Читать книгу: «Джанга с тенями», страница 6

– Да… – Квилд скорбно склонил голову. – Да, действительно, я так и поступлю. Сейчас позову помощников, треш Миралисса, и отнесем убитых ко мне домой, а там уж женщины разберутся что да как. К похоронам приготовят… – вновь загрустил Квилд. – А этих двоих супостатов я, с вашего позволения, на заднем дворике, возле скотного двора закопаю.

– Это на ваше усмотрение, мастер Квилд.

Трактирщик удалился. Дядька допил пиво и подошел к нашему столу.

– Как плечо-то? – немного виновато спросил у него Арнх.

– До свадьбы доживет и мясом зарастет. Спасибо леди Миралиссе, помогла шаманством, через неделю буду как новенький.

– Горлопана жалко, – вздохнул Кли-кли.

– Ты погоди, зеленый, его хоронить-то! Может, и жив еще наш Горлопан, – одернул шута Сурок. – Не стали бы люди Неназываемого с собой труп тащить, живого уволокли, чует мое сердце.

Может, и живого… А может, и нет… Без постоянного нытья и брюзжания Горлопана в отряде сразу стало как-то пусто…

Минуты текли со скоростью улитки, которая ненароком попала в королевские винные погреба и налакалась в них дармового пойла по самое не хочу. Капли времени падали на раскаленные угли ожидания, но никто из богов даже не попытался ускорить их бег, превратить капли в дождь и затушить их жар.

Вернулся Квилд с помощниками, и, погрузив тела на носилки, их вынесли из трактира.

Два раза заглянул Халлас. В первый сообщить, что все тихо, а второй – за двумя кружками пива. На вопрос Дядьки, чего они с Делером будут делать с пивом на посту, бесхитростный гном ответил очень лаконично – пить. Дядька нахмурился, но ничего не сказал, видно решив не ввязываться в бесполезный спор.

Алистан с невозмутимостью, которой позавидовали бы особы королевской крови, продолжал наяривать точильным камнем по мечу, видно желая сделать его самым острым во всей вселенной. Пример графа оказался заразителен, и Угорь, обнажив один из двух своих клинков, принялся за работу. На мой взгляд, точить гарракский клинок – ненужная трата времени. Узкий и изящный «брат» без всяких усилий мог располосовать эльфийский дрокр, не говоря уже об обычном шелке. Я поинтересовался у Дядьки, где мой любимый арбалет и нож. Десятник ткнул пальцем в сторону дальнего стола, где было свалено все наше оружие.

Сурок продолжал запихивать в Непобедимого очередную порцию снеди, и создавалось такое впечатление, что воин кормит свою зверушку на убой. Арнх, Дядька и Эграсса занялись игрой в кости на интерес, и эльф уже успел выиграть шесть раз.

Кли-кли с совершенно серьезной миной шептался с эльфийской принцессой. На мою попытку подойти к ним шут ответил не очень приветливым взглядом, и я отошел. У гоблина и эльфийки появились общие секреты?

Фонарщик потихоньку наигрывал грустную мелодию на дудочке, и лишь я остался не у дел. Решив заняться чем-нибудь полезным, я извлек из сумки карты Храд Спайна и изучал их до той поры, пока не вошел Элл.

Миралисса вопросительно изогнула бровь, но эльф лишь отрицательно покачал головой.

– Не нашел.

– Никаких следов? – отвлекся от меча Алистан.

– Да нет, совсем наоборот – слишком много следов. Я по ним прошел через весь город и даже обнаружил тех, кто украл у нас ключ, но они все уже были мертвы.

– То есть?! – одновременно вскричали Миралисса и Сурок.

– То есть абсолютно мертвы. Их утыкали стрелами. Если эти люди и несли ключ, то у них его отобрали. Карманы покойников пусты. Шесть трупов в темном переулке, никакого ключа, никакого Медка и дальше… как будто метлой прошлись. Я искал, но без толку…

Напавшие на нас – сами попали в засаду? Этих-то кто успел пришить? Свои или в дело вступила третья сторона? Просто как пауки в банке!

– Надеюсь, с Медком ничего плохого не случилось, и он будет поудачливее, чем наш Элл, – ворчливо сказал Дядька.

– Мумр, – негромко произнес милорд Крыса. – Позови в трактир Халласа и Делера. Все равно без толку на улице торчать. Никто к нам этой ночью больше не нагрянет.

Фонарщик отложил в сторону дудку и пошел выполнять приказ Алистана.

В трактир ввалились гном с карликом. Оккупировав стойку, они принялись уничтожать стратегические запасы пива, заодно добрым словом вспоминая друга Горлопана, да пребудет он в свете.

Все вновь занялись своими делами и лишь иногда бросали обеспокоенные взгляды в сторону двери.

Я вернулся к изучению бумаг. Проклятые лабиринты Костяных дворцов наотрез отказывались оставаться в памяти, я от силы смог запомнить путь от первого яруса до лестницы на второй. Буду надеяться, что у меня еще найдется время основательно посидеть над старыми бумагами магов Ордена.

Наконец, когда время перевалило за полночь и наше терпение уже почти полностью себя исчерпало, а волнение за судьбу исчезнувшего Медка достигло своей наивысшей точки, Медок вошел в трактир. Воин молча взял у Делера полную кружку густого темного пива и осушил ее одним глотком.

– Нашел я их, – усмехнулся молодой великан, тыльной стороной ладони вытирая усы. – Они в доме в южной части Ранненга.

– В южной? – нахмурилась Миралисса. – Но там только особняки высшего дворянства!

– Я же говорю, что в южной, леди Миралисса. Халлас, повтори пивка.

Медок протянул кружку гному, и тот безропотно ее наполнил.

– О Горлопане что-нибудь узнал?

– Ничего. Как в воду канул, – отхлебнул пива воин.

– Что вообще произошло? Элл тебя так и не смог найти.

– Да? – Медок посмотрел на эльфа.

– Я обнаружил только трупы…

– Ах да! Я когда вышел из трактира, отставал от наших убийц минут на десять. Да еще и стража в Верхнем городе разбегалась. Из-за стражи пришлось хорониться и идти с оглядкой, я ведь с собой меч на всякий случай прихватил. В общем, к месту схватки я немного опоздал. Пришел, на мостовой одни лишь мертвецы и десяток ребят с луками, уходящих из темного переулка. Ну, на безрыбье, как говорится… Я за ними пошел.

– Они что-нибудь говорили?

– Да нет… – подумав, сказал Медок. – Правда потом, когда убийцы встретились с каким-то человеком, тот сказал, что Хозяин теперь может быть ими доволен.

– Хозяин? – с тревогой переспросила у Медка Миралисса и бросила предупреждающий взгляд в мою сторону.

– Так они сказали, – пожал плечами Медок и отхлебнул из кружки. – Мне довольно долго пришлось за ними идти, а потом еще дольше торчать в каком-то закутке, пока неизвестные ожидали человека. Они передали ему тот предмет, что украли у вас, треш Миралисса, получили деньги, восхвалили Хозяина и свалили.

– А тот неизвестный?

– Этот человек, получив то, что желал, пошел совершенно в другую сторону. Тут уж мне пришлось выбирать, за кем направляться. Я рассудил, что украденная штука важнее, и последовал за новым знакомцем. Ловким он оказался, зараза! Чуть было его не потерял. Да и он меня не засек только чудом, я едва успел спрятаться, когда он ни с того ни с сего решил тылы проверить.

– Он тебя точно не заметил? – обеспокоилась Миралисса.

– Да нет… Не должен был.

– Чего же ты его не пришил, раз у него ключ был? – разочарованно спросил гном.

– Видел бы ты его, Халлас! – попытался оправдаться Медок. – Опасный тип. Было в его походке что-то такое… Ты бы понял, если встретился с ним. Да к тому же он еще и шаманом мог оказаться – больно бледная у него кожа…

– Ты сказал «бледная»?! – вскинулся я.

– Ага. Кожа у него, стало быть, как мел. Белая-белая.

Уж не мой ли это был знакомец Бледный? Выходит, на Большом Рынке мне не почудилось и я видел именно его. Думаю, Ролио тогда тоже меня заметил. Случайно ли он оказался на Рынке или меня специально выискивал – это уже не важно, ключ теперь у него.

Бледный оказался даже хитрее, чем я думал, – он не стал лезть напрямик, решил дождаться удобного момента и добыть артефакт для своего Хозяина. Как же повезло проклятому сучьему коту! Такой шанс сам приплыл в его лапы!

Сторонники Неназываемого все сделали за Бледного, и слугам Хозяина оставалось лишь подкараулить свою добычу в темном переулке и, расстреляв воров из луков, завладеть ключом. То, что не удалось шаману Хозяина полторы тысячи лет назад в горах Карликов, удалось наемному убийце сегодняшней ночью, и Хозяин наконец-то смог заполучить вожделенный ключ в свои лапы.

– Продолжай, Медок, – попросил Эграсса.

– А что продолжать? – пожал плечами Медок. – Я не Кот, да пребудет его душа в свете, следопыт из меня, как из Халласа ювелир, но все же этого парня я смог довести. Он в огромном особняке в южной части города. Вот и весь рассказ.

– Что за дом? Где он расположен?

– Да тьма знает это расположение! Я в Ранненге, как и вы, впервые. Насилу дорогу обратно нашел, а вы у меня расположение спрашиваете. Да и названий этих городских улочек вовек не запомню.

– Но дом-то ты опознать сможешь? – спросил милорд Алистан.

– А как не опознать? – хмыкнул Медок. – Не дом, а целый дворец, и ворота вычурные, с птичками всякими.

– Вот и славно! Мы этим птичкам сейчас крылышки-то и пообломаем! – Халлас запихнул в рот кусок хлеба, который он с аппетитом жевал, отряхнул руки и взялся за боевую мотыгу.

– Ты куда это такой бойкий собрался? – Дядька с нескрываемым интересом наблюдал за гномом.

– Как куда? – опешил от такого странного вопроса Халлас. – Надо ведь ключ у этих отобрать.

– Одним неполным десятком? Не зная, к кому мы идем? Не зная численности охраны? Не зная, где в доме они прячут этот ключ и вообще там ли он? Побойся богов, Халлас! Видать, тебе слишком сильно приложили по зубам! – съязвил карлик.

– Сядь, Халлас, – негромко сказал Алистан, и пристыженный гном, собравшийся начать грызню с Делером, вернулся к стулу. – Вначале нам нужно узнать, с кем мы имеем дело, а уж потом лезть в бой.

– С кем мы имеем дело? Тут, пожалуй, я смогу вам ответить, милорд Алистан, – не подумав, ляпнул я и тут же прикусил язык, но было уже поздно.

– Ты стал прорицателем, вор? – спросил меня капитан королевких гвардейцев.

Милорд Крыса, граф Алистан Маркауз, Опора Трона и прочая и прочая во время разговора со мной всегда называет вашего покорного слугу вором. И только в очень редких случаях, лишь когда забывается, обращается ко мне по имени.

Что тут поделаешь? Не любит, ох не любит милорд Алистан таких ребят, как я. Не сомневаюсь, будь его воля, он бы развешал всех воров Авендума на деревьях в королевском парке и по три раза в день пересчитывал количество висельников, чтобы, не дай Сагот, кто-нибудь не пропал. Встреть я графа при других обстоятельствах – тут же загремел бы в Серые камни (и это только в том случае, если палач в то время будет слишком занят).

Так что вполне можно понять не очень благожелательное отношение капитана королевской гвардии к моей скромной персоне и его бешенство, когда вместо того, чтобы отдать приказ отправить Гаррета-тень в тюрягу, король приказал милорду Крысе совершенно противоположное – охранять меня любой ценой, сдувать пылинки и беречь каждый волос на голове.

Маркаузу исполнить такой приказ – все равно что проглотить отравленный стилет. Но с королем не поспоришь, и наш глубоко обожаемый граф взялся за дело с основательностью, твердо решив на время забыть, что я преступник, и довести меня до Храд Спайна в целости и сохранности.

Но приказ приказом, а отношения отношениями. Если надо, он был готов заслонить меня собой от вражеской стрелы, но ласковое обхождение не входило в его задание. Поэтому со мной он старался не говорить, а если уж боги решали подкинуть графу испытание в виде общения со мной, он проделывал это с хмурой миной недовольного жизнью, да к тому же еще и нищего гнома.

– Да нет, милорд Алистан, – подчеркнуто вежливо ответил я на выпад. – Просто, по словам Медка, тот человек, что получил от напавших на сторонников Неназываемого ключ, не кто иной, как Бледный. А Бледный, как вы должны помнить, милорд, служит Хозяину. Смею предположить, что кто бы ни жил в доме, он так же, как и Бледный, на побегушках у Хозяина.

– Что же, звучит правдоподобно, – согласилась с моими доводами Миралисса, а затем раздраженно щелкнула пальцами. – И снова нам дорожку перебегает Хозяин.

Алистан хмыкнул, показывая, что я его нисколько не убедил своими предположениями, и еще яростнее заработал точильным камнем по лезвию батарного клинка.

– Прошу прощения, леди Миралисса, – лениво процедил наконец-то открывший рот Угорь. – Мы с ребятами в последнее время только и слышим от вас об этом Хозяине. Вы не могли бы рассказать о нем подробнее? Что это за человек, чего он от нас хочет? А то мы как слепые котята – даже не знаем, откуда может нагрянуть опасность. Мы все же охраняем вас.

– Да я и сама мало что знаю, Угорь. Это мастер Гаррет у нас знаток историй о Хозяине и его слугах. Гаррет, не будешь ли ты так любезен рассказать еще раз?

Взоры Диких обратились в мою сторону, всем было интересно послушать о попортившем нам немало крови Хозяине. Эльфы, Алистан и Кли-кли уже были знакомы с моей историей, и теперь пришло время посвятить в нее Диких, раскрыть правду ребятам о более опасном враге, чем Неназываемый. Хотя желания по второму разу повторять те события у меня было мало.

Почему более опасном? Враг, о котором ты ничего не знаешь, всегда более опасен.

– Мумр, налей мне пивка, – вздохнув, обратился я к Фонарщику. – Рассказ будет долгим.

– Ну, я уже его слышал, да и на дворе глубокая ночь, так что пойду-ка спать, – зевнул Кли-кли.

– Я тоже на боковую, – поддержал гоблина гном и бахвальски закончил: – Вы мне просто завтра, то есть уже сегодня, скажите, где башка у этого вашего Хозяина, и я ее стукну мотыгой, чтобы он козни нам не чинил!

– Герой ты наш, – фыркнул Делер.

– Ага, не то что некоторые карлики, носящие на пустой черепке глупую шляпу! – И гном вышел до того, как Делер успел найти более-менее достойный ответ.

Передо мной очутилась пузатая кружка пива, и я начал…

О моем походе в дом милорда Патийского, встрече с Посланником, Роге Радуге, заказе от короля, Бледном, демонах, Хозяине и его слуге, которого я стал называть Влиятельным. Приключения на Закрытой территории, попытке Хозяина украсть бумаги у моего учителя Фора.

И все! После этого случая о нем ни слуху ни духу. Не то что бы я очень по нему скучал, но после долгого затишья могла разразиться буря… Неожиданная пауза меня нервировала. То ли Хозяин на время отказался от попыток остановить наше продвижение к Храд Спайну, то ли он был занят более важными делами, но до сегодняшней ночи ни о нем, ни о Посланнике, ни о его слугах мы ничего не слышали.

Хозяин терпелив, как щука в зарослях осоки, он выжидал удобного момента, и когда сегодняшней ночью такой момент появился, хищник выскочил из засады и схапал рыбку-ключ.

Кто он такой и какие цели преследует, никто не знает.

– М-даа… – шмыгнул носом Делер, выслушав мою историю. – В интересные дела мы ввязались, а, Дядьку?

– Не ной, – ответил карлику десятник. – Знал, на что шел, когда из Одинокого с нами уходил.

– Знал, – согласно кивнул Делер. – Да нам и не привыкать! В снегах Страны огров выживали, неделями голодали, до изумрудного льда Игл Стужи доходили! Так что мы теперь и перед каким-то Хозяином не отступим!

– Не отступим, карлик, – тихо произнес Алистан. – Нам теперь отступать просто некуда. В первую очередь следует разузнать, кто живет в этом доме, как в него пробраться и где лежит ключ.

– Надо расспросить мастера Квилда. Он может что-нибудь знать про дом и его владельца.

– Возможно, – согласился с Миралиссой Алистан. – Но по тому описанию, что нам дал Медок, трактирщик вряд ли что поймет. Завтра поутру узнаем точный адрес и тогда уже начнем расспрашивать. Не думаю, что за ночь ключ покинет дом. Раз там живет кто-то из дворян, да к тому же ранненгских, то дом должен быть истинной крепостью, и было бы глупо переносить ключ в другое место.

– Лучше не рисковать, – посоветовал Эграсса. – Один раз мы уже поступили глупо, и не следует возводить глупость в привычку. Шанс, что ключ покинет особняк, все-таки существует, и если мы потеряем его сейчас, то вряд ли сможем найти.

– Ты прав, оставим возле дома наблюдателей. Дядька, распорядись!

– Ну дык… Добровольцы до конца ночи имеются?

Воины переглянулись.

– Утром отосплюсь, – наконец сказал Сурок и, сняв с плеча Непобедимого, передал его мне. – Посмотри за ним.

– Погоди, я с тобой прогуляюсь. – Из-за стола встал Эграсса и, взяв с'каш, вместе с Диким вышел из таверны.

– Ох! – Медок хлопнул ладонью себя по лбу. – Они же не знают, куда идти!

И воин побежал догонять Сурка и Эграссу.

– М-м-м, – задумчиво протянул Делер. – Мне показалось или треш Эграсса действительно захватил с собой клинок?

– На эльфов закон Ранненга не распространяется, Делер, – улыбнулась Миралисса. – Мы можем носить оружие, где угодно.

Тот разочарованно крякнул и пробурчал себе под нос, но так, чтобы она не услышала:

– Как зубастый, так можно с собой хоть катапульту таскать, а как честный карлик, так не разрешают взять в город какую-то безобидную секиру!

Я подхватил дремлющего линга и отправился спать, мучительно вспоминая: вытащил ли из седельных сумок затычки, спасающие меня от храпа Мумра? Слушать всю ночь трели и рулады Фонарщика мне абсолютно не улыбалось…

Кли-кли как всегда кинул одеялко на пол между двумя кроватями. Из ушей маленького паршивца торчало добрых сто унций ваты. В этот раз гоблин подготовился к звуковому штурму Дикого на «отлично».

Глава 5
…И продолжаются

На следующее утро меня разбудили резкие и злые визги Непобедимого. Со сна я поначалу вообще не мог понять, отчего слышу вопли линга, если у меня в ушах две прекрасные пробки, спасающие от звуков?

Божественное озарение сверзилось на меня как всегда неожиданно. Разгадка была очень простой – я слышу Непобедимого потому, что какая-то маленькая зелененькая гоблинская вонючка каким-то немыслимым образом умудрилась вытащить затычки из моих ушей, пока я спал!

– О! Смотри! – раздался голос Кли-кли. Линг завыл еще сильнее.

– Попробуй поднести палец к нему поближе! – В голосе Мумра слышался искренний интерес.

– Угу, сам поднеси! Цапнет!

– Да не цапнет!

– А я говорю, цапнет! Посмотри, как он зубы оскаливает!

– Слушай, Кли-кли! Когда тебе еще представится такая возможность его погладить? Сурка нет, а его Непобедимый под твоим боком. Можешь наконец-то попробовать с ним подружиться! Поверь, он тебя не укусит!

– Говоришь складно, только вот доверия у меня к твоим словам ни на медный грош!

– Ну, твое дело, – уж очень безразличным голосом произнес Фонарщик. – Не хочешь гладить, не гладь. Буди Гаррета и пошли завтракать.

– Пока некоторые храпели за всю армию Мирануэха, я уже успел позавтракать, – ворчливо ответил Кли-кли, а затем, деланно вздохнув, сказал: – Ладно, поглажу, авось не укусит.

Тут же предупреждающе завизжал Непобедимый, давая понять, что фамильярностей он не потерпит. (Зверек на дух не переносил, когда Кли-кли пытался его коснуться.)

– Ай! Больно! Он меня цапнул! Клянусь великим безумным шаманом Тре-тре, крысеныш меня цапнул! – заорал гоблин.

– И мало, – сказал я, открывая глаза. – Чего к нему лез?

– Гаррет! Ты на чьей стороне? Ты за меня или за эту лохматую ненормальную выхухоль? Посмотри!

Кли-кли в качестве доказательства и обвинения сунул мне под нос свой прокушенный палец.

– Мало тебе, – злорадно произнес я. – Вот Сурок узнает, что ты над его зверем издеваешься, он тебе голову оторвет.

– Дурак ты, Гаррет, – сказал Кли-кли и облизал раненое место.

– Э, нет! Позволь, – сказал я, вставая с кровати. – Дурак не я, а ты.

– Верно, дурак, – благосклонно согласился Кли-кли. – Но, к тому, же я еще и мудрец. А вот ты просто дурак!

– Это отчего же ты мудрец? – вмешался Фонарщик, прислушивающийся к нашему спору.

– Как отчего? – фыркнул я, надевая рубаху. – Его в детстве головой с крылечка уронили, вот он и считает себя мудрым дураком.

– Может, я и мудрый дурак, но ты, Гаррет, дурак самый настоящий! И знаешь почему? Потому что мудрец знает, что он дурак, а следовательно, он мудрый дурак! А такие, как ты, считающие себя наиумнейшими и наимудрейшими, даже не догадываются, какие они круглые дураки!

– Ну у тебя и рассуждения, – заметил я. – Ты не пробовал в Университет профессором философии пойти?

– Какие мы слова знаем! – Это легкое утреннее переругивание очень забавляло маленького гоблина. – Фи-ло-со-фия! Небось такой дурак, как ты, десять лет это слово учил? А насчет рассуждений, я тебе очень быстро докажу, что ты дурак! Хочешь?

– Нет.

– Потому что ты дурак! – не преминул напомнить мне гоблин. – Боишься?

– Просто от королевского дурака я никаких доказательств слышать не хочу. Ты пустомеля, Кли-кли.

– Я пустомеля?!! Нет, я тебе докажу, что ты дурак, который не слушает мудрецов! – распалился гоблин. – Вот смотри! Доказательство первое! Кто может впутаться в Заказ о Роге Радуги?

– Дурак! – Мне скрепя сердце пришлось признать правоту зеленого.

– О! Да ты мудреешь не по дням, а по часам! – искренне восхитился шут, заматывая палец носовым платочком.

Платок был далеко не первой свежести, да к тому же по его краям были вышиты голубые цветочки весьма пошлого вида. Скорее всего, этим платочком пользовался еще дедушка Кли-кли, а когда пришло время, он передал его в подарок внуку (естественно забыв перед этим постирать подарочек).

– Продолжим нашу дискуссию, – не унимался шут. – Доказательство второе! Когда ты отказался признавать верность гоблинских пророчеств, рассказывающих о Танцующем в тенях, то есть о тебе, ты разве повел себя не как наикруглейший из самых круглых дураков?

– Я повел себя как умный человек. Больно мне надо быть в ваших нелепых пророчествах. Дураком я стал в тот момент, когда разрешил называть себя Танцующим в тенях!

– Ох, – разочарованно вздохнул шут. – Вот опять глупеть стал. Но ничего, пускай ты дурак, но имя принял и тут уж тебе не отвертеться! Пророчество исполнится!

Кли-кли просто обожал Брук-грук – гоблинскую книгу, в которой якобы рассказывается обо всех важнейших событиях, которые должны произойти на Сиале. Якобы именно в Брук-груке существует особый цикл прорицаний, получивший название «Танцующий в тенях». Гоблин настаивает, что они про меня. Я же отбиваюсь от сочинений безумных гоблинских шаманов руками и ногами. Вот чего мне только не хватало в жизни для полного счастья, так это стать героем книжки!

– А как он принял имя, Кли-кли? – поинтересовался Мумр.

– Как, Фонарщик-монарщик? Да очень просто. Он же дурак!

Чувствую, что у гоблина что-то перевернулось в мозгах, и теперь он как заморский попугай будет целый день твердить, что я дурак. Фонарщик ответом личного шута Сталкона не удовлетворился, и Кли-кли продолжил разглагольствовать:

– Ладно, Мумр. Сейчас расскажу. Пророчество о Танцующем в тенях говорит о том, что этот самый Танцующий, который будет непременно вором, спасет весь мир от злой бяки. А прежде чем он это сделает, случится еще куча событий или знамений. Там много всего того, по чему можно узнать Танцующего, то бишь нашего всеми любимого круглого дурака Гаррета по прозвищу Тень. Вначале Танцующий должен связать демонов с помощью Коня Теней, потом уничтожить багровую птицу, затем обрести имя!

– А при чем тут Гаррет? – недоуменно спросил Мумр.

– Ох! И тяжело с вами, дураками, разговаривать! – деланно разозлился Кли-кли и от досады топнул ножкой. – Демонов Конем Теней Гаррет, можно сказать, связал?

– Не я, а маги Ордена связали демонов.

– Да это не главное, – отмахнулся от моих попыток возразить Кли-кли. Шут сел на своего любимого конька – пророчества безумного мага Тре-тре, чтоб ему в свете пусто было!

– Орден связал демонов с твоей помощью? Связал! Знамение свершилось? Свершилось! Идем дальше! Багровая птица в Харрьгановых пустошах была? Была, да к тому же не одна!

– Если этих летающих тварей гоблины называют птицами…

– Это образное литературное выражение, дурак! Ничего ты в искусстве не понимаешь! Так была птица?

– Ну, будь по-твоему, – вздохнул я. Не спорить же мне с дураком о том, что порождение Кронк-а-Мора шаманов Неназываемого можно назвать ночным кошмаром с крыльями, но никак не птичкой? – Была птица.

– Во! А имя ты обрел?

– Угу! Еще с детства. Гарретом кличут.

– Тьфу ты, горе мое! Ты действительно дурак или просто притворяешься так искусно, что и не отличишь?! Я не о твоем имени от рождения, а об имени свыше! Танцующий в тенях – вот твое имя! Ты сам согласился, что я тебя могу так называть! Так что имя ты принял!

Я еще раз проклял тот день, когда разрешил Кли-кли называть меня Танцующим в тенях. Да я и разрешил-то, чтобы неугомонный маленький шут отстал от меня, а он завопил на все четыре стороны света, что раз я согласен так называться, то значит, знамение исполнилось. И теперь следует ожидать следующих, не менее глупых гоблинских предсказаний!

– И какое из пророчеств-предзнаменований у тебя на очереди? – с пренебрежением спросил я у гоблина.

– На очереди? – Шут хитро прищурился, посмотрел на меня и продекламировал:

 
Когда багровый ключ уйдет,
Как влага сквозь песок уходит,
И Путь туманом порастет,
Работа для вора придет.
С Клубникой встретится он в ночь,
И ключ решит, кому помочь!
 

– Угу, – не удержавшись, хохотнул я. – Я всегда говорил и буду говорить: твоему безумному шаману Тре-тре следует на завтрак поменьше мухоморов кушать.

– Попр-росю без необоснованных оскор-рблений! – гоблин показал мне зубы. – Тре-тре был самым великим шаманом моего народа! Арцивус со своим Орденом и в подметки ему не годится!

– Годится или не годится, это пусть другие решают. Ты хоть сам-то догадался, о чем говорится в этом пророчестве? Я вот ничего не понял.

– Потому что ты дурак, – не преминул напомнить шут. – На то и пророчество, чтобы понять его, когда оно свершится! Но сбудется оно вот-вот, ведь «…багровый ключ ушел…». То есть, если говорить нормальным языком, ключ у нас сперли.

– А этот ваш ключ? Он что, багровый? – заинтересовался Фонарщик, ни разу не видевший, как и другие Дикие, ключ.

Миралисса не показывала одну из самых главных ценностей темных и светлых эльфов воинам.

– Да нет… – сказал сбитый с толку вопросом Мумра Кли-кли. – Он на хрустальный похож…

Багровый, ха! Еще как багровый, пускай об этом маленький шут и не может знать. Мастер-карлик сделал Ключ из слезы дракона – очень редкого и самого твердого в мире камня. Ключ казался сотканным из кружева мороза и ледяной паутины. В тот единственный раз, когда я держал его в руках, мне показалось, он попросту растает. Кли-кли был прав, ключ казался прозрачным, но не следует понимать пророчества буквально. Багровый цвет – цвет магии огров. Багровый – это цвет Кронк-а-Мора. В виденном мною сне, где мастер-карлик держал только что рожденный из пламени подземных пещер ключ, я заметил, как в артефакте мерцает багровая искорка, отзывающаяся на песнь шамана. Человек не успел наделить ключ Кронк-а-Мором, но искорка осталась. Она спала где-то глубоко внутри и проснулась лишь однажды, в тот день, когда Миралисса настраивала артефакт на меня. Эта искра бросила меня в небытие, в багровое пламя. И если бы не тени, живущие там, где находиться теням не место, и если бы не танец с ними, неизвестно, выжил ли бы я… Я дернулся, вспоминая свою сумасшедшую джангу с тенями.

– Ладно, Гаррет. Иди набивай живот, а то у нас с тобой еще есть дела!

– У меня есть только одно дело, Кли-кли, то самое, о котором я поклялся на могиле Кота. Я достану Рог Радуги, всучу его Ордену, сграбастаю честно заработанные денежки и грамоту с помилованием, а затем отправлюсь жить в свое удовольствие. Остальное, если, конечно, это не угрожает моей жизни и не сулит барыша, меня не касается.

– И все же у нас есть дело, – очень серьезно сказал Кли-кли. – Мумр и Угорь идут сменять Сурка и Эграссу.

– Не улавливаю связи. При чем здесь я?

– Во-первых, отдашь линга Сурку…

– Я могу передать его и здесь, – перебил я гоблина.

– Во-вторых, – невозмутимо продолжил Кли-кли, – Миралисса попросила тебя осмотреть дом и сказать, сможешь ли ты в него забраться и слямзить ключ из-под носа у хозяйских слуг.

– Слямзить? Из-под носа? – эхом переспросил я. – Я?

– Ну не я же! Ты ведь у нас вор!

Крыть было нечем. Я взял с подушки линга и, посадив себе на плечо, произнес:

– Пошли. Куда хоть, знаешь?

– Угу. Медок утром вернулся и мне все рассказал. Фонарщик, ты с нами?

– Да, дай мне минутку, у меня тут дельце небольшое, – произнес Мумр, доставая из-под кровати страшный двуручник.

Кли-кли с подозрением посмотрел на жутко довольного воина, но от комментариев воздержался.

– Но учти, – предупредил я гоблина, выходя из комнаты. – Пока я не позавтракаю, ни о каких прогулках по городу не может быть и речи.

– Нисколько в этом не сомневался. Будет тебе завтрак. Мастер Квилд уже давно накрыл стол.

– Фонарщик, ты куда? – спросил Кли-кли у Мумра, когда после обильного завтрака мы вышли из трактира.

– Я сейчас, – невразумительно отозвался воин и скрылся за углом.

– Чего это с ним? – удивленно спросил у меня гоблин, как будто я только и занимаюсь тем, что разгадываю мысли Фонарщика.

Я, естественно, ничего Кли-кли не ответил, а Угорь лишь недоуменно пожал плечами. Фонарщик появился спустя минуту. На плече у него лежал огромный сверток, из которого торчали грабли и метла.

– Решился заняться добровольной уборкой Ранненга? – Наверное, Кли-кли подумал, что Мумр сошел с ума.

– Ну ты и гусь, Фонарщик! – восхищенно усмехнулся Угорь. – Думаешь, стража не проверит, отчего метла и грабли занимают так много места и завернуты в эту дерюгу?

– Стража проверяет только карманы жителей этого славного города. Грабли представляют для стражи такой же интерес, как дворцовый этикет для воробушков! – хохотнул очень довольный собой Фонарщик.

– А я догадался, что у тебя там кроме метлы и граблей! – торжествующе сказал Кли-кли и в восторге от собственной проницательности запрыгал на одной ножке.

Я тоже догадался – любимый двуручный биргризен Мумра. Хитрец завернул его в тряпки вместе с граблями и метлой, резонно полагая, что бдительная стража Ранненга не станет проверять такой малопривлекательный для них сверток.

– А чего же ты его сквозь двери не вынес, а в окошко выкинул? – полюбопытствовал шут.

– Если сквозь дверь, Дядька бы заметил.

Резонно. Дядька бдительно следил за Дикими. Десятнику не очень-то хотелось платить за провинившихся воинов…

Теперь Мумр был единственным в нашей компании, кто обладал хорошим оружием. Если будет стычка, то к моему кинжалу и гарракским дагам Угря (метательные ножи шута не в счет, они у него, как видно, для красоты) присоединится клинок Фонарщика.

Огромный двуручный меч, предназначенный для прорубания брешей в рядах линейной пехоты противника и уничтожения копий и пик, размерами мог поспорить чуть ли не с самим Мумром. А уж о тяжести этого клинка я мог только предполагать.

Ножен для биргризена попросту не полагалось, и Мумр таскал меч, взвалив его на плечо, а когда ехал на лошади, то просовывал в специальные петли возле седла. Ничего удивительного, что при такой жизни лошадь Мумра отличалась вздорным характером. Животина попросту постоянно нервничала, боясь, что во время скачки Мумр ненароком приготовит из нее фарш.