Читать книгу: «Предсказания в жизни Николая II. Часть 2. 1907-1917 гг.»
Путь на Голгофу
Глава 1. Григорий Распутин
В первой части книги мы уже говорили о том, что Царская семья (императрица Александра Федоровна) искала не только небесных, но и живых покровителей, обращалась к знахарям и провидцам из народа. Только чудо могло помочь больному гемофилией наследнику Алексею.
Между тем, еще весной 1903 году Иоанн Кронштадтский прозорливым оком приметил в многолюдной, как всегда в его церкви, толпе Григория Распутина («Сын мой, я почувствовал твое присутствие. В тебе есть искра искренней веры!»), исповедал и причастил его и сам попросил у него благословения. У некоторых присутствующих создалось впечатление, что отец Иоанн выбрал Распутина в свои духовные восприемники [34].
Спектр суждений о личности Распутина чрезвычайно широк. Если до революции 1917 года и во времена СССР его личность демонизировалась и подавалась исключительно негативно, то с началом перестройки в новой России вышли несколько апологетических исследований, из которых самым возвеличивающим Распутина можно назвать книгу известного историка О. А. Платонова «Жизнь за царя» [22]. Более взвешенной является книга А. Труайя «Распутин» (1996), переведенная на русский язык [34]. В своей книге «Русские волхвы, вестники, провидцы», изданной в 1998 году, я попытался дать более объективные оценки и связал знаковую личность Распутина со всей русской историей, начиная с волхвов Древней Руси (с IX века).
Прежде всего, важно понимать, что Григорий Распутин не является исключительным феноменом в русской истории, но замыкает собой ряд «полуязыческих-полухристианских» юродивых и провидцев, начиная с безымянного Волхва, описанного в «Повести временных лет» и предсказавшего «вещему» князю Олегу смерть от коня. Эту действительную историю запечатлел А. С. Пушкин в стихотворении «Песнь о Вещем Олеге» в 1822 году.
В Древней Руси христианская церковь время от времени беспощадно боролась с языческими жрецами-провидцами, но не смогла полностью истребить их, и они «преобразовались» в христианских юродивых, которые часто вели вызывающий образ жизни, но цари боялись их трогать, ибо их предсказания часто сбывались. К самым известным юродивым (до XVIII века) можно отнести московского юродивого XVI века Василия Блаженного (его именем назван храм в Москве) и псковского юродивого Николая Салоса, который не допустил разгрома Пскова Иваном Грозным, пригрозив царю страшными карами, – и в тот же час под царем пал замертво его конь.
Петр I запретил юродивым входить в церкви и пророчествовать, но они вновь явились в истории России уже в образе монахов, как монах Авель. Некоторые из них исповедовали полный аскетизм, другие демонстрировали свою власть над страстями тела. Как мы упоминали ранее, например, преподобный Серафим Саровский долгие годы едва ли не демонстративно являлся на людях в обществе молодых девственниц. В XIX веке юродство ушло в подполье, в сектантство, в том числе в общины «хлыстов», участники которых проповедовали «изгнание греха через грех и покаяние», но обладали мощными экстрасенсорными способностями, даром целительства и пророчества.
Возможно, из такой секты вышел и Григорий Распутин, однако это не доказанный факт. Специальная синодальная комиссия, проверявшая биографию Распутина в 1907 году, не подтвердила эти слухи. Возможно, он какое-то время посещал хлыстовские собрания, но не стал хлыстом. Надо также отметить, что до своего появления в Петербурге он много лет провел в путешествиях по монастырям и скитам не только Центральной России, но и Сибири, где жили с XVII века изгнанные Петром I староверы, обладавшие многими тайными знаниями и книгами пророчеств о судьбах России.
Впервые прибывший в столицу Российской империи весной 1903 года, Распутин был замечен духовным лидером православия тех лет Иоанном Кронштадтским. Именно с тех пор Григорий уверовал в некое свое высшее предназначение. Видимо, с тех же пор Распутин отошел от хлыстов и позже говорил своим знакомым из этой секты, что он теперь «в жестком православии». Однако когда духовенство Церкви предложило ему учиться в Духовной академии и стать священником (высокая честь для простого мужика!), он скромно отказался. Можно предположить, что за этой показной скромностью скрывалась гордыня человека, считающего себя абсолютно свободным и избранным для другой, более высокой цели.
Документально известно, что с Царской семьей Г. Распутин впервые познакомился 1 ноября 1905 года. Его представили семье во дворце черногорской принцессы, родственницы царя Милицы. Как мы отмечали ранее, она и ее сестра Стана были самыми мистически настроенными особами в окружении Царской семьи.
Из дневника Николая II: «1 ноября… в 4 часа поехали в Сергеевку. Пили чай с Милицей и Станой. Познакомились с человеком Божьим Григорием из Тобольской губернии…».
Всю жизнь Григория Распутина после этого знакомства и до его смерти можно четко разделить на два периода.
1. Трезвый и светлый – до начала Первой мировой войны. В этот период он, во-первых, совсем не пил; во-вторых, не был связан с деньгами, не брал их со своих просителей и сам жил бедно; не был связан с политическими проходимцами и авантюристами. В это время он несколько раз говорил о том, что покинет Царскую семью, как только полностью вылечит наследника, и предсказывал, что маленький Алексей все же «вырвется из болезни». Кстати, отметим, что если это его предсказание оправдалось, то оно может объяснить жизнь Наследника после его предполагаемого чудесного спасения от расстрела 17 июля 1918 года. Правда, и в этот первый период Распутин сохранял свою особую идею преодоления греховности через секс и покаяние, близкую к хлыстовству.
2. Пьяный и темный период (так считают многие) – после начала Первой мировой, которую он, по его словам, не сумел предотвратить из-за ранения в Покровском, нанесенного Хионией Гусевой. Он как будто решил, что, в соответствии с его предсказанием о гибельности для России этой войны с Германией теперь все кончено и все позволено. Как считают многие исследователи, он ушел в непрерывный запой, кутежи и разврат, стал брать деньги с просителей, связался с авантюристами и проходимцами (его «секретари» Симанович, Манусевич-Мануйлов, князь Андронников и др.). При этом он понимал, что самым отвратительным образом катится в бездну, и говорил об этом некоторым знакомым. Правда, и в этот период многие его советы Царской семье (в том числе политического характера) были очень дельными, а предсказания – точными. И в этот период он сохранял свою целительную силу. Э. Радзинский в своей книге пишет, что в этот период он служил не Христу, а антихристу [26, с. 562], – однако скорее всего слухи о его беспробудном пьянстве, кутежах, разврате и стяжательстве были очень сильно раздуты оппозицией, врагами Царской семьи. Мы еще расскажем об этом подробнее (см. главу «Затянувшаяся агония» в третьей части книги).
Отметим здесь пророчество Распутина о Первой мировой войне. Он публично выступал против надвигающейся войны и в июне в селе Покровском молился о том, чтобы Бог не допустил ее. В Покровском 29 июня 1914 года Хиония Гусева наносит ему тяжелое ножевое ранение в живот, весь июль он проводит в больнице. Как убедительно доказал Э. Радзинский, за этим покушением стоял не только давний враг Распутина Илиодор, но и та самая придворная камарилья, при тайном покровительстве «партии войны» и министра внутренних дел В. Ф. Джунковского [26].
15 (28 н. с.) июля 1914 года Австрия объявляет войну Сербии; в России начинается частичная мобилизация. Приказ о полной мобилизации неизбежно означал бы вступление в войну Германии. Распутин в июне и в первой половине июля послал Царской семье более двадцати телеграмм, умоляя любым способом предотвратить войну.
16 июля он послал телеграмму-пророчество, которую сам же называл «главной»:
«Грозна туча над Россией: беда, горя много, просвету нет, слез-то море, и меры нет, а крови? Что скажу? Слов нет, а неописуемый ужас. Знаю, все хотят от тебя войны, и верные, не зная, что ради гибели. Тяжко Божье наказание, когда Он отымет путь… Ты Царь, отец народа… не попусти безумным торжествовать и погубить себя и народ… Все тонет в крови великой… Григорий». [26]
Известно, что после получения этой телеграммы Николай II отменил рассылку подготовленного приказа о полной мобилизации. Только через сутки, под мощным давлением министров и, главное, «грозного дяди» Николая Николаевича Царь подтвердил согласие на всеобщую мобилизацию. Впрочем, это было вызвано еще и тем, что кайзер Вильгельм не ответил на его телеграмму (от 16 июля) с предложением передать Австро-сербский вопрос в Гаагский трибунал (подробнее об этом – в главе 9 части III книги, раздел «Забытая историками телеграмма»). Вечером 19 июля Германия объявила войну России.
Несколько позже, узнав о распутинской телеграмме, Николай Николаевич намеревался «предать мужика суду», но Государь ответил: «Это наши семейные дела, они суду не подлежат».
* * *
Вернемся к началу знакомства Распутина с Царской семьей. С июля 1906 года приглашения становятся более частыми. 15 октября 1906 года Николай II принимает Распутина в своем Царскосельском дворце и знакомит его с детьми, с больным Алексеем. «Он видел детей и находился с нами до 7 ч 15 м», – записывает Николай в своем дневнике. Видимо, в ту самую первую встречу Распутину уже удалось успокоить и улучшить состояние двухлетнего малыша.
16 октября Николай II пишет письмо Столыпину, где упоминает о Григории и советует Столыпину принять его для исцеления раненной при недавнем покушении дочери. Первое настоящее чудо излечения Алексея произошло в конце октября 1907 года, когда малыш во время игры в саду Царскосельского дворца повредил ногу, а врачи ничем не могли ему помочь. Ребенок страшно мучился, непрерывно стонал и не мог разогнуть ножку. Потом не мог уже и стонать, совсем обессилел. Приехавший за полночь Распутин отодвинул в сторону врачей и, не касаясь ребенка руками, в течение долгого времени молился у изголовья. Малыш перестал стонать, вытянул ногу и спокойно заснул; утром он был совершенно здоров. Впоследствии Распутин неоднократно совершал подобные чудеса, «вытаскивая» Алексея из самых критических ситуаций. Можно себе представить, каким необходимым стал старец для Царской семьи.
Первый период (1905–1910 гг.) общения Царской семьи с Распутиным можно характеризовать исключительно положительно. Он обещал семье, что «мальчик со временем совсем выздоровеет, вырастет из болезни». Вера в выздоровление сына дала Николаю и Александре долгожданное спокойствие. При этом сам Распутин никому не рассказывал о своих встречах с Царской семьей, он был очень осторожен.
Революция 1905 года быстро пошла на убыль и была полностью подавлена к 1907 году, Столыпин успешно проводил свои либеральные экономические реформы, Россия быстро развивалась в новых условиях, в обществе царило относительное спокойствие. Правда, какие-то слухи о влиянии на Царскую семью некоего загадочного мужика распространялись и, вступая в должность председателя Думы, Гучков впервые заявил «о неких загадочных темных силах, объявившихся в самых верхах общества».
Слухи о Распутине ширились, он становился «моден» в высшем свете столицы. Но в 1910 году у Распутина появились очень странные почитатели. Еще в 1903 году, на втором съезде РСДРП (последнем совместном «большевиков» и «меньшевиков») сам Ленин в докладе уделил целый раздел… секте хлыстов. Он отмечал тогда, что хлысты не признают никакой власти и что поэтому революционеры должны тактично сближаться с ними, приобретая среди них друзей [26, с. 121]. Конечно, в 1903 году Распутин еще не был известен большевикам, но вот в 1910 году один из ближайших сподвижников Ленина (и одновременно специалист по вопросам церкви, ересей и сектантства) В. В. Бонч-Бруевич стал уделять личности Распутина большое внимание и даже защищал его в печати от тех, кто обвинял его в принадлежности к запрещенной в России секте хлыстов. Через много лет Керенский в своих воспоминаниях напишет: «Без Распутина не было бы Ленина», – большевики чрезвычайно эффективно использовали негативные слухи о влиянии Распутина во всех слоях общества, а затем и в армии – а также и сами сочиняли и распространяли гнусную клевету о нем и о Царской семье. Слухи появились примерно с 1910 года, нарастали как лавина (и подпитывались злонамеренной клеветой) к 1916–1917 годам.
Но в том же 1910 году вокруг Распутина образуется еще один круг, опасный как для его будущего, так и для Царской семьи. Это круг той части русской аристократии, которая противилась ходу истории. Они ненавидели развивающийся в России капитализм, либерализм и власть денег, идущую на смену их власти (власти родовой, по праву рождения, аристократии). Их субъективные побуждения были в основном благородны, но объективно они становились поперек пути развития России. Они начали плести интриги и заговоры, в конечном счете направленные против Царской семьи. Влияние «старой» аристократии было весьма сильным в столице, среди них было много значимых лиц, в том числе в руководящих кругах Тайной полиции империи. Если большевиков (и вообще революционеров) можно назвать в политическом плане «крайними левыми», то этот круг аристократов можно назвать «крайними правыми». Таким образом, начиная с 1910 года вокруг Распутина начинает смыкаться опасный круг крайне левых и крайне правых, одинаково настроенных против нового пути, которым пошла Россия после революции 1905 года, и против Царской семьи, которая так или иначе направляла страну по этому пути.
* * *
Известно последнее письмо Распутина последнему Царю. В разных источниках текст этого письма примерно один и тот же; я привожу его по книге И. Бунича «Династический рок» [4]:
«Я пишу это письмо, последнее письмо, которое останется после меня в Санкт-Петербурге. Я чувствую, что умру до 1 января. Я обращаюсь к русскому народу, Папе, Маме и Детям, ко всей русской земле, что им следует знать и понять. Если я буду убит обычными убийцами, особенно своими братьями – русскими крестьянами, то ты, Русский Царь, не должен ничего бояться, ты останешься на троне и будешь править, и ты, Русский Царь, не должен бояться за детей своих – они будут править в России еще сотни лет. Но если я буду убит боярами и дворянами, если они прольют мою кровь, и она останется на руках их, то двадцать пять лет им будет не отмыть моей крови со своих рук. Им придется бежать из России. Братья будут убивать братьев, все будут убивать друг друга и друг друга ненавидеть, и через двадцать пять лет ни одного дворянина в России не останется. Царь Земли Русской, если услышишь ты звон колокола по убитому Григорию, то знай: если в моей смерти виновен кто-то из твоих родичей, то скажу тебе, что никто из твоей семьи, никто из твоих детей и родных не проживет больше двух лет… А если и проживет, то будет о смерти молить Бога, ибо увидит позор и срам Русской земли, пришествие антихриста, мор, нищету, порушенные Храмы Божьи, святыни оплеванные, где каждый станет мертвецом. Русский Царь, убит ты будешь русским народом, а сам народ проклят будет и станет орудием дьявола, убивая друг друга и множа смерть по миру. Три раза по двадцать пять лет будут разбойники черные, слуги антихристовы, истреблять народ русский и веру православную. И погибнет земля Русская. И я гибну, погиб уже, и нет меня более среди живых. Молись, молись, будь сильным, думай о своей Благословенной семье».
Э. Радзинский в одном из своих телевизионных выступлений (23 марта 2005 года, 1-й канал) сказал, что хотя опубликованный в 1920-х гг. Симановичем текст этого письма по стилю явно не принадлежит Распутину, но письмо-предсказание было, в этом можно не сомневаться. Хотя бы потому, что к концу 1916 года уже десятки людей из российских светских и религиозных кругов и из близкого окружения Царской семьи предсказывали революцию, а некоторые – и гибель Царской семьи. Еще до начала Первой мировой войны об этом говорили и епископ Гермоген, и историк В. О. Ключевский, и царский министр П. Н. Дурново, а затем и члены Государственной думы – М. В. Родзянко, В. А. Маклаков, В. М. Пуришкевич.
Возможно, Распутин помнил и предсказание, сделанное ему в 1907 году английским хиромантом и астрологом Луисом Хамоном (Кайро): насильственная смерть в стенах дворца («Вам грозят яд, нож и пуля. Наконец, я вижу ледяные воды Невы, смыкающиеся над вами»).
