Саша Ким

метила, что с Ритой он вёл себя весьма обходительно. Видимо надеялся, что она привыкнет к нему, чтобы провести обследование

она стала использовать мою стипендию на свои «процедуры молодости», тогда как я, словно панда с темными кругами под глазами от недосыпа и впавшими щеками от недоедания, кручусь, чтобы заработать на жизнь. – Долли хотеть кушать, – пробормотала я, изображая голос зомби. – Во всем нужно искать свои плюсы. Раз уж я все равно не пошла на пары, значит, глядишь, заодно и поесть успею! Воткнув наушники, я включила на телефоне Френка, голос которого неизменно дарил мне чувство праздника, и, пританцовывая

насыщенный. Как у птицы тарабанит. Выпишу успокоительные

– Ты Кнопка, – как и ожидалось, не

убедили. За эту неделю они разговаривали впервые, поэтому ему пришлось напрячься, чтобы вспомнить тот разговор:

Меня немного напрягло это хлипкое строение с громоздкой бочкой сверху. Хоть бы не рухнула. Мне голова ещё для работы

«Жениться» – это не штамп в паспорте. Это разделить свою жизнь с кем-то и стать единым целым. Просыпаться и засыпать вместе. Готовить ей завтрак, пока она спит. Подглядывать друг за другом в душе. Узнавать за ужином, как прошел ее день. Обнимать, пока она моет посуду. Обоссаться от счастья, когда она покажет тебе долгожданный тест с двумя полосками. Понимаешь? Как там… «И в горе, и в радости». Один стол, один кров. А