Цитаты из книги «Три последних самодержца»
Подпольная деятельность врагов России продолжается. Вздумали в Москве на светлый праздник разбросать прокламации в деревянных красных яйцах. Вот люди с воображением!
Говорят, взяли в толпе, которая смотрела на казнь, до 7 человек, громко порицавших действия правительства и высказывавших свое сочувствие к преступнику. Есть же такие люди!
Кадеты, те немногие, которые попали в Думу, держали себя архикорректно, даже нарядились - кто во фраки, кто в смокинги, и были сконфужены, когда увидали, что остальные в сюртуках. Милюков, который был в смокинге, дал швейцару 25р., чтобы тот ему немедленно привез сюртук - так он был расстроен своим нарядом.
Хоменко рассказал про выборы в Думу в Херсоне, как их было 92 человека, вместо шаров им дали орехи, когда подсчитали, оказалось, что 12 орехов недостает - выборщики свои орехи съели, подходили как бы их опустить, но не опустили и съели.
Министрам, видимо, нравится говорить в Думе, и поэтому мало шансов, чтобы ее распустили.
По словам Салова, Казань осталась без железной дороги ради Победоносцева, который сильно ратовал против железной дороги, приводя доводом, что он слишком любит этот город, чтобы допустить его соединение с рельсовым путем, который всегда портит все те местности, по которым проходит.
Чтобы спасти теперь положение дел, необходимо, по его словам, только одно - чтобы Столыпин был устранен от дел. Хорошо было бы, если бы его контузили или слегка ранили, чтобы он должен был непременно уехать отдохнуть.
Прямо противно это теперешнее настроение якобы "положительных", "уравновешенных" патриотов, людей известного возраста. С ними творится что-то необычайное, они верят в "неограниченное" самодержавие, о котором говорит безвольный, малодушный царь, радуются этим словам, как первой победе над либералами-конституционалистами и революционерами, не понимая, что эти слова приближают только час кровавой развязки.
Витте не в своей тарелке. Он держал редакцию тех льгот, которые будут даны в день свадьбы, но царь первые параграфы его писания перечеркнул и велел передать это в Комитет министров. Росчерк так длинен, что Комитет министров не знает, все ли считать перечеркнутым или карандаш виноват, что перечеркнуто лишнее.
Жаконе говорил, что Казембек перевел на русский язык Коран. Цензор Смирнов урезал 13 сур, находя их неприличными. Татары всполошились. Приехал оренбургский муфтий, и, кажется, перевод появится полный.
