Маша Малиновская

взглядом, абсолютно без слёз. – Правда? – тихо, но твёрдо спросила

Мальчики такие мальчики, – спокойно говорит над моим ухом Ирина. И как она так может? Я даже плечи не могу расправить, сведённые судорогой, чтобы вдохнуть нормально. – Они упаковали свои тестостероновые игры в спорт и теперь легально могут чистить друг другу рожи. Ну, почти легально.

http://litres.ru/pages/biblio_book/? art=70877573

Это ведь только название такое – миротворцы, но мир достигается с оружием в руках. Они другим мир делают, а сами войной живут

, замирают, улыбаясь. Чувствую раздражение. Желание расслабляться с женщинами у меня нет, да и появляется какое-то странное чувство, когда думаю об этом. Неинтересно. Даже противно. Потому что… самого вдруг осеняет: я их не хочу. Никого. Никого, кроме той, что сейчас дома с моим сыном, читает ему сказки и готовит запеканки. Никого, кроме Софии. – Смотри какая, – ухмыляется Аслан, шлёпая по заднице одну из девиц. – Специально для тебя подобрал

https://t.me/mashamalinovskayawriter

старичок. Я вижу фиолетовую пуповину, замечаю

Смотрите, они уже и тут рядом стояли, – заметила мать Романа. – И смотрят друг на друга как! Ещё бы. Должанов тогда воткнул мне циркуль в задницу и наслаждался результатом.

его не привлекает. Но с другой стороны, мы одни, Стас пьян, и он теперь имеет право. Кто-то скажет, что нет, не имеет. Современный мир, феминизация, равноправие. Закон, в конце концов. Но стоит лишь вспомнить, что меня принудительно выдали за него замуж. Так что кто знает, как всё это видит и воспринимает Грачёв. Пьяный Грачёв, хочу напомнить. За дверью тихо, и я немного приоткрываю её. В спальне никого. Может, мой

Вот есть геи, а есть пидерасты. Первые – это про ориентацию, а вот вторые – про Мелихова.