Читать книгу: «Время без времён»
В гостях у змея
Кшиштоф взобрался на вершину холма. Здесь было много солнца, много жизни, много света. Всё-таки хорошо, что эта планета обитаема!
Теперь уже никто, наверное, и не вспомнит, почему все планеты с повышенной биологической активностью стали называть Пандорами. Согласно наиболее распространённой версии, название уходило корнями к художественным произведениям пятого периода ЭРМ, когда, едва шагнув в околоземное пространство, человечество устремилось в мечтах к далёким звёздным мирам. Вроде бы ещё с тех времён дошёл до людей эпохи Великого Кольца миф о планете Пандора, наделённой немыслимой по силе биосферой.
В мифах прошлого человек, попав на Пандору, останавливался ошеломлённый и отступал, не в силах покорить агрессивную флору и фауну чужого мира. В наступившем настоящем планеты, хоть и не сразу, но уступали силе человеческой мысли и упорству труда.
Эта Пандора была под номером 16. И прежде чем приступить к её освоению, планету облетели автоматические зонды, составив подробную карту рельефа и климатических зон. Роботы провели разведку всех четырёх материков и океана, взяли анализ атмосферы, изучили состав грунтовых и морских вод, исследовали местную микробиоту. Затем было выбрано наиболее удобное место для создания колонии, и лишь после того первые космонавты произвели десантирование. Спустя четыре года колония разрослась до полноценного города.
Кшиштоф попытался заглянуть за горизонт, туда, куда уходил бескрайний океан жизни. У горизонта зелень степи сливалась с синевой неба. Можно и не уловить той линии, если бы не белые облака. Внизу, под облаками, в высокой траве копошились девушки-стажёрки – Даша и Настя. Кшиштоф представил их водолазами, тем более что в лёгких облегающих скафандрах они, действительно, напоминали исследователей глубин. Глубины Вселенной, глубины жизни, глубины человеческого и нечеловеческого разума.
Кшиштоф настроил свой приёмник на трансляцию Дашиного передатчика, чтобы видеть и слышать то, что видела и слышала стажёрка. Перед ним возникло изображение зелёных зарослей, а к гулу ветра добавился шелест густой травы.
– Даша, иди сюда!
Дарья спустилась к подруге. Настя сидела на корточках и всматривалась в цветы. Цветы чем-то напоминали земные лилии, но при этом были алыми, как маки.
– Красивые.
– Да, и не только. Ты вслушайся.
Дарья присела рядом с подругой и стала вслушиваться в шёпот цветов. Шёпот цветов? Да, ей действительно показалось, что цветы шептали. Или не показалось? В шуме ветра и шелесте трав слышалось ещё что-то. Среди бессмысленных звуков природы присутствовал строй тихих, непонятных слов.
– Услышала?
– Думаешь, это цветы?
Дарья припала ухом к одному из цветков, затаив дыхание. «Это – райский сад, войди в наш сад», – доносилось из цветка. Дарья повторила за цветком вслух. Настя также прислонила ухо к цветку.
– Мне он говорит, что на этой планете живёт цивилизация цветов.
– Похоже, каждый слышит что-то своё, – предположила Дарья.
Она машинально попыталась сорвать цветок, но остановилась. А если эти цветы и правда разумные?
– Интересно, на базе это слышат?
– Вряд ли, иначе бы они уже вышли с нами на связь. Не каждый день в космосе находят говорящие цветы. Знаешь, что мне это напоминает? «Снежную Королеву», эпизод, где Герда разговаривала с цветами. Говорящие цветы – это такой художественно-мистической образ…
– Тише, – прервала Дашины рассуждения Настя, – цветы предлагают нам обойти холм. Они говорят, что с той стороны мы встретим хозяина сада.
– Всё-таки сада? Ты тоже слышала, что они называют это место садом?
– Возможно, потому что ты так подумала, и я согласилась. Знаешь, Даша, меня много чему учили, но вот встреча с разумными цветами в курс подготовки не входила. Я сейчас знаю не больше, чем ты.
Чтобы обойти холм, девушкам пришлось пробираться сквозь густую, превосходящую их в росте траву. Облегающие скафандры были тут как нельзя кстати, хотя Дарью всю дорогу не покидало желание раздеться и нырнуть в траву голой. В конце концов, если верить цветам, это был райский сад. Кто ж ходит по раю в одежде? Одежда будет потом, когда выгонят.
– А-а! – Настя резко остановилась.
– Что там? – Даша шла следом, поэтому сразу не увидела то, что напугало подругу.
– Ты видишь его?
– Что там? – раздался по рации тревожный голос Кшиштофа Выстрелкова.
– Это – змей, – испуганно прошептала Даша.
– Какой змей?
– Огромный! – Настин голос уже был не испуганным, а восторженно-возбуждённым.
– Ты тоже видишь змея? – спросила Даша.
– Ну, конечно, вот же он!
– Кшишти, что там у них? – раздался в рации голос Николая Коваленко.
– Змей, говорят. Не знаю, – ответил Кшиштоф, – я никакой змеи не вижу, и СДФ тоже. По крайней мере, в радиусе ста метров ни одной змеи не обнаружено. Где вы её видите?
– Не её, – поправила Даша, – его. Это не змея, это – змей.
– Вы даже пол успели определить? – усмехнулся Кшиштоф.
– Причём тут пол? – ответила Даша, – змея – это животное, а змей – художественно-мистический образ.
– Как и говорящие цветы, да?
– Именно так.
– Коля, где ты нашёл этих детей?
– Кшишти, возьми респиратор и отправляйся за ними, – посоветовал Коваленко.
– Думаешь, они цветов нанюхались?
– Похоже на то.
Девушки уже не обращали на разговор старших никакого внимания. Практически одновременно решив, что змей им не опасен, они подошли к нему ближе.
– Это же он, тот самый, ты узнаёшь его? – спросила Настя.
– Ещё бы! Я сразу поняла, кто перед нами.
– Он предложит нам яблоко?
Девушки внимательно всматривались в древнее чудище. Чешуйчатый хозяин сада возвышался над травой метра на полтора. Имелись ли у змея лапы и крылья, определить было невозможно, так как из-под травы торчали только золотистая шея и чуть более тёмная голова. Поначалу было похоже на то, что змей спит, но вот его изумрудные глаза приоткрылись.
– Здравствуйте, товарищ Змей.
Настя вежливо кивнула хозяину сада. Даша повторила за ней этот жест, но вслух ничего не произнесла. Змей кивнул головой в ответ.
– Первичный хаос Аристотеля, – произнёс он.
– Что? – не поняли девушки.
– Статический порядок Ньютона, – продолжил змей, – динамический порядок Пригожина. Человек читает Вселенную, как книгу. Но раз есть книга, должна быть и библиотека. Я – библиотекарь. Хотите ознакомиться? Прошу на каталог.
Травы пришли в движение, сначала беспорядочное, затем закручиваясь в хоровод, попутно меняя свой цвет. Потом всё рассыпалось на множество разноцветных линий. Линии вращались, некоторые из них лопались, разбиваясь на множество цветных конфетти. Наконец, среди круговерти стали возникать буквы. Буквы складывались в слова, слова – во фразы, фразы – в текст.
– «Книга судеб и предложений», – объявил змей, – хотите узнать свою судьбу? А внести предложения по её изменению? А, может быть, создать новые судьбы для новой Вселенной?
– Настя, держись! – Даша схватила подругу за руку, – сейчас упадём!
– Поздно, мы уже в книге.
– Я вижу. Это провал.
– Мы выйдем наружу?
– Пока всё не прочтём, нет.
Кшиштоф обнаружил стажёрок по маячку. Когда он пробрался к ним сквозь заросли, девушки были ещё в сознании. Настя лежала на спине и смотрела в небо, при появлении Кшиштофа она перевела взгляд на него. Даша стояла на четвереньках чуть дальше, из травы были видны только её ноги и нижняя часть туловища.
– Вы как? – спросил Кшиштоф.
Настя ничего не ответила, только глупо улыбнулась, а Даша медленно проговорила:
– Я чувствую тебя, Геннадий.
* * *
Кшиштоф сам пришёл в санчасть, чтобы поговорить с девушками. Он поинтересовался у доктора Леры Мартынович, как так вышло, что роботы не обнаружили галлюциногенных свойств цветов? Та предположила, что цветы выделяют галлюциногены только в присутствии человека.
– То есть, они отличают человека от других живых существ?
– Похоже, что так, – ответила Лера.
– Но они ведь не могли знать, что такое человек? Даша с Настей были первыми людьми, которые там появились. Каким образом цветы смогли их распознать?
– Возможно, цветы так отреагировали на неизвестное им живое существо. Давай пошлём туда кошку, посмотрим, как цветы поведут себя с ней?
– Всё равно, для цветов это что-то невероятное, какой-то запредельный уровень рефлексов. Это если не разум, то уровень развития высших животных.
Они сидели на веранде санчасти в креслах из волокна, подстраивающегося под форму тела сидящего в них человека. Окружавший их сад состоял из наиболее нейтральных к человеческому организму местных растений. Здесь был минимум травы и максимум широколиственных деревьев, дававших достаточно плотную тень, защищавшую от местного вечно летнего солнца.
– Коваленко считает, что это не просто цветы, – сообщила Лера, – и даже вообще не цветы, не растения. Возможно, это биороботы, оставленные здесь какой-то ушедшей цивилизацией. Они реагируют на человека и таким мягким способом защищают сад от непрошенных разумных гостей. Может быть, там действительно что-то вроде библиотеки каких-то очень важных для этой цивилизации данных?
– Ну, это уж совсем экзотическая версия.
– А как объяснить то, что девушки видели одну и ту же галлюцинацию? Совпадения вплоть до деталей.
– Не знаю, ты же врач, а не я. Такое вообще возможно, чтобы два человека видели одну и те же галлюцинацию?
– Бывает, но… само содержание того, что они увидели. Не знаю, у меня такое ощущение, что всё это не просто так, что-то они там нашли такое…
– Какое такое?
– Как говорит Даша, художественно-мистическое. Пойми, Кшишти, меня правильно, я сейчас сделаю совсем уж смелое предположение.
– Ну-ну, Лера, я тебя очень внимательно слушаю, и готов принять к рассмотрению любую твою версию. – Кшиштоф даже слегка наклонился, чтобы приблизиться к Лере.
– Этот самый Змей, он действительно присутствует на этой планете.
Физическое состояние девушек уже давно не вызывало опасения. Что касается психики, то тут врачи не торопились, давая ещё пару дней на то, чтобы шок окончательно прошёл. Тем не менее, доктор Мартынович разрешила Кшиштофу потревожить девушек вопросами. Палата, в которой они размещались, представляла собой комнату с двумя кроватями, диваном, журнальным столиком и двумя креслами. Три стены комнаты являлись абсолютно белыми, а четвёртая представляла собой большое панорамное окно с видом на сад. В тот момент, когда в палате появился Кшиштоф, Даша сидела на диване, а Настя лежала на кровати, при появлении гостя она приподнялась, опёршись на локоть, и повернулась к нему лицом. Кшиштоф присел в одно из кресел, оказавшись таким образом ближе к Даше. Обменявшись с девушками дежурными фразами, Кшиштоф перешёл к делу.
– А как выглядела библиотека? – спросил он, больше обращаясь к Даше.
– Это было бесконечное здание, – ответила Даша, – с бесконечными коридорами и бесконечным числом этажей.
– И с бесконечным числом книг? – предположил Кшиштоф.
– Нет, книга там была всего одна, – возразила Даша.
– Но с бесконечным числом страниц, – дополнила Настя.
– Книга Судеб. И вы её всю прочли?
Девушки утвердительно кивнули головами.
– Значит, теперь вы всё про всех знаете?
– Мы всё знаем, но не всё можем вспомнить, – подала голос Настя. Даше подтвердила кивком.
– А как вы поняли, что библиотека имеет бесконечно число этажей?
– Мы её обошли, – ответила Настя.
– Два раза, – добавила Даша, – сначала до плюс бесконечности, потом – до минус.
– И как долго это у вас заняло?
– Вечность, – ответила Даша.
– Две вечности, – поправила Настя.
– И ещё одна вечность ушла на чтение книги, – дополнила Даша.
– И не страшно вам после этого жить?
Даша только вздохнула, посмотрев на Кшиштофа слегка растерянными голубыми глазами, а Настя честно призналась:
– Страшно. Но куда деваться? Жизнь продолжается даже после трёх вечностей.
– Может, и мне туда сходить? А то чувствую себя рядом с вами каким-то простым смертным, что ли, – решил Кшиштоф, вставая с кресла, и прежде чем направиться к выходу, полушутя задал ещё один вопрос: – Даша, а кто такой Геннадий?
– Какой ещё Геннадий?
Даша посмотрела на него с удивлением.
– Когда я тебя нашёл, ты сказала, что чувствуешь Геннадия.
Дарья рассмеялась.
– А, поняла. Это я оговорилась. В «Книге судеб и предложений» были Григорий и Константин.
– Это ещё кто такие?
– Да так, два второстепенных персонажа.
* * *
На степь наползала густая ночная тьма. Яркие краски быстро тускнели, сливаясь в единое сначала тёмно-серое, затем абсолютно чёрное. Тихий ночной ветер наполнял воздух сочной прохладой. Быстро сгущающуюся темноту неба заполняли яркие точки звёзд.
– По-моему, он с нами играет, – с едва заметным раздражением произнесла Лера.
– Может быть, – согласился Кшиштоф, – и всё-таки я уверен, что он появится. Он каждую ночь появляется.
Они расположились на вершине холма в четырёхместном глайдере. С ними вместе находились картограф Евгений Терехов и кибертехник Николай Коваленко. Вчетвером они представляли спонтанно созданную комиссию по контактам, её узкий состав. Расширенный состав комиссии формировался в данный момент на Земле, и в ближайшие дни кто-то из землян должен был прибыть на Пандору-16 с проработанным планом контакта. Пока что необходимо было произвести что-то вроде разведки, установить первичные отношения с инопланетным разумом или хотя бы понять, что этот разум собой представляет?
– Вот он! – резко воскликнул Терехов, – две красных точки – это его глаза!
Терехов с Коваленко размещались на передних сиденьях глайдера, Коваленко – на месте пилота, Терехов – в кресле штурмана.
– Даша с Настей рассказывали, что у него глаза зелёные, – неуверенно возразила Лера.
– Они меняют свой цвет, – объяснил Коваленко, – даже в течение одной ночи.
– Идём? – спросил Кшиштоф.
– Наденьте шлемы, – попросил Терехов и первым подал пример.
– А мы его услышим? – Коваленко произнёс уже в шлемофон.
– Насколько я поняла из рассказов девочек, он – телепат, – также в шлемофон ответила Лера.
Все четверо покинули глайдер и выдвинулись в направлении двух красных огоньков. В пути им помогали встроенные в шлемы фонари с инфракрасной подсветкой. В свете фонарей трава не отражала зелени, а казалась серой, а над травой возвышалась тонкая фигура змея – более тёмная, чем трава, но более светлая, чем небо.
До змея оставалось не менее тридцати метров, когда он обратил внимание на ночных гостей. Его небольшая голова повернулась, направив в сторону людей два красных светящихся глаза. Люди остановились.
– Добрый вечер, товарищ Змей, – первым нарушил тишину Терехов, – ничего, что мы без приглашения?
Кшиштоф ожидал, что ответ Змея прозвучит как голос, родившийся в голове, но слова хозяина сада раздались из шлемофона:
– Разве требуется приглашение тому, кто вернулся к себе в дом? – Голос Змея оказался чистым, глубоким и каким-то средним между мужским и женским.
– Мы хотим знать, кто ты? – спросил Коваленко.
– Тусклый свет Времени без Времён, память о вечности, когда боги вмещали в себя всю Вселенную.
– Мы можем пройти в библиотеку? – спросила Лера.
– Вы – нет. Те две были чисты, а ваш дух отягощён самосознанием.
– Ты здесь один? – спросил Терехов, – кроме тебя кто-нибудь есть?
– Кроме меня здесь есть всё и нет ничего. Я ноль и бесконечность мира.
– Ты говорил о времени, когда жили боги, – напомнил Кшиштоф, – это они создали тебя?
– Боги ушли, их больше нет. Люди тоже ушли, а теперь вернулись.
– На этой планете жили люди? – уточнил Коваленко.
– И вы знаете об этом из книг. То, что вы называете древностью, происходило здесь. В этом мире люди жили вместе с богами, а потом всё исчезло, вы начали всё сначала на Земле, а боги исчезли совсем.
– Ты хочешь сказать, что человечество зародилось на этой планете? – Терехов озвучил общую мысль.
– Это не ваши предки. Ваши предки родом из восточной Африки. Последователи Дарвина всё поняли верно: на Земле люди произошли от обезьян.
– Я теряю нить, – с лёгкой тревогой произнесла Лера. – Наша древность прошла здесь или на Земле?
– Те книги, которые вы читали, пишут не о вашей древности, они о тех, кто жил здесь. Вы продолжили начатое ими, теперь вы здесь, круг замкнулся, предназначение исполнено.
Змей медленно склонил голову и пространство вокруг него начало наполнятся разноцветным сиянием, поначалу тусклым и мягким, затем всё более ярким и резким. В сиянии стали возникать вихри, будто втягивающие его внутрь себя, и среди вихрей выкристаллизовывались капли звёздочек. Вскоре звёздочки вобрали всё сияние, окружив себя тьмой, и стало ясно, что нет никакого Змея, есть лишь тёмная степь под бескрайним звёздным небом.
2. Её звали Дарья
– Экипаж «Стрекозы», доложите готовность к полёту, – раздался голос диспетчера порта.
– Экипаж в составе одного человека к полёту готов! – бодро ответил Кшиштоф.
– Стартуем, – объявила диспетчер, – спокойной плазмы, Кшишти!
– Поехали!
В тот же миг вид космопорта в обзорном иллюминаторе сменился тьмой. И больше никаких ощущений, только непроницаемая и всепоглощающая тьма за бортом. Ни перегрузки, ни гула двигателя, ни летящих навстречу звёзд, – на линии горизонта событий корабль погружается в чёрное ничто, где нет ни движения, ни материи, ни даже пространства.
После короткого обмена сообщениями расширенная комиссия по контактам пригласила на Землю одного из тех, кто разговаривал со Змеем на Пандоре-16. Выбор пал на Кшиштофа, которому теперь предстояло в личном разговоре передать свои впечатления о происшедшем.
Обычно перелёты между Землёй и Пандорой-16 осуществлялись на небольших пассажирских кораблях. Собственно, даже не перелёты, а телепортации с одного космопорта в другой. Пассажирский корабль уходил на линию горизонта событий и выныривал из неё в заранее подготовленном месте. По часам космопортов такое перемещение осуществлялось практически мгновенно, по часам звездолёта занимало от нескольких минут до получаса.
– Включить подсветку? – спросил приятный женский голос.
На кораблях часто использовали подсветку обзорного иллюминатора от простого цветного фона до трёхмерной анимации: далеко не всем пассажирам нравилось смотреть в чёрное ничто.
– Не надо, – отказался Кшиштоф, – когда ещё увидим такое? Лучше расскажи о себе.
– Я – система управления космическим кораблём АРД-1117 класса «Стрекоза», обладаю функциями автономного жизнеобеспечения и удовлетворения всех витальных потребностей экипажа. Если нужна дополнительная информация, можете задавать вопросы.
– Ты что-нибудь знаешь об этой тьме за бортом?
– Там сингулярность.
– Мг, я так и думал.
Конечно, откуда компьютеру знать, что там, если люди ещё не проникли за горизонт событий? Компьютер знает только то, что в него вложили создатели.
– Могу дать краткий обзор основных гипотез, касательно природы нулевой линии, – предложила система.
– Не надо, я всё равно не пойму. А у тебя приятный голос.
– Спасибо, я подбирала, исходя из наиболее вероятных предпочтений для мужчины вашего типа.
– С тобой опасно иметь дело, – усмехнулся Кшиштоф, и подумал, хорошо, что его знакомство с системой управления будет недолгим. – Как мне к тебе обращаться?
– Как вам будет угодно.
– Тогда я буду звать тебя Дарья.
– Прекрасный выбор! Имя Дарья принято в качестве персонального обращения. Добавить в список версии этого имени «Даша» и «Дашенька»?
– Не забудь ещё Дашуля и Дашенция, и давай на «ты», – предложил Кшиштоф.
– Как скажешь, – ответил голос корабля.
– Даша, у тебя случайно нет информации, что было до того, как Бог сказал: «Да будет свет!»?
– Земля была пуста и безвидна, и дух Господен носился над бездною.
– Нет, это не наш случай, – рассудил Кшиштоф. – Даже если под Землёй имеется в виду вся Вселенная, слово «пуста» говорит о наличии пространства, а тут его нет.
– Древние люди не могли знать о горизонте событий, – ответила Дарья. – Религия отражала актуальные знания человека об окружающем мире.
– А разве религия не описывала потустороннее?
– Потустороннее – по отношению к человеческой жизни, а не к пространственно-временному континууму. Религия помогала человеку выстроить отношения со смертью, но смерть – это банальное биологическое явление, которое человек имел возможность наблюдать на протяжении жизни.
– Смерть – банальное биологическое явление, когда она не твоя, – заметил Кшиштоф.
– Мне незнакомы эти переживания, хотя я знаю, что для человека они имеют фундаментальное значение.
– Что-то ты слишком много о нас знаешь, подруга. Включи-ка лучше подсветку.
Тьма в иллюминаторе исчезла, и салон корабля наполнился яркими картинками. Морской прибой, шумящий лес, струящаяся вода родников, горные вершины и небесная синева. Почему виды природы действуют на человека успокаивающе? Спросить об этом Дарью? Нет, пожалуй, не стоит. Вдруг наковыряет в твоей душе что-то такое, чего бы ты сам знать не хотел. Да и неприятное это дело, когда ковыряются в душе, даже если это делает робот. В конечном итоге, смотреть на своё нутро придётся тебе самому, а робот что? Он всего лишь инструмент, которым ты смотришь.
– Корабль выходит с нулевой линии, – объявила Дарья. – Прибываем в пункт назначения: космопорт Звёздного городка. Ожидаемое время…
Дальнейших слов Кшиштоф не расслышал, его голову наполнил звон, как будто там что-то разорвалось. Ему показалось, будто он куда-то проваливается, и голос не то стажёрки Даши, не то компьютерной Дарьи произнёс: «Это – провал».
* * *
Кшиштоф открыл глаза. В голове ещё слышались отголоски звона. Сначала помещение показалось ему незнакомым, но постепенно стало приходить осознание того, что он всё ещё на корабле, в пассажирском кресле. Кшиштоф попытался оглядеться, голова слушалась с трудом, пространство вокруг как будто куда-то уплывало.
– Что произошло?
– Вопрос не понят, – донёсся женский голос.
Он понял, что с трудом ворочает языком, а потому собеседница могла его и не расслышать.
– Что… – Кшиштоф попытался произносить более чётко, – что про-и-зо-шло?
– Корабль прибыл в пункт назначения: космопорт Звёздного городка.
Кшиштоф вспомнил, что называл этот женский голос Дарьей, и ещё то, что летел с Пандоры на Землю. Теперь, как утверждала Дарья, корабль прибыл в Звёздный.
– Включи обзор, – попросил Кшиштоф.
Видимо, Дарья исполнила его команду, а может и нет. Понять было трудно, так как в обзорном иллюминаторе возник лес. Кшиштоф обратил внимание на то, что деревья вблизи корабля лежали поваленными, возможно, самим кораблём, так что вокруг корабля образовывалась круглая поляна. Всё это смотрелось реалистично и невероятно одновременно.
Кшиштоф попытался приподняться с кресла и с ужасом осознал, что тело его не слушается. С большим трудом он сумел пошевелить пальцами рук, ног же он не ощущал совершенно.
– Что со мной? – задал он вопрос то ли Дарье, то ли себе.
– Ты сидишь в кресле. Судя по всему, ты пытаешься встать и не можешь. Рекомендую провести первичное медицинское обследование.
– Свяжись с медиками Звёздного, – догадался Кшиштоф.
– Связь отсутствует, – объявила Дарья.
Кшиштоф простонал и тихо произнёс:
– Мы не в Звёздном. Ты промахнулась.
– Координаты соответствуют местоположению Космопорта Звёздного городка.
– Ты уверена?
– Я перепроверила тремя независимыми способами. Это Звёздный городок.
Кшиштоф решил не спорить. Он снова попытался подвигать конечностями, и снова вышло только неуверенное шевеление пальцами рук.
– Мы вообще на Земле? – спросил он.
– Исходя из величины гравитационного поля, угловых размеров и положения на небе солнца, угловой скорости вращения планеты, направления и величины магнитного поля, а также состава воздуха, это Земля, Звёздный городок. Вероятность того, что мы на другой планете, пренебрежительно мала.
– А вероятность того, что на месте Звёздного вырос лес, и связь перестала работать?
– Она также пренебрежительно мала, соответственно, мы имеем состояние неопределённости. Окончательный ответ я смогу дать с наступлением тёмного времени суток, проанализировав положение звёзд на небе.
Кшиштоф попытался осмыслить ситуацию.
– Итак, мы неизвестно где, я парализован, и связь не работает. Какова вероятность, что я выживу?
– Корабль сможет поддерживать твою жизнедеятельность сколь угодно долго, – ответила Дарья. – Внешних повреждений тела не наблюдается, предполагаю, что потеря двигательных функций связана с поражением нервной системы. Более детальное обследование можно будет провести при наличии специального медицинского оборудования.
– Которого у нас нет.
Хуже всего было то, что не работала связь. Корабль оказался оторванным не просто от базы – от всего человечества. Такие случаи были предусмотрены, именно для таких случаев «Стрекоза» и была оборудована всем необходимым. А значит, не всё так плохо, надо просто перестать нервничать и вспомнить, чему учили.
Радиопередатчик – допотопное устройство, но именно оно призвано подать сигнал, когда все современные системы связи отказали. «Три точки, три тире, три точки», – так в далёкие времена моряки давали знать о постигшей их беде. Кшиштоф попросил Дарью отправить сигнал «СОС» в замолчавшее пространство. Если они всё-таки на Земле, то их уже услышали, обнаружили и скоро спасут.
Дарья включила изображение горящего костра. Наблюдение за огнём успокаивало Кшиштофа так же, как успокаивало его далёких предков на протяжении десятков тысяч лет в те додревние времена, когда человек, может быть, ещё не осознавая себя человеком, сумел подчинить себе силу огня. А научившись управлять огнём, стал постигать игру света и тьмы. Мир теней завораживал непостижимостью, звал человека в неведомое и невозможное, и одновременно отпугивал, ставил неодолимые преграды. Но на то и человек, чтобы преодолевать непреодолимое, постигать неведомое и делать невозможное возможным.
«Стрекоза» постоянно прощупывала окружающее пространство на предмет опасного воздействия, в том числе на присутствие вблизи корабля агрессивных животных. Ещё до захода солнца Дарья оповестила Кшиштофа, что в сотне метров от них объявился лось, увидеть которого так и не получилось. Наверняка, помимо лося здесь хватало и других серьёзных обитателей, в том числе и хищных (раз есть лоси, значит есть и те, кто на них охотится, в природе такое добро зря не пропадает), но они, судя по всему, обходили поляну стороной. Впрочем, и не удивительно, что им тут ловить?
Радиостанция продолжала отправлять в пустоту сигналы «СОС», и уже допустимой становилась мысль о том, что заточение в безлюдном лесу – надолго. Положение звёзд на небе не оставляло сомнений в том, что они – на Земле, эту же версию Дарья теперь рассматривала как базовую. Кшиштоф сомневался только в одном – в координатах. Можно было допустить, что за время его отсутствия на планете произошла катастрофа, и человечество исчезло, но принять то, что на месте Звёздного успел вырасти сосновый лес, разум отказывался. Дарья также считала вероятность возникновения леса ничтожно малой, но, тем не менее, продолжала настаивать на точности координат. Пока только в качестве фантазии, Кшиштофа посещали мысли о перемещении во времени и о параллельных мирах.
– А знаешь, что меня больше всего беспокоит? – спросил он Дарью.
– У меня много версий ответа на этот вопрос. Озвучить наиболее вероятную?
Кшиштоф усмехнулся.
– Помню, в детстве, в интернате положили меня в изолятор с воспалением. И вот были там женщины – нянечки, и помогающие им роботы. Я уже не помню, как они там между собой работу распределяли, помню только, что мне ничего не надо было делать, только лежать. И вот одна из нянек решила со мной в игру поиграть, как будто я – космонавт, попал на неизвестную планету, и надо мне разобраться, что это за планета, какая у неё география, какие животные там обитают? В общем, она предлагала мне ситуацию, а я должен был предложить решение этой ситуации.
– Предлагаешь повторить игру? – вычислила его мысли Дарья.
Кшиштоф поймал себя на том, что начинает воспринимать разговаривающий с ним компьютер, как живого человека.
– Ты ведь теперь – моя нянька. И вот у нас с тобой ситуация: вроде бы наша Земля, но почему-то не такая, какой должна быть. Можно сказать, неизвестная планета. Нам надо как-то её исследовать. Я вот что придумал. На Пандоре, прежде чем куда-то идти ногами, мы запускали разведывательный дрон.
– Я могу это сделать, – ответила Дарья.
Дрон передавал изображение прямо на «Стрекозу», создавая впечатление полного присутствия. То есть, Кшиштоф видел всё так, как будто сам совершал полёт над лесом. Такие манёвры не являлись для него чем-то новым, на Пандоре-16 он часто управлял разведывательным дроном, когда исследовал местную степь на наличие крупной фауны.
Параллельно компьютер «Стрекозы» строил карту местности, сопоставляя её с установленной на нём картой Земли.
– Совпадают только очертания рек, – озвучила вывод Дарья, – но здешние реки уже, чем должны быть, и рельеф здесь с более резкими перепадами.
– Если мы попали в мир без людей, то так и должно быть. Некому расширять русла, засыпать овраги и равнять холмы.
– Я бы сказала, что мы попали в мир, в котором отсутствует индустриальная цивилизация. Наличие человеческих сообществ на более ранних стадиях развития я не исключаю.
– Есть какие-то признаки? – поинтересовался Кшиштоф, – или просто теоретическая возможность?
– Вот посмотри, – Дарья вывела на обзор запись короткого видео, сделанного дроном пару минут назад, – на этой поляне имеется совокупность объектов, которую можно идентифицировать как пасеку.
Кшиштоф присмотрелся к рядам маленьких деревянных домиков. Он мало что понимал в пчеловодстве, но стройные ряды кубиков наводили на мысли о деятельности разумных существ.
– Давай установим наблюдение за этой поляной, – предложил он, – запусти к ней ещё один дрон, пускай пока повисит. А первый отведи к Клязьме, чтобы он двигался вдоль неё вверх по течению. Если здесь живут люди, то они должны тяготеть к рекам.
Мысль о том, что он попал в прошлое, уже не казалась Кшиштофу невероятной. По крайней мере, она давала какое-то объяснение происходящему, и Дарья, хоть и считала вероятность перемещения во времени пренебрежительно малой, решила принять эту версию как базовую.
Вскоре поиски увенчались успехом. В излучине Клязьмы дрон обнаружил что-то вроде деревни. Небольшая территория площадью в несколько гектаров, расчищенная от леса, на которой располагалась группа деревянных строений, некоторые из которых вполне могли сойти за жилые дома. Вскоре обнаружились и жители деревни. Даже с высоты они показались Кшиштофу несколько странными. В их фигурах ощущалась несвойственная человеку массивность, головы лесных жителей выглядели слишком большими с выдвинутыми вперёд носом и челюстями. Лица их казались чёрными, но это как раз не смущало, цвет кожи у людей бывает разным. Бросалось в глаза другое. Посвятив несколько лет изучению мегафауны, Кшиштоф хорошо понимал, что люди не могут так двигаться. Несомненно, в деревни обитал какой-то другой вид разумных существ.
