Реклама
Цитаты из аудиокниги «Орландо», страница 10
Когда лакей направился к двери, Орландо его окликнул.
– Седлай самого быстрого коня в конюшне, – сказал он. – Во весь опор скачи в Харвич.
Садись на корабль, какой пойдет на Норвегию. Там купи на псарне у самого короля отборнейших борзых королевских кровей, обоего пола. Безотлагательно доставь их сюда. Ибо, – пробормотал он едва слышно, вновь принимаясь за чтение, – с людьми я покончил.
Жизнь ничего не имеет общего с тем, чтоб сидеть на стуле и думать. Мыслить и жить - два полярно противоположных занятия.
...пока он смотрел, кровь в нём плавилась, лёд таял и тёк вином по жилам; он слышал звон ручьёв, пение птиц, ключ бил сквозь зимние снега...
It was the fatal nature of this disease to substitute phantom for reality, so that Orlando, to whom fortune has given every gift - plate, linen, houses, men-servants, carpets, beds in profusion - had only to open a book for the whole vast accumulation to turn to mist. The nine acres of stone which were his house vanished; one hundred and fifty indoor servants disappeared; his eighty riding horses became invisible; it would take too long to count the carpets, sofas, trappings, china, plate, cruets, chafing dishes and other movables often of beaten gold, which evaporated like so much sea mist under the miasma. So it was, and Orlando would sit by himself, reading, a naked man.
И она стала думать о том, какая глупость, что почти всю женскую красоту приходится скрывать, чтобы матрос не сорвался с топ-мачты.
<...> нет ничего божественней, чем артачиться и уступать, уступать и артачиться. Ей-богу, это такой восторг, с каким ничто в жизни не сравнится.
<...> Нет, думала она, самая прелесть - отказаться и видеть как он хмурится...
Оказывается, самая прелесть - уступать и видеть, как он рассиялся.
Тогда она преследовала, сейчас - убегала. Чья радость восхитительнее - мужчины или женщины?
<...> и если бы не редкие для дамы познания в винах и не здравые суждения об оружии и обычиях охотников её страны, беседа была бы, пожалуй, натянутой.
Жизнь казалась ему нескончаемой. И всё равно промелькнула как миг.
