Читать книгу: «Коварная пестрота», страница 2

Уже в молодости Терентий многое знал и умел. Для того, чтобы достичь желаемого и обязательного результата в своих действиях, не следует читать молитвы или мантры, напрягать свой мозг, выпучивать глаза, сжимать кулаки… Если ты маг не на словах, а на деле, веди себя естественно, уверенно и скромно, умей представить то, что происходит вдали от тебя и ощущать и объективно оценивать результат своей текущей работы. Старайся видеть, слышать и осязать на расстоянии. Как раз, это обязательно. Даже самый сложный процесс должен происходить спокойно, без напряжения.

В молодые годы он чуть было ни женился на симпатичной девушке Наде, продавщице из продуктового магазина их городка. Телесно они сблизились буквально через неделю после их знакомства. Она пыталась изобразить из себя девственницу. Терентий не стал вдаваться в подробности, сделал вид, что так оно и есть. Всякое ведь в жизни случается. Он даже не стал «смотреть» в её прошлое.

Но когда спонтанно пошла зрительная и слуховая информация о её текущих похождениях, его это расстроило. Он уже знал, где, когда и с кем она встречается втайне от него. Жена не может быть такой уже только потому, что это может отразиться и на потомстве. Отрицательных примеров множество. Не всё так просто.

Терентий нашёл в себе силы сказать, что не готов на ней жениться и привел несколько примеров её непостоянства и элементарной подлости, Надя назвала его чистоплюем и гордо удалилась, затерялась, где-то, на просторах России. Ничего. Всё равно, ведь найдёт подобного себе или такого парня, который закроет глаза на некоторые «шалости» своей любимой. Правда, не своей, а чьей-то, но скорей всего, не принадлежащей никому, если не брать в учёт самого Дъявола.

В дальнейшем Терентий не вёл монашескую жизнь. Но по разным причинам так и не обзавёлся семьёй, остался на старость лет один. Правда, лучше уж существовать так, чем делить мысли свои с женщиной, которая должна была тебя предать или намеревалась это сделать при первом же удобном случае.

Размышляя об этом, он отыскал бугорок в поле, присёл рядом с ним на округлый камень, который год тому назад принёс сюда издалека, в рюкзаке. Он положил правую ладонь на холмик и ощутил резкое покалывание кожи. Пальцы его дрожали. Терентий тихо сказал:

– Я пришёл тебе сообщить, Елена, о том, как всё происходило.

– Говори, Терентий Гаврилович, – слова покойной прозвучали в его мозгу. – В мире этом, в прошлом воплощении ты у меня один. Единственный.

– Мне это ведомо. Никто тебя не потерял. Ты детдомовская. Помню. Прошло уже больше двух лет, но тебя никто не ищёт. Не мудрено. Жила тихо и незаметно в Москве, а потом, может быть, куда-то и уехала…

– Страшно и обидно, когда человек никому не нужен.

– Всё верно. Ты погибла, но никто не обращался в полицию. Да ведь и некому. Родственников у тебя не имеется. Впрочем, не одна ты такая, чьими судьбами мало кто интересуется. Разве что… уголовники.

Откуда же взялась у безродной девушки двухкомнатная квартира, да ещё старой, надёжной планировки и в центре Москвы?

Тут дело случая. После того, как завершился срок пребывания Елены в детском доме, она устроилась швеёй в небольшом частном предприятии по пошиву верхней мужской и женской одежды, в основном, не повседневной, а рабочей, девушке на законном основании было выделено место в одном из общежитий.

В нём познакомилась с пожилой вахтёршей Анной Степановной, которая тоже оказалась Сташиной. Недолго раздумывая, старушка, пришла к выводу и пришла к выводу, что является родной тёти славной и общительной девушки. Она смогла убедить в этом Елену, которая перебралась на квартиру, такой же одинокой, как и она, Анне Степановне.

Пожилая женщина написала на эту приватизированную квартиру и всё, что в ней находится, своей племяннице или, скорей всего, однофамилице и через несколько месяцев умерла… прямо на работе. Сердечный приступ.

Похоронила её Елена и опять осталась одна, но в надежде на то, что встретит в своей непутёвой жизни парня или мужчину, с которым ей будет уютно. Она обязательно кого-нибудь встретит и полюбит, даже, несмотря на то, что далеко не красавица и, по сути, дурнушка. Широкое лицо и всё в веснушках, скулы выпирают, глазки маленькие, серые, редкие зубы… Кроме того, и фигура не привлекательная. Но в личное счастье всегда верить надо, иначе ничего, вообще, в жизни не сложится.

Как только она осталась одна, начали ей названивать и приходить в гости без предупреждения представители «очень серьёзных фирм». Понятное дело, девушку надо было каким-то хитрым и продуманным образом облапошить, чтобы завладеть её жильём.

Пришлось Сташиной обратиться в правоохранительные органы, чтобы те защитили её от всякого рода заинтересованных лиц. Надо отдать должное служащим московской полиции, они защитили девушку. Кроме того, пару самых активных «менеджеров», по совокупности дел, определили «на нары».

Так получилось, что на этом цветочном поле маг и колдун Марогов совсем недавно обратил внимание на дух несчастной девушки.

– Да, я иногда прилетаю сюда, на свою могилу, – сообщила почти прозрачная Елена, витающая в солнечном полевом пространстве. – Но ничего. Я сразу же после своей недавней смерти родилась, причём, не за границей и не в нашей столице, а именно в этом подмосковном городке. Мне уже два года, зовут Катя, хожу в детский сад номер девятнадцать.

– Мне известно и это. Я однажды смотрел на тебя со стороны. Дай бог, больше не совершать тебе нелепых ошибок.

– Я уже совсем другая. У меня два старших брата – Александр и Константин. Есть мама и папа. Но до тех пор пока на голове не зарастёт темя, я буду помнить и свою предыдущую жизнь. Возможно, это продлится и чуть дольше.

– Вполне естественно. Дети знают гораздо больше, чем взрослые. А потом всё забывается, и это хорошо. Не стоит загружать свой мозг лишней, ненужной информацией о предыдущей жизни.

– Правда, сейчас мне обидно, что Пантелей так поступил со мной.

– Я сейчас расскажу, почему он так сделал.

– Ты собираешься отомстить ему за меня, Терентий Гаврилович?

– Да, совсем скоро я пошлю его отсюда не в самый лучший из миров. Не я отомщу ему, а Всевышний, но моими руками, скорее, даже действиями.

– Может быть, можно его простить?

– У нас нет никаких прав на то, чтобы кого-то прощать или… не прощать. Я просто делаю всё то, что обязан делать. Кто-то ведь должен заступаться за несправедливо обиженных и погубленных.

– Наверное, ты прав, Терентий Гаврилович, но…

– Да какие же тут могут быть «но», Елена. А ведь я и следователям при прокуратуре мысленно передавал нужную информацию. Похоже, что им это не нужно. Впрочем, им о тебе ничего неизвестно, даже останков не обнаружено.

– Я не хочу, чтобы они беспокоили моё тело, точней, то, что от него осталось. Пусть Сидоровский лишил меня земной жизни, но он похоронил моё тело здесь, в поле. Я, всё-таки, благодарна ему за это.

– Ты чистая и слишком доверчивая душа, Елена. Благодаришь своего убийцу? Ты поверила посулам, обещаниям и клятвам отъявленного негодяя и жулика.

– Но он говорил, что любит меня. Пусть он старше меня в два раза, но очень симпатичный и обходительный. Цветы мне дарил. А я обычная… даже не симпатичная. Всё лицо было в веснушках, лицо широкое, щёки некрасивые, нос широкий, большой подбородок… Так и есть, как говорю.

– Не бывает некрасивых людей. Каждый человек неповторим по-своему. Это нужно понять. Просто толпа ориентируется на ценности, нормы и законы, придуманные самими чертями. Это блеф. Это установка Дъявола. Он обожает загонять человека в рамки дешёвых условностей, которые ничего не стоят.

– Тебе известно многое, и я не могу с тобой спорить.

– Здесь уже не твои останки, Елена. Да и зовут тебя теперь Катериной. Совсем неважно, что на этой могиле нет мраморной плиты, с именем, фамилией и датой смерти. Тело предано земле. Да и огонь – тоже не так плохо. Он даже гораздо быстрей переносит в новую оболочку энергию духовной субстанции любого существа, предмета или явления. Ты слушай меня, Елена-Катерина. Я расскажу тебе то, что тебе полезно знать… на будущее.