Читать книгу: «Волчья пасть. Артист»

Часть первая. Семь огней

Глава 1. Премьера

Стою на сцене, поклон! Сердце радостно стучит: «Молодец справился!» Смотрю на левый край зала, там поднялся мужчина в военной форме и сцепив руки в спортивном жесте показывает одобрение нашему таланту. Зал полон людей, многие аплодируют стоя. Слышны крики «браво» и дружелюбный восторженный свист, на сцене весь актёрский состав, в такие моменты как «ПОКЛОН», и особенно «ПРЕМЬЕРА», смотришь на партнёров по сцене влюблёнными глазами! Мы как футбольная команда сыграли лихо и не подвели болельщиков, показали классную игру и выиграли с разгромным счётом! И хотя мы: артисты, бомонд, элита, но! потеем точно также как все трудолюбивые спортсмены, и те, кому приходиться напрягаться физически.

Рядом со мной красавица Алёнка, мы почти ровесники (я старше на два года), а в этом спектакле она моя «дочь». Мы держимся за руки и снова выходим вперёд на авансцену ближе к зрителям, делаем поклон, отходим к центру, наше место на авансцене занимает другая пара «отец и сын», кланяются, отходят. Вперёд выходит «знахарка» Лена Чудинова, дальше пошла массовка и музыканты на народных инструментах, в общем ― ПРЕМЬЕРА УДАЛАСЬ!!

Подполковник Рукавишников направляясь к выходу, снова махнул.

«Да помню, помню, ― кивнул в ответ. ― Завтра в военкомат. Скоро, осенним призывом уйду в армию ― призывник-переросток».

Поклон не закончился. Вместе с труппой дружно закричал: «Ре–жи–ссё–ра! Ре–жи–ссё–ра–а!» На сцену выбежал счастливый и цветущий, с улыбкой до ушей, наш Великий Художественный руководитель, открыватель новых режиссёрских ходов в театральных постановках, наш Любимый и Главный, Мамочкин Сергей Геннадьич! Зал снова взорвался, взбурлил, вспенился гигантскими волнами мощных аплодисментов, и наш театральный «папа» скромно раскланялся, вывел труппу на поклон вперёд, затем все снова отошли к центру сцены и так пару раз, и вот, финальный поклон ― ЗАНАВЕС!!

― Ур–р–а–а–а, с премьерой!

– С премьерой Андрюшка!

– С премьерой милая!

– Валечка с премьерой!

– Вы ― лучшие!

– И Вас с премьерой, Сергей Геннадьич!

Пахнет цветами, женскими духами и радость весёлым смехом витает над сценой! Все обнимаются и целуются кто в щёчку, кто в губы.

– Переодевайтесь и на банкет! ― громко объявил папа и пошёл командовать монтировщиками, дабы установить столы на сцене, и вообще, приготовить всё к празднику, и достойно отметить премьеру спектакля.

Слегка уставший, но не особо, хотя весь спектакль, то кувыркался через пень превращаясь в волка-оборотня, то обратно из оборотня в человека через тот же пень, я, мокрый от пота, скинул с себя костюм языческого охотника и по пояс голый направился к туалету, чтобы смыть пот с труженика и с будущего народного артиста, то есть, с себя.

Навстречу по коридору двигается уже сполоснувшийся в нашей единственной раковине мужского туалета однокурсник Лёха, игравший в спектакле охотника-христианина, сын которого имел неосторожность влюбится в мою языческую дочь.

– Бухать идёшь? ― вытираясь маленьким полотенцем, он слегка приостановился, пытливо вглядываясь в меня.

– Сок попью.

– Все бухать будут, а ты чё, рыжий? ― с угрозой в голосе рыкнул однокурсник и остановился.

– Не бухается мне Лёха, у меня тренировки. ― тоже остановился и весело смотрю в глаза.

– Перед армухой надо водку пить и на бабах пресс качать. ― проворчал верзила.

– Вот и выполни за меня эту культурную программу, ― усмехнулся, и насвистывая тему «В пещере горного короля» пошёл дальше.

Лёха презрительно взглянул из-под кустистых бровей и проворчал:

– Наше дело предложить, ваше дело отказаться.

Из женской гримёрки выскочила милашка Лариска, воплощавшая сегодня в себе образы: белочки, волчицы, духа леса и деревенской девушки. Она взвизгнула, подбежала и крепко прижалась к моему потному телу.

– Андрюшка! Ты такой молодец! Я весь спектакль тобой любовалась! Идёшь на банкет?

Милашка посмотрела снизу-вверх как маленькая любопытная дочь на папу.

– Спасибо, спасибо, юная белочка! На банкет иду, но, только из-за тебя!

– Шутишь?! ― она выжидающе посмотрела на меня, но не как маленькая девочка, а как… как влюблённая белочка!

– Какие шутки Лариса, вот сполоснусь и на банкет.

Бережно отодвинул девушку и лихо метнулся в туалет, включил воду, успел подмигнуть себе в зеркало, и! перед глазами резко помутнело, всё поплыло. Я оглох и ослеп! Чудовищное давление навалилось и тяжело придавило плечи бетонной плитой! Испуганно охнул и упёрся в пол как штангист, задержал дыхание как в спортзале при работе с тяжёлым весом, напряг все мышцы, каждую клеточку и молекулу своего существа, чтобы выдержать это чудовищное давление извне! Ещё секунда и заору от усилия как штангист во время рывка!

Сквозь окружающий монотонный звон слышу между ушами яростные воинственные крики множества дикарей, преследующих жертву!

Стиснул зубы собрал всю силу воли и ярость, и начал поднимать гигантскую каменную плиту, преодолевать этот неимоверный вес иначе он раздавит меня в лепёшку!

Рычу, пыхчу, поднимаю!.. И! вес поддался, плита пошла вверх!!

Голоса дикарей внезапно оборвались, их отрезало будто захлопнулась дверь! Давление резко исчезло и меня отшатнуло так, что взмокшая спина звучно хлопнулась о холодную кафельную стену!

Ничего не чувствую, только перед глазами прыгают чёрные пятна.

«Что за хрень?! Что это?! Приступ какой-то?! ― молотом стучит в груди сердце! Хватаю, глотаю и проглатываю живительный кислород! ― Что со зрением?! ― щурюсь, напрягаю глаза, но мир вокруг никак не проясняется, через пару секунд и вовсе обалдел: ― Руки-то вижу! Вот они… ― пошевелил дрожащими пальцами перед глазами как будто увидел их в первый раз, оглядел себя: ― Ничего не понимаю… Да, себя вижу. Это вокруг… какой-то туман! Туман?! И там в тумане льётся из крана вода!» ― облизнул пересохшие губы… Протянул руку, нащупал кран и почувствовал кожей прохладную воду. Набрал пригорошню, плеснул в лицо. Потом ещё, и ещё!.. Открыл глаза…

Туман исчез, из зеркала встревоженно смотрит моё родное отражение…

Словно рычащий тигр, не спеша, грозно оборачиваясь и показывая белые клыки, уходит напряжение… глубоко вдохнул… выдохнул. Поморгал… Сполоснулся и аккуратно пошёл в сторону гримёрки.

Делаю беспечный вид что всё замечательно, здорово, весело, мир прекрасен, я тоже… Сердце бумкает, а сам быстро переодеваюсь в свою одежду. Честно говоря, напуган, и в ушах ещё звенит, а я отшучиваюсь и поздравляю коллег с премьерой спектакля… Артист…

После девяти вечера успел заскочить в свой автобус. Народу битком, как всегда в это время люди возвращаются домой. Заплатил за билет, встал по центру автобуса у поручня, в окно смотреть не удобно, парень я высокий, поэтому смотрю вниз на серую быстро бегущую навстречу дорогу, которую нарезает наш извозчик… Глядя за окно отрешился от всего окружающего… И в этот самый момент неожиданно вздрогнул от голоса: «Ну, выключенное радио в плеере заговорило!» И все бы более-менее, только я без наушников, а мужской голос сквозь помехи отчаянно кричит в голове:

– Открывший врата Гарры! Помоги выбраться! Помоги!

– Кто ты? Как помогу?! ― крикнул в ответ, краем сознания понимая, что это некая связь и она сейчас прервётся.

– Помоги Принявший Знак Жертвы! Надо успеть до того, как ты погибнешь! ― отчаянный голос и тракторные шумы в голове затихли.

Тишина. Зажмурив глаза сосредоточенно вслушиваюсь, зачем-то прижимая указательным пальцем правое ухо. Голос не повторился. Поняв, что «сеанс связи» окончен, открыл глаза…

Мужик в кожаной кепке встревоженно смотрит на меня и явно подумывает о том, чтобы вызвать психушку. Огляделся, похоже, все кто стоит рядом, с этим мужиком заодно.

– Всё в порядке. Всё… в порядке… К-хм!.. Извините.

Неловко улыбнулся, прислонился лбом к прохладному телу автобуса, и прошипел:

– Эпическая сила…

Сбежал с банкета по-английски, сразу после третьего тоста.

Банкет начался по накатанному сценарию, первый тост также, как и второй, взял на себя «папа», наш любимый Сергей Геннадьич. Его речь была прекрасна и звучала примерно так:

– Мои любимые! Вы лучшие из лучших на нашем скромном земном шаре! Вселенная видит какой творческий подвиг вы сегодня совершили и доказательством тому полный аншлаг и бурные аплодисменты наших любимых зрителей! Я, поднимаю этот бокал за весь наш дружный, талантливый, гениальный коллектив, в котором собрались прекрасные и талантливые люди! За вас, мои любимые!

Второй тост был примерно таким же, но уже касался премьеры, хотя в целом звучало так же: «Вы ― лучшие из лучших! Мои любимые!»

Третий тост взял на себя здоровяк Лёха, который напомнил всем как нам повезло с таким талантливым и гениальным учителем, гуру муз и театрального искусства! Мудрым автором пьесы и режиссёром сегодняшнего монументального спектакля «Волчья пасть»! Ур–р–р–а–а–а! Ур–р–р–а–а–а! Ур–р–р–а–а–а–а–а–а!

После этого тоста курильщики, накинув куртки, гогочущим косяком потянулись на крыльцо! Под шумок и я, заскочив в гримёрку оделся и направился к выходу.

– Уходишь?

Обернулся. Лариса печально наблюдает как я драпаю из театра.

– Завтра обязательно вернусь! ― улыбнулся белочке. ― Пока, Лариска.

Толкнув тяжёлую дверь и пройдя два перехода оказался на крыльце.

– Пока, табакоманы! ― с иронией и с чувством превосходства попрощался с курильщиками.

– И вам не хворать… ― держа между пальцев рюмку с водкой и ядовито выпуская дым прищурив глаз, усмехнулся Лёха.

Не спеша иду от автобусной остановки домой. Осень. Фонари на улице, горящие жёлтым окна в домах, фары машин, прохожие спешащие домой после рабочего дня и я, медленно топаю ботинками по замёрзшей покрытой седой изморозью земле. Тело ещё вырабатывает «после премьерный» жар и кровь гуляет, но, угли от дневного костра забот скоро подёрнутся пеплом, я доберусь до своей ванны, наберу горячей воды и, расслаблюсь. Хотя… после такого «сеанса связи» и крика в голове: «Помоги до того, как ты погибнешь», расслабишься, как же…

«Что со мной происходит?.. Может я псих, который не знает, что псих, а думает, что нормальный… а на самом деле… псих…»

Лежу в постельке, всё прекрасно: ужин, ванна, контрастный душ. Сладко зевнул. Тело наливается тяжестью собираясь хорошенько отдохнуть.

Всё-таки надо перебрать сегодняшние аномальные события: первое ― в туалете, и второе ― в автобусе… Какая между ними связь? И с чего вдруг? Я обычный парень, таких много: высокий, физически развитый. Ещё бы: четыре года вольной борьбы и футбол три года, а на поле надо бегать ого–го–го сколько! Все школьные годы физподготовка… После школы неудачное поступление в техническое училище на автокрановщика, где почти год из трёх лет учёбы, кое-как отучился крутя гайки на колёсах, и весной, не выдержав тоскливой учёбы ушёл, думал только об армии; с марта по июнь, покинув ряды автокрановщиков, ходил в спортзал, читал книги: фантастику, фэнтэзи… И гулял с девушками, не особо заморачиваясь насчёт чувств, хотя каждая сразу видела во мне жениха…

«Так, я отвлёкся», ― зевая повернулся на левый бок. Взгляд упёрся в окно, за которым висит полная сытая Луна…

Почему-то вспомнилось, как в конце мая, несколько лет тому назад, после того, как бросил крутить гайки на машинах, матушка показала объявление в газете, в котором говорилось о наборе абитуриентов в театральную студию нашего местного драматического театра.

– Ты у меня по жизни артист. Может тебе попробовать поступить? Вдруг понравится? ― тихо спросила мама.

И я поступил. Поступил легко! Просто мне было по фигу поступлю я или нет. Всё равно собирался в армию.

После вступительных экзаменов Сергей Геннадьич похлопал по плечу:

– Будете хорошо учиться и Вас, Андрей, ждёт блестящее будущее в актёрской карьере!

Затем, четыре года учёбы в «Колледже искусств» и наша актёрская студия из двадцати четырёх человек, которая скоро поредела наполовину. Ещё через полгода первого курса, мы ― восемь человек актёрской студии, играем в массовках нашего театра. Через год, получил свою первую роль ― дворового вожака.

Наш театральный «папа» Сергей Геннадьич, бегал в военкомат и договаривался с подполковником Рукавишниковым Александр Палычем, чтобы нас не трогали, меня и Лёху, дали доучиться.

И вот, в этом году после весенней медкомиссии подполковник хитро улыбаясь спросил:

– Ну что, сынок? Каким призывом? Дотянул ты с этой учёбой. Диплом артиста получил. Теперь надо «военник» получить. В двадцать один год… да… Ну что ж, всякое бывает.

– Александр Палыч, а как же муза? Я не могу резко выйти из репертуара. Не поймут. Я ведь не кошу от армии, и Вы это знаете! ― оправдывался я.

– Знаю, знаю… ― морща лоб задумчиво отвечал подпол.

– Александр Палыч… Давайте так поступим: в конце октября играю премьеру спектакля «Волчья пасть», на которую Вы Александр Палыч будете приглашены в качестве наипочётнейшего гостя. А в ноябре, после дня рождения, в армию.

Подполковник задумался. Взял в руки треугольник настольного календаря.

– Понимаю, понимаю. Значит, осенним призывом хочешь. Ну что ж… Договорились! ― по-мужски прямо и чётко ответил подпол. ― Жду пригласительные билеты в количестве… двадцати штук. ― посмотрев на меня развёл руками: ― У меня коллектив.

«И вот, премьера состоялась. Рукавишников «посигналил», дескать, теперь твоя очередь выполнять договор, пора собираться в армию. Но, в двадцать один год, это не в восемнадцать… После двадцати на жизнь вообще по-другому смотришь… и армия уже не нужна… Чего-то другого надобно…»

Снова посмотрел на Луну. Сквозь щель между неплотно задёрнутыми шторами она подглядывает издалека, всматривается в моё большое окно на втором этаже, и вдруг меня шибануло так, что сердце жалобно ёкнуло! Догадка пришла яркая, ослепительная и тревожная! Ошеломлённый уставился в окно. Память старательно выложила архив постановки спектакля «Волчья пасть».

Окончательный вариант пьесы появился в середине августа, когда «папа» важно сообщил нам, что основа для нового сценария готова. Для того, чтобы найти изюминку образов, он, как автор неделю сидел в научной библиотеке, прилежно, долго и нудно переписывал «порчу и знахарство колдунов и шаманов» из северных районов нашей России-матушки. Вписывал в роли разные заклинания, собранные филологами в дремучем месте в дремучем году и, что он «очень рад своим удачным, почти случайным, творческим находкам».

Далее начался «застольный период», то есть «читки», где актёры прежде чем выйти на сцену, проигрывают весь спектакль за столом, разбирают и читают пьесу по ролям.

Жанр постановки, как заметил автор ― фольклорная фантазия. Сюжет: два охотника отправляются на сезонную охоту. Один ― охотник-христианин, и понятно, хороший, берёт в тайгу сына. Второй – колдун и злой язычник, берёт на охоту единственную дочь. Молодые влюблены друг в друга, а взрослые узнав об этом начинают борьбу не на жизнь, а на смерть! В общем, язычник проигрывает и погибает, а дочь, превращённая отцом-оборотнем, остаётся бродить по лесу в образе печального лесного существа. «И всё бы норм, но эти заклинания!»

– Уж нет на свете и людей тех, а книжка о них есть! ― важно начинал репетицию папа. ― А где Андрей?..

И тут на сцену выбегал я, слегка запыхавшийся, но с улыбкой на лице.

– Здрасте, Сергей Геннадьич! Всем привет!

– Главную роль тебе дал, а ты до сих пор с листочком ходишь. Когда текст выучишь? ― в ходе репетиции ворчал папа.

– Да выучу я, выучу! ― оправдывался, опустив глаза.

Вообще-то, с момента как получил текст роли «охотника-оборотня», прочитав его и начав учить, стал замечать, что со мной происходят всякие странности. Например, часто возникало ощущение что за мной кто-то скрытно и внимательно наблюдает. Временами даже, будто сверлит взглядом в спину. Обернусь! Никого. Или слышу окрик: «Андрей». Обернусь, опять никого. Думал уже всё, шизофрения… Я так даже с девушкой «одной-прекрасной» познакомился. «Андрей!» ― обернулся на окрик и увидел красавицу «ути-пути»! Не удержался, подошёл и познакомился…

«Ладно, так о чём я?.. А!»

И вот, когда провожал эту девушку «одну-прекрасную» Наташку… нет, Маришку. Да, Маришка за городом живёт, в районе с коттеджами для крутых. Я, проводив домой рыженькую модницу, в ожидании автобуса стоял на холме, на котором расположилась кирпичная остановка. И снова возникло то самое странное, назойливое и неприятное чувство, что кто-то очень пристально за мной наблюдает, помню даже обошёл пустую остановку. Оглянулся… никого вокруг. В душе зародилось нехорошее предчувствие, и чтобы отвлечься решил-таки поучить роль.

Достав листок и как Гарри Поттер, зубря заклинание, вдруг увидел восходящую из-за горизонта полную Луну, точнее её половину. Вид с холма открывался на поле, которое заканчивалось лесом, отгораживающим невидимую глазу речку, из-за этого леса и вышла наполовину, но почти во весь горизонт огромная бледная Луна. Такой её никогда в жизни не видел!

Впечатлённый увиденным, решил прочитать заклинание колдуна-оборотня так сказать на натуре, и где-то с третьего раза воспроизвёл это мудрёное заклинание весь в образе, с мольбою обращаясь к Луне, и, без ошибок!

Сначала ничего не происходило, да ничего и не должно было произойти, только Луна поднялась надо мной ещё выше и приблизилась настолько, что я как-то сразу вспомнил про дом, что дома лучше, а тут, как-то реально страшно стало.

Спутник земли поднялся над лесом громадным жёлтым кругом и окружённый лёгкой белой дымкой навис надо мной будто спрашивал: «Чего звал? Я здесь. Говори». Нутром почувствовал, что установил некую связь с этим небесным телом и что надо дальше что-то делать? Но что?! А вопрос завис в воздухе в виде Луны на полнеба.

Слегка вздрогнул, когда от центра ночного светила в мою сторону протянулся прямой золотистый луч, коснулся носков моих туфель и вспыхнув принял светящуюся северным сиянием прямоугольную форму дверного проёма, из которого стали долетать звуки невнятного шёпота и бормотания, перемежающиеся одноголосым пением. Сразу стало холодно как посреди Антарктиды, а пение и шёпот звали войти в этот лунный коридор.

Словно глядя на себя со стороны, увидел улетающие из меня в этот космический коридор яркие линии и всполохи, и понимал, что это улетает тепло моего Тела и Души!

Помню, как охватила дикая паника! Кое-как развернулся и непослушной рукой ухватился за угол остановки, пальцы нащупали щель между кирпичами и вцепившись в эту выемку я изо всех сил потянул себя прочь от космического холода. Дрожа, цепляясь за кирпичи, я уходил от зовущего в лунный коридор бормотания, из последних сил вытаскивал оледеневшее тело и, мне повезло! Со слезами на глазах обрадовался подъехавшему автобусу. Цепляясь за поручень кое-как забрался в транспорт. Да уж, со стороны я точно был похож на крепко пьяного парня, тем не менее, с надеждой взглянул на людей, мол, вы тоже видите это чудовище в небе?! Несколько человек устало смотрели в сторону реки над которой висела фантастических размеров Луна, и по ходу им было всё равно, что там в небе висит. Кондуктор, пожилая женщина, взяв из дрожащих пальцев деньги и обилетив меня, устало поплелась поближе к шофёру.

Отъезжая посмотрел за эту старую кирпичную остановку, и увидел обледеневшую фигуру у лунного коридора. Это была моя фигура и вся задняя половина этого ледяного кокона была разбита. Это я вырвался из объятий смертельного холода… Запоздало осознал тогда, что совершил нечто непоправимое и за это мне обязательно прилетит, если не по башке, то!..

«И по ходу пьесы этот случай и есть та отправная точка с которой началась цепь этих странных событий…

Надо быть честным с собой, и не прятать голову в песок как страус, если сглупил, то надо отвечать… даже, если тупанул не нарочно! Вот я и отвечаю, и расхлёбываю кашу которую заварил, когда открыл канал связи с Луной при помощи древнего заклинания…

Голос в голове кричал сквозь помехи: Помоги до того, как ты погибнешь.

Охренеть! Жуть!.. Не по себе как-то…Я и так чуть не помер тогда от страха! Потом неделю с простудой отлёживался… Ведь не просто так всё случилось, а случилось потому что я артист и талантливо сыграл на натуральной декорации в нужное время и в нужном месте!.. И тот колдун, который составил это заклинание, может и не колдун был вовсе, а!.. один из тех, кто прилетел к нам на Землю, скажем, с Сириуса! И по какой-то причине ему пришлось остаться здесь, на Земле! И этот, с Сириуса, пытался наладить связь со своими. И вот спустя века, благодаря филологам, собирающим фольклор и автору пьесы Сергею Геннадьичу, будущий народный артист всея Руси Андрей Красно-Солнышко, наконец-то установил связь с другой цивилизацией. Эпическая сила! И возможно, с Сириусом! И на самом деле заклинание надо было в скафандре читать. И тогда бы не замёрз от космического холода!.. Примерно, так вся картинка пока выглядит. Иначе, я ― псих, и мне надо лечиться! ― снова улёгся, и накрылся одеялом с головой! ― Целый месяц ничего не было, и на тебе: помоги, помоги… Надеюсь этот канал связи, как-нибудь сам скоро закроется… а там, в армию».

Так с этой мыслью и заснул…