Читать книгу: «Счастье в подарок. Большая книга неслучайных случайностей, простых радостей и подсказок сердца», страница 3

Конечная станция

Поезд дернулся шесть раз, прежде чем сделал окончательную остановку. Славка считал, загибая пальцы: один, два, три… Он всегда так делал, когда приезжал погостить в родной город.

– Мам, шесть раз! Как и год назад! – радовался мальчуган, когда поезд сделал последний рывок и намертво встал, словно уперся в бетонную стену.

– Да, Слав, как и в прошлом, и в позапрошлом, и поза-поза-поза-прошлом, – последнюю фразу они произнесли вместе, нараспев, весело хихикая. Поезд всегда делал ровно шесть рывков.

Отец, как обычно, сидел за столом и читал любимую книгу детства – «Таинственный остров» Жюля Верна. Ложка в пустом стакане звонко дребезжала, раздражая всех вокруг, но только не отца. Книга была такой интересной, что даже вещи, упавшие с верхних полок, не могли отвлечь мужчину от чтения.

Двери с шипением распахнулись. Суетливые пассажиры, позабыв об усталости от дороги, толкаясь и отдавливая друг другу ноги, повалили наружу, как повидло из чересчур сильно сдавленного пирога.

Славка тоже порывался втиснуться в эту кишащую массу – он знал, что Баскер уже ждет его. Но крепкая рука матери удержала неугомонного ребенка на месте – в голосе бывшей преподавательницы слышались нотки профессионального занудства: «Никогда не спеши, а то можно успеть».

Наконец последний пассажир, колченогий старик, спустился с подножки, и семейство Васильевых засеменило к выходу.

Не успел Славик ступить на платформу, как Баскер лизнул ему руку. Пес уже несколько лет жил с бабушкой, хотя должен был остаться у нее всего на пару месяцев, пока Славик с семьей перебирались в другой город, но так сложилось, что в итоге остался с ней навсегда. Как ни старалась старушка держать его на привязи, каждый раз, когда Славка приезжал в гости, пес срывался с цепи и мчался на вокзал.

– Дружок, ты что-то постарел! – печально заявил Славик. Сам-то он мало изменился за год. – Мам, почему собаки так быстро стареют?

– У них другой обмен веществ, – как-то отстраненно ответила женщина и потрепала сына по взъерошенным волосам.

– Ну что, я пошел навестить ребят? – спросил отец в образовавшемся семейном кругу.

– Ага, а я тогда к сестре. Славик, ты со мной?

– Можно я к Кате с Вадиком?

– Думаешь, они тебя еще не забыли?

– Пф-ф, да ты что! Эти не смогут. Вот Димка – да, тот еще дружбан. Но я не в обиде, он теперь важным стал – ему не до старых приятелей.

– Хорошо, тогда встречаемся в девять у бабушки, – как обычно, подвела итог собрания мама, хотя отца уже не было рядом: он незаметно исчез, оставив после себя лишь билет на пустой скамейке.

Так было каждый год. Семейство разбредалось по друзьям, близким и знакомым, чтобы вечером собраться у бабушки, которая всегда по случаю их приезда готовила целую гору блинов с медом. Славка не очень-то любил мед. Ему хотелось, чтобы блины были с «Нутеллой», ну или, на крайний случай, с джемом. Но бабушка упорно ставила на стол мед, а спорить с ней не было смысла.

Славка и Баскер покидали вокзал наперегонки. Пес был неимоверно рад встрече и, несмотря на преклонный по собачьим меркам возраст, радостно скакал и пугал прохожих хриплым лаем. За ними уже не бегали охранники, как несколько лет назад. Баскера давно здесь все знали. Он всегда приходил и уходил в одно и то же время раз в году, и эту традицию никто не смел нарушать.

Катя с Вадиком жили на самом северном проспекте города. Они поженились в прошлом году. С одной стороны, это не стало для Славки большой неожиданностью. С другой – ему было несколько не по себе от мысли, что друзья могут влюбиться и жить вместе.

Когда Славка заявился в гости к друзьям, все разговоры были только о нем. Молодожены постоянно спрашивали: «Ну как там у тебя дела?», а Слава без интереса рассказывал. Но почему-то создавалось ощущение, что его не слушают и к тому же перебивают какими-то своими бытовыми вопросами. Семья – что тут скажешь.

Потом были долгие моменты ностальгии, воспоминания. Катя лила слезы – девчонка, что с нее взять. То ли дело Вадик и Славка: им все эти сопли чужды. Они могут просто помолчать, думая каждый о своем, но при этом чувствовать, как их связывает целое детство, и невольно улыбаться мальчишечьим воспоминаниям и дурачествам.

– Жалко, Димка не пришел, – произнес в никуда Вадик, разглядывая старые фотографии, которые он всегда доставал по случаю Славиного приезда.

– Жалко… – согласился Слава. Можно было бы его навестить, но Катя обмолвилась, что он сменил телефон и никому даже не сообщил, а значит, он никого не хочет видеть и смысла навещать нет.

Баскер все это время послушно ждал на улице. Катя последнее время боялась пса, и Слава не хотел доводить ее до истерики. Но вот Вадик всегда выходил поздороваться с четырехлапым, каждый раз почему-то искренне удивляясь его приходу.

– Прости, что мы к тебе так редко приезжаем, – как обычно, сказала в конце Катя, а Вадик кивнул в знак согласия, видимо, стесняясь подтвердить вслух.

– Да ладно, чего уж, главное, что мы не забываемся! Да и мне не сложно самому заезжать.

С этими словами Славка собрался на выход. Время почти девять, а ему еще топать и топать.

– Баскер, домой! – скомандовал Славка, и они помчались через оживленные улицы, раскидывая в стороны жухлую листву и расталкивая прохожих, которые двигались слишком медленно. Нужно было обязательно успеть увидеться с бабушкой.

– Ах ты, бестолковый кобель! – кричала бабушка на пса, замахиваясь полотенцем. – А если бы тебя машина сбила? Я что, одна тут должна куковать?

Баскер лишь глупо смотрел на нее, высунув от усталости язык и тяжело дыша.

– Да ладно тебе, бабуль, он же нас встречал! – успокаивал Славка бабушку, пока та привязывала пса.

Родители уже были на месте и сидели, рассказывая друг другу новости, которые узнали за день. На столе стояли остывшие блины и компот из сухофруктов, по телевизору шли новости – что-то о катастрофах прошлых лет, а после должен был начаться фильм: одна из французских комедий, которые так любила мама. Но посмотреть его они, конечно же, не успеют. Поезд прибудет через час – значит, нужно провести как можно больше времени с бабушкой.

Бабушка не очень разговорчива в последнее время. Чаще смотрит в окно и слушает. Славка рассказывает ей о новом доме, мама уверяет, что у них все хорошо, а папа… Папа наворачивает круги по комнате, иногда что-то задевая, отчего бабушка всякий раз вздрагивает, а потом улыбается: он всегда был неуклюжим.

«Приятно иногда возвращаться туда, где ремонт не делается десятилетиями, чай наливается из чайника с облупившейся эмалью, а в серванте стоят старые пожелтевшие фотографии», – подумал Славка перед уходом.

Бабушка не сможет проводить их – она плохо ходит последние пару лет, да и не замечает, когда они уходят, а вот Баскер – легко.

Слава помог ему отвязаться. Бабушка будет ругаться, но лучше уж так, чем пес сам будет рвать цепь.

На вокзал неслись бегом. Засиделись, как обычно. Уходить жутко не хотелось, но оставаться дольше было нельзя. Со всего города к железной дороге спешили загостившиеся у родни пассажиры. Поезд отходил через пятнадцать минут, чтобы вернуться сюда через год.

– Мам, а мы точно не можем взять Баскера с собой? Он же уже старый! – спросил Славка, прощаясь на перроне со старым другом.

– Нет, Слав, нельзя. Разве ты забыл, что я с утра сказала? Не спеши…

– А то успеешь, – закончил за ней сын, закатив глаза. Потрепав пса по голове, он зашагал вверх и немного вбок по сильно деформированной лестнице.

Двери не смогут закрыться. Они лежат на перроне, усыпанном битым стеклом. Смятая, как консервная банка, кабина машиниста даст задний ход и вытащит поезд из разлома в стене вокзала. Стена соберется обратно, и на месте столкновения вырастет мемориальная доска. Там будут выбиты фамилии Васильевых и еще нескольких десятков пассажиров, погибших в железнодорожной катастрофе семь лет назад, когда машинисту резко стало плохо на подъезде к конечной остановке.

Кусок железа

«Куплю ваш автомобиль. Дорого». Аркадий прочитал записку под дворником и усмехнулся.

«Опять эти перекупы», – подумал про себя мужчина и уже собирался поступить с этим листком так же, как поступал с листьями, что ежедневно падали на его машину, – скинуть и забыть. Но сегодня у него было хорошее настроение, и он решил пообщаться с потенциальным владельцем.

С возрастом Аркадий все реже выезжал куда-то, предпочитая рулю пешие прогулки, чтобы погонять кровь по жилам, размять «заржавевшие» суставы, взбодрить дух. Но его старому механическому другу требовалось движение. Чем не повод погонять нефтяную кровь по системе?

– Слушаю, – ответил в трубке заспанный голос.

– Доброе утро. Вы хотели купить мой автомобиль, я готов обсудить это.

– Что за машина? – не поздоровавшись, прозевал в трубку покупатель.

– Не понял, – наигранно возмутился Аркадий. – Вы же сами оставили записку. Или вы не разбираетесь в моделях?

– Разбираемся получше вашего, – голос в трубке не отличался вежливостью. – Такие записки под каждым вторым дворником.

– Под каждым вторым? Я думал, вам нужна именно моя машина…

– Нужна, конечно, нужна ваша. Просто мы подстраховались на тот случай, если вы не согласитесь, рассматривали разные варианты, – оправдывался голос в трубке. – Можем хоть сейчас забрать! Напомните, что у вас за агрегат?

– «Фольксваген» девяносто первого года, – гордо заявил Аркадий.

– Пятьдесят.

– Что пятьдесят? – переспросил Аркадий. – Тридцать с хвостиком, если вы про возраст.

– Пятьдесят тысяч – это максимальная цена.

– Что? Да вы даже не помните мою машину! Она в идеальном состоянии! Краска на месте, работает как часики! Сто тысяч, не меньше.

– Давайте обсудим на месте? – немного подумав, предложил покупатель.

– Приезжайте, я тут.

* * *

Через час возле машины начались торги покруче, чем на фондовой бирже.

– Ни одного скола, подвеска – как у ортопедического матраса: не едешь – плывешь на волнах удовольствия! А посмотрите под капот – чище, чем в кабинете стоматолога! – перечислял достоинства Аркадий и смотрел на реакцию покупателей.

Их было двое, один старше другого примерно лет на двадцать.

«Отец и сын, – решил Аркадий. – Очередной коммерсант готовит новое поколение».

– Я очень много в нее вложил, – подвел он итог по технической части. – А главное, – Аркадий вытащил из бардачка паспорт, – один владелец.

Старший перекупщик еле сдержался, чтобы не облизнуться. Он показал лишь кончик языка и тут же его прикусил.

– Шестьдесят. Последнее слово, – сказал он, совладав с собой. – Машина старая. Еще пару лет, и она посыплется, словно елка третьего января. Ваши вложения никого не волнуют.

– Для себя берете? – изобразив мучительные сомнения, спросил Аркадий.

– Конечно! Иначе и быть не может!

– Идет, – широко улыбнулся Аркадий и протянул руку.

Отец и сын опешили от такой быстрой перемены настроения, но немедля достали папку с договорами.

– Главное, вы должны знать, – голос Аркадия стал каким-то заговорщическим, словно он собирался поведать некую тайну, – эта машина – мой старый друг. Мы с ней немало повидали на пути. Я вверяю ее вам, отрывая от сердца. Будьте с ней ласковы.

Перекупы посмотрели друг на друга, еле сдерживая смех, а затем согласно кивнули.

Через полчаса автомобиль благополучно перекочевал в гараж новых владельцев для дальнейшей подготовки к перепродаже. Кое-каких косметических работ автомобиль все же требовал, но ничего такого, с чем бы не справилась обычная кисточка. Коммерсанты планировали скрутить пятьдесят процентов с пробега и прикрутить сто процентов к стоимости. Уже на следующий день к ним пришел первый покупатель.

* * *

Аркадий сидел дома, попивал чай и ждал звонка от вчерашних бизнесменов. Долго ждать не пришлось. Уже в обед знакомый номер высветился на экране.

– Слушайте, ваша машина не заводится! Вы что нам продали?! – кричал в трубку старый коммерсант. – У нас покупатель из-за вас сорвался!

– Там бензин, наверное, кончился, – предположил Аркадий.

– Датчик показывает полный бак!

– Датчик менять надо, он всегда полный бак показывает. Но лучше действительно залить полный. Машина капризная и голодная, если ее обижать, она не будет слушаться.

– Что? Не работает датчик? Вы же сказали, что все работает как часы!

– Ну вы же тоже сказали, что берете для себя, а теперь, оказывается, что у вас сорвался покупатель.

Перекупщик не смог ничего возразить. Прислушавшись к совету бывшего хозяина, он купил канистру бензина, а когда машина завелась, съездил на ней на заправку и заправил полный бак.

На следующий день ситуация повторилась.

– Машина снова не заводится! У меня опять сорвался клиент! Я все проверил: никаких проблем, она должна работать, но не работает! – кричал мужчина, срывая голос.

– Там у вас, наверное, пыльно. Да и вы небось в грязном садились в салон, – предположил Аркадий.

– И что? – Перекуп не понимал, к чему клонит бывший владелец.

– Протрите салон, проветрите, пропылесосьте, приберитесь как следует. Вот увидите, она заведется!

– Да это же кусок железа!

– Зря вы так, – сказал Аркадий, сбрасывая вызов.

Перекупщик чувствовал, что его держат за идиота. Но, подумав, решил, что подобные методы проще, чем повторные поиски проблем в органах малознакомого, хоть и технически несложного пациента. Сам перекупщик, разумеется, ничего подобного делать не собирался. Для этих манипуляций он использовал юного ученика.

– За машину больше заплатят, если ее хорошенько подготовить. Придать эстетики, добавить лоску, – объяснял он сыну, торжественно вручая старый пылесос. – Давай, чтоб все чисто было.

К вечеру, когда в салоне не было ни соринки, а молодой коммерсант обливался потом и уже задумывался о том, чтобы вернуться в институт, откуда ушел в «большой автомобильный бизнес», машина завелась. Открыв ворота гаража и не глуша мотор, перекупщик предложил приехать новому покупателю, пообещав хороший торг у капота.

Через пятнадцать минут клиент уже был рядом с гаражом. Машина работала ровно, тихо, выхлопы ее были малозаметны глазу и не предвещали ничего плохого. Продавец расслабился. Он и так потратил слишком много времени на этот экземпляр, ему нужно было скорее отбить деньги, чтобы снова вложить их в дело. Но стоило клиенту пересечь порог, как обороты двигателя тут же упали до нуля, а через минуту замолчал и вентилятор, доиграв свою торжественную мелодию ветра.

– Да вы издеваетесь! – сплюнул на пол продавец и наорал на сына за то, что тот недостаточно хорошо убрался.

Отправив очередного клиента восвояси, мужчины вдвоем вылизали салон до блеска, а заодно проверили зажигание, свечи, двигатель, заменили ГРМ и все, что могло повлиять на запуск. Результата не было.

– Внутренности – это хорошо, но тело тоже нужно привести в надлежащий вид, – объяснял по телефону Аркадий. – Помойте кузов как следует. И не забудьте про воск, она это любит.

– Вы мне эти шутки бросьте! Что с машиной? У вас какое-то дистанционное управление запуском, которое я не вижу?

– Не говорите ерунды. Просто у старых машин есть характер. Моя, кстати, Скорпион по знаку зодиака.

– Хватит вашего бреда! У меня по закону пятнадцать дней на возврат автомобиля, если вы умолчали о какой-то важной неисправности! – не сдавался перекупщик.

– Никаких проблем, делайте экспертизу, подавайте в суд, – предложил Аркадий совершенно спокойным голосом.

– Да пошел ты! – послышалось перед тем, как вызов снова был сброшен.

* * *

Автомойщики собрались всем коллективом, когда к ним на эвакуаторе привезли машину. Это было невероятно странное зрелище. До этого ни одна новенькая машина, даже стоящая целое состояние, не приезжала верхом на чужих колесах, чтобы искупаться, – а тут столько чести старенькому бюджетному «немцу».

Мужчина был весьма дотошным, когда принимал работу, и вглядывался в каждый сантиметр. Еще более удивительным было то, что после мойки хозяин сел за руль и уехал самостоятельно. По пути в гараж он еще раз заглянул на заправку и наполнил авто до предела всеми необходимыми жидкостями. Вместе с сыном, который уже потерял всякую веру в «профессию», они осмотрели машину на стоянке и, убедившись, что та в полном порядке, поехали к дому.

– Надеюсь, что это ведро больше не будет проявлять свои капризы, иначе, клянусь богом, я его в чермет сдам! – крикнул в темноту мужчина, закрывая ворота.

На следующий день продавец устроил целые смотрины. Были приглашены несколько человек. Все они были готовы купить машину, которая выглядела весьма презентабельно. С утра она заводилась с пол-оборота, и весь день не было никаких сомнений, что все это скоро закончится. А там пусть новый владелец вытирает сопли этому обнаглевшему агрегату. Мужчина собирался сменить сим-карту и снять другой гараж сразу после торгов.

Суммы были предложены разные, но один ценитель бюджетного раритета назвал цену выше, чем перекупщик планировал изначально. Естественно, остальные были тут же выпровожены вон. В момент подписания договора купли-продажи мужчина попросил еще раз завести двигатель, чтобы прогреть мотор, пока он ставит свою подпись.

Перекупщик сел на водительское сиденье, вытер испарину со лба и повернул ключ. Ничего. Двигатель мирно спал. Тогда он попробовал снова, затем еще. После него за руль сел покупатель и тоже несколько раз повернул ключ, но машина изображала беспробудную кому.

– Так не пойдет, – разрывая на части договор, произнес покупатель и покинул гараж.

– Корыто! Дрянь! Кусок железа! – кричал продавец на старенькую иномарку, а параллельно – на сына. – Это все ты, безрукий, виноват! Постоянно у тебя какие-то проблемы! То масло перельешь, то краску нормально не можешь нанести! Что на этот раз ты сделал не так?!

Сын молчал. Он знал, что отцу нужно спустить пар.

Когда отец выговорился, то набрал Аркадия.

– Алло, не хотите забрать свое ведро? – прокряхтел перекупщик в трубку. – Я больше не могу с ним возиться, сил нет.

– Скоро буду, – коротко ответил Аркадий и сбросил вызов.

Он приехал ближе к вечеру, заставив продавцов лишний раз понервничать.

– Я не знаю, что этой машине нужно! Ее смотрели специалисты, все говорят, что она должна заводиться, но она не заводится. Я сделал все, что вы сказали: залил лучший бензин, натер ее до блеска, я поменял все расходники, но она постоянно подводит меня в самый последний момент! Возвращайте шестьдесят тысяч и катитесь, – процедил сквозь зубы перекупщик.

– Ну да, сейчас, – усмехнулся Аркадий. – Машина-то не новая. Через месяц сыпаться начнет. Предлагаю тридцать пять.

– Чего-о-о?! – Глаза у перекупщика полезли на лоб. – Да ты хоть знаешь, сколько я в нее вложил!

– Ваши вложения никого не волнуют, – процитировал Аркадий перекупщику его собственные слова.

– Пап, давай согласимся уже… – начал было сын, но мужчина смерил его строгим взглядом:

– Молчи, щенок! Пятьдесят, и не меньше.

– Всего хорошего, – откланялся Аркадий и направился к выходу из гаража.

– Стой! Ты… – Продавец хотел произнести много грязных слов, но, понимая, что ему все-таки необходимо вернуть хотя бы часть денег, печально кивнул. – Черт с тобой, давай тридцать пять.

Больше всего на свете ему хотелось узнать, как этот тип собирался завести свой автомобиль. Он ожидал увидеть какую-то хитрость, тайную кнопку, которую, к сожалению, не смог разглядеть ни один мастер.

Аркадий передал деньги, разорвал оба договора купли-продажи и сложил их в карман. Машина все еще числилась на нем.

Он подошел к старому металлическому другу, оглядел его со всех сторон, оценил чистоту и, погладив по рулю, сказал:

– Ну здравствуй, родная, как твои дела? Наслушалась, небось, гадостей про себя? Прости, пожалуйста.

– Видал, с машиной разговаривает! – толкнул отец локтем сына, но тот не поддержал его насмешки.

– Ну что, отвезешь меня домой? Пожалуйста, – нежно попросил Аркадий и повернул ключ.

Стрелка оборотов тут же поползла вверх. У отца с сыном глаза стали больше, чем диски на злосчастном «фольксвагене».

– Я же говорил – капризная, надо быть поласковее, – сказал Аркадий, выезжая из гаража на идеально чистой и заправленной лучшим бензином машине и улыбаясь в приоткрытое окно.

Перекупщики еще долго смотрели вслед уезжающему автомобилю, широко раскрыв рты.

– Знаешь, пап, я, пожалуй, вернусь к учебе, – сказал сын, когда они вместе закрывали гараж.

– Ты что, веришь в ерунду, что машины все чувствуют? – усмехнулся мужчина и грубо потрепал сына по волосам. – Да он же псих!

– Думаю, что ты сам уже давно ничего не чувствуешь. И все вокруг для тебя – сплошной кусок железа, который можно взять и перепродать. Потому и друзей у тебя нет. И мама от тебя ушла.

– Ах ты… – Мужчина хотел наговорить сыну много разного, но, подумав, впервые в жизни решил промолчать.