Реклама
Цитаты из аудиокниги «Торговец пушками»
Я стал вспоминать друзей, на помощь которых мог бы рассчитывать, но - так происходит всякий раз, когда я решаю провести подобную социальную ревизию, - пришёл к выводу, что друзья либо за границей, либо на том свете, либо женаты на дамах, не одобряющих мою персону, либо, если хорошенько подумать, вовсе никакие и не друзья.
Боль - это то, что ты делаешь с собой сам. Другие люди проделывают с тобой самые разные вещи - бьют кулаком, колют ножом или пытаются сломать твою руку - но производство боли целиком на твоей совести.
Боль – это событие. Которое происходит с тобой и справляться с которым ты должен в одиночку – любыми доступными тебе способами.
Я распаковал вещи и переоделся в яркую оранжево-желто-сиреневую ветровку - именно такие полагается носить на лыжном курорте, если не хочешь бросаться в глаза.
Нет, я абсолютно серьёзно. Заманчивые возможности, поездки по всему свету, представительские расходы, досрочный выход на пенсию. Будь у меня сын, я бы сказал ему или юриспруденция, сынок, или терроризм. И давайте не будем кривить душой возможно, от террористов вреда даже меньше.
- Как вы себя чувствуете?
Этот вопрос обязательно зададут, коли вы лежите мордой вверх на больничной койке.
Третий закон Ньютона о ведении разговоров, если бы таковой существовал, непременно утверждал бы, что любое заявление предполагает равное по силе и диаметрально противоположное по смыслу ответное заявление. Сказав, что я отказался убивать, я одновременно подтвердил, что мог и не отказаться.
Меня провели в комнату. Красную. Красными обоями, красными шторами и красным ковром. Мне сообщили, что здесь можно посидеть. Я слегка удивился тому, что у комнаты столь узкое предназначение. Здесь не только посидеть можно было, но и ставить оперы, устраивать велогонки и отрываться по полной с играми в "летающую тарелочку". Причем проделывать все одновременно. Даже не сдвигая мебель.
В такой комнате мог даже пойти дождь.
...
Я решил отправиться в дальний угол к камину. Где-то на полпути пришлось остановиться и передохнуть -- все-таки годы берут свое...
...
Мажордом двинулся в мою сторону -- на мой взгляд, без какого-либо умысла -- и где-то с двухсот метровой отметки окликнул:
-- Не хотите ли чего-нибудь выпить, мистер Лэнг?
-- Виски, пожалуйста, -- прокричал я в ответ.
Пусть знает наших.
...
Его (хозяина дома) рукопожатие оказалось горячим и сухим. Сжав мой локоть, он направил меня обратно на диван, а сам примостился рядом. Наши колени почти соприкоснулись. Если он всегда садится так близко к гостям, то я должен сказать, что средства, вбуханные в комнату, явно не оправданы.
«Смиренно склони голову перед фактами, но гордо подними ее пред лицом чужих мнений», – как сказал однажды Джордж Бернард Шоу.
На самом-то деле он этого не говорил. Мне просто захотелось придать авторитетности собственному наблюдению, так как я знаю, что вам оно не понравится.
Она поцеловала меня.
Она поцеловала меня.
В смысле, я стоял там - губы трубочкой, мозги трубочкой, - а она просто подошла и засунула язык мне в рот. На мгновение я даже решил, что она просто споткнулась, а язык высунула чисто рефлекторно и совершенно случайно угодила им мне в рот. Но почему-то мне это показалось не слишком вероятным. Да и потом, в этом случае она ведь должна была быстренько вытащить свой язык из моего рта, правда? Но она этого не сделала.
Нет, никакой ошибки - она поцеловала меня.
