Читать книгу: «Сложное взросление»

© Анастасия Топчий, 2024

ISBN 978-5-0064-0491-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Вряд ли мою семью можно назвать стандартной.

Сейчас в ней четверо человек, включая меня: три сестры и один брат. Отцы у всех нас разные, что сделало нас абсолютно не похожими друг на друга. Окружающим сложно было предположить, что мы родственники.

Меня зовут Кэссиди Джей Симпсон, и я второй ребенок в семье. Мне восемнадцать, и без ложной скромности могу сказать, что я не являюсь проблемным подростком. Наоборот, я веду скорее отшельнический образ жизни, а среди людей чувствую себя забитой. Каждый раз, когда мы меняли школу, старшая сестра говорила, что у меня появляется новый шанс показать себя. Но до сих пор эти попытки не венчались успехом.

Мэй Полсен, моей старшей сестре, двадцать лет, и ведет она себя как самый настоящий взрослый. По крайней мере, делает вид. Ей все время приходилось заботиться обо всех нас. В слово «забота» я вкладываю не стандартную помощь матери в виде приготовления еды или прогулок по выходным, а эмоциональную поддержку и складывание семейных отношений в семье. Именно с этим аспектом никогда не могла справиться мама.

Мэй – высокая широкоплечая девушка с узкой талией. От природы и, видимо, от отца ей достались натуральные рыжие локоны и россыпь веснушек на белом лице. Она – солнце нашей семьи, и все мы будто вертимся вокруг нее, заряжаясь ее неисчерпаемой энергией.

Третий ребенок – наш брат, Маркус Де Брюн, ему пятнадцать. Его отец был наполовину немцем, и Маркусу от этих генов достались широкие скулы и крупные зубы, что в общем-то не лишает его привлекательности. Смугловатая кожа и темные кудри, которые все время непослушно падают на его черные глаза, скрашивая внешний вид брата. Все это досталось ему от мамы, и почему-то только ему. Маркус практически не бывает дома в светлое время суток, но всегда возвращается домой на ночь. После школы он часто подрабатывает на раздачах листовок или проведениях дегустаций в супермаркетах, иногда даже помогает на стройке или в магазинах на разгрузке товара. А в выходные спускает заработанные деньги на мальчишеские развлечения, и, как мы в последнее время думаем, на девчонок. Он никогда не берет на свои личные нужды из семейного бюджета и часто даже пренебрегает новой парой кроссовок в пользу одежды для сестер. В шутку он говорит, что себя он в этой жизни найдет, а вот нас ему еще замуж выдавать.

Я долго считала отца Маркуса и своим родным отцом тоже. Он появился еще до моего рождения, когда мама была беременна, и пробыл с нами почти восемь лет. О том, что нас не связывали кровные узы, я узнала много позже, уже будучи подростком, когда начала задавать маме неудобные вопросы о том, почему моя фамилия не Де Брюн. Оказалось, что в моем свидетельстве о рождении «автоматически» указан предыдущий муж мамы, который бросил ее, как только она забеременела, и мне присвоили его фамилию. Разбираться в этом мама, видимо, не хотела, и просто оставила все как есть.

Если солнцем в нашей семье является Мэй, то ангелом хранителем определенно служит малышка Элиз Купер. Ей всего семь лет, и она самый светлый, добрый и непорочный человек, которого я знала за всю свою жизнь. Ее огромные голубые глаза, обрамленные длинными черными ресницами, проникают в душу любому, кто посмотрит в них, и тут же этот человек поклянется положить весь мир к ее ногам. Со дня появления Элиз мы втроем поняли, что малышка была действительно недостающим звеном в наших взаимоотношениях. Жаль только, что этого не понимала мама.

В этот дом мы переехали незадолго до смерти отчима, отца Элиз. Это произошло примерно год назад. Он употреблял и продавал наркотики последние пару лет своей жизни, но его кончина все равно стала внезапной для нас, детей, потому что свою деятельность он мастерски скрывал. Отчим Купер был хорошим человеком и, думаю, он даже нас любил. У него была хорошая работа, когда он пришел в семью, и он охотно делился своими доходами с мамой, чтобы та собирала нас в школу или водила в аквапарк. Он уделял особое внимание Маркусу, какое должно было уделяться отцом сыну, и, наверное, свои самые хорошие привычки и принципы Маркус унаследовал от него.

После смерти отчима мама рассказывала, что тот потерял работу и занялся наркотиками, хотя я не уверена, что она повествовала в верном порядке. Я даже не уверена, не употребляла ли она вместе с ним, хотя она мне клялась, что этого не было. Тем не менее, спустя еще полгода, через неделю после вступления в наследство на этот дом, мама скончалась от приобретенного гепатита B.

После этого трое из нас оказались в детском доме. Мэй еще не исполнилось двадцать один, чтобы иметь все юридические возможности, к тому же она была без своего жилья и без доходов на семью из четырех человек. Поэтому она не могла получить разрешения у социальной опеки забрать троих детей, включая меня. Она осталась жить в доме, куда нас привел отчим, вместе с его братом, дядей Винсом.

Этот дом принадлежал родителям отчима. Они оставили его двум сыновьям, но отчим тогда стремительно развивал карьеру и смог накопить на собственное жилье. Потом это жилье было продано, как оказалось, за долги, и мы переехали сюда. Тогда же мы впервые узнали о существовании дяди Винса, а он узнал, что у него есть родная племянница Элиз.

Винсенту Куперу двадцать девять лет, он ездит на седане среднего класса и имеет среднюю работу в качестве менеджера по продаже автомобилей. Он не из тех людей, которым идут костюмы, но на работе ему часто приходится носить классические рубашки, непристойно обтягивающие его бицепсы. Постоянных отношений он не заводит, но девушки все время крутятся вокруг него и на нем.

Он был совсем не готов к нашему появлению в доме еще при отчиме, и уж тем более не готов, когда оказалось, что он остался нашим единственным родственником, и в его руках было забрать нас из приюта. Мэй понадобилось два месяца, чтобы подтолкнуть его к этому решению, и здесь нас снова спасла малышка Элиз. Его родной ангелочек, единственное хорошее, что осталось от брата. Он забрал всех нас ради нее, потому что забрать только одного было нельзя.

Основная часть нашего дома была одноэтажной и состояла из двух достаточно больших комнат, кухни, объединенной с обеденной, ванной комнаты и прихожей. К дому прилегал гараж, в котором помимо машины располагалась котельная, и еще одна комната находилась над гаражом. Попасть в нее можно было по наружной лестнице прямо с крыльца парадных дверей. В ней проживал Винс. В этой комнате он отгородил себя и своих любовниц от нас. Бывали дни, когда мы вообще не пересекались или встречались только в очереди в туалет.

В одной из больших комнат нашего нового дома расположились мы с Мэй. Мы предлагали Маркусу разделиться по принципу «мальчики/девочки», но брат решил, что так будет нечестно по отношению к нам. Втроем в одной комнате действительно было бы тесновато. А учитывая, что Маркус все равно бывает дома только по вечерам, его комната простаивала бы впустую. Поэтому он разделил ее с младшей сестрой.

Теперь это было моей жизнью, и мне предстояло к ней привыкнуть.

Глава 1

– Кэсси, проснись, – повторила в третий раз Мэй, после чего мой взгляд, наконец, сфокусировался на лежащем передо мной бутерброде.

– Просто задумалась, – пробормотала я и глотнула горячего чая.

Мы с Маркусом завтракали на кухне, пока Мэй заплетала Элиз косички. Сегодня был первый учебный день в новой школе. Мне предстояло перетерпеть выпускной класс, Маркус поступал в девятый, а Элиз в первый. Трудно было определить, кто нервничал больше всех.

– О чем? – поинтересовалась старшая сестра. Ей снова пришлось повторить свой вопрос, чтобы вырвать меня из оцепенения.

Тем временем дядя Винс зашел на кухню, на ходу пытаясь завязать парадный галстук, и я медленно проводила его взглядом. Ох, Мэй, тебе лучше не знать, о чем думает твоя сестра. Последний месяц моя голова была забита мыслями о Винсенте Купере, собственном опекуне. Не знаю, с чем это могло быть связано: переходный возраст или какая-то разновидность эдипова комплекса, но меня невероятно влекло к этому мужчине. И боюсь, он это чувствовал.

– Мы с Маркусом меняем школу уже четвертый раз, – пожаловалась я. – Я уже не вижу смысла вообще туда ходить.

– Эта школа чудесна уже тем, что в первый же день для выпускного класса устраивают дискотеку, – подбадривала меня Мэй. Теперь она усадила Элиз за стол, чтобы та съела порцию шоколадных хлопьев с молоком, а сама принялась за свою прическу.

Перед работой Мэй обычно зачесывала свои рыжие локоны в высокий конский хвост, что прибавляло ей несколько лет. Но на ее работе неплохо было выглядеть постарше. Сестра работала в турфирме и должна была соответствовать образу опытной путешественницы, а не двадцатилетней сиротки, которую могут впечатлить поездки на городском автобусе.

– «Дискотека». Боже, Мэй, сколько тебе лет, девяносто? – усмехнулся Маркус. Мэй одарила его строгим взглядом, но не ответила.

Школа действительно собиралась провести сегодня целую культурную программу длиною в день. После общей праздничной линейки выпускной класс собирался на квэст, который устроили учителя в рабочих кабинетах. Затем нас ожидал обед в школьной столовой, во время которого нам расскажут подробный план на последний учебный год, и далее в актовом зале намечалась вечеринка.

– Дядя Винс, а у нас будет дискотека? – спросила Элиз.

– Нет, малышка, у нас после школы мороженое в «МакРайле», – ответил Винс и стянул с моей тарелки нетронутый бутерброд. – Может, Маркус к нам присоединится?

– Я не уверен, – брат наморщил нос. – Ваша тусовка выглядит привлекательной, но, скорее всего, я зависну где-нибудь с новыми одноклассниками. Надо вливаться в компанию.

– Кстати про компанию, – сказала Мэй. – Кэсси, сегодня твой шанс начать все заново и показать себя во всей красе. Будь уверенной в себе!

Я собрала со стола пустые тарелки и отнесла их в раковину.

– Я уверена лишь в своей «речи новичка», ведь я практиковала ее так много раз, – буркнула я себе под нос.

Я надела фартук, чтобы не забрызгать свой наряд, состоящий из темно-синей рубашки и черной пышной юбки, которую я считала слишком короткой, но ничего более подходящего на праздничный школьный день в гардеробе сестры я не нашла. Механические движения губкой по тарелкам и журчание воды из-под крана заставили меня снова погрузиться в свои мысли.

Но вдруг я почувствовала, как спину обдало жаром. Винс подошел ко мне вплотную, чтобы дотянуться до навесного шкафа с посудой и взять чистый стакан. Наши бедра невзначай соприкоснулись, и по моему телу словно пробежал электрический разряд. Я замерла и затаила дыхание. Мне показалось, что Винс берет стакан дольше, чем положено, будто он специально навалился на меня. Затем он положил свою огромную ладонь мне на талию, наклонился к моему уху и произнес своим бархатным голосом:

– А я уверен, что ты всем понравишься.

Винс выпил воды и направился в гараж, а я осталась стоять за раковиной, переводя дыхание. Из-под юбки по ноге покатилась капля пота.

По окончанию сборов мы уселись в машину: Винс за рулем, Мэй на переднем сидении, а я, Маркус и Элиз сзади. Я чувствовала себя некомфортно, наблюдая, как переглядываются дядя с сестрой. Отсюда, с заднего ряда, они выглядели как муж и жена, которые везут своих детей в школу. Но я не их ребенок, Мэй мне не мама, а дядя – не дядя и уж тем более не отец. Я тоже хочу сидеть с ним спереди и обсуждать планы на день. О чем я только думаю…

Школьная линейка прошла стандартно. Все классы выстроились на футбольном поле под открытом небом. Винс и Мэй присоединились к первоклашкам, чтобы поддержать Элиз. Мы с Маркусом тоже были довольно далеко друг от друга, отчего мне было одиноко.

Я принялась рассматривать своих одноклассников, чтобы занять себя во время речи директора. Они все казались такими взрослыми и самодостаточными, что я на их фоне была всего лишь случайным прохожим. Мне ни за что не влиться в коллектив, только эта мысль пульсировала у меня в висках. Здесь были ребята с дорогими прическами и в стильных пиджаках, девушки со сдержанным макияжем и лаковыми сумочками, которые явно не были предназначены для школьных принадлежностей. Были и сильно выделяющиеся персонажи с разноцветными волосами и кожаными штанами, отделанными металлическими заклепками. Но и последние выглядели настолько уверенно, что никому не захотелось бы тыкать в них пальцем.

Когда все начали расходиться по классам, я готовилась к одному из своих самых худших кошмаров: к речи новичка. Меня зовут Кэссиди Джей Симпсон. Десятый класс я окончила в детском доме. Я приехала из другого города, потому что отчим разорился и перебрался в родительский дом. Вы не узнаете, но у меня здесь еще брат и сестра, с другими фамилиями, потому что мама была не разборчива в мужчинах. Кстати, она умерла. Надеюсь, мы с вами подружимся!

– Итак, самую скучную часть мы выдержали, – воскликнула учительница, когда дверь в кабинет закрылась. Ее слова ученики поддержали негромкими вздохами облегчения. Я осталась стоять у дверей, потому что не знала, куда мне садиться.

– В нашем классе пополнение, – продолжила учительница, жестом приглашая меня подойти к ней. – Красавицу зовут Кэссиди Симпсон, и все мы проявим гостеприимство и поможем ей освоиться на этот короткий срок, что нам осталось здесь отбывать.

На одну минуту внимание двадцати одноклассников замкнулось на мне. Никто из них не смотрел на меня злобно или хоть сколько-то вызывающе. Наоборот, некоторые даже улыбались и кивали в ответ на слова учительницы. От слова «красавица» мои щеки тут же зарделись, и взгляд неловко потупился.

– Меня зовут миссис Геральд, – обратилась ко мне учительница. – Мы не будем терзать тебя расспросами. Я задам только один вопрос в преддверии осенних мероприятий. Скажи, милая, у тебя есть хобби?

Я сильно удивилась этому диалогу и оглядела класс, чтобы оценить, насколько надо мной хотят посмеяться. Но все спокойно сидели и просто ждали моего ответа.

– Я… – я немного запнулась от стеснения. – Я пишу картины. Маслом.

– Восхитительно! – миссис Геральд хлопнула в ладоши. – Очень надеюсь, ты продемонстрируешь свои творения на выставке, которая пройдет в октябре. А теперь проходи на свободное место возле Джил, у нас там как раз уголок художников определился.

Учительница указала на парту, располагающуюся на предпоследнем ряду возле симпатичной блондинки с вздернутым носиком, Джил. Девушка приветственно кивнула. Я садилась в полном недоумении от происходящего и даже незаметно ущипнула себя за коленку, чтобы убедиться, что не сплю.

– Кэссиди, все нормально? Ты выглядишь растерянной, – обеспокоилась миссис Геральд.

– Я впервые встречаю… такое, – ответила я, не сумев подобрать слова.

– В нашем классе очень теплая обстановка и множество мероприятий. Видишь ли, я считаю, что мы все тут в заложниках, поэтому я стремлюсь скрасить наше бренное пребывание в рамках образовательной системы. Но это не значит, что, если вы станете списывать на контрольных, я спущу вам это с рук!

День прошел замечательно впервые за очень долгое время. Джил быстро сдружилась со мной, и к ней присоединились еще две девчонки. На вечеринке меня пригласил на медленный танец один из тех парней, которых я рассматривала на линейке, по имени Майкл Вестберри. У него были каштановые волосы, отливающие в медь, и такие же зеленые глаза, как у меня. Когда он улыбался, оголялись его белоснежные клыки. От его взгляда слегка кружилась голова. Или же это было связано с тем, что кто-то подлил в апельсиновый «детский» пунш водки, пока взрослые не видели.

К ужину все, включая Маркуса, были дома. Я нарезала овощной салат, Мэй поджаривала на сковороде котлеты, приготовленные и замороженные бабушкой Купер. Мы редко виделись с ней и с дедушкой Купер просто потому, что не искали встреч из-за неловкости сложившейся ситуации, но они все равно проявляли заботу в виде приготовления домашней еды на всю семью, а не только на Винса и Элиз. Это было невероятно приятно. Никакие другие бабушки в моей жизни так не делали.

Маркус сервировал обеденный стол на пятерых человек, а Элиз бегала взад-вперед, рассказывая о первом дне в школе и о гигантском мороженом в «МакРайле», которое она не смогла доесть. Винс вошел на кухню, взял со стола пятую тарелку и подошел ко мне, чтобы положить в нее недорезанные овощи. Он так плотно прижался ко мне, касаясь моего плеча, что я больше не могла сосредоточиться на ноже и отложила его.

– Мы думали, ты будешь ужинать с нами, – сказал Маркус, распределяя сервировку уже на четверых.

– Прости, брат, у меня гости, – пропел дядя, накладывая на тарелку все, что видит. – Кэсси, как твой класс?

Винс перестал хлопотать, положил свою ладонь на мою и посмотрел мне в глаза. Я замерла в ожидании реакции со стороны брата или сестры, но все были заняты своими делами или не придавали значения происходящему. Неужели никто не видит, что он ко мне клеится?

– Лучше, чем я ожидала, – я сглотнула подступивший к горлу ком и отвела взгляд.

Дядя Винс изменился в лице и нахмурил брови.

– Ты пила, – сурово отрезал он.

– Я не специально, – парировала я, и только после завершения предложения осознала, насколько глупо это звучит.

Мэй отвлеклась от котлет и грозно замахнулась на меня лопаткой.

– Кэсси, ты с ума сошла? Тебе было мало примеров алкоголизма?

– Эта дискуссия может привести к огромной ссоре! – огрызнулась я, отпрянув от дяди.

– Она действительно не специально, так что давайте закроем тему, – вмешался Маркус. – Старшие подлили водки в чан с соком. Я сам это видел.

– А ты что там делал? Вечеринка было только для выпускников!

– Для выпускников и тех, кто считает это несправедливым, – уточнил брат. – Там было прилично людей из девятых и десятых классов, просто в темноте нас не заметили.

Винс выудил из холодильника пару банок пива и помахал нам рукой.

– Тогда ты спасена, юная леди. А я пошел развлекать гостей. Приятного аппетита!

После ужина было уже совсем темно. У меня раскалывалась голова, и я вышла на крыльцо подышать свежим воздухом, оставив брата и сестер убираться на кухне. В апартаментах Винса зажегся свет, слегка осветив площадку перед домом и, как мне показалось, отпугнув енота, который подбирался к нашему мусорному ведру. Через несколько минут по лестнице вниз сбежала девушка с растрепанными волосами и чересчур раскрашенными глазами с нарощенными ресницами. Она притормозила возле меня и поздоровалась, назвав меня Мисси, и даже задала мне пару стандартных вопросов, которые я пропустила мимо ушей.

– Проходите мимо, девушка, – устало произнесла я. – Мы не успеем с вами подружиться.

Девушка захлопала глазами как кукла, но обработать мою реплику не успела, потому что к дому прибыло ее такси.

Как только машина уехала, спустился и Винс. Он встал возле меня, облокотился на ограждение крыльца и глубоко вдохнул ночной воздух с каким-то нелепо просветленным выражением лица.

– Как прошел вечер? – спросила я, чтобы не давать шанса возникновению неловкого молчания.

– На «семерочку», – ответил Винс.

– Я сэкономлю на обедах и подарю тебе на Новый год секс-куклу, – пробормотала я. – Выглядеть будет так же, но не надо будет разоряться на такси и нелепые отговорки о том, что вы больше не встретитесь.

– Кто это тут ревнует, – усмехнулся Винс и приобнял меня за талию. Я не стала сопротивляться, но мурашки от его прикосновения заставили меня поежиться.

– Я ревную, – игриво согласилась я. – Но не к ней, а к Элиз. Я тоже хочу мороженое из «МакРайли», которое трудно доесть.

Мы посмеялись. Внезапно я осознала, насколько физически и эмоционально устала за целый день. Голова будто налилась свинцом, и я склонила ее к плечу Винса. Опираться на него оказалось очень удобно, ведь он был гораздо выше меня, и моя голова приходилась ровно на его широкий бицепс. Мне было так тепло, несмотря на прохладный ночной ветерок, что я мысленно пыталась замедлить время, чтобы насладиться этим теплом подольше.

– Сегодня был хороший день, – призналась я. – Но я рада, что завтра пятница. На выходных будет время все переварить.

– Кстати о выходных, я подумываю свозить вас в городской бассейн, пока еще тепло.

– Не может быть, чтобы ты занялся нашим досугом.

– Ну, это не совсем моя идея…

– О боже, только не говори, что у тебя там свидание.

– А что такого? Было бы не честно, если бы я поехал туда один.

Я отодвинулась от дяди и поплелась в дом. У меня не было больше сил находиться рядом с ним. Он как энергетический вампир высушил меня досуха.

– Спокойной ночи, Винсент, – бросила я и закрыла перед ним двери.

В солнечный субботний день открытый бассейн был переполнен горожанами. Нам повезло, что новая девушка Винса пришла сюда пораньше и заняла два двухместных лежака, которые, к слову, находились поодаль друг от друга. «Оставались только эти», – лукаво прокомментировала она, когда Мэй недоуменно развела руками.

– Мы с Элиз все равно будем все время у бассейна, – попытался снять напряжение Маркус. – Вам двоим одного лежака хватит. И надо быть подальше от Винса, если хотите подцепить парней.

Мэй фыркнула и принялась раздеваться, не сводя глаз с лежака дяди. Все мы заблаговременно надели купальники, чтобы не толкаться в раздевалке. Я стянула с себя джинсовые шорты и свободную футболку, оголяя перед всеми свое тело. Мне было некомфортно в раздельном купальнике, но и этот элемент одежды мне достался от старшей сестры, а она обожала подставлять лучам солнца каждый кусочек своей белоснежной веснушчатой кожи. Мне тут же захотелось прикрыться полотенцем, чувствуя на себе взгляды окружающих, но Мэй убедила меня, что я надумываю. Я надела солнечные очки, намазала Элиз кремом для загара и отправила младшую сестру с Маркусом в человеческий муравейник, который назывался городским бассейном.

Я отклонилась на спинку лежака и принялась медленно натирать свои ноги кремом.

– Что он в ней нашел, – жаловалась Мэй, кивая в сторону дяди и его девушки. – У него совсем нет вкуса на женщин.

– Зачем иметь вкус, когда можешь попробовать все, – ответила я, тоже устремив глаза на Винса, надеясь, что солнечные очки не просвечивают, и он не узнает, что я на него пялюсь.

Я заметила, что дядя тоже косится в нашу сторону, но не придала этому значения. Он как опекун должен смотреть за нами.

– Я тебя умоляю, оставь свои ноги, выпрямись и расслабься, – одернула меня Мэй. – Ты что, стесняешься?

– Вообще-то да, – пробормотала я, послушно выпрямляя ноги. – Мне не нравится находиться полуголой среди толпы.

– Алло, тут все полуголые, – сестра покрутила пальцем у виска и тоже расположилась на лежаке.

Я закрыла глаза и постаралась выбросить мысли из головы. Солнце пекло, и по всему телу образовались мелкие капельки пота. Самые наглые из них стекали по моей шее и падали на грудь, щекотно сползая прямо в декольте.

Наконец, я решила, что пора охладиться. Я поднялась, жестом указывая на бассейн, чтобы сестра меня не потеряла, и направилась к спуску в воду. Туда-сюда сновали люди, хаотично перемещаясь между баром, бассейном и лежаками. Все задевали друг друга локтями, но даже не извинялись, возлагая всю ответственность на аншлаг. Я шла вдоль бортика бассейна, стараясь обойти стороной толпу, но вдруг навстречу мне материализовался тучный мужчина с двумя стаканами виски-кола со льдом, такой же умный, как и я. Он успел меня заметить и сделал шаг вбок, чтобы уступить мне дорогу. Но в этот момент кто-то толкнул его, и содержимое стаканов вылилось прямо мне под ноги.

Я поскользнулась и, выпустив от испуга весь воздух из легких, упала в воду. Я начала барахтаться, чтобы всплыть на поверхность, но была дезориентирована. Глаза пощипывало от хлорки. Мне было необходимо дышать, и я инстинктивно открыла рот.

Когда что-то подхватило меня и выбросило на горячую плитку, я уже успела вдохнуть немного воды, отчего, оказавшись на суше, я сильно закашлялась.

Чужие губы коснулись моих губ. Ладони обхватили мою голову, чтобы зафиксировать положение. Я чувствовала, как в ушах раздается бешеный ритм моего сердца. Я боялась открыть глаза. Поцелуй, это действительно был он? Мой первый поцелуй. Я ощутила самый кончик языка на своей нижней губе.

– Кэсси! – истеричный вопль Мэй заставил меня очнуться. Я открыла глаза и увидела перед собой Винса. Он был мокрым, а его грудь вздыбилась словно после марафона.

Маркус помог мне подняться на ноги. Все это время я не сводила взгляда с дяди. Он выглядел очень взволнованно. Сестра обернула меня в огромное полотенце и усадила на лежак.

– Мэй, он поцеловал меня, – в бреду говорила я, вцепившись в сестру как в последнее спасение.

– Приди в себя. Он делал тебе искусственное дыхание. Если бы не он, тебя бы попросту забили в этом дурацком бассейне!

– Но мне не нужно было искусственное дыхание, – настаивала я. – Я не захлебнулась!

– А со стороны выглядело именно так!

Мэй растирала меня полотенцем, чтобы я перестала дрожать. А мне казалось, что я схожу с ума. Неужели, все, что происходило между мной и Винсом в последнее время – плод моего воображения?

– Думаю, нам пора домой, – откуда ни возьмись появился дядя.

– Я сгорела, дядя Винс, – пожаловалась Элиз, которая после часа в воде выглядела как вареный рак.

На этом наш семейный уикенд подошел к концу, хотела новая девушка дяди этого или нет.