Цитаты из аудиокниги «Санин»

человек гадок по природе...Не жди от него ничего хорошего, и тогда то дурное, что он будет делать, не будет причинять тебе горя

Когда во время родов матери грозит смерть, разрезать на части, четвертовать, раздавить голову стальными щипцами уже живому, готовому закричать ребенку - это не преступление!.. Это только несчастная необходимость!.. А прекратить бессознательный, физиологический процесс, нечто еще не существующее, какую-то химическую реакцию, - это преступление, ужас!.. Ужас, хотя бы от этого так же зависела жизнь матери, и даже больше чем жизнь - ее счастье!.. Почему так? - Никто не знает, но все кричат браво! - усмехнулся Санин. - Эх, люди, люди... создадут, вот так себе, призрак, условие, мираж и страдают. А кричат: "Человек -великолепно, важно, непостижимо! Человек - Царь!" Царь природы, которому никогда царствовать не приходится: все страдает и боится своей же собственной тени!

Христос был прекрасен, христиане - ничтожны

Но могучее, полное солнца молодое тело отталкивало эти уродливые слабые мысли, точно яд, не желая признавать своими калеченных недоносков

- А кто тебе мешает жить и другой жизнью?

- Ну, это вопрос сложный!

- Чем же сложный?.. И чего тебе ещё нужно: человек ты молодой, красивый, здоровый.

- Этого, оказывается, мало! - с добродушной иронией возразил Новиков.

- Как тебе сказать, - улыбнулся Санин, - этого, пожалуй, даже много...

— А вы разве всю жизнь одного любили? — спросил он сердито.

Марья Ивановна поднялась, и на ее неумном старом лице выступила каменно-холодная гордость.

— Так с матерью не говорят! — резко выговорила она.

— Кто?

— Что кто?

— Кто не говорит? — глядя исподлобья, спросил Санин.

Он смотрел на мать и в первый раз сознательно заметил, какое у нее тупое и ничтожное выражение глаз и как нелепо торчит на голове всхохленная, как куриный гребень, наколка.

— Никто не говорит! — тупо, каким-то неживым голосом сказала она.

— Ну, а я говорю. Только и всего…

Литература истинная не полемизирует со случайно подвернувшимся лоботрясом, которому делать нечего и хочется убедить всех, что он очень умен… Она перестраивает всю жизнь, проходит в самую кровь человечества, из поколения в поколение. Если бы уничтожить литературу, жизнь потеряла бы много красок, полиняла бы…

- Неужели вы думаете серьезно, что по каким бы то ни было книгам можно выработать себе какое-то миросозерцание?

- Конечно, - удивленно посмотрел на него Юрий.

- Напрасно, - возразил Санин, если бы это было так, то можно было бы все человечество преобразовать по своему типу, давая ему читать книги только одного направления... Миросозерцание дает сама жизнь, во всем ее объеме, в котором литература и самая мысль человеческая только ничтожная частица. Миросозерцание не теория жизни, а только настроение отдельной человеческой личности, и притом до тех пор изменяющееся, пока у человека еще жива душа...

Весь ужас твоего несчастия не в том, что оно -- несчастие, а в том, что ты ставишь его между собой и жизнью и думаешь, что за ним уже нет ничего.

Наше определение Бога всегда будет идолопоклонничеством, и всегда мы будем оделять своего фетиша физиономией и одеждами применительно к местным климатическим условиям