Читать книгу: «Записки рыболова-любителя. Часть 7. Путинские времена. Том 7.2. Второй срок», страница 2

714. Апрель. Расстаньтесь с людьми, которых вы изменить не можете и не желаете их принимать такими, какие они есть

А п р е л ь 2 0 0 4 г.

2 апреля 2004 г., Мурманск

А Ходорковский покаялся. Совсем как Бухарин.

Говорит, правда, что не сам писал, а друзья-приятели, но со всем якобы в этом письме согласен.

8 апреля 2004 г., Мурманск

С 29 марта по 2 апреля весь МГТУ стоял на ушах: работала аттестационная комиссия по комплексной проверке вуза на предмет продления ему лицензии на следующие пять лет. Продлили, слава Богу.

И сразу вслед за этим пошли два мероприятия под моим командованием: очередные студенческая и преподавательская научно-технические конференции, причём последняя под громким названием Международная конференция «Наука и образование – 2004». Вчера целый день вёл пленарное заседание, на котором по ходу сделал свой доклад «Инновационные процессы в космической геофизике», модель нашу рекламировал.

А вот моя вступительная речь на открытии СНТК.

«Дорогие участники конференции!

Для многих из Вас это не первая СНТК, особенно для старшекурсников, а для меня первая, которая проходит под моим патронажем как проректора по научной работе.

Вы, наверное, слышали, что в МГТУ только что закончила работу комиссия по комплексной оценке состояния дел в нашем вузе, в том числе и по научной работе. Конечно, не обошлось без замечаний, но в целом динамика нашей научной деятельности за последние пять лет была признана положительной.

Я не буду сейчас рассказывать о показателях нашей науки по той простой причине, что завтра открывается Международная научно-техническая конференция «Наука и образование-2004», которая и даст полную картину состояния науки в МГТУ. Достаточно посмотреть программу этой конференции, чтобы увидеть, сколько у нас научных направлений. А вот картину нашей студенческой науки должна дать эта наша СНТК-2004.

Мне довелось уже слышать критику предыдущих СНТК, да и организации студенческой научной работы в целом, и я во многом с ней согласен. Тем не менее, правила и порядок проведения СНТК остались, в основном, прежними, и я надеюсь, что некоторые важные цели всё равно будут достигнуты, даже и при несовершенстве организации.

Какие это цели?

Главная – продвинуть общество к большему благосостоянию.

Ибо наука – это двигатель прогресса.

Почему США такие богатые и сильные?

Потому что у них самая развитая наука, самое большое количество нобелевских лауреатов.

А где, в каких учреждениях процветает наука в США?

В университетах. И двигают науку там не только профессора и аспиранты, но и студенты – будущие аспиранты, доценты и профессора. В науке, как и в музыке, и в спорте, чем раньше ты начнёшь, тем больше у тебя шансов достичь успехов. А способен ты или нет достичь успехов в науке – невозможно узнать, не попробовав сделать хоть какие-то шаги.

Конечно, как в спорте нужен тренер, так и начинающему исследователю нужен научный руководитель. И как в спорте нужны соревнования, в музыке конкурсы, так и учёным нужны конференции, а главное назначение конференций – это дискуссии, обмен мнениями.

Ты провёл исследование, получил результат. Докажи теперь, что он а) верный и б) новый. Ибо результатом в науке считается новое достоверное знание. Докажи сначала хотя бы своим товарищам, коллегам, а потом и всей (мировой!) научной общественности. В этом и состоит задача научных конференций.

Конечно, получить настоящий научный результат очень непросто. Иногда то, что является новым знанием для тебя, уже известно другим. Получить новое (для всех новое, а не только для тебя) знание невозможно, не освоив старое, уже известное. И это освоение уже известного является необходимым первым элементом всякого научного исследования. Этот этап называется обзорным, реферативным. Надо признать, что много студенческих научных работ так и остаётся на этом реферативном уровне, особенно это естественно для младших курсов. Тем ценнее всякие крупинки настоящей исследовательской работы, которые, я уверен, найдутся и засверкают и на этой нашей СНТК.

И ещё. Известно выражение: «Наука есть удовлетворение собственного любопытства за счёт государства». А любопытство и любознательность – это важнейшие человеческие качества. Эти качества выделили обезьян из всех животных и превратили их в человека. Эти качества двигают науку, а наука, как я уже сказал, двигает прогресс. Так что я желаю Вам всем чувства глубокого удовлетворения собственного любопытства на этой конференции. А чувство глубокого удовлетворения доставляет большое удовольствие, поверьте.

Успехов!»

Пресса меня оба эти дня атаковала – и газетная, и ТВ, и радио.

Зачем, мол, нужны такие конференции? Какая от них польза? – спрашивали.

Отвечал я примерно так:

– Наука занимается поисками истины. А истина рождается, в том числе, и в спорах, в дискуссиях, на таких вот конференциях. Ответить на вопрос – что есть истина, что есть новый достоверный научный результат – очень непросто. Процедура установления истины в науке – это многоступенчатый путь, включающий исследования, публикации результатов и их обсуждение, да не на одной, а на многих конференциях. Наша – один из этапов этого сложного пути.

А в прошедшие субботу и воскресенье мы с Сашулей ездили на машине кататься на лыжах ко второму КП, ибо наши окрестные трассы очень раскурочены оттепелями и морозами, а там, на марафонской трассе кататься вполне ещё можно, хотя днём в последние дни температура поднимается до плюс восьми-девяти градусов (а утром минус 1—3).

В воскресенье мы попали на прохождение второго (25-километрового) круга знаменитого мурманского марафона (50 км), которым завершался очередной Праздник Севера. Зрелище очень впечатляющее. Гонщики несутся как ласточки, шурша мощным коньковым ходом, костюмы яркие – сине-красно-бело-жёлтые, с номерами на спине и на груди, солнце слепит вовсю, публика их энергично подбадривает, а ведь они уже четвёртый час бегут! И трасса-то не гладкая, а с подъёмами и спусками, весьма крутыми местами!

Но ещё более сильное впечатление производят далеко отставшие ветераны (бегут все вместе – мужчины и женщины, молодые и старые, 1300 участников, караван на несколько километров растянулся) – сосредоточенные, взмыленные, идущие – коньковым ходом! – уже по совсем раскисшей, тяжёлой трассе, но не сдающиеся, не сходят с дистанции. Вон бабуля явно за восемьдесят на бугор выкатила, а вон вообще старик однорукий, одной палкой только отталкивается! Какие люди! Дух захватывает от восхищения.

Ну, и мы в этом марафоне как бы поучаствовали, под ногами у спортсменов путались, километров пятнадцать прошли.

А «Зенит» -то даёт, чудеса вытворяет! В пяти первых матчах чемпионата России забил 13 голов и пропустил 11, по пять голов почти-что забивается в среднем в матчах с его участием! С «Ротором» дома первый тайм проиграл 0:2, но всё же вырвал победу – 3:2. С «Торпедо-Металлург» в Москве после первого тайма выигрывал 1:0, но упустил победу – 1:1. С «Сатурном» дома после первого тайма вёл 2:0, но упустил победу 2:2. С чемпионом – ЦСКА в Москве после первого тайма проигрывал 1:2, во втором пропустил ещё один гол – 1:3, но всё же выгрыз ничью на последней минуте – 3:3. С бронзовым призёром – «Рубином» дома после первого тайма вёл 3:1, во втором пропустил сначала один гол – 2:3, потом потерял из-за травмы одного защитника, из-за удаления – второго, забил гол в свои ворота – 3:3, и вырвал победу за три минуты до конца матча сумасшедшим ударом Кержакова под перекладину.

Из трёх вратарей два основных (Малафеев и Чонтофальски) травмированы, играет юный Сергей Иванов, заменить которого некем. В нападении же блистают Быстров, Аршавин, Кержаков и Спивак. Вот бы так весь сезон отыграли!

Митя уехал в Кайзерслаутерн на новое место работы. Не пишет. Обиделся. Все страдают – и мы с Сашулей, и Митя с Леной. Сашуля с Ириной Лену считают во всём виноватой, а мне её жалко, не меньше, чем Митю, но как их образумить?

Письмо Сашули внуку Алёше от 9 апреля 2004 г.

Здравствуй, дорогой наш внук Алеша!

Вот захотелось написать тебе письмо, поделиться впечатлениями о последних наших с дедом лыжных прогулках. Возможно, эти прогулки окажутся последними не только в данный момент, но и вообще в этом сезоне. Дневная плюсовая температура держится уже в течение целой недели, и снег тает с ужасной быстротой.

А последние наши прогулки (3 и 4 апреля) замечательны тем, что 4-го был заключительный день юбилейного 70-го спортивного Праздника Севера, и проводились грандиозные марафонские лыжные гонки с участием не только профессиональных гонщиков, но и любителей. Участвовало почти 1500 человек: и мужчины, и женщины, и юные, и совсем пожилые (конечно, зачёты проводились по разным группам). Мы встретили на трассе нескольких стариков и старушек, наверное, под 80 лет, а одного мужчину без левой руки (ампутирована почти до плеча). Вот какие гиганты силы воли, упорства и спортивного долголетия! Ведь марафонская дистанция 50 км! Мы с дедом посчитали, что при нашей с ним средней скорости 8км/час нам её удастся преодолеть только за 6 часов. Уж очень долго! Мы с дедом ограничиваемся пробежкой на примерно 16 км. А по трассе идти очень хорошо: она широкая (~ 5 м) и хорошо укатанная. По краю проложена лыжня, но из-за условий скольжения лучше было идти коньковым ходом, а не классическим по лыжне.

До марафонской трассы мы теперь с дедом едем по шоссе на машине, поскольку наша обычная, ведущая к марафонке лыжня ужасно стала кочковатой после предыдущей оттепели. В последний раз машину еле удалось на стоянке приткнуть – так много приехало людей. И посмотреть, и покататься. Как раз недалеко от стоянки, на небольшом озерце, на 20-ом км марафонки были установлены столы с кофе. И когда мы, приехав, подошли на лыжах туда, как раз готовились встречать лидеров гонки, заканчивающих второй 25-километровый круг. И вот они появились из леса, спускаясь с горки на озерцо. Красивейшее зрелище! Высокие, стройные парни в ярких облегающих костюмах, идущие коньковым ходом – они летели как ласточки или стрижи. Во всяком случае, у меня именно такое ощущение. Они промчались мимо столов, только некоторые хватали на ходу стаканчики с кофе (а может чаем или водой?), глотали на ходу и отбрасывали стаканчики.

Сначала мы по марафонке не пошли, чтобы не попасть в голову гонки, а потом выходили на нее: то идя по ходу гонки, то навстречу ей. Непрофессионалы, конечно, не производили впечатления летящих птиц. Некоторые «пыхтели» из последних сил. Были на трассе и люди из групп поддержки, которые подбадривали участников. Было интересно, как они, пристраиваясь к идущим своим подопечным товарищам, говорили: «Уже всё. Мы уже почти дома».

А вечером, на центральной площади Пяти Углов было закрытие праздника, и был фейерверк, который очень хорошо смотреть из бокового окна нашей большой комнаты. Но 4 апреля в 21:00 уже светло и фейерверк не так впечатляет, и был он победнее, чем на открытии праздника. А тогда (почти месяц назад) он был просто шикарный. Я еще никогда не видела такого разнообразия форм и сочетаний и такого количества залпов. И все это на фоне черного неба.

На этой неделе наш дед был «телезвездой». Его показывали несколько раз в информационных программах на наших местных каналах, а также он давал интервью по радио. Все это в связи с проведением в Университете студенческой научно-технической конференции, которую дед, как проректор по науке, и открывал и делал большой доклад. Смотрелся дед хорошо. Но сам он, увидев себя со стороны, сказал: «Какой же я стал страшный». Не страшный, а просто уже немолодой.

Вот так мы живем. Напиши нам, пожалуйста, о своих делах и развлечениях.

Передавай от нас с дедом привет маме с папой и Мише. Обнимаем и целуем тебя.

Бабуля.

11 апреля 2004 г. (Пасха), Мурманск

Вчера я чуть было не предпринял первую попытку зимней ловли рыбы в Мурманске, точнее, в его окрестностях! Попытка, однако, ограничилась тем, что я походил в нескольких местах у лунок, но только что приобретённые снасти так и не вынимал из рюкзака даже. Не соблазнился тем, как идёт процесс у тех, кто свои снасти в лунки опустил.

Сначала я поехал по противоположному, левому берегу Кольского залива на север, в сторону Полярного, где на озере Сирвис-ярв (недалеко от Белокаменки) проходили областные соревнования по ловле рыбы зимними удочками. Приехал уже к концу соревнований, так как с утра пришлось заезжать в рыболовный магазин за снастями и червями. От автостоянки меня подбросили к лункам на снегоходе. Организация соревнований – блеск! Я там пофотографировал обстановку. А вот уловы… – срамотища! Ничего приличного.

Оставаться я там не стал и перекинулся по тому же берегу на шестьдесят километров южнее, доехал до турбазы МГТУ на 29-м километре Верхне-Туломского шоссе, где вышел на лёд Туломы, но рыбаков поблизости не обнаружил. Зато они были в районе между 25-м и 21-м километрами, там я и посмотрел, что ловят на Туломе. Оказалось, в основном, корюшку. Видел маленького налимчика. Говорят, сижки попадаются. Но интенсивность клёва не сподвигла меня оставаться и тут.

Хотел я сегодня поехать в разведку с утра на Серебрянку, проведать большое озеро между 50-м и 60-м километрами, но погода испортилась ещё вчера к вечеру: идёт мокрый снег и валит до сих пор. Так что поехал я вместо рыбалки на работу, где сижу в одиночестве у компьютера и набираю этот текст.

Митя не звонит и не пишет. Ирина вчера звонила, у них всё в порядке. Тётя Тамара наседает, чтобы я скорее приезжал и заплатил адвокату за судебную тяжбу по разделу дачи и участка с соседями.

Письмо Сашули Мите от 23 апреля 2004 г.

Здравствуй, дорогой сынуля!

С понедельника всё собираюсь написать тебе письмо, но не получается – не могу сосредоточиться, собраться с мыслями. Мне кажется, что тебе плохо, что ты в растерянности. Твой не совсем логичный вопрос о наличии возможных покупателей тамбовской квартиры в Мурманске показывет, что ты, по-видимому, совсем не знаешь, что и делать. Ведь вроде бы наличие второй квартиры было как раз решением проблем с обеспечением Лениной мамы. И вдруг ее продажа? Или это Ленин «пробный шар», чтобы нам что-то показать? И почему, Митя, нынешнее ваше положение расценивается как почти катастрофическое? Ведь в прошлом году, когда Лена была на 6-месячной практике, вы так же жили на два дома и ситуация не казалась вам ужасной. Переезд конечно дорог, но вы к нему вроде бы морально готовились. И с ним ведь не стоит торопиться, пока не прояснится ситуация с твоим новым профессором.

Вопрос о костюме для представительства сложной проблемой не кажется. Это, скорее, ещё один повод, чтобы упрекнуть тебя в неспособности обеспечить семью. Те иностранцы, с которыми нам приходилось общаться и здесь, и за границей, были в одежде очень скромны. И Аля Осепян, которая постоянно ездит в Швецию и подолгу там живет, говорит об их непритязательности в одежде. Правда, это всё люди науки, т.е. вполне определенного круга. Возможно, что Лена вращается совсем в других кругах – буржуазных – где одежду носят только фирменную. И уровень жизни в этих кругах соответствующий. И что же теперь? Постоянные муки отсутствия возможностей для такой жизни? Ведь ты-то не бизнесмен, а учёный. И на ближайшие годы (научная карьера быстро не делается) твой статус, а, значит, и доход вполне определённые. И на такие доходы, наверное, живут и другие молодые научные сотрудники, если не имеют богатых родителей и семейного бизнеса, как например, Маркус, но таких, наверное, и не много. А как же живет эта основная масса – не богатых?

Я понимаю, сынуля, что тебе очень тяжело. Уже почти два года ваши выяснения отношений вращаются вокруг одних и тех же вопросов. Лене хочется, чтобы ты был совсем другим, чем ты есть. Человек, конечно, может меняться, чему-то обучаться, становиться другим. Но в каких-то, генетически заложенных особенностях характера он не может измениться. И, если его в этом переделывают, то это может иметь плохие последствия. Есть такое изречение: если вы не можете изменить обстоятельства, то измените свое к ним отношение. Но уж, если и отношение изменить не можете, то …? Тогда, наверное, расстаньтесь с этими обстоятельствами, с этими людьми, которых вы изменить не можете и не желаете их принимать такими, какие они есть.

Своим письмом, сынуля, я хотела бы как-то оказать тебе поддержку. Но, может быть, это опять моя очередная неудачная попытка. Прости, дорогой.

Обнимаю и целую тебя. Мама.

Письмо Мити от 25 апреля 2004 г.

Мама, твоё письмо огорчило и возмутило меня. В нем не слышно ни нотки в поддержку нашей семьи, наших отношений. Наоборот, в нём я вижу в очередной раз побуждение к его разрыву. Ты опять обращаешься сепаратно ко мне одному, и Лену упоминаешь только в негативном контексте. И очень несправедливо, очередной удар ножом в спину. Кто как не Лена уже шестой год вкладывает в наши отношения всю свою силу и энергию. У нас бывают трудности и разногласия, но это происходит в каждой семье, и мы успешно их преодолевали. С вашей стороны же в этих случаях только поощрение развода, вместо того, чтобы оказать моральную поддержку нашей семье, попытаться понять нас, прислушаться к нам. Если ты, мама, думаешь, что это способствует налаживанию отношений с вами, то это глубокое заблуждение. Наоборот, твое письмо еще больше отдаляет меня от вас.

В последнем письме высказывается ничем не обоснованное мнение, что Лена «зажралась». Совершенный абсурд. Лена отказывает себе везде и во всем. Её немногие вещи в шкафу куплены на блошином рынке, в «second hand» или привезены из России, последние джинсы она покупала три года назад. Для меня же она ни на что не скупится. Костюм для интервью – это единственная необходимая вещь, очень важная при поступлении на работу – такие уж здесь правила, никакие буржуазные круги тут ни при чём. Сейчас же, когда мы оказались без денег, только Лена, работая в трех местах, убирая квартиры, финансово нас обеспечивает. А к переезду надо готовиться не только морально, но и материально, при отсутствии водительских прав у нас нанимать фирму по перевозке обойдётся в несколько тысяч.

А ели бы даже у Лены эти костюмы были, то не дело рассуждать о них. Лена сама зарабатывает на свою одежду.

И сколько можно при первом разногласии во всём обвинять Лену? Чем она это заслужила? Ей приходилось и приходиться очень нелегко, она потеряла любимого отца, ей нужно заботиться о маме, она поддерживает и заботиться о нас, работает и учится, не покладая рук. Разве это не заслуживает хотя бы уважения? И если не хватает информации о том, что происходит в нашей семье, то не лучше ли воздержаться от совершенно неуместных комментариев?

Лена для меня самый дорогой и любимый человек, и я не позволю копать под нас. Пора научиться уважать выбор своего сына.

Если не хватает желания, сил и пр. в поддержку наших отношений, то прошу не вмешиваться в них. Мы справимся с нашими проблемами, и если не можете помочь, то хотя бы не мешайте. А просить прощения надо прежде всего у Лены. Митя.

715. Май. В редакции «Звезды» оставил главки «Записок». Тяжёлый телефонный разговор с Митей

М а й 2 0 0 4 г.

4 мая 2004 г., Мурманск

С 19 по 28 апреля я был в командировке в Питере и Калининграде. Получил кандидатский диплом Олега Мартыненко в Учёном Совете С-ПбГУ (так коряво называется теперь наша с ним «альма матер»), встречался с проректором С-ПбГУ по научной работе Владимиром Николаевичем Трояном, он же зав нашей кафедры физики Земли, беседовал с ним по вопросам финансирования науки в их заведении, организации управления университетом в целом (я же – председатель комиссии по оптимизации управления МГТУ), работы диссертационного совета, который возглавлял Михаил Иванович Пудовкин, а теперь будет Семёнов, и т.д., и т. п.

По аналогичным вопросам общался с Сашкой Шабровым у него в Медицинской Академии имени Мечникова, а в Калининграде – с проректорами КГТУ (бывший КТИ) по научной (Брюхановым) и учебной (Шутовым) работе (эту встречу мне Вася Слежкин (!) организовал, от него я, кстати, узнал, что Коля Бобарыкин докторскую (!) в КГТУ стряпает), с проректором по научной работе Калининградского Пограничного Института ФСБ (где Кореньков с Ваней преподают) Крюковым, с деканом физфака КГУ Лёшей Ивановым (по телефону), в обсерватории на семинаре выступил с последними нашими результатами (без какой-либо критики в этот раз со стороны ученичков моих бывших), с Шагимуратовым план проекта на грант ИНТАС обсуждал.

С тётей Тамарой в Сестрорецке к адвокату ходили по поводу раздела её дачи и участка с соседкой, которой принадлежит одна треть участка и дома, а занимает она больше половины, деньги ей оставил на размежевание через Бюро судебной экспертизы, брёвна с тётей Тамарой пилили у неё на даче, редактировал тёте Тамаре её воспоминания о работе на заводе в эвакуации в Новосибирске (и вообще о жизни там в это время) для книги, которую хотят издать ветераны завода. Новостью для меня оказалось (или забыл?), что тёти Тамарин отец взял её мать в жёны с пятью детьми (один в животе ещё был) – Лёня, Миша, Лида, Зоя, Валя – после гибели её мужа на субботнике от взрыва снаряда или мины, а потом у них ещё Тамара и Виктор родились.

По поводу отцовской квартиры в Калининграде никуда не ходил, так как понял, что Саша с Люсей без меня этот вопрос как-то для себя решили, по-видимому, с участием Татьяны Николаевны – жены Гришиного отца, а как – ни сил, ни желания даже узнавать не было.

А в Питере ещё в редакцию журнала «Звезда» заходил и оставил там кое-какие главки своих «Записок» Антонине Константиновне Славинской, пожилой, курящей прямо на рабочем месте редакторше в очках, которая хоть и не обещала прочесть быстро, но всё же папку мою взяла; договорились, что я свяжусь с ней через месяц. Вышел я оттуда с ощущением «дежа вю», что это уже было…

Ирине я рассказывал о наших проблемах с Митей. У них с Леной финансовый кризис, Мите не дали тринадцатую зарплату, живут сейчас на двух квартирах, платить за обе приходится, переезд из Констанца стоит бешеных денег, Мите на новой работе надо осваиваться, а мы вместо того, чтобы им помочь в это трудное время, настраиваем Митю против Лены, хотим их семью разрушить.

Сашуля, действительно, считала, что им лучше разойтись, коли Лену Митя не может обеспечить с её запросами, а я Мите ещё прошлым летом во Владимире сказал, что против развода, что это его крест, и он должен его нести.

Ирина откомментировала:

– Ну, конечно, у них всегда финансовые трудности, а у других их нет. Мы все должны на Лену работать.

И добавила:

– Ох, родители, не знаю, что вам и посоветовать. Сами с Михаилом справиться не можем.

Сашуля по телефону сообщила мне, когда я был в Калининграде, что написала Мите письмо (от 23 апреля). Я спросил:

– Уже отправила?

– А что, нельзя без твоей санкции?

– Ну, отправила, так отправила.

Но ёкнуло у меня что-то: зудит у ней разбирательства продолжить, а это не к добру. Когда я вернулся в Мурманск (прилетел 28-го), ответа от Мити не было, хотя Сашуля в этот день послала ему второе письмо (от 28 апреля). Ответ пришёл 29-го, но написано письмо было 25-го. 29-го я прочитал все три последних письма – два от Сашули и одно от Мити. Сашулю это его последнее письмо оглоушило. Вернувшись с работы домой, я застал её в полнейшем трансе.

Ну, что, получила по лбу? Вот не надо было соваться. Всё тебе не терпится.

Конечно, глупостей она понаписала. Но какова реакция сынули?! С каждым разом всё более хамская. Видать, достали мы их своими комментариями. Сашуля уверяла меня, что Митино письмо написано под Ленину диктовку. Какая разница – под диктовку или нет? Им написано.

А в воскресенье Митя позвонил нам домой. И очень агрессивным тоном потребовал от мамы извинений.

Сашуля дрожащим голосом сказала, что его последнее письмо написано не как к матери, а как к чужому, глубоко антипатичному человеку, которого хочется по щекам отхлестать. Я, в свою очередь, потребовал извинений от него и обозвал его свиньёй неблагодарной.

– Мама, может, и не права, и ерунду написала, но к чему этот грубый тон? Зачем маме приписывать выражение «зажралась», которое она в принципе не употребляет? (– Говорила!, – кричал в ответ Митя. – Нет, никогда! – восклицала Сашуля.) Какой ещё «очередной удар ножом в спину»? Что ты несёшь? Неужели вы с Леной не понимаете, что такими выражениями отношения не налаживают и добиваются совершенно противоположного желаемому результата? Я тебе уже перестал писать, хочешь, чтобы и мама перестала?

Митя ответил, что это мы разрушаем наши с ними взаимоотношения, что мы их всё время поучаем, а выслушать и понять их не хотим, и что иногда такой жёсткий тон необходим, на что я ему сказал:

Ну, и оставайся с этим…

И повесил трубку. Просто физически не мог дальше эту перебранку продолжать.

Сашуле-то я уже не раз говорил, что не надо в их отношения влезать, какой бы Лена ни была. Сами пусть разбираются. Им, действительно, трудно. Мите особенно – меж двух огней оказался. Да и Лену мне жалко. Они с Сашулей на пару зацикленные – каждая на своём. Очень всё грустно это.

Письмо Сашули Мите от 6 мая 2004 г.

Дорогие Митя и Лена!

Я очень сожалею, что мои письма и высказанные мною мнения и оценки так возбудили вас. Папа всё время меня ругает, что я навязываю вам свои решения и, высказывая свои мнения, фактически вмешиваюсь в ваши отношения. И хотя я вроде бы таких намерений не имею, на деле, наверное, получается именно так. Простите.

Но, тем не менее, я не нахожу в своих письмах повода для тебя, сын, считать их «очередным ударом ножа в спину», «подкопом под вас», мнением, что Лена «зажралась». Подобные высказывания в свой адрес считаю просто оскорбительными. В таком тоне не выясняют отношения и не улучшают взаимопонимание. И папа резко оборвал телефонный разговор, не желая продолжать его в том агрессивном с твоей стороны, Митя, тоне. Да при том ещё, что ты так непоколебимо уверен в абсолютной правоте своих мнений, в своем праве быть с нами жёстким, а иногда даже жестоким. И ты в этом даже ни разу не усомнился за все эти два года наших выяснений отношений.

А Лена достойна уважения не только за те качества, которые ты, Митя, перечислил, но и ещё за многие другие. Мама.

Письмо Юры Зарницкого от 14 мая 2004 г.

Здравствуйте, уважаемый Александр Андреевич!

Может, Вы помните ещё меня – до 1991 я работал у Власкова, а потом ушел из ПГИ и уехал в Израиль. Случайно нашёл в Сети сегодня Ваши «Записки рыболова-любителя» и почитал их с большим удовольствием («…И всё былое в отжившем сердце ожило,» – буквально так).

Прошлым летом я вновь побывал в Мурманске, но очень недолго, заходил в ПГИ, посетил и Мореходку; повидался с Власковым, Боголюбовым, Колей Овчинниковым, Полтевым и др. ПГИ предстал перед моими глазами как унылый погост, ревностно охраняемый румяным сторожем по фамилии Терещенко. В полутемных коридорах кладбищенская тишь, и только эхо разносит иногда крики доблестного и неутомимого Мельниченки…

Я здесь, в Израиле, как всякий эмигрант хлебнул лиха. Но сейчас вроде всё более или менее наладилось. Работаю в двух местах – в одной небольшой high-tec компании + подрабатываю в лаборатории плазмы института Вейцмана. Там занимаюсь рентгеновской спектроскопией и диагностикой горячей (термоядерной) плазмы. С балкона нашей квартиры виден краешек моря (Средиземного), и разглядывая его я часто вспоминаю то счастливое время, когда все мы были молоды, и когда я жил в Мурманске на ул. Достоевского, и вот так же любовался видом на Кольский залив.

Еще раз спасибо Вам, Саша, за эту публикацию, желаю Вам творческих, научных успехов, всех благ, крепкого здоровья. Буду искренне рад получить ответ на это письмо.

С наилучшими пожеланиями – – Юрий З.

Мой ответ Зарницкому от 14 мая 2004 г.

Добрый день, Юра!

Спасибо за тёплое письмо. Приятно получать отклики читателей – не зря, значит, старался.

Я Вас, конечно, прекрасно помню. И даже отчество Ваше – Фёдорович – помню. И слова «радиоаврора», «неустойчивость Фарли (тогда писали Фарлея) – Бунемана» не забыл. И всю вашу славную радиоавроральную кампанию коллег-соперников, разбежавшихся ныне по белу свету, помню. Вы в Израиле, Кустов в Канаде, Успенский в Финляндии, Тимофеев в Петергофе (и регулярно меня оттуда достаёт всякими предложениями). Юрия Львовича в прошлом году отправили, наконец, на заслуженный отдых в почти уже невменяемом состоянии. Опекавшая его Нелли Сергеева продолжает трудиться в ПГИ. А сам ПГИ Вы видели и чудесно его живописали.

О себе и ближайшем окружении я продолжаю писать в «Записках рыболова-любителя» и по мере наличия свободного времени гружу очередные главки на свой сайт.

Будет желание пообщаться – пишите.

С наилучшими пожеланиями, искренне Ваш ААН