Читать книгу: «Мужской разговор. Сборник стихов»

Шрифт:

Редактор Елена Сергеева (компания «НеоКорректор»)

Корректор Наталия Занегина (компания «НеоКорректор»)

Иллюстратор Наталья Бородченко

ISBN 978-5-0051-0747-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Здравствуйте, уважаемые любители поэзии! Я представляю новый сборник стихов «Мужской разговор». Такое название не означает, что сборник рассчитан только на мужчин. Женщинам будет также интересно понять мужские чувства, переживания и боль души. Они смогут узнать и о радостных моментах жизни, о предвкушении любви и нежности к женщине. Конечно же, любовь мужская сильно отличается от женской, но она искреннее и надежнее.

Я постарался зарядить эту книгу своим авторским позитивом и лечебной энергией, освобождающей вашу душу и тело от всего того негатива, который мы получаем от судьбы. Бывает, почитаешь, стихи, и тебе становится легче. Я постараюсь снять накопившуюся от повседневных забот боль и погрузить вас в другой мир хоть на время. Хоть ненадолго, но это работает. Результат может быть самым прекрасным. Кто-то улыбнется, кто-то задумается и переосмыслит свою жизнь.

С некоторыми моими стихами вы могли встречаться в сети в виде песен. А теперь вам доступен отдельный сборник, который будет радовать не меньше музыкального варианта. Желаю вам приятного прочтения!

Мужской разговор

Я к вашим услугам, сеньор!
Вы снова несете вздор.
Насмешка так слепит мне глаз,
И это в последний раз.

Я слышал слова любви,
Что странно – они не мои.
Точнее, не так звучат —
Вальяжный, но жалкий набат.

Как мне захотелось выть!
Зачем же на свете жить?
Любимая выбрала вас,
В бою умереть – вот шанс!

Мы шпаги свои скрестим…
Со смертью один на один.
Не станет насмешки уж той,
Оружие рвется в бой.

Я к вашим услугам, сеньор!
Серьезный у нас разговор.
Есть тысячи веских причин
Вражды внутри касты мужчин.

Я и ты

Я вызвал бы вас на дуэль —
Сидите и пьете коктейли.
Я вызвал бы вас на дуэль —
В снега бы ушли и в метели.

Так что же для вас страшнее —
Зной, смерч, нищета или холод?
Так что же для вас важнее —
Любовь, красота или голод?

Когда ты мне улыбаешься,
Хорошо так бывает, честно.
Когда же в окошко пялишься,
То нож мне под самое сердце.

А буря в душе играет,
В борьбе я опять со стихией.
Лишь слово твое спасает
Иль бьет по вискам сильно.

Взгляд твой меня так дурманит,
Как будто напился рома.
Спасибо за правду скажут —
В ответ не промолвлю ни слова.

Буря бушует снова,
И ветер-проказник не дремлет.
Иду против ветра я словно
Любовь что-то быстро меркнет.

Вернуть все бывает трудно,
Не надо терять, значит.
Грустно, когда безлюдно, —
Вдвоем наши жизни скрасим.

Расстались, опять неудача,
Жизнь преподносит сюрпризы.
Сегодня ты вроде плачешь,
А завтра другого ищешь.

Пугает, что все раздражает, —
Напиться бы снова рома.
И искры опять поражают,
Хотят, чтобы больше грома.

Что небо? Оно в грехах,
Надулось в небесном эфире.
В глазах своих чувствую страх,
Стали они, как в порфире.

Слеза у тебя на губах.
Не знаешь, о чем я мечтаю.
Я рад, что наш Бог не Аллах,
Одну лишь тебя я ласкаю.

Тебе доверяю себя,
Все мысли мои и тяжбы.
Как нравится мне твой взгляд,
Плевать, но добьюсь тебя дважды.

Банально? Но это всё жизнь,
Она, как всегда, хороша!
Проснешься, поймешь – вот он рай,
Бывает, меж нами стена.

Завещание

Вы развейте мой прах в стороне
От кладбищенских плит и надгробий.
Не желаю лежать я в земле,
Звездной пыли хочу быть подобен.

Я пройду сквозь врата чистоты,
Буду светлым, и ясным, и смелым.
Бесподобным цветком красоты,
Стану нежным, всесильным и белым.

И взойду я на свой небосклон,
Растворяясь в светящем потоке.
Помашу я вам белым крылом:
Там, где солнце встает, – на Востоке.

Вы развейте мой прах по земле
И над морем его разнесите.
Я воскресну опять на заре,
Лишь меня вы к себе призовите.

Смотрю на мир

Как мне наскучили фальшивые друзья,
И водка горькой стала, как измена.
А в мире столько разного вранья,
Культ золота и резкий запах тлена.

На мир смотрю, не вижу перемен —
Все так же утопает он в разврате.
Здесь высятся остатки страшных стен,
Вот вам моя Россия – нате…

Любая мелочь пламя обретет,
Они вошли, как буря и цунами.
Во мрак и в пропасть всех уже ведет,
Как женщины с такими¹ именами.

Хочу любить, а получаю штык
В ту самую больную рану.
Не крепок – погибай, раз не привык
И снова в бар, как прежде – по стакану.

Жестокий мир, любви здесь больше нет,
Лишь только выгода, расчет и зависть.
Я вижу в темноте живущий свет —
У нас с тобой еще часы остались.

Опомниться и посмотреть назад,
Вернуть нам ту любовь так мало шансов…
Шумел листвой тот Гефсиманский сад
Под пустозвон взаимных реверансов.

И снова посмотрю в закрытые глаза,
Ищу тот шарм, огонь любви. Тревожно.
Года, которые ты провела одна,
Потеряны. Но лучшее возможно.

Только гость

Я в этой жизни только гость,
Пришел с обычными мечтами.
Их незначительную горсть
Хочу я передать делами.

Надеюсь, кто-нибудь поймет,
Стихи так много вам расскажут.
Мой дом небесный меня ждет,
И я вернусь, как только скажут…

О боже! Ты меня прости!
Недоглядел, я виноватый.
Недолюбил, живу в грехе,
Здесь мир такой шероховатый.

Мечтают многие из нас,
Что этот мир прекрасней станет.
Ведь Ты всех нас от смерти спас
И, как из пепла, он восстанет.

Я в этой жизни только гость,
Ищу любовь, живу предвзято.
Меня преследует и злость —
Соблазны, зависть… что не свято.

Маяк

Сегодня здесь так темно,
На небе все нет луны.
Скучно ей быть одной,
Выглядывать из темноты.

Отблеска нет, ни звезд
В этой кромешной тьме.
Ветер все снег несет,
Кружит его по земле.

Ударит о стены льдом,
Завоет, как стая псов.
Белым туманом кругом
Окутала снегом кров.

А в море бушует волна
И бьется о берег крутой.
Запредельная тишина
Бьет челом, позабыв покой.

Яркий свет промелькнул в темноте,
Луч пробил свод небес и погас.
Как сверкает роса на листе,
Оставляя лишь боль моих глаз.

Снова вижу не облачный свет,
Промелькнул в темноте берегов
И угас, догорел, его нет,
Будто умер во тьме своих снов.

Мимолетное счастье

Долго я ждал такую, как ты.
Семнадцать тебе, ну а мне сорок три.
Девчонка моя молодая,
В постели, как дьявол, шальная.

Что делала ты! Я такого не знал.
Словно книгу любви до конца пролистал.
Эту страстную, яркую вспышку любви
Долго ждал у себя, и зажгла ее ты.

Хоть и мало годков тебе, милая, знай:
Ты, как Ева моя, подарила мне Рай.
Не встречал никогда я такую, как ты,
Будто знала всегда все мужские мечты.

Помню, встреча с тобою была в час ночной.
Для тебя этот мир стал ведь полный отстой.
И покинуть его уж теперь не судьба —
Твою шею достал из петли я тогда.

Мы друг другу так долго смотрели в глаза,
И к себе прижимал и любил тебя я.
Это было, как сон, смерть сбежала тогда.
Как же страстно любил! Ты любила меня.

Мы так счастливы вместе, повсюду вдвоем,
Только взрослою станешь – семью создаем.
Но про планы мои вдруг узнал твой отец
И с дружками своими нас встретил, подлец.

– Эй, маньяк, не спеши, не терзай дочь мою!
Ну, а ты старику отдала себя всю.
Как же долго мечтали мы встретить тебя —
От семьи наказать за дочь без суда.

Умоляя отца, слышал, плакала ты,
Снег пошел? Показалось… Может, снова мечты.
Отрицать бесполезно так же, как лгать:
Он пришел не на праздник – меня убивать.

Сколько слез, сколько криков услышал в тот час!
Он стрелял, не жалея патронов сей раз.
На колени упал я, все в белом дыму,
И не снег это был, было что – не пойму.

И в последний свой миг вижу облик родной.
Быстро время прошло, она стала мечтой.
Уж не видел тех слез, что текли по щекам,
Только видел как кровь моя льется к ногам.

– И зачем теперь жить? Ты скажи мне, отец!
Умерла для тебя, вижу, близок конец.
Подбежала к отцу, в грудь направила ствол
И спустила курок, щелкнул снова затвор.

И не снег это был, и не дождь, и не сон,
Это крик был любви и предсмертный их стон.
Сколько юных сердец разбивают отцы,
И не в возрасте счастье, а счастье в любви.

Долго я ждал такую, как ты.
Семнадцать тебе, ну а мне сорок три.

Дозор

Мне надо расправить крылья,
Мне нужно нести дозор.
С природною сутью слиться,
Где впадина есть – у гор.

Слушал мантры о Будде и Йоги
(Я смотрел лишь о них в кино).
Как шипы не помилуют ноги,
Так и враг на вас смотрит в стекло.

И глядел я на черное небо.
Нету здесь красоты степей,
И не пахнет горячим хлебом,
Чёрной простынью ковылей.

А с утра, как роса ляжет
И туман сойдет в Иордан,
Кто-то «Здравствуй, мама! – вам скажет. —
За любовь твою душу отдам».

Там, где склоны крутые Гхора,
А в низине – пустыня, жара.
Рядом где-то Мертвое море
И озер голубых череда.

Свой дозор я оставлю в покое,
Красоту мне о них не сказать.
Значит есть в этом что-то такое,
Чтоб могли мы любить и скрывать.

Твой портрет

Я нарисую твой портрет
И буду любоваться всласть.
Когда тебя со мною нет,
Всё вспоминаю нашу страсть.

Какая мягкая, как мазь,
Такая вкусная, как язь.
И слюни кап, но я молчу.
Хочу тебя, хочу, хочу.

А ты сейчас так далеко,
Вздыхаю я, мне нелегко.
С портретом говорить твоим
И думать, что тобой любим.

Стезя художника ясна —
Изображать твои черты.
О Боже! Все это слова!
Мой пульс собьется с частоты.

А ты придешь, и снова я
Начну портрет писать с тебя.
Вниманье дружбы возлюбя,
Все жду надеясь, жду любя.

Чуть свет уйдет, и я другой.
Вскипим лишь в страсти роковой.
Рад слышать голос снова твой.
Один твой шаг – и я с тобой.

А утром колокольный звон
Меня разбудит. Удивлен,
Что это был лишь только сон.
Люблю тебя, я окрылен.

Смотрю так пристально в глаза
И снова выбираю свет.
Любить готов тебя всегда,
Как жаль, что это лишь портрет.

К барьеру

«Ко мне скорее, господа,
Все вместе подойдите.
Хочу взглянуть я вам в глаза,
В безумные, простите…

Давай решим весь этот спор
По-дружески, как дети:
Друг другу скажете: «Прости!»
И разойдетесь, черти!»

«О, нет! По праву, ваша честь,
Стреляюсь с этой мразью,
Смешал всех женщин и мою
С уборною и грязью.

Ну, а графиня, что со мной
Из жалости, но – толку…
К другому тянет все равно,
Как к заднице ботфорты».

«Чтоб честь барону сохранить,
Любовное стремление,
Вам, граф, придется попросить
Сейчас же извинение».

«Глаза я юноши открыл, —
Промолвил граф с лихвою. —
Не по зубам ему она,
А будет мне женою.

От слов своих не откажусь,
Я знаю смерти цену…»
«Прошу к барьеру, господа,
Барон, стреляйте первым!»

Ну что за диво, вот она,
Приехала в карете.
К барьеру встали господа,
Графиню не приметив.

Стремглав она помчалась к ним:
«Дуэль не начинайте!
Барон, прости, люблю его
И в графа не стреляйте».

«Но что, графиня, слышу я? —
Барон застыл на месте. —
Так вы дурачили меня
С посланием в конверте?

Такой я стыд не потерплю,
Позор тот смою кровью.
Не доставайся никому,
Не быть ему женою».

Барон к барьеру подошел,
Свой выстрел сделал смело,
И пуля сразу же вошла
Промеж грудей и в тело.

Графиня крикнуть не смогла,
Земля залита кровью,
И жизнь ее оборвалась —
Не шутят так с любовью.

«Она не дышит, бог ты мой! —
Столпились секунданты. —
Барон, дурак, зачем же так?
Теперь все арестанты!»

Тут граф нацелил револьвер:
«Дуэль не отменяю!
Ты выбор сделал свой дурной,
Теперь уж я стреляю!»

Раздался выстрел, и барон
Метался, как севрюга…
«Смертельно ранен – что с того?
Стреляю я в ворюгу».

И снова выстрел. Небеса
Услышали страданье —
Дуэль останется всегда
В людских воспоминаниях.

Из них не выжил ни один,
Закроем ту страницу,
Все время будем вспоминать
Их голос, крики, лица.

Звуки ада

Туннель прошел, чего же дальше?
Огонь и свет – все повидал.
Постой, я слышу звуки ада
И запах смрадный – тот финал.

Повсюду он, и нету рая,
Нам зло внушали как добро.
Но, справедливости бы ради,
Не вижу рая все равно.

Мой ангел, ты со мной всегда ли,
Не покидал же ни на час.
Скажи, зачем мне муки ада
Ты преподносишь каждый раз?

Что время? Я его не вижу,
Как будто свет погас навек.
Для нас весь мир остановился,
Погиб во тьме и человек.

Безумно все, здесь жизнь угасла,
И плач и крик, и скрежет, стон.
Рукой своею всё напрасно
Я отгоняю мерзкий звон.

Как трудно быть среди собратьев:
Кричат они, горят в огне.
Он изнутри их враз сжигает,
Но живы все, хоть и во тьме.

Нам бесы двери открывают,
Здесь царство духов, темных сил.
И на воротах я читаю:
«Оставь надежду…» кто входил.

О, боги! Здесь ворота ада!
Я маюсь, страх меня сковал.
И все ищу я рай глазами,
Скорей бы Бог меня забрал.

Здесь нет любви, лишь муки ада
И смрад, жестокость, беспредел.
Вот жизнь моя была какая,
Я участь лучшую хотел.