Цитаты из книги «Женщина без имени», страница 3
Возможно, любовь, настоящая любовь, о которой говорят только шепотом, которой жаждут наши сердца, заключается как раз в том, чтобы открыть свой мешок и рискнуть произнести самые болезненные слова из тех, что произносят между растянутыми краями Вселенной: "Когда-то я был таким".
Молодость впустую расходуется на молодых.
Люди верят в прочитанное до тех пор, пока кто-нибудь не напечатает опровержение. Тогда они верят и тому, и другому.
-Вам все еще нравится здесь?
-Это дом.
-Что бы вы стали делать, если бы он сгорел дотла?
Стеди медленно повернулся. Его это не тронуло.
-Господь живет не в зданиях.
-Я не об этом спросил.
Он положил ногу на ногу.
-Огонь не враг.
-Нет?А что же тогда враг?
Старик скосил глаза:
-Спичка.
-А что нам делать с пальцами, которые ею чиркают?
Он сделал широкий жест рукой,обводя собор.
-Мы ими строим соборы.
«Я сидел в задних рядах и краем глаза наблюдал за миром. То, что я видел и слышал, входило через мои чувства, ища место, где можно зацепиться. Успокоиться. Обрести значение. Но в этом была проблема. Я не знал – или не умел – придать значение. Что значит то или иное, не всегда было ясно. Я не уверен, но думаю, что в этом уравнении большую роль играют родители. Я предполагаю, что они должны помогать нам понять, что значит то или иное.»
«Вот оно: все сердца хотят только одного. Это одна простая, невысказанная, неоспоримая потребность. Один неоспоримый страх.
Быть узнанным.»
Мы всегда торопимся, всегда думаем о следующей минуте и никогда не наслаждаемся той минутой, которую проживаем. И никто не повинен в этом больше, чем я. Я всегда была в будущем, никогда в настоящем. [...] Здесь успех – это бутылка вина, свежие цветы или ломоть только что испеченного хлеба. Сладкое сливочное масло и тарелка с оливками. У них отпуск – шесть недель, и рабочая неделя – тридцать пять часов. Им не нужны три платяных шкафа с одеждой и четыре машины. Им нужен настоящий момент. Они живут в настоящем. Не в завтрашнем дне.
- Я могу доверять тебе?
- Вы можете верить, что сказанное мною вам - правда.
Она заговорила негромко,заглядывает мне в глаза:
- Больнее всего от того, что мы хороним.
Я медленно кинул:
- Да.
Большинство людей входит в библиотеку и ничего не слышит. Жуткая тишина. Я стою между полками и слышу десять тысяч разговоров, звучащих одновременно. Каждый разговор – это приглашение. Шум невероятный.
