Читать книгу: «Нулевой мир 2. Мера Один»
Глава 1. Сильная воля
В ушах свистел ветер, сквозь пелену боли я видел, как отражалось солнце в полированных золотых доспехах. Ангел поднимал меня все выше, внизу кружилась красивая долина Скорпионов.
В другое время я бы насладился видом, но адская боль от раздробленной руки била по нервам. Кровь текла по плечу, сбегала по спине.
Мы зависли на огромной высоте. Тиохиль поднял меня на уровень глаз и ухмыльнулся. Я почти отключился, но он покачал головой:
– Подожди, побудь еще со мной.
Я, едва удерживаясь на краю сознания, попытался улыбнуться в ответ. Молить о пощаде я не собирался.
– Дерзкая просва, – захохотал он, а потом холодно добавил, – Такую ересь надо уничтожать на корню.
– Ты… знаешь… – прошипел я сквозь боль, – я… Абсолют…
– Ты? – он засмеялся.
– Призван… я…
Тиохиль усмехнулся.
– Просветленный должен стремиться к просветлению.
Я только мычал от боли, говорить не мог. Сломанная кость в предплечье уже не держала меня, плоть натянулась, и я закарабкался ногами по золотой броне, перехватился второй рукой за пальцы ангела, пытаясь ослабить страдания. Меня как будто специально удерживали в сознании, чтобы я дольше мучился.
Тиохиль продолжал, наслаждаясь моментом:
– Я, кажется, понял тебя. Истинный просветленный в момент смерти может стать Абсолютом. Ведь так ваша вера говорит?
Я прокусил губу, кровь потекла по подбородку. От моего рваного дыхания несколько капель упали на золотые доспехи. Ангел брезгливо поморщился.
– Может, тебе повезет, и ты увидишь Халиэль Огненную Плеть, – задумчиво сказал Тиохиль, – Передавай привет.
Он откуда-то знал…
Моя здоровая рука соскальзывала, я снова рванулся, перехватываясь удобнее за кулак ангела, сознание поплыло… И я не сразу почуял, как моих костяшек коснулся холод.
Я задел наконечник заговоренной стрелы! До меня не сразу дошло, что он безвольно болтался в пальцах сломанной руки.
– Если все так, как ты говоришь, – наконец сказал ангел, – То тебе и нечего терять. Наоборот, ты обретешь то, что искал.
Он с заметным удовольствием тянул слова. Тут же память мне прорезали лица моих родных, я вспомнил их. Промелькнуло побледневшее лицо Рычка… И я четко увидел заплаканную девочку Грезэ, едущую в клетушке по дороге, будто это происходило сейчас.
– Нет, курица драная, – прошипел я, – Мне есть, что терять.
Ангел, видимо, совсем не ожидал такой наглости. Я подтянулся из последних сил, перехватывая здоровой рукой наконечник. Пытаясь опереться, я ногой заехал по лицу крылатому. Пальцы руки заледенели так, что дыхание перехватило.
Тиохиль легко перехватил мою ногу, ломая и растягивая ее, но в тот же момент я всадил наконечник в глаз ангелу. Извернувшись и чувствуя, как доламываются мои кости, я здоровой ногой пнул по торчащему обломку стрелы, вбивая его глубже.
– Получи, предатель!
– А-А-А-А! – ангел заорал, отпустив мою ногу, – Еретик!
Он замотал головой, пытаясь уцепиться пальцами за обломок, а я завертелся у него в руке, как тряпичная кукла. В этом карнавале боли мой взгляд коснулся красного пятна внизу.
Тул с арбалетными болтами так и висел у меня на поясе. Я улыбнулся прокушенными губами – умирать, так с музыкой.
Тиохиль охал и стонал, но продолжал держать меня, ковыряясь в глазу.
– Сдохнешь… медленно… ересь… я тебя… будешь страдать… – он осторожно тянул скользкий наконечник, – А-а-а…
Я выхватил целую пригоршню красных болтов и впихнул в раскрытый рот.
– Жри, тварь! – я прокричал ему в лицо и ударил по подбородку. Как по камню заехал.
Он захрипел, замотал головой и, разом раскусив все снаряды, стал отплевываться. Я выхватил еще стрелу и воткнул ему в шею. Потом еще и в пальцы, держащие меня, и в другой его глаз…
Я тыкал стрелами, пока не заметил, что они уже пошли с белым оперением.
Ангел хрипел, шарил рукой, и не знал, за что уцепиться – то ли за наконечник в глазу, то ли за болты в шее. Он пытался что-то сказать, а я ухватился здоровой рукой за его железный воротник. Чувствуя, что я уже умираю, я из последних сил подтянулся к его лицу и весело прохрипел:
– Тебе… привет… от Хали!
Я не сразу понял, что мы начали падать. Ветер засвистел, вокруг захлопали безвольные крылья. Я прижался к золотому нагруднику…
С такой высоты упасть и выжить невозможно. Вроде бы пару секунд назад я готов был умереть, корчил из себя достойность, а сейчас стало страшно.
Удар убил меня сразу. На доли секунды послышался грохот, но я уже погрузился в темноту.
***
Я снова плыл в непонятном пространстве. Ни тьмы, ни света. Ничего. Все заполнилось ровным гулом, казалось, он идет отовсюду…
«Марк?»
До чего знакомый голос. Откуда я знаю эту женщину?
«Что ты здесь делаешь?»
Хороший вопрос. Здесь – это где? Я хотел покрутить головой, но понял, что у меня ее нет. Как прекрасно, что боль ушла. Это нереальное блаженство. После всего того…
Я понял, что не помню, что со мной было.
«Марк!»
Вокруг непонятные всполохи, и я не вижу, кто со мной говорит. Но я ее точно знаю.
– Кто ты? – попытался спросить я, но языка не было.
Странное ощущение, когда говоришь одной мыслью.
«Это я, Халиэль. Марк, я не пойму, с тобой что-то не так. Тебя не должно здесь быть».
– Халиэль? – я повторил имя, надеясь, что это поможет вспомнить.
«Тебя убили, Марк? Что ты здесь делаешь?»
Я бы и сам хотел знать, что я тут делаю. Внезапно что-то изменилось… Появилось течение, меня куда-то понесло…
«Тебе еще рано!» – мощный, резонирующий голос прорезал пространство, пронзив мою душу.
«Он здесь!»
И на меня бурным потоком нахлынули воспоминания. Память раскрылась, выпуская все подробности.
– Хали! – крикнул я, понимая, что пространство сворачивается, закручивается, – Стой! Хали!
«Я не ошибся в тебе, сильная воля», – каждое слово подталкивало, подгоняло меня куда-то.
«Марк, ты первая мера!»
– Хали, держись за меня! – я пытался дотянуться до нее мыслью, схватить чем-нибудь, но все равно отдалялся, – Я вытащу тебя!
«Найди Эзе…», – и ее голос потонул в свистящем потоке.
***
Я не сразу понял, что ощутил свое тело, каждую его клеточку. А когда понял… то пришла боль.
Тело скрутило, выворачивая наизнанку. Самые сильные ощущения пришлись на сломанные руку и ногу, но в моем теле оказалось еще много переломов. Я чувствовал движение обломков в мышцах, куски кости пронзали плоть в поисках правильного положения.
Затем свело мышцы, они будто пытались превратиться в единый комок. Так бывает, сведет мышцу на ноге, и кажется, что предела боли нет. Он мускулы сводило, сжимало в точку, непривычные жилы рвались, растягивались.
А потом стала гореть кровь. Надрывающееся сердце гнало раскаленный металл по венам, обжигая все нутро и вгоняя в мозг чистый огонь. Я захрипел, заскреб руками по телу, пытаясь выдрать жар, я впивался пальцами в голову.
Наконец, боль прекратилась, я раскинул руки, но не спешил открывать глаза. Тяжело дыша, я прижимался к полу и ощущал приятную прохладу камня.
«Первая мера!»
Я вспомнил. Хали осталась там, в неизвестном пространстве. А меня, значит, вытащил Абсолют.
– Значит, я все-таки первая мера, – усмехнулся я, – Первушник драный.
Перекатившись на спину, я засмеялся.
– Не ноль сраный, а стихушник драный!
Надо мной было небо. Вокруг высились стены какого-то помещения, а потолка просто не было. Все было завалено обломками камня, в пробоину свалился одним концом столб и уперся в пол возле стены. Другой конец торчал сверху.
Его странная форма привлекла мое внимание. До меня не сразу дошло, что это жало того каменного скорпиона. Вот же на хрен, мы с ангелом свалились прямо на склеп.
Я посмотрел вбок. Рядом со мной, прямо в центре склепа, высился каменный стол – квадратная плита на возвышении. Вот только она треснула на две вздыбившиеся половинки, будто по ней рубанули чем-то огромным и тяжелым.
Скорее всего, это был алтарь, куда помещали тела перед тем, как они растворятся. Я пригляделся – в трещине излома валялась пара арбалетных болтов.
Сразу стало ясно, что, а точнее, кто проломил плиту. Вот только тела уже не было. Ну, туда ему и дорога! Хотя, спасибо Тиохилю, духом он меня накормил до отвала.
– Привет тебе от Хали, – махнул я рукой в сторону алтаря.
Я откинул голову на камень. Пока меня не отпустили последствия, и сознание было зыбким, надо попытаться вызвать видение стержня духа. С первого раза не получилось, но мы же упорные. Обхватив голову руками, я стал пробовать представлять его на разные лады.
Сзади что-то застучало по камню, послышался скрежет. Тяжелые шаги, и я, к сожалению, раньше уже слышал такие.
– Не может быть, – сквозь зубы процедил я.
Я сразу перевернулся, встав на четвереньки. В одном углу, между стеной и полом, зияла огромная трещина. Кажется, она здесь не от удара, а была уже давно.
В темноте дыры блеснула россыпь глаз, вот показалась клешня. Я не поверил своим глазам – в помещение пытался протиснуться огромный скорпион.
Откуда в склепе это животное? Судя по размеру, он уже давно обожралось духом.
Я подскочил и кувырком кинулся за каменный стол. Тело прекрасно слушалось, никакой боли – поднятие меры полностью восстановило меня. И я бы сказал, что явно стал сильнее. Еще бы копье, я бы даже не побоялся сразиться.
Сидя за алтарем, я слушал скрежет нескольких пар ног. Кажется, животное уже пролезло в склеп. Боясь выглянуть, я пытался по звуку определить, где оно, но эхо от каменных стен мешало сориентироваться.
Мой взгляд скользнул по стенам. Огромная плита, служащая дверью, треснула, но не развалилась. Она мне явно не по силам. А вот по хвосту каменного скорпиона я вполне мог выбраться. Только бы добежать…
Неожиданно я почуял новое ощущение. Прислушиваясь к звукам, я понял, что слышу их руками. Нет, не так. Я чувствовал ладонями вибрацию в камне.
Скорпион опускал острую ногу, кроша камень, и я чувствовал каждую трещинку в полу. Не поверив своим ощущениям, я прижался ухом к алтарю, а потом стал медленно перемещаться вокруг укрытия.
Я прекрасно чувствовал, где находится тварь. Она щелкала клешнями, гулко рокотала, поворачиваясь всем телом. Скорпион знал, что я здесь.
Новое ощущение казалось мне естественным продолжением тела. Ноги животного словно касались меня, будто он ходил по моей незримой ладони. Огромной каменной ладони.
А что, если сжать эту ладонь? Вот так просто прихлопнуть его, раздавить в кулаке?
Едва я подумал об этом, как чуть не потерял сознание. И сразу понял, что такие силы мне недостижимы.
– Стихия земли, – прошептал я, когда до меня дошло.
Я разочарованно скривился и вздохнул. Блин, хотелось бы огонь, ну, или воздух, на крайний случай. А так опять прямой путь в крестьяне.
Скорпион засуетился, переставляя лапы. Кажется, услышал меня. Он стал передвигаться вокруг алтаря, я пополз в другую сторону, скрываясь за укрытием.
В какой-то момент я оказался с той стороны, где вдоль стены в помещение спускалось каменное жало. Я еще думал, стоит ли рискнуть и добежать, быть может, тварь уползет обратно в нору. Но ноги скорпиона заскребли уже по плите алтаря…
– Умная тварь! – прошипел я и рванул к стене.
Пролетев до столба в один миг и вскочив на него, я стал карабкаться наверх, как заправский ковбой. Я прополз до середины и уже обрадовался, когда штанина за что-то зацепилась.
– Вот же на хрен, – только успел сказать я, как меня дернули вниз.
Я попытался обхватить столб, зацепиться, но сил у скорпиона было немеряно. Ладони соскальзывали, а ткань штанов даже не думала трещать.
Вот я уже съехал наполовину и увидел эту тварь под столбом. Скорпион был маленьким, не больше автомобильного прицепа. Он щелкал клешнями и пытался подтянуть меня хвостом, его-то жало и зацепилось за мою штанину. Вот везунчик, и как по коже не полоснуло?
– Ве… зунчик… – прокряхтел я от натуги.
Мои руки удивительно хорошо цеплялись за камень, я едва ли не прожимал его пальцами. Но тягаться с такой хитиновой тушей…
Эх, не успел насладиться я первой мерой сполна. Такие новые ощущения. Понимая, что больше не выдержу, я с сожалением почувствовал все нутро столба, каждую трещинку в камне. Особенно одну крупную, на самом верху, где каменный хвост упирался в край стены.
Скорпион заворчал, зарокотал, чуть ли не подпрыгивая.
– Да что ж я… Ух… – проворчал я, – Туплю-то…
И я послал все усилие воли в ту трещину, совсем чуть-чуть раздав ее. Казалось, головная боль выстрелила вместе с треском камня, и я ухнул резко вниз вместе со столбом. Раздался скрежет и хруст, меня скинуло на пол.
Я с ужасом смотрел, как надо мной покачивалось жало скорпиона. Тварь больше не подвала признаков жизни, раскорячив во все стороны конечности – несколько тонн камня просто расплющили хитиновое тело.
Голова страшно болела, но из трупа вылетел огонек духа и влетел мне в грудь. Сразу стало легче.
– Мощное оружие против боли, – проворчал я, потирая лоб, – Бьющее точно в цель.
Я обернулся и с опаской посмотрел на трещину, из которой вылез скорпион. Что там, пещера, связанная с горами? Судя по всему, этот малыш сюда частенько захаживал.
Как бы там ни было, мне надо поскорее отсюда убираться. С еще одним гостем не справлюсь, второго такого столба я здесь не наблюдал.
Я встал и оглядел склеп, прошелся по нему. Каменная дверь треснула, но все равно надежно закрывала вход. Я приложил ладонь и сразу понял, что мне ее ни сдвинуть, ни раскрошить. Сил не хватит.
Держась на всякий случай подальше от входа в пещеру, я закинул голову и оглядел верхние края стен. По сути, я находился в яме.
Если бы вокруг была земля, я без вопросов бы соорудил в стенах лестницу. Накопал бы в углу выемки для рук и ног, и потихоньку бы выбрался.
А впрочем… Меня взяло сомнение, а монолитные ли эти стены. Я подошел к углу, приложил ладонь, и сразу ощутил структуру каменной кладки. Я бы даже сказал, что сделано неаккуратно, камни были не особо ровно подогнаны.
Невооруженным взглядом даже не различишь линию раствора, на который сажали. Через некоторое время я просунул пальцы, и более мягкий материал послушно потрескался и осыпался. Я усердно помогал ему силой мысли.
Когда я выбрался наверх, башка у меня трещала, как с похмелья после хорошей попойки. Я сполз с холма и некоторое время полежал, не решаясь больше вызывать чувство земли. Пусть отдохнут мои новые возможности.
Теперь я понимал Рычка, когда тот свалился после заплыва…
– Рычок! – я сразу вскочил.
Покрутив головой, я вспомнил, как бежать к крестьянской деревне. Я пролетел весь путь за считанные минуты. Мимо промелькнули холмы, потом поля с обгоревшим урожаем. Я пронесся по главной улице к площади.
Рычок все еще был здесь, он лежал головой на теле Серого Волка. Я подскочил к нему и упал на колени.
– Малой! – крикнул я, к горлу подкатил ком, – Вставай!
К моему облегчению, звереныш открыл глаза, потом медленно перевел зрачки на меня.
– Жив…
– Я тебе обещал, что не брошу! Я убил эту тварь!
– Кого…
– Ангел! Предатель!
– Небо все-таки наказало…
Рычок закашлялся, с уголка губ потекла кровь. Меня пробрала дрожь – это не было похоже на такое состояние, после которого поправляются. Волчонок склонил голову набок и закрыл глаза.
Я тряхнул его за плечи:
– Вставай, парень! Чего тебе надо? Воды?
В панике закрутив головой, я посмотрел на колодец. Там где-то, кажется, валялось ведро. Я хотел подскочить, но мою ладонь схватила крепкая хватка.
Рычок чуть поднял голову, вглядываясь в мои глаза. Я непонимающе смотрел на арбалетный болт, который он зажал в моих ладонях.
– Перит… – он силился рассмотреть меня, но его зрачки медленно подергивались дымкой, – Марк!
– Что? Погоди, воды принесу…
– Возьми мою месть, – он вдруг резко дернул моей рукой и воткнул в себя отравленный болт.
– Нет! – я не успел отдернуть руку, а Рычок уже ослаб и упал.
Я дернулся было к колодцу, но не пробежал и двух шагов, как увидел мелькнувший возле груди огонек и ощутил прилив сил. Будто поддержали дружеские объятия.
– Нет, – я упал на колени и уперся лбом в землю, – Ну, нет…
По моим щекам потекли слезы, и впервые за долгое время я дал им волю. Тело содрогалось в рыданиях, я скреб землю пальцами, и тишину деревни нарушали только мои всхлипы. Так я пролежал несколько минут, вспоминая наш поход…
– Не ошибся, говоришь? – я поднял голову, вглядываясь в небо, – Воля сильная, да?
Я хотел сказать еще что-то Абсолюту, очень обидное, но вспомнил про другое. Хали кричала мне кого-то найти. Она сейчас там, в том странном месте, и поэтому я не слышу ее.
А девочка Грезэ? Сирота совсем одна, и ее куда-то везут. Я усмехнулся – нет, не одна. Может, она и не знает еще, но у нее есть я.
Надо идти в деревню к Скорпионам и выяснить, куда повели крестьян.
– А ведь у меня еще полно дел, – сказал я и со вздохом поднялся.
Обернувшись, я посмотрел на Рычка. Захоронить бы по-человечески, как бы глупо это ни звучало. Да и по хрену, что растворяется, пусть в земле это делает.
Покрутив головой, я пошел искать лопату. Теперь еще и месть Белых Волков на мне. Ничего, я с удовольствием, Серые мне задолжали…
Глава 2. Звериные интересы
До деревни Скорпионов я шел с тяжелыми мыслями. Не уберег, не выполнил обещания.
Шлем Серого Волка пригодился, чтобы устроить неплохое надгробие. Я покрасил отрезанный серый волчий хвост найденной в деревне известкой, и получился белый мех. Повесив его на воткнутый нож, я некоторое время постоял, ощущая тело друга под землей. Затем, послав ему прощальное обещание отомстить, я направился дальше.
Под рубахой на груди покачивался самодельный талисман, ведь у Рычка я ничего не нашел, что можно было оставить на память. И я просто срезал прядь его светлых волос, перевязал крепкой ниткой по маленькой ветке, и повесил на шею миниатюрный волчий хвост. Я улыбнулся. Встопорщенный, конечно, получился, но Волчонок и сам не отличался особой гладкостью.
В кармане за поясом, рядом с фигуркой «нуля», в кожаном мешочке я спрятал отрезанные концы отравленных болтов. Я боялся открыть такое оружие зверям, и решил, что лучше использую яд в крайнем случае. Оставлю, как козырь. Накормил же я ангела до отвала.
Арбалет я оставил там же, в земле с Рычком. Сейчас он вызовет лишние вопросы.
Я тронул наконечник копья, висящий у меня на поясе. Вот это действительно меня беспокоило. Впереди показался уже подъем к деревне Скорпионов, и я надеялся, что смогу там его починить. Первая мера это, конечно, супер, но я не заметил прибавки к своим боевым навыкам. Вот только как Зеленые Скорпионы отнесутся к тому, что я хочу себе копье?
– Что-то тихо, – предупредил я сам себя, глядя наверх.
Я стал осторожно подниматься. Хотелось вооружиться хотя бы ножом, но я не знал, как среагируют Скорпионы. Вполне возможно, они не будут рады просветленному, доставившему столько проблем. Мысль о том, что я совершаю ошибку, так и зудила.
В деревне стояла тишина. Я осторожно шел вперед, слушая свои ощущения, но никакой опасности не ощущал. Только ровный тревожный фон, и это хотя бы говорило о том, что никто не глушит мое чутье.
– А если? – с сомнением прошептал я и, опустившись на корточки, приложил ладони к земле.
Вдруг получится «прослушать» всю деревню? Я попытался напрячь «стихийный» слух, но оказалось, что радиус довольно маленький. Шагов десять, не больше. Я вздохнул – не вышло.
Здесь не было сгоревших домов, просто общее запустение. Это дарило надежду, что с жителями все в порядке. Я прошел по улице, заглядывая в окна, и вышел к главной площади.
Тотем Скорпионов тоже был свален. Я вздохнул, вооружился острием копья, и прижался к стене дома. Кажется, хозяева меня точно встречать не будут.
Теперь я уже шел не в открытую, а перемещался между домами, перебегая от угла к углу. Я быстро научился пользоваться «земляным» слухом более тонко, не распространяя его вокруг, а стреляя прямо вперед. Получалось подслушивать намного дальше, но в узкой зоне.
Сначала я никак не мог приловчиться, и боялся, что пропущу что-нибудь, а потом я догадался крутить «луч слуха» вокруг себя, просматривая мир, словно оператор перед экраном радара в подводной лодке. Так даже можно было еще сузить его, чтобы не терять много сил, а то голова начинала болеть довольно быстро.
В какой-то момент, перед выходом на площадку с ареной, я «услышал» слабые колебания. Я еще не умел определять такие неясные знаки, поэтому мне надо было посмотреть вживую.
Выглянув из-за угла, я осмотрел тренировочные конструкции… и замер. На одной из перекладин был распят с раскинутыми руками старик. Я узнал учителя Старого, и, судя по ощущениям, он был еще жив.
– Блин, – я снова скрылся за углом.
К старику я не питал никаких симпатий. Он меня явно хотел изжить в Пещере Правды. Но здесь больше никого не было, а кому-то надо было ответить на мои вопросы.
Выйдя на площадь, я направился к арене. Мой взгляд скользнул по знакомому сарайчику – оттуда я начал свое осмысленное знакомство с Нулевым миром.
Конструкция из бревен напоминала букву «П», и старика привязали к верхней перекладине. Его глаза были закрыты, но веки подрагивали, а губы беззвучно что-то шептали.
– Мастер… – сказал я, вспомнив, что даже не знаю, как его зовут, – …зверь.
Руки старика были перетянуты веревкой с нанизанными на нее железными колючками. Там, где они впивались в кожу, сочилась кровь. Она уже свернулась во многих местах, и, значит, жертва висит тут уже долго.
Он не ответил, и я подошел, собираясь перехватить ножом узлы. Моя ладонь случайно коснулась одной колючки, и кожу поцеловал холод.
– Зачарованные… – растерянно сказал я, снова глядя на старика.
Какой смысл оставлять мучиться зверя, почему бы сразу не убить? А так эти путы его и не убьют до конца, и высвободиться он не сможет.
– Ноль? – старик вдруг уставился на меня мутными глазами, – Нет, первушник…
Он закрыл глаза и опять опустил голову.
– Мастер зверь, что здесь произошло? – спросил я.
Учитель не ответил, и я осторожно, стараясь не задевать колючек, стал разрезать путы.
Острое чувство опасности резануло затылок, и я обернулся. В деревню уже зашли звери, они бежали по главной улице, среди десятка воинов на лошади ехал маг в серой тунике. Я напряг память – кажется, его звали мастер Грэй.
Я сразу догадался, что это Серые Волки. Измазанные серой краской лица, у некоторых на шлемах виднелись волчьи хвосты.
Они уже почти добежали до моей площади и прекрасно видели меня, пара воинов приготовила луки. Я знал, как стреляют звери и как они бегают. Вот же на хрен, попал, так попал!
Недолго думая, я отскочил от учителя и упал на колени. Прижав лоб к земле, я постарался незаметно протянуть под коленями наконечник копья, и отпихнул его за стойку с оружием. Я не сразу сообразил, что нож так и остался в моей руке.
– Ты кто? – спустя двадцать секунд раздался голос над головой.
– Крестьянин из деревни Скорпионов, господин зверь, – не поднимая головы, ответил я.
– Дакон, ты же сказал, всех увели! – послышался недовольный голос.
– Так и есть, мастер пятый коготь. Я первушника этого не помню. Может, мы не успели, и Кабаны уже здесь?
С этих слов я сразу понял, что Кабаны могут нагрянуть сюда в любую секунду. А вот этого мне не надо было, там есть те, кто видел мое лицо.
– Отвечай, стихушник, что ты здесь делаешь?
Я поджал губы. Сейчас не лучшее время показывать характер. Мысли лихорадочно заработали, пытаясь придумать легенду.
– Господин зверь, моя мера маленькая, – сказал я, – У нас потерялась девочка, ушла за ягодами, и я отправился ее искать.
– Подними голову.
Послушно выпрямившись, я не стал вставать с колен, и смотреть на Грэя не решился. Я боялся, что не смогу изобразить покорный взгляд.
Рассматривая перед собой ноги воинов и копыта лошади, я молчал, глядя на нож в своих руках. Судя по тому, что они ничего про оружие не сказали, крестьянин вполне может иметь нож.
– Ты посмотри, Дакон. Земли Скорпионов так и родят хороших стихушников.
– О чем вы, мастер пятый коготь?
– Первая мера, вторая ступень. И у него стихии земли и воды.
Я изо всех сил подавил мимику на лице, чтобы только не увидели мое удивление. Даже не первая ступень, а уже вторая. И откуда во мне еще и стихия воды? Я ничего такого не чуял.
Надо срочно учиться определять свою и чужие меры. С Хали в голове было удобнее.
– Ого. Это хороший улов, – ответил тот, кого звали Даконом.
– Да, сможем выручить неплохие деньги. Первушник, ты не видел здесь больше нулей?
– Нет, господин зверь, в деревне я никого не нашел.
– А может, ты видел просветленного нуля, но не хочешь выдавать его?
Я сразу упал навзничь, чтобы он не увидел моей улыбки. Как хорошо, что Волки не знали, как выглядит тот просветленный.
– Смилуйтесь, господин, – сказал я, вспомнив, как говорили крепостные и рабы в кинофильмах, – Никого не видел! Только господина зверя нашел!
– Смотри, если захочу, я могу ведь проверить…
– Скоро здесь будут Кабаны, мастер пятый коготь, – нетерпеливо сказал Дакон, – Они будут требовать свое право.
– Они могут засунуть его куда подальше, это право, – проворчал Грэй, а потом небрежно бросил, – Крестьянина забери, чтобы Кабаны не увидели.
Дакон кому-то сказал:
– Так, этого к руднику, и побыстрее.
Меня рванули за плечо:
– Вставай, первуха, со мной пойдешь.
Не поднимая головы, я покорно пошел рядом с каким-то зверем. Он был одет в обычный кожаный нагрудник, такой же шлем с волчьим хвостом. У меня перехватило дыхание – у него в руке было копье. Какое-то короткое, но все же копье.
Удивительно, нож у меня даже не стали забирать. То есть, у них даже в мыслях нет, что крестьянин может напасть!
– Давай сюда, пока не порезался, – словно в ответ на мои мысли на оружие легла рука, – Господина освобождать уже не надо.
Когда мы отходили, я услышал голос Грэя за спиной:
– Здорово, старый хрыч, – маг засмеялся, – Как хорошо, что ты сохранил для меня столько духа…
Я поморщился. Кажется, теперь ясно, почему учителя не убили. Его оставили Грэю. Вот только почему здесь? Почему не увезли к себе в деревню?
Мы вышли из деревни, совсем покинув долину, и на подъеме дорога разделилась на две. Зверь толкнул меня совсем в другую сторону, не в ту, куда уходили тогда Серые Волки вместе с магом Кабанов.
– Мастер зверь, – сказал я, пытаясь начать разговор.
– Заткнись, первуха, – коротко бросил через плечо зверь, – Ни звука чтобы. Что нули, что однухи – одно говно.
Я скривился. Что-то я даже отвык от такого обращения.
Впереди дорога, петляя, скрывалась в хвойном лесу. Справа вздымался поросший елями длинный хребет, который скрывал за собой долину Скорпионов.
Оглядывая окрестности, я обернулся на деревню – отсюда еще было видно пару последних домов. Надо как-то узнать, что произошло со Скорпионами, и куда повезли крестьян. То, что Серые творят тут дела вместе с Кабанами, и так понятно. При этом скрывают друг от друга сильных зверей, чтобы завладеть духом.
Вскоре мы пошли мимо лысых стволов, высоко над нами покачивались колючие кроны. Ели здесь были невообразимо крупные, но в целом такие же, как и на Земле.
– Чуть что, так сразу Фолк, – проворчал зверь, идущий впереди меня, – Делать мне больше не хрен, как с первотой таскаться.
Я молчал, глядя на его шею. Если незаметно вытащить наконечник болта…
– Э, – Фолк стрельнул взглядом через плечо, – Ты что удумал?
– То есть? – растерянно спросил я, и резко согнулся от боли.
Удар был такой быстрый, что я едва заметил движение Фолка. Кулак врезался мне в живот, и я, свалившись на землю, согнулся в позе младенца. Я закашлялся, во рту появился привкус недавно съеденной рыбы.
– Вот давно надо было этих скорпов прижучить, – Фолк легонько пнул меня сапогом, – Если у них крестьяне смеют даже подумать на зверя…
Я лежал, пытаясь понять, смогу ли встать. Чертовы Проклятые горы, в них я совсем отвык, что такое вторая мера. С Рычком я совсем забыл, какие звери на самом деле.
– Эй, Фолк, – послышался голос, – Это кто?
Чуть задрав голову, я увидел сапоги, подходящие к нам. Много сапогов. Незнакомцы шли с той стороны, куда направлялись мы.
– Да стихушника вот еще нашли у скорпов.
– Тебе убить его сказали, что ли?
– Нет, отвести к нам.
– Фолк, ты в прошлый раз забил первушника, причем, хорошего. А этот… – затянулась пауза, я чувствовал пронзающий взгляд, – Быть не может, опять две стихии. Сдается мне, Фолк, ты задумал убыток Серым Волкам?
– Да я один раз ему врезал. У меня чутье, задумал он что-то!
– Я предупредил тебя, Фолк.
– Хорошо, мастер третий коготь, я понял.
– Если я не досчитаюсь этого стихушника…
– Да понял я, понял!
– Ингольва там не видел? Полдня его не вижу, как беглецов ушел собирать, так и пропал.
– Нет, не было, мастер зверь.
Сапоги протопали мимо меня. Уперевшись лбом в землю, я расплылся в довольной ухмылке – наверняка растворился уже ваш Ингольв, уж мы с Рычком постарались.
– Повезло тебе, первуха, – недовольно проворчал Фолк, когда шаги стихли, – Вставай, давай! – и мне под ребра прилетел слабый пинок.
Я кое-как поднялся. Меня тошнило, и я старался не растерять сегодняшний обед. А то когда еще удастся поесть?
Мы пошли дальше, я со злостью сверлил спину Фолка. Зверь с чутьем. Вот же непруха, и не нападешь на него. Он расслабленно держал копье в руке, и я подумал, что если хотя бы успею схватиться за древко…
Фолк остановился:
– Ты смерти ищешь, первота?
Я стиснул зубы до скрипа и процедил:
– Нет.
– Иди вперед, – он махнул головой, – Чтоб я тебя видел.
Я обошел его, зверь не сводил с меня взгляда.
– Не нравишься ты мне. Благодари Небо, что ты не ноль…
Поджав губы, я не рискнул отвечать. Мое чувство опасности вовсю кричало, что еще одно слово, и Фолк не сдержится.
Теперь я шел впереди и сам чувствовал на себе взгляд зверя. Мое чутье скакало вверх и вниз, чувствовалось, что мой конвоир явно горит желанием разобраться со мной, но каждый раз убеждает себя этого не делать.
***
Мы вышли еще к одной деревушке, скрытой в еловом бору. Десятки домиков примыкали к горе, в которой я увидел несколько шахт. Кажется, здесь велась какая-то добыча.
– Фолк, а где мастер Грэй? – нас встретили несколько зверей, измазанные серой краской.
С виду они все были одинаковые, с нами разговаривал лучник.
– Скоро будет, – недовольно ответил зверь, – Принимайте это дерьмо, пока я не убил его.
– Еще первушник?
– Да, земля и вода.
– Ох, зверье пустое! Ну откуда у скорпов они берутся-то? Золотая жила!
– А я знаю? – Фолк с досады толкнул меня в спину и я отлетел, упав на четвереньки перед лучником.
– Что ты его так? Не ноль же…
– Одно говно. Он замыслил чего-то… Я тебе говорю.
– Хмм… – меня за подбородок взяла сильная рука и подняла лицо, – У Фолка чуйка хорошая. Тоже свободу любишь, да?
Я не ответил, и лучник, сжав пальцы, отбросил меня в сторону, чуть не вырвав челюсть. Перекатившись, я вскочил, бросив злобный взгляд на зверя. Но тут же мне на плечо опустилась ладонь и сжала почти до хруста. Не пальцы, а сталь!
