Чешское время. Большая история маленькой страны: от святого Вацлава до Вацлава Гавела

Книга начинается с эпиграфа, говорящего читателю о том, что сами чехи считают свою историю тривиальной и неинтересной. Через пару сотен страниц понимаешь, что это не шутка и не лукавство. Дочитала я этот талмуд только из-за личности автора, весьма талантливо высасывающего из пальца чешских героев и их подвиги. Шарый классический западник, либерал и грантоед, он 30 лет сотрудничает с радио Свобода и давно живет за рубежом. Хлеб свой он ест не зря, каждая крошка в нем отработана. Редкая глава «Чешского времени» обошлась без явной или скрытой русофобии. Практически в самом начале книги читатель встречается с чешским писателем Миланом Кундерой, который, оказывается, страшно боялся идеи славянского братства. Настолько, что запрещал ставить себя в один ряд с Толстым и Чеховым. Ну да бог с ним. Далее три страницы Шарый рассуждает, имеют ли право чехи любить песни Карела Готта. Ведь любить хоть что-то, имеющее отношение к СССР, это кринж, зашквар и предательство. Одна из самых интересных глав — глава про город Терезин и концлагерь, который в нем устроили немцы. Это был показательный лагерь. В него регулярно приезжали проверки комиссий Красного Креста, которые не находили никаких нарушений. Прям как сейчас. Немцы даже фильм сняли о том, как здорово живут евреи в Терезине. Шарый не преминул предположить, что на этом фильме Пырьев учился снимать «Кубанских казаков». Отчетливо слышу звон серебренников, падающих в карман автору за такие аналогии. Но это еще цветочки. В главе про Аустерлиц Шарый показывает чудеса одновременного вылизывания и дерьмометания. Просто полюбуйтесь его эпитетами про французов: «зенит полководческой славы, острота полководческой мысли, триумф, талант, храбрость, решительность, грамотность, великодушие, непреклонная воля, гений Бонапарта». А это уже про русских: «пафосная советская киноэпопея, тщеславный Александр, уклоняющийся от сражения Кутузов, неуклюжее управление, разобщенность, спесь, горделивость, безутешность, позор плена, косой военачальник». Наивный читатель может предположить, что этот негатив исключительно из-за того, что Аустерлицкое сражение мы проиграли. Но через несколько страниц Шарый без стеснения сообщает нам о том, что «Измаил отвоевал у османов жестокий полководец Суворов». Ну вы поняли, да, кто великодушно завоевывает, а кто жестоко отвоевывает? Что касается великих чешских полководцев, то первым и последним из них был Ян Жижка в 15 веке. При всем желании, вы не найдете славной истории чешских военных побед. Поэтому чехи вынуждены гордиться обувщиком Батей, жокеем Ваней и каким-то хером с горы, блестяще чеканящим футбольный мяч. Правда, выходцами из чешских Судет были Отто Киттель и Курт Книспель — два аса Второй мировой. Но их потрясающими результатами чехи смогут гордиться, как только мир окончательно рехнётся и реабилитирует немецкий фашизм.

Очень достойная книга, несмотря на кажущееся противоречие. Когда начал читать, показалось - как-то всё очень сумбурно, немного вчитался - всё встало на свои места, особенно если можешь найти и провести аналогии. Интересно было ознакомиться с с родной страной святого Вячеслава, Пшемысловичей, Яна Гуса, Яна Жижки, Франца Кафки, Ярослава Гашека и Карела Чапека.