Читать книгу: «Энди Кликвуд и гномы Англии. В поисках утерянной книги. Часть 1»

Глава 1. Придорожная станция

В Англии часто идут дожди. Вот и теперь дождь шел не переставая вот уже вторые сутки подряд. Пыль под ногами превратилась в грязь, и дороги размыло так, что было уже и не разобрать, где они начинались, а где заканчивались.

И в эту ненастную погоду, всего в двух милях к западу от Лондона, двигаясь в непроглядной темноте, в холоде и в сырости, пробирающей до дрожи, не спеша катилась маленькая повозка. Путь ей освещал небольшой дорожный фонарь, приделанный сбоку повозки, и в его тусклом свете было видно, как уныло моросил мелкий дождь. Но разобрать что-либо еще не представлялось возможным. Все остальное в округе было окутано сплошной теменью. Обычный путник в такую погоду давно бы уже сбился с пути. Но только не этот. В повозке сидел карлик двумя футами ростом (что было чуть выше колена обычного человека), а впереди был запряжен самый обыкновенный свин. И казалось, что карлик совершенно не заботился о том, куда ему ехать: свин сам находил себе дорогу и продвигался в нужном направлении.

Повозка доверху была набита всякими вещами – плошками, котелками, плотно уложенными чемоданчиками, маленькими тюками, бутылочками с различными зельями, мешочками с сушеными травами, некоторыми запасами еды, и, конечно же, не обошлось без одного бочонка эля. Человечек явно ехал в дальнюю дорогу и собирался туда основательно.

От дождя и холода его спасала теплая накидка, широкополая шляпа и маленькая табачная трубка, из которой струился тоненький дымок, согревая его своим необычным теплом.

Человечек был в хорошем расположении духа и весело напевал песенки, а бубенчик на его шляпе тихо позвякивал в такт. Он пел:

«Нас было множество бродяг,

И мы искали свет во тьме.

И вот нашли мы уголок

В тени раскинутых сапог».

Он весело прокряхтел и затянулся табачной трубкой. Песенка его явно забавляла и поднимала ему настроение. И никакая непогода не смогла бы ему этого настроения испортить, пусть даже самая ненастная. И так, весело и беззаботно, он пробирался все дальше по лесной глуши, напевая и насвистывая песенки, пока впереди не показалась развилка.

Вдруг в кустах неподалеку раздался шорох листьев. Свин испуганно вздрогнул и заторопился побежать быстрее – а что если там дикий кабан? Но человечек его остановил.

– Сто-о-ой! Стой, стой, стой… – Он с силой натянул поводья, и свин наконец-то затормозил, все еще с опаской глядя на кусты. Человечек же не выразил ни капли беспокойства и даже с улыбкой на лице поджидал незнакомца.

Как он и ожидал, из кустов вылез не кабан, а такой же человечек, как и он сам, но только чуть-чуть покрупнее, слегка сутулый и широкоплечий, в темном плаще, со слегка прилипшими к нему пожухлыми листьями. В одной руке он держал сундучок, а в другой – маленький дорожный керосиновый фонарь. Немного приглядевшись, он стряхнул с себя сырые листья и подошел чуть ближе к повозке. Человечек на поводьях тут же оживился.

– Хью! – воскликнул он. – Не ожидал тебя здесь увидеть! Садись, подвезу!

– Привет, Патрик, – спокойно ответил крупный человечек и молча сел рядом.

Сначала Патрик еще пытался как-то разговорить своего нового спутника, но тот был слишком неразговорчивым, и Патрик снова затянул свои незамысловатые песенки. А потом и вовсе уснул.

Проснулся он только тогда, когда повозка задребезжала по камням. Патрик поднял голову. Они подъехали к небольшому одинокому домику, стоящему на краю леса, за которым уже виднелась дорога к городу. Домик этот был придорожной станцией под названием «Старая телега» – пристанище для всех бродяг и обычных путников, оказавшихся в этих местах. Здесь можно было остановиться на ночь, отдохнуть с дороги, а на утро уже ехать дальше по своим делам.

– Ну, вот и приехали, – сказал Патрик, приглаживая под шляпой волосы.

Его молчаливый собеседник только что-то пробурчал в ответ, взял свой маленький сундучок и спустился вниз.

Была уже середина ночи. Дождь немного унялся, но ветер все еще раскачивал большой уличный фонарь на здании, и тот мерцал, качаясь из стороны в сторону. Рядом скрипела вывеска и нет-нет да и ударялась о стену. В окошке горел свет, и, глядя на него, становилось немного зябко. Сразу хотелось туда, в тепло – согреться около камина, выпить чего-нибудь покрепче и завалиться спать до самого утра.

Патрик слез с обоза и, зевая, немного потянулся. Затем он достал одну из своих бутылочек, немного взболтнул ее и сделал небольшой глоток. В ту же секунду его руки и ноги задрожали, а сам он начал расти и увеличиваться прямо вместе с одеждой, пока не стал размером с обычного человека. «Вот, теперь порядок», – довольно сказал он и убрал бутылочку с зельем обратно. Рядом стоящий Хьюго сделал то же самое, достав припрятанную бутылочку из кармана.

Рядом со зданием, под навесом находился загон со свиньями, и Патрик тоже поставил туда свою свинку. Теперь его повозка была для него всего лишь как небольшая тележка, и он мог запросто с нею управиться.

От звуков подъехавшей тележки внутри дома началось шевеление, и вскоре в окошке мелькнули силуэты. Затем кто-то отдернул занавеску, и сквозь расплывчатые струйки дождя в окне показалось чье-то лицо.

Через минуту дверь в здании уже открылась, и на пороге показался человек – худой, высокий, немного аристократичный и с подобающим для этого серьезным лицом.

– Заходите внутрь, господа! – сказал он. – Погода совсем не для прогулок.

– Это точно, – улыбаясь закивал Патрик и направился к двери. Хьюго последовал за ним.

– Как дорога? – спросил худой человек учтиво.

Они ответили такими же учтивыми фразами, что все хорошо и что никакая слякоть им не помеха. После чего дверь за ними закрылась, оставив наконец все ненастье, холод и сырость позади.

И как только они зашли в дом, в ту же минуту раздался радостный и по-хозяйски шумный голос.

– Патрик!.. Дружище! – Навстречу Патрику вышел немного толстенький человек, одетый в белую рубашку с закатанными рукавами, и в темных брюках на подтяжках.

– О-о! – радостно воскликнул Патрик. – А вот и ты! – И он обнял его, похлопывая по плечу.

– Снова в Лондон? – поинтересовался толстячок.

– Ага, – кивнул Патрик. – Есть местечко на одну ночь?

– Найдется, проходи. А вы? – обратился он к Хьюго. – Кажется, вы впервые в наших краях?

– Да, – слегка сиплым голосом ответил тот, пожимая ему руку. – Меня зовут Хьюго.

– Очень приятно! Я Джефф, хозяин этого заведения. А это Гордон, – сказал он, показывая на того худого человека, который их встретил. – Мой помощник. Если что понадобиться, обращайтесь к нему.

Гордон в свою очередь, увидев, что у Патрика есть некоторый багаж, поспешил его забрать.

– Ваши вещи, сэр, – вежливо сказал он, протягивая вперед руку. – Я отнесу их в вашу комнату.

– Да-да, будьте так добры, – ответил Патрик и вручил ему свой чемодан.

– Хм, надеюсь, там не рыба? – сказал Гордон как бы промежду прочим и пошел относить багаж.

Патрик только усмехнулся и помотал головой.

– А с чего там должна быть рыба? – спросил он у Джеффа.

– А, не обращай внимания. Он у всех спрашивает, – сказал он, махнув на него рукой. – Уж очень он аккуратен. В общем, со своими странностями, – и он потряс рукой около головы. – Порой даже ведет себя так, будто он тут главный. Хе. Видимо надеется, что когда я преставлюсь, «Старая телега» достанется ему. Но только вот боюсь, что он вряд ли этого дождется, бедняга, – и Джефф заливисто расхохотался.

– М, так он человек! – с интересом подметил Патрик.

– Да, но проблем с ним особых нет, – сказал Джефф, уходя вглубь комнаты и начиная нарезать к ужину зелень, и потом добавил: – Вы тут пока устраивайтесь, ужин будет скоро готов.

Несмотря на позднее время (практически середину ночи), ужин был как нельзя кстати – после такого-то долгого пути. И Патрик вместе с Хьюго прошли вперед, к круглому столу – стоящему тут же, посреди комнаты.

Гостиная начиналась сразу с порога, и это была самая большая и просторная комната в доме. А дальше от нее уже отходил один единственный коридор, по бокам которого располагалось несколько отдельных комнат-спален, предназначенных для гостей. Посреди гостиной стоял большой круглый стол, и над ним висела огромная люстра с множеством керосиновых ламп. Сбоку находился камин, разделочный столик, два кресла и шкафчик-буфет. А неподалеку от камина на коврике лежало несколько енотов и грелось у огня. Еще чуть дальше, в другом углу был небольшой закуток с лестницей, которая вела вниз, в погреб, где в основном хранились бочонки эля и вина. На каминной полке стояли различные пузырьки, горшочки и чайнички – одним словом, все, что может понадобиться по хозяйству. В камине тем временем уже закипал котелок, и оттуда начинали доноситься приятные ароматы и запахи.

Хьюго не раздеваясь сразу же сел за стол и задвинул под себя свой сундучок. Патрик тем временем скинул промокшую накидку, снял шляпу и повесил их на гвоздик около двери. Теперь он остался только в темно-коричневой жилетке – поверх белой рубашки, и в слегка одутловатых штанишках, подпоясанных кожаным ремнем. На ногах у него были высокие носки и слегка затертые башмаки с металлической пряжкой. Патрик провел рукой по голове, пытаясь причесать свои тоненькие рыжие волосенки, слегка торчащие в стороны, и тоже сел за стол.

Джефф в это время неторопливо доставал тарелки из шкафчика и одним глазом поглядывал за котелком. Гордон тоже вышел в гостиную и начал помогать с готовкой.

– Наверное, устали с дороги? – спросил Джефф, подходя к столу и разливая по тарелкам горячую похлебку.

– Есть немного, – кивнул Патрик.

– Ничего, – улыбаясь продолжал Джефф, – «Старая телега» – это лучшее место для отдыха. Немного эля, табака, и усталость как рукой снимет.

Стол потихоньку начал заставляться едой. Вскоре кроме тарелок с похлебкой на нем уже появились запеченные куриные ножки с хрустящей румяной корочкой, рагу из кабачков, картошка, зеленый лук и сосиски с томатным соусом. А затем Джефф разлил всем по кружечке эля и сам тоже сел за стол, не упустив возможности выпить эля в хорошей компании. Гордон между тем продолжал хлопотать около камина, подбрасывая туда новые головешки.

– Ну, так что? – спросил Джефф у Патрика. – Куда едешь? На рынок?

– Да-а, – отвечал Патрик, уминая похлебку и жадно заглатывая кусок от куриной ножки. – Уже пару дюжин сапог залатал – вот и продам их на городском рынке. Немного подзаработаю. А еще бы не мешало крольчатины купить и отбивные.

– Да, хорошее дело, – поддержал его Джефф.

– А если что останется, – продолжил Патрик, – так еще и табака немного закуплю. – И Патрик довольно улыбнулся, как будто его план уже сработал. А затем он подкрепил это дело кружечкой эля, и на его щечках и вовсе заиграл розовый румянец.

В общем, ужин шел за милую душу. И Джефф даже решил добавить к столу еще немного эля – после того, как их кружки опустели, и принес из погреба новый бочонок.

Хьюго в это время наскоро закидывал в себя картофель и делал большие глотки из кружки, продолжая молчать. Джефф решил было, что эль разговорит его, и попробовал подступиться.

– А вы, Хьюго? Тоже едете на заработки?

– Нет, у меня в Лондоне свои дела, – немного сухо сказал он и встал из-за стола. – Спасибо за ужин.

Он вынул из кармана несколько серебряных монет и положил их на стол: – Вот, надеюсь, хватит за одну ночь.

– Вполне, – и Джефф аккуратно загреб их рукой. – Гордон! – позвал его Джефф.

Гордон тут же понял, что от него требуется, и подошел к Хьюго.

– Идемте, сэр, – сказал он. – Я покажу вам вашу комнату.

Вскоре Патрик тоже доел свой ужин и с блаженством откинулся на спинку стула. Джефф тем временем рассказывал ему свои привычные истории про постояльцев, и Патрик иногда что-то отвечал или просто кивал, слушая его вполуха. Так и проходил их полуночный вечер – размеренно, неторопливо и за приятной беседой.

А когда Патрик совсем уже начал посапывать, Джефф решил сходить к Хьюго – проверить, как у него там дела и все ли в порядке. (И это не потому, что так было заведено, и не потому, что Хьюго ему слишком понравился, а, напротив, он показался ему немного странным, и Джефф решил удостовериться, что на самом деле все хорошо и беспокоиться ему не о чем.) Он тяжелыми шагами прошел по коридору, заглянул в комнату и посветил в слегка приоткрытую дверь керосиновой лампой. Хьюго уже спал. Рядом с собой он держал сундучок, положив на него руку.

«Ишь, какой», – полушепотом произнес Джефф. Но не увидев ничего необычного, он лишь тихонько закрыл за собой дверь и пошел обратно. Хьюго же приоткрыл один глаз, убедился, что никого рядом нет, обнял покрепче свой сундучок и снова погрузился в сон.

Джефф вышел в гостиную. Патрик по-прежнему сидел в полудреме и даже не заметил, что остался за столом один. Гордон в это время сидел перед камином и латал какую-то старую одежду. Джефф подошел к окну.

– Гордон, – негромко подозвал его Джефф. – Знаешь что… – и он внимательно посмотрел в окно, – иди-ка сходи проверь новых свинок. И заодно насыпь им корма на утро.

Гордон что-то пробурчал в ответ, но послушно пошел на улицу.

– Давай-давай, – подбодрил его Джефф. – Это твоя работа.

Затем он взял из шкафчика трубку и, сев рядом с Патриком, затянулся дымом в раздумьях. От дыма Патрик немного проснулся.

– И кто же этот Хьюго? – спросил Джефф то ли у себя, то ли у Патрика.

– А, – отмахнулся Патрик и тоже достал из кармана трубку, – мелкий ключник, ничего особенного.

– Да? Ну и что у него там за дела в Лондоне?

Патрик пожал плечами:

– Не вдавался в подробности, – сказал он. – Хью не слишком-то разговорчивый, как ты уже заметил. Но ехал он с одним сундучком и добирался на попутках.

– Хм, – Джефф почесал лоб.

– Я подобрал его на развилке.

Тут Джефф сделал голос немного тише и серьезнее.

– Я вот что хотел сказать, – проговорил он. – Время сейчас не самое спокойное, хотя ты и сам, наверное, знаешь. Но, пожалуйста, будь осторожен… Пока не разрешилась вся эта история с похищением и пока вор не найден, лучше не связывайся с кем попало. Кто это сделал, неизвестно – то ли чужак, а то ли свой, поэтому нужно быть начеку и держать ухо востро. Кто знает, чем это все может обернуться.

– Да, но мне кажется, ты зря беспокоишься, – сказал Патрик, спокойно потягивая трубку. – Наверное, Верхушка уже занимается этим вопросом, и нам об этом лучше просто не думать. А то знаешь – головы на все это не хватит.

– Хм, – Джефф вздохнул и потом сказал: – Ну, наверное, ты прав, но просто будь осторожен.

– Кстати, – сказал Патрик, сменяя тему, – не знаешь, где можно остановиться в Лондоне? А то давно я там не был.

– Ну, – улыбаясь сказал Джефф, – могу посоветовать только одно. Выбирай семью побольше и пошумнее. И в ней ты уж точно сможешь затеряться, не привлекая к себе особого внимания. Впрочем, дружище Рой обычно держит про запас пару адресов. Так что, думаю, без хорошего жилья ты не останешься.

Глава 2. Улица «Дымоходная труба», дом 44

В семье Кликвудов, что жила по адресу улица «Дымоходная труба», дом 44, началось обычное субботнее утро. И поскольку это были выходные, то вся семья была в сборе.

На кухне сидел дедушка, закрывшись утренней газетой, и попивал свой утренний кофе. Тут же у плиты стояла бабушка и пекла на завтрак оладушки, попутно рассказывая ему о своих планах на день или же просто болтая о всяких мелочах. Дедушка лишь молча кивал в ответ и изредка подбрасывал в разговор какие-нибудь пару слов, и поэтому было слышно одну только бабушку. Она была громкой женщиной. И добродушной тоже. Хотя легко выходила из себя, если на кухне что-то не ладилось. И доставалось за это в основном дедушке. Так что когда на сковороде зашипело масло и бабушка засуетилась, то он поспешно отодвинулся в сторону, чтобы ненароком не попасть под горячую руку. Еще под ногами у них маячил черный кот Андерсон, ожидая свою порцию «второго» завтрака. И дедушка на всякий случай отодвинул и его тоже.

Кроме них в гостиной (которая являлась продолжением кухни) еще находилась их взрослая дочь, миссис Кликвуд – стройная женщина средних лет, которая, как обычно, делала с утра зарядку и стояла сейчас перед экраном телевизора, повторяя оттуда движения. Андерсон иногда следил за ней и выглядывал из-под стола, но от своего «основного дела» все равно старался не отвлекаться. Чуть позже с прогулки вернулся и ее муж – мистер Кликвуд – с собакой, и на этом утренняя зарядка для миссис Кликвуд закончилась: нужно было скорее бросать все свои дела и бежать мыть собаку, пока та не перепачкала все вокруг, гоняясь, как обычно, за котом.

Собаку звали Виски. А все потому, что порода была шотландской. И теперь сочетание шотландский Виски звучало как-то двусмысленно. Это была идея мистера Кликвуда. Он любил и алкоголь, и собак, и поэтому решил объединить все в одно. Но как собаку назовешь, такой она и получится. Вот и Виски вышел слегка бестолковым псом, который любил шататься без дела и заниматься всякой ерундой. И едва миссис Кликвуд успела его высушить, как он тут же кинулся догонять кота. И это была вечная история, которую никто уже даже не пытался остановить.

Миссис Кликвуд тоже подтянулась на кухню. Она встала у плиты и занялась приготовлением яичницы с беконом. По сравнению с бабушкой она была более спокойной и более рациональной, и даже если кому-то от нее доставалось, то это всегда было только по делу, и поэтому в ее присутствии обстановка всегда немного уравновешивалась и дедушка мог немного расслабиться.

– Ну и что там с постояльцами? – спросила у нее бабушка, переключаясь со своей болтовни на новую тему. – Есть кто на примете?

У них в доме была пара комнат, которые они сдавали в аренду. И вот уже несколько месяцев туда никто не заселялся. И не то, чтобы это кого-то сильно беспокоило, но зато об этом всегда можно было поговорить.

– Ой, да что-то совсем глухо, – ответила миссис Кликвуд спокойно. – Надо будет позвонить нашему риелтору.

На кухню вслед за миссис Кликвуд, махая во все стороны хвостом, забежал Виски и хотел было устроиться на свободном стульчике, но бабушка это дело тут же пресекла.

– Ну вот куда?? – громогласно сказала она, и Виски смиренно полез под стол. А потом обратно побежал в гостиную – разминать ноги.

Тем временем мистер Кликвуд снял пальто и тоже сел за стол, налив себе кофе и взяв пару овсяных печений. Они обсудили с дедушкой утренние новости – что да как, да почему. А затем принялись обсуждать семейные дела – доходы, расходы и прочую дребедень. В общем, все как обычно.

– А где там Энди? – прерывая их беседу, спросила бабушка. – Он уже встал?

Энди был единственным ребенком в этой семье. И понятно, что опеки и заботы ему доставалось сполна. Он уже проснулся, но пока еще не торопился спускаться в гостиную и наблюдал за всем со стороны, сидя на верхних ступеньках лестницы.

У них был небольшой двухэтажный дом, и почти все спальни находились на втором этаже. На первом этаже была только гостиная, соединенная с кухней, рабочий кабинет мистера Кликвуда и спальня дедушки с бабушкой, чтобы избавить их от постоянной необходимости карабкаться вверх по ступенькам.

Энди услышал, что его зовут, и лениво, как вялый овощ, поплелся вниз. Тут же рядом с ним уже бегали собака с котом, и как только кто-то из них забегал в запретную зону – вроде стола или подоконника, то в них тут же летела подушка с криками: «Туда нельзя!». И об этом, конечно же, заботилась бабушка.

Голоса были слышны уже с улицы. Также оттуда можно было увидеть, как в окнах мелькают люди (и животные тоже) и как вслед за котом в окно запустилась очередная подушка, чуть не сбив цветочный горшок. В это время напротив их дома остановился Патрик. С его точки зрения все выглядело достаточно жизнеспособно. И он позвонил в дверь.

Ему открыл Энди, который как раз проходил мимо. На пороге перед ним оказался немного странного вида старичок в такой же странной одежде, который, по мнению Энди, мог бы походить на какого-нибудь работника музея или что-то типа того. А следом за Энди к двери уже подошла его мама – миссис Кликвуд.

– Здравствуйте, – вежливо сказала она. – Чем могу помочь?

– Доброе утро, – улыбаясь ответил Патрик и снял шляпу. – Комната на верхнем этаже… вы ее сдаете?

– Да, но…

– Еще не занята?

– Нет, но…

– Вот и отлично, – и он начал заносить свои вещи в дом.

Миссис Кликвуд впала в легкое недоумение от такого стремительного развития событий, но попыталась продолжить разговор, чтобы выяснить хоть какие-нибудь подробности.

– Так значит, вы хотите снять комнату? – начала она. – Странно, но мне риелтор не звонила.

– И я займу гараж. У меня тележка, – будто не слыша ее, говорил Патрик и продолжал заниматься своими вещами. – Кстати, – сказал он, прерываясь на секунду и протягивая ей руку, – меня зовут Патрик.

– Очень приятно, – рассеянно ответила миссис Кликвуд, пожимая руку в ответ. – Я Дебра.

Перебирая в голове все возможные варианты, она вдруг подумала, что, наверное, это муж обо всем позаботился. Потому что выглядело все именно так. И после этого заключения у нее как будто все сразу встало на свои места.

– Хорошо, – сказала она, утвердительно кивая головой. – Тогда я сейчас вам здесь все покажу.

Часть вещей они занесли в дом, а остальные вместе с тележкой укатили в гараж – он у них как раз пустовал и использовался как склад для различных инструментов.

Энди какое-то время стоял рядом с ними и с интересом наблюдал за тем, что происходит. Но потом его снова позвала бабушка, и он нехотя отправился завтракать.

Миссис Кликвуд, разобравшись с тележкой, тоже пошла на кухню. А Патрик, после того, как со всеми поздоровался, принялся таскать вещи наверх – те, что они выгрузили в прихожую.

– Как закончите, спускайтесь к нам на завтрак, – предложила ему миссис Кликвуд.

– О, нет, спасибо, – улыбаясь ответил Патрик. – Я уже позавтракал. – И он продолжил таскать вещи.

Животные при виде него немного успокоились. Виски лег на пол, а Андерсон вообще спрятался под кресло и начал недоверчиво на него оттуда коситься. Бабушка же, увидев, что к ним кто-то заселяется, сказала «ну наконец-то» и одобрительно помахала ему из кухни.

Было удивительно, как легко и шустро он со всем этим делом справляется, хоть и выглядел он как старичок. Других странностей у него тоже было предостаточно – начиная от внешнего вида и заканчивая содержимым его тележки, и как все это «содержимое» туда вообще вместилось. Да и почему, собственно, у него была тележка, а не машина. В общем, подкопаться там было к чему. Но никто не обращал на это особого внимания или просто не считал нужным присматриваться. Ну и в конце концов – не на вертолете же он прилетел. А то, что у каждого могут быть свои «особенности» – это считалось вполне нормальным. Лишь бы не буянил и был чистоплотным, а Патрик в этом отношении подавал очень большие надежды. И его дружелюбие, незатейливость и в каком-то смысле хозяйственность однозначно подкупали. И можно было даже сказать, что он произвел на них хорошее впечатление.

Дальше день проходил как обычно. Мистер Кликвуд уехал по делам, бабушка с дедушкой вышли на прогулку – проверить пару магазинов, а миссис Кликвуд занялась уборкой по дому. Энди тоже остался дома и гулял везде с книжкой, пытаясь заняться уроками. Его то и дело отвлекали различные мелочи – то шум от пылесоса, то вид из окна, то еще что-нибудь. Сейчас, например, он вместе с Андерсоном наблюдал через окно за тем, как Патрик достает из гаража свою тележку и уходит с ней в направлении рынка. Но прежде, чем отправиться туда, Патрик не забыл при этом поинтересоваться у миссис Кликвуд: «не нужно ли ей чего» (еще раз показав, таким образом, свою любезность и непревзойденность себя как постояльца), и только после этого ушел.

Патрик был очень вежлив и обходителен. И всем домочадцам это очень понравилось. К тому же оказалось, что он еще и неплохо готовит, потому что вернувшись вечером домой, он сделал такую замечательную запеканку, что все от нее были просто в восторге.

А ночью, когда Энди проснулся, чтобы попить воды, и прошел мимо комнаты Патрика, то в слегка приоткрытую дверь он смог увидеть его за работой. Правда, видел он только маленькую тень, которая что-то штопала и напевала тихие песенки. Тогда Энди решил, что Патрик, скорее всего, какой-нибудь торговец или что-то вроде того – раз он ездит на рынок и все время что-то мастерит. И в чем-то Энди был прав, потому что отчасти так оно и было.

Словом, кажется, все пошло хорошо. Патрик незаметно влился в их семью. По крайней мере, никто не испытывал с ним каких-то неудобств, и даже казалось, будто он жил тут всегда. Он постоянно был чем-то занят, везде ходил, что-то делал, но при этом совершенно никому не мешал – напротив, он как будто наполнял собою весь дом. И от этого в доме становилось только уютнее.

С дедушкой они рассуждали на всякие темы, бабушке он помогал печь, убирался в доме, всегда старался проявлять заботу и участие, а также находил ключи, которые мистер Кликвуд постоянно терял. Виски и Андерсон тоже к нему быстро привыкли, несмотря на то, что к новым людям они привыкали достаточно долго. А миссис Кликвуд в свою очередь даже не стала перезванивать риелтору, потому что посчитала, что в этом нет совершенно никакой необходимости.

И только с Энди он почти не пересекался, но когда это случалось, то и с ним Патрик становился бесконечно вежливым и всегда улыбался. Такого идеального постояльца у них никогда еще не было. И вот это-то Энди и настораживало – он был «уж слишком идеальным», настолько «слишком», что это было даже как-то чересчур. И похоже, что Энди был единственным, кто об этом вообще мог задумываться, поскольку он не был втянут в это так сильно, как все остальные, и мог наблюдать за всем со стороны. И кроме этого Энди (торча все время у окна вместо того, чтобы учить уроки) заметил еще кое-что странное. С тех пор, как у них поселился Патрик, вокруг их дома вдруг начали кружить какие-то странные люди неприятной наружности. Это был относительно спокойный район (не считая всяких там темных закоулков), и раньше такие люди здесь никогда не появлялись. И они не были похожи ни на работников, ни на случайных прохожих, и казалось, будто они тут что-то выискивают или выслеживают. Но с другой стороны по улицам мог ходить кто угодно, и Энди решил не придавать этому большого значения.