Эта и ещё 2 книги за 399 ₽
Она умела смеяться в аду. Сумасшедшая
Спорить с сумасшедшими так же бессмысленно, как с психопатами говорить о любви. Первые видят только то, что им кажется, вторые только то, что хотят видеть.
Спорить с сумасшедшими так же бессмысленно, как с психопатами говорить о любви. Первые видят только то, что им кажется, вторые только то, что хотят видеть.
Я, вообще, давно заметила, чем статуснее и пафоснее семья, тем жирнее тараканы и больше шкафы.
Я, вообще, давно заметила, чем статуснее и пафоснее семья, тем жирнее тараканы и больше шкафы.
Если вокруг тебя грязь, то ты пропитываешься ею, позволяешь нечистотам проникнуть внутрь, запятнать, завладеть, поглотить.
Если вокруг тебя грязь, то ты пропитываешься ею, позволяешь нечистотам проникнуть внутрь, запятнать, завладеть, поглотить.
Нет, она не разбила мое сердце, не предала и не бросила ради другого. Я просто перестал существовать для нее. Это хуже, чем измена, страшнее, чем смерть, больнее, чем равнодушие и жестокость. Это пустота, и в ней нет ничего живого, настоящего.
Нет, она не разбила мое сердце, не предала и не бросила ради другого. Я просто перестал существовать для нее. Это хуже, чем измена, страшнее, чем смерть, больнее, чем равнодушие и жестокость. Это пустота, и в ней нет ничего живого, настоящего.
Правда может быть только чистой, а ложь – грязной. Я не выношу грязь и не лгу, никогда. Лгут те, кому не все равно. Люди глубоко ошибаются
Правда может быть только чистой, а ложь – грязной. Я не выношу грязь и не лгу, никогда. Лгут те, кому не все равно. Люди глубоко ошибаются
Оригинальность в наши дни, как редкое сокровище, нуждающееся в постоянном и кропотливом уходе. Оригинальность не требует огранки, она самодостаточна и уникальна. Она завораживает, вдохновляет, очаровывает.
Оригинальность в наши дни, как редкое сокровище, нуждающееся в постоянном и кропотливом уходе. Оригинальность не требует огранки, она самодостаточна и уникальна. Она завораживает, вдохновляет, очаровывает.
Жалость и сострадание – разрушительные чувства, они питают слабость в ищущем поддержки человеке. Протягиваешь руку помощи из добрых побуждений и в один прекрасный момент внезапно понимаешь, что на тебя взгромоздили весь ворох чужих проблем и переживаний. Попробуешь стряхнуть неподъемный груз, вернуть обратно, а тебя тут же объявляют врагом или бесчувственным эгоистом. Руби давно усвоила этот урок и предпочитала никого не жалеть сама и не вызывать жалости к себе.
Жалость и сострадание – разрушительные чувства, они питают слабость в ищущем поддержки человеке. Протягиваешь руку помощи из добрых побуждений и в один прекрасный момент внезапно понимаешь, что на тебя взгромоздили весь ворох чужих проблем и переживаний. Попробуешь стряхнуть неподъемный груз, вернуть обратно, а тебя тут же объявляют врагом или бесчувственным эгоистом. Руби давно усвоила этот урок и предпочитала никого не жалеть сама и не вызывать жалости к себе.
Жизнь порой дает нам то, что мы не просили, и забирает то, что не хотели отдавать
Жизнь порой дает нам то, что мы не просили, и забирает то, что не хотели отдавать
что-то не так. Иногда надо прислушиваться к тревожным звоночкам, а не идти на поводу у инстинкта размножения. – Тебе ничего не угрожает, Шерри. Я позабочусь о твоей безопасности, – убедительным тоном обещает Оливер, приближаясь
что-то не так. Иногда надо прислушиваться к тревожным звоночкам, а не идти на поводу у инстинкта размножения. – Тебе ничего не угрожает, Шерри. Я позабочусь о твоей безопасности, – убедительным тоном обещает Оливер, приближаясь
Чтобы воспользоваться акцией, добавьте нужные книги в корзину. Сделать это можно на странице каждой книги, либо в общем списке: