сумеречная Терцина

О сумрак лет! О сумрак дней!
Лишь ветер пó свету гонимый,
Встревожит сон седых полей…

Да взгляд луны из тьмы просимый…
Но только сумрак позади,
Он от судьбы не отделимый…

Ах, сердце замерло в груди…
Ну что ему до дней ушедших!
Ведь то же, то же впереди!

Для всех отрады не нашедших, —
Лишь сумрак лет, да сумрак дней,
Да луч погаснувшей надежды,

Встревожит сон седых полей…

(2 февраля 2010)

Сумеречная Элегия

Дождь идёт. Туман в долине
Опускается густой,

День проходит в мёртвой сини,
Он и горький, и пустой…

В смертном сне всё почивает,
Будто срок свой доживает…

Всюду пустошь и досада
Лишь моим владеют взглядом.

То ли что-то хочет сердце,
Иль ничто ему не надо…

Лишь душа блуждает где-то,
Долго тянутся часы…

Звон услышу безответный,
Звон иль просто шум грозы?!

Может быть звенит тоскливо,
Под дождём седая ива…

Звон, быть может, глас далёкий,
Как и я, он одинокий,

И в тумане у судьбины
Не найдёт никак дороги…

(16—17 сентября 2009)

Осенняя Элегия

Стон ветра, летевший сквозь пýстынь поляны,

Где слоем густым опускались туманы…

И с криками вдаль улетали гаврáны,

На крыльях своих приближая бураны…

Коней доносилось унылое ржанье,

Природа стояла в сплошном увяданье,

А сердце таило в себе лишь рыданья,

Так словно припомнилась горечь изгнанья…

Села, опустевшего образ печальный,

Как будто слезою омытый прощальной,

Лишь ветер незваный и словно случайный,

Гнул ветвь, бередя мысль невиданной далью…

И стон разносился сквозь пýстынь поляны,

Густой пеленою ложились туманы,

Крича, улетали далёко гаврáны,

Крылом вороным приближая бураны…

(14 сентября 2009)

Элегия Смерти

Сопрелые листья шуршат под ногами.

Душа, ты же рядом со мною стояла.

И были мы вместе в безмолвном молчанье,

И тужного сна нам являлись зерцала.

Лицо твоё бледность хранило и горе,

Как в призраке смерти, была его суть,

Лишь волны из грусти на бренном просторе,

Терзали мою исстрадавшую грудь.

Да, был то мне знак, что уж скоро наступит

Прощанья ненужный с тобою нам час…

И жизни прошедшей, лишь призрак средь мути,

Могилою хладной разлýчит в миг нас…

Судьбина ударом своим миновала,

Зову из кладбúща, душа, я тебя…

Лишь ветер осенний в лицо бьёт устало

Природа молчит и молчит, не скорбя…

Молчит, и жизнь гонит вдаль руслом привычным,

Не видя тоску и не внемля беде…

Слезам, не вникая моим горемычным,

О том, что смерть ходит со мною везде…

(18—20 сентября 2009)

Элегия Жизни

Серое небо, хмурое небо… Стару ограду плющ всю обвил…
Мрак покрывалом наземь спустился,
Ветер-бродяга песню завыл…

Мрачны уборы, тусклы уборы осени поздней, поздней поры…
Только тоскливо, пусто, уныло,
Отглас повсюду горькой хандры…

Смертью объята, шепчет устало, тихо природа помощь зовёт,
Смотрит прощально, скорбно, печально
С каждой минутой близок уход…

Грязь на дороге, мáгла ложится, всё погружая в муть и тоску,
Путник влачится вдаль одиноко,
Сквозь наступившу здесь пустоту.

Смерть – это вечность. В песнях последних, пред погребеньем, в новый их путь.
Дождь льёт прощально, он отпевает,
Всё то, что было, то не вернуть…

(15 сентября 2009)

Элегия Жизни II

Вся эта жизнь сплошной кошмар…
Она подобна мраку ночи.
Я от неё давно устал,
Терпеть её уж нету мочи.

В ней нет ни жалкого луча —
В безверье сгинувшей отрады,
Одна лишь радость палача,
Навек лишённая пощады.

(2015)

Элегия I

Я пил напиток Бытия,
Забыв об прихотях мiрских.
Он как глоток воды средь дня,
Он словно искорка огня
Усладой был невзгод моих.

Я счастлив был, я этим жил,
Познавши истину сию.
И в сём отраду находил,
Свет посему мне светел был —
Он озарял судьбу мою…

(1, 22 января лета 2010)

Элегия II

Брожу в тумане, в полусне,
И подвожу судьбы итог.
И вот, явился он ко мне
Прозренья сладостный поток.
Журчащий нежно в тишине,
В нём есть и истины глоток,
Есть очищение душе!..

(21 января лета 2010)

И Песнь Осенняя Дождей…

Уныло, одиноко, горько…
Осенний день так долог, хмур.
Лишь плач без края, плач и, только,
Седого золота сумбур…
Мертва природа в час осенний,
И одиноки дерева,
В листве, в грязи, в конечном тленье,
Её последние слова,
И вот стоит её глава,
И лишь звучит, звучит над ней,
Та песнь осенняя дождей…

Горит кручина, как рябина…
Помянем давнее, о братья,
И веку горькому проклятья
Давно храним ведь на устах…
Но плачут ясени о днях,
Тех стародавних и ушедших,
Ни в чём отрады не нашедших
И дождь, как слёзы поднебесья,
А в них былого счастья песня…

Ох, горько как! Что вечно так!
И жалко дней нам всё ж прошедших!
Что пали с осенью надежды,
И песня словно погребальна,
Устала, призрачна, печальна…
Помянем счастье, что храним,
Нам больше не встречаться с ним…

Уныло, одиноко, горько…
Осенний день так долог, хмур.
Лишь плач без края, плач и, только,
Седого золота сумбур…
И грустный, грустный ропот тайный,
Я слышу дней ушедших вдаль…
И стон лишь ясеней бескрайний,
Сквозь тишь мне шлёт свою печаль…
Как странно, только мне не жаль,
Убогих, мутных, серых дней,
И песнь осеннюю дождей…

(31 августа, 1—2 сентября 2009)

Suspiria

На мотив одноимённого произведения
Генри Уодсворта Лонгфеллоу (1807—1882)

Возьми Их, Смерть, и прочь неси!
К чему зовешься Их имéньем?!
Их образ, что впечатан в прах,
Тебе одной лишь во владенье!

Возьми, возьми ж Их, Тишина!
Ты поглотив последний звук,
Ты сжав объятиями сна,
Объятьем помертвелых рук.

Возьми Их, Гроб, и дай Им лечь!
Заблудшим в тесную обитель,
Как одеяние для душ —
Для нас самих лишь восхититель!

Возьми Их, Вечность, забери!
Жизнь наша только краткий вздох,
Что ветья обогнет Твои,
Цветы Твои, постлав у ног…

«Alguna Vez…»

Вольный перевод «Alguna Vez» Кристобаля де Кастильехо (1491—1556)

Когда-нибудь, когда-нибудь,
Неугомонное дыханье,
Найдёшь своё ты окончанье…

Коль есть любовь, в тебе любовь,
Чтоб даровать тоске рожденье,
Земли шесть футов погребенье,
И всё же как не прекословь,
Свобода их и их немолвь,
Непритесненье и молчанье,
Лишь в них найдёшь ты окончанье…

Непостижимое всё то,
В начале жизни; в завершенье
Когда расстался с ней в мгновенье,
Тогда всё будет сочтено,
Не будет болью сражено,
Не будет более страданья,
Когда найдёшь ты окончанье…

Когда-нибудь, когда-нибудь,
Неугомонное дыханье,
Ты прекратишь своё страданье…

***
В какой-то день, в какой-то день,
Ты, потревоженная грудь,
Отыщешь место, чтоб уснуть…

Коль есть любовь, в тебе любовь,
Чтоб даровать тоске рожденье,
Земли шесть футов погребенье,
И всё же как не прекословь,
Свобода их и их немолвь,
Непритеснения не будь,
Лишь там сумеешь ты уснуть…

Непостижимое всё то,
В начале жизни; в окончаньи
Когда же с ней прошло прощанье,
Тогда всё будет сочтено,
Не будет болью сражено,
Тернист и хмур не будет путь,
Когда сумеешь ты уснуть…

В какой-то день, в какой-то день,
Ты растревоженная грудь,
Навеки сможешь отдохнуть…

Цикл «И бысть Знамение мни…»

Данный цикл содержит в себе духовные и религиозные проблемы, как то:
Священность, данного Богом Слова, нарушенного и осквернённого новыми поколениями живущих; раскаяние и прощение Сатаны, в котором кроется тайное спасение и возрождение Мироздания; а также осуждение мира, погрязшего в пороке и должного быть наказанным за это полным уничтожением со стороны Высших Сил…
На данный этап творчества приходилась особенно сильная увлечённость «Апокрифам древних христиан» и мировыми религиями.

Эпитафия безъсловесному мiру

Как лепестки чертополоха
Срывают гневные ветра,
Так с каждой новою эпохой,
Из уст без смысла и без вздоха,
Слетают мёртвые слова.

Им нет ни силы, ни цены,
За ними мрак стоит пустой,
Пустые помыслы и сны,
Над безъсловесною судьбой.

Над красотой былого слога
Земля верстами пролегла…
На стéнах Истины Чертога,
Как лепестки чертополоха,
Повсюду мёртвые слова…

Они – глумленье и сором,
Они – ничтожество и вздор,
Они на прошлом и былом
Могила, кладбище, укор.

Так с каждой новою эпохой
Срывают гневные ветра
Из уст, без смысла и без вздоха,
Как лепестки чертополоха,
Одни лишь мёртвые слова…

(5 декабря 2010)

Смертию смерть поправ

«…И я не Змей, уродливо-больной,
Я – Люцифер небесно-изумрудный,
В Безбрежности, освобожденной мной…»
(Константин Дмитриевич Бальмонт)

Я – проклятье сгинувших веков,
Я – объятье множества оков,
Я – проклятье Тех, кого любил,
Я Их кровью земли обагрил.
Я любовью к смерти Их привёл,
Преисподней сделал этот дол.

Я главу свою поднявши вверх,
Совершил паденья тяжкий грех,
Возгордился и презрел я Всех!

Я собою проклятый в веках,
Смерть и боль несущий на крылах.
Я стою у бездны в никуда,
И в неё всё сгинет навсегда.
Я – презренье, лживость и обман,
Я – соблазны яда и дурман.

Лик святой и чистый я сменил,
Взненавидев Тех, кого любил,
На владения жестоких сил!

Но меня, прошу, не ненавидь,
Дай мне силу грех свой искупить.
Возлюби того, что Всех предáл,
Дай любовь мне истинных зерцал!
Я стою у бездны Всех Времён,
Что поглóтит свет былых имён.

В день последний Всё сойдёт туда,
И Исхода не найти тогда,
В ликованьи будет пустота…

О легче, легче сквозь густые ветья!..

Сквозь полночь нéму и густые ветья,

Я вижу звёзд мерцающих соцветья,

Я слышу сердца тихое роптанье,

Замрёт, замрёт на миг моё дыханье…

Шагнуть чрез смерть в нетленное безсмертье

О легче, легче сквозь густые ветья!

О мчись, поток, сквозь мирную долину!

Склонись к цветку трепещущий цветок!

Ты ждёшь меня? Ты здесь моя кончина?!

О дай ещё эфира мне глоток!

О легче, легче сквозь густое ветье

Шагнуть чрез смерть в нетленное безсмертье!

Сквозь полночь нéму и густые ветья,

Как уходили прочь тысячелетья,

Уйду и я, душа же в поднебесье…

А на заре растопит с снегом вместе

Светило нас!

Ты ж здесь моё безсмертье —

О легче, легче сквозь густые ветья!

О, мчись, поток, сквозь мирную долину!

Склонись к цветку трепещущий цветок!

Ты ждёшь меня? Ты здесь моя кончина?!

О дай ещё эфира мне глоток!

О легче, легче сквозь густые ветья!

Шагнуть чрез смерть в нетленное безсмертье!

(21 июня 2010)

Апокалипсис

…Да свершит Себя Воля Божiя!..

Я помню день стоял осенний,
И вдоль кладбищенской стены
Я шёл, вдруг было мне виденье
Посредь могильной тишины.

Узрел я явственно и чётко:
Погасло солнце и луна,
А звёзды стали робки, кротки,
И Мир объяла темнота.

Вступила Ночь на место утра,
На место дня, на их престол,
И всё смешалось вдруг, как будто
Стал преисподней этот Дол.

И толпы в ужасе великом,
Метались всё вокруг круша.
В погасшем небе том, безликом,
Летела чёрна лже-душа.

Но это было лишь начало,
Оно, как благо было им.
От битв Земля вновь задрожала
И всё окрест окутал дым.

В безумстве бились, бились звери,
И кровь лилась в моря рекой,
Объяты пламенем горели,
И Смерть срезала их косой.

Убийства, смерть им стали целью,
И жажда крови на губах.
Зверь пожирал другого зверя
И на его плясал костях.

Сравнялось море с небосводом,
И Мир стал девственно пустынн…
Всё это длилось меньше года,
Сквозь тьму сей саван был незрим.

И в Вечности, немом пространстве
Мир без начала, без конца,
Где в непрерывном постоянстве
Лишь только Тьма, одна лишь Тьма…

(4 апрель2010)

Цикл «О, Матерь – Сырая Земля!..»

Данный цикл как бы объединяет в одно целое стихотворения, написанные о разных местах на планете Земля. Он не имеет границ и делений на национальности… это нечто сродни древнему космополитизму, когда вся Земля была единой, когда её величали не по странам, а одним словом – Матерь – Сырая Земля, ощущая родство с нею в любом месте…

Бесплатный фрагмент закончился.