Кира Измайлова

это какоето зелье, подавляющее волю и разум, и у него

Я сидел как громом пораженный. То есть проклял

Лысый коротышка и юная красавица. В таких случаях всегда говорят - "прекрасная пара", потому что больше сказать нечего, приличия не позволяют.

Женщине всегда восемнадцать. По крайней мере, до тех пор, пока восемнадцать не исполнится ее дочери.

дан… Я пообещала придворным магам во главе с почтенным Руммалем, что не вмешаюсь ни в какие дворцовые дела и не суну нос в политику, если только меня не попросит сам рашудан. Но ты – явно не он, а потому, боюсь, мы даже до клятв не дойдем, не то что до твоей тайны. – Почему ты решила, будто мой визит как-то связан с подобным? Неужели я не могу нанять тебя как частное лицо? – Можешь, конечно, шодан. Но что делать, если я возьмусь выполнить

Женщине всегда восемнадцать. По крайней мере, до тех пор, пока восемнадцать не исполнится ее дочери.

Вскрывать старые раны всегда больно. Но нужно, иначе и помереть можно - та гниль, что внутри, всю кровь отравит, вот тебе и конец придет.

Чары там, не чары... если ума нет, не поможет.

по доброй воле. Вот, значит, как… Кто-то из троих, живущих в доме, впустил моих похитителей. Кто именно? Конюх Дим? Вряд ли. Он и в доме-то дальше кухни не бывает, живет в комнатушке над конюшней, ему лишь бы возиться с лошадьми. Если честно, на голову

— Неопределенность — это еще не самое скверное, — пожала плечами Мария-Антония. — Неизвестность еще дает шанс надеяться на лучшее. Намного хуже, когда ты всё знаешь наперед и видишь, что выхода нет.